Беспечный сон

В тот день, когда Сайлеса сбила машина, Никт много чего наговорил ему, да и не только ему. Поэтому когда вампир бросился под колеса автомобиля, чтобы освободить его, внутри мальчика что-то надорвалось и завыло раненым зверем. И потому, когда он выбрался из полицейской машины и увидел лежащего на земле Сайлеса, ему хотелось кричать совсем не: «Папа! Вы убили папу!», а лечь рядом и молить о прощении захлебываясь воздухом, ведь именно тогда Никт осознал, что в мире нет никого, кто был бы ему дорог так же, как Сайлес. И вот они убегают от города, от проблемных жителей обратно на родное кладбище, где знаком каждый угол и призрак, и Никт уткнувшись в шею вампиру бесконечно долго и без остановки просит прощения, не надеясь его получить, ведь он так много всего наговорил, за что в давние времена, в лучшем случае ходил бы выпоротым. Но Сайлес, его Сайлес, прощает. А потом Никту даже удается упросить мужчину остаться с ним на остаток ночи и весь день, в часовне. Кровати в часовне естественно не было, но она Никту и не нужна, достаточно приходской лавки, и пусть она не удобная, твердая и скрипучая, зато рядом с Сайлесом. Он долго смотрит туда, где лежит мужчина, надеясь вскоре отойти ко сну, но у него не получатся, слишком много впечатлений за одну еще не закончившуюся ночь. — Никт, вместе с тобой не могу уснуть и я, — произнес Сайлес. И бархатный голос опекуна становится для мальчика неожиданностью. Никт резко подскакивает и сваливается с лавки, больно ударяясь бедром о мраморный пол. Но это становится совершенно не важно, по сравнению с тем, что произносит Сайлес дальше: — Иди сюда, надеюсь хоть со мной ты быстро уснешь… И он подходит. Сайлес лежит на подобии приходской лавки, как и Никт, только шире и длиннее, и что-то в его образе казалось мальчику лишним, не как обычно. — Что в нем? — спрашивает Никт, мягко касаясь бархатного темно-синего мешочка на груди Сайлеса. — Земля, — не стал увиливать вампир. — Зачем? — Надо, — отрезал мужчина, а потом добавил мягче, — Так ты будешь ложиться или нет? — Да, конечно, — сказал Никт и тут же забрался на лавку, укладываясь под бок к Сайлесу. Он хотел спросить еще что-то, но под строгим взглядом опекуна, пришлось закрыть глаза и начать засыпать. Не прошло и десяти минут, как он уснул, даже несмотря на то, что было не удобно, голова находилась ниже тазовых костей и Сайлес был совсем не теплый. Он спал. Спал беспечно, как и все дети, и снилось ему, как до боли знакомые холодные руки гладят и обнимают его, еще даже не зная, что в скором времени, ему придется покинуть кладбище и Сайлеса…