Единственная

Кто-то приближался. Саске не стал открывать глаза. Закат был слишком хорош — тепло и покой. Сейчас не хотелось ни о чем думать и ни с кем общаться. Возможно, если он не откроет глаза, на него попросту не обратят внимания. А завтра все начнется сначала: он отправится на поиски брата, чтобы его убить. — Эй. Незнакомец успел приблизиться на критическое расстояние и теперь стоял совсем близко, нависая над Саске. Пришлось открыть глаза — чтобы потянуться за оружием. Саске знал эту девушку. И знал, что она может быть опасным противником. — Погоди. Кажется, она не собиралась с ним драться. Саске не стал спешить с нападением, хотя доверять этой Сабаку но Темари не собирался. Он еще помнил, как она когда-то легко разделалась с Тен-Тен из Конохи. А сейчас Суна сотрудничала с Конохой, следовательно, Темари была его врагом. — Странно это — драться в канун дня святого Валентина. Саске приподнял брови. Он успел и забыть о празднике. — Ты меня помнишь, — в голосе Темари звучала уверенность. — Я тебя — тоже. Я помню, ты был хорош в драке. Мне всегда казалось интересным, хорош ли ты в постели. Саске никак не отреагировал. — Не хочешь уединиться со мной? Тут неподалеку есть подходящий канрин. Саске ласкающим движением провел по рукояти меча, потом поднялся. — Это ловушка? — собственный голос показался непривычным. Все-таки он давно ни с кем не говорил, а закат был слишком теплым. — Ты же знаешь, что я ушел из Конохи. — Мне плевать, что ты ушел из Конохи, — отозвалась Темари. — Ведь потом мы сделаем вид, что друг друга не видели. А пока хоть один поганый праздник проведем так, как хотим! — Ты уверена, что я тебя хочу? — Не думаю, будто у тебя было много девушек. А даже если и было — у меня найдется, чем тебя удивить. — Она прищурилась. Она стояла, высокая и светловолосая, озаренная лучами закатного солнца, и казалась такой естественной, такой непокорной, что Саске почувствовал знакомый выедающий душу азарт. — Пойдем, — бросил он, поворачиваясь к ней спиной. — Эй... постой! — растерялась. — Канрин в другой стороне. *** Он не собирался вести ее в канрин. Она четко выразила свое желание и получила то, чего хотела — как и он. В пещере, где он какое-то время скрывался, нашлось теплое одеяло — под ним они потом и уснули, и на его губах остались песчинки, а в голове — странные мысли. Например, о том, что жители Суны могут выдержать любой жар. Даже принадлежащий воплощенному пламени. Утро было холодным. Он полировал меч, сидя у входа в пещеру, и не обернулся на едва слышные шаги женских ступней, обутых в форменные сандалии. Она не попрощалась. Их уговор был в силе: она сделала вид, будто ничего не видела. Саске это было на руку. Саске было не до Темари: его ждала месть. Единственная женщина, которую он мог назвать своей с полным на то правом.