Наглость - второе счастье

Всем известно, что шестое чувство хоть и не существует, но у многих личностей наличествует, а у некоторых развито просто до феноменального чутья. Также не секрет, что животные, а особенно кошки почти все могут им похвалиться. Вот мой кот, например. Он, вестимо, прекрасно чувствует кто способен навредить, а потому просто до безумия не любит людей. Это даже не высокомерие, а абсолютная и всепоглощающая ненависть. Во многих случаях я с ним согласен, а поэтому полностью полагаюсь на его мнение, как бы это глупо не звучало. К слову, он на это вполне имеет право. Когда-то обычные люди привязали его к фонарному столбу и подожгли. Я в тот вечер возвращался из бара и был изрядно навеселе. Честное слово, на глаза чуть не навернулись слёзы, а защитник братьев наших меньших внутри заставил сжать кулаки и помочь отморозкам пожалеть о содеянном. Да, вот такой я альтруист. И животину спас, и людям добро сделал, ай да я! А что, сам себя не похвалишь, от других не дождёшься. После пяти секунд метаний, я набрал номер друга и попросил отвезти меня к его знакомому. Котик отправился в клинику к ветеринару, а я в коридор — переживать за него. За время, пока ему делали операцию, я окончательно решил для себя, что заберу его домой. Облезлый, в бинтах и еле живой он практически неделю не вставал. Я кормил его витаминами, учился перевязывать и ставил уколы. Сначала не без помощи знакомой, потом только сам. Через полторы недели он уже, прихрамывая, начал изучать квартиру. Когда шерсть отросла, стало ясно, что достался мне абсолютно чёрный зеленоглазый питомец с мерзким характером и любовью к белковому крему. Тогда же выяснилось, что он не готов делить свою жилплощадь с кем-то кроме меня. Более-менее нейтрально он относился к той самой знакомой, но её ориентация не оставляла мне шанса. Поэтому я стал жить в лучших традициях холостяцкого существования: с котом и тараканами на кухне. Кот мой носил фамилию (Матроскина вспомнил, ага) Чернышевский, дабы ласково втихую называть его Чернышом. Сам он на это смотрел чисто философски, а за пару пирожных в неделю даже позволял себе залезть хозяину на колени и помурлыкать. Так, о чём это я? Да, точно. Людей он, мягко говоря, недолюбливал. Пытался я как-то привести домой девушку, но Черныш грудью встал на оборону своего пространства, и леди обзавелась длинными царапинами через всё лицо, а я алым пятном от пощёчины и отсутствием здорового секса. Сейчас же, лёжа уже вторую штрафную минуту на постели (будильник, гад, знает, когда прозвенеть), я задумчиво поглаживал наглое животное между ушей и размышлял над извечным философским вопросом: «Как соскрести себя с кровати в понедельник утром». Так и не придумав ответ (в очередной раз), я со стоном сполз с кровати и поплёлся в ванную. Душ немного приподнял моё настроение и опустил кое-что другое (уже три недели не могу найти «объект». Как выражается шеф, скоро начну косо посматривать на своего ненаглядного Чернышевского). Кофе. Как много в этом слове звучит всего и сразу, особенно если он самым подлым образом закончился. Как и черный чай. Пришлось довольствоваться зелёным, который на память оставила мне моя сестра. Спасибо тебе, любительница Японии и ещё какой-то связанной с этим хрени. Я хотя бы не стану отказываться от ежеутреннего ритуала. Фу, ну и дрянь же… Вкус у этого недочая оказался каким-то странным и никак не хотел пропадать. Настроение, бурча, взяло чемоданы и стекло в подвал. Я откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Чувствуя, как проваливаюсь в утреннюю дрёму, я собрал волю в кулак и встряхнул головой. Отросшая чёлка упала на глаза, и я в очередной раз поклялся, что схожу к парикмахеру уже на этой неделе. Я не ленивый, просто работа у меня такая… жуткая. Я работаю программистом в одной довольно успешной компании. Нет, дело мне нравится, просто в последние полгода постоянно возникают проблемы и даже поспать некогда, не говоря уж о чём-то большем, отпуске, например. Регулярные премиальные примиряют меня с несправедливостью бытия, но устаю дико. Потрепав сонную мордочку кота, провожающего обычно меня на работу до двери, я выполз из квартиры и осмотрелся. Узенькая лестничная клетка, нарисованный чёрной краской череп на стене… опа, это кто ещё постарался? Наверное, сосед сверху. Он этим промышляет обычно. Марья Петровна явно оторвётся на бедном парне по полной. Лифт остался без моего пристального внимания, так как я внезапно решил прогуляться. Времени до маршрутки было ещё предостаточно. Так сказать здоровый образ жизни полезен, нужно соблюдать и всё такое. Свежего воздуха, конечно, нет и в помине, зато мышечная активность должна пойти на пользу. Хотя, до недавнего времени был солидарен с песней группы Ленинград «ЗОЖ». Кто слышал, тот меня поймёт. Что странно, неприятности мои не думали продолжаться. Вестимо, даже закон подлости в отпуске, в отличие от меня, бедного несчастного программиста, мечтающего о чём-нибудь вкусном, персональной живой грелке и о двенадцати часах сна. Как всё же несправедлива жизнь. — Максик, — улыбчивая девушка радостно хлопнула в ладоши, — тебя шеф на ковер… в смысле, в кабинет приказал доставить. У него к тебе какое-то поручение. — Аля, — я взъерошил волосы, — давай ты меня не видела. Я жить хочу. — Не получится, — виновато пожала плечами девушка, — это был категорический приказ, а ты же его знаешь. Тебя-то может он и не тронет, а меня премии точно лишит. Так что, солнышко рыжеволосое, иди и отдавайся на волю случая. Я за тебя пальчики скрещу, м? — Хорошо, — вздохнул я и поплёлся на встречу к своей Смерти. Почему смерти? Потому что наш начальник никого просто так не дёргает. Если он сам не убьёт, то убьёт его поручение, как обычно нереально важное и нужное компании. Замерев перед дверью, я сжал кулаки, выдохнул, помолился Чернышевскому, потому как бог меня обычно не слышит и постучал. Раздалось вкрадчивое: «Войдите». Ну, была не была. — Здравствуйте, Василий Вадимович, вызывали? — стараюсь, чтобы голос не слишком выдавал моё недовольство, а то ведь действительно останусь без денежек и хорошей работы, которая окончательно запала в сердце. Скоро, кажется, женюсь на компьютере и буду вполне счастлив… Тфу, чур меня, какие мысли с утра приходят бредовенькие. Ох, что-то подозрительно нежно меня начальство осматривает, видимо, гадость полномасштабная. — Да, — кивнул он и поправил дорогие очки в чёрной строгой оправе. Вообще начальник мой то ещё чудо. Он строгий и серьёзный, но это не делает его сухим и чёрствым, как можно было бы предположить с первого взгляда. Нрав у него весьма и весьма весёлый, над своими подчинёнными он издевается почище чертей в аду, если они вообще могут предложить альтернативу его обычным шуточкам. Больше всего достаётся почему-то мне, но я привык. Человек такая скотина, он привыкает абсолютно ко всему. Особенно если за это платят. — А зачем? — потерял я всякое терпение. Нет, я бы с удовольствием помолчал с кем-нибудь, но вот с ним это не так уж и приятно. Или нет, скорее просто неловко. Он подпёр рукой подбородок и тяжело вздохнул. Потом в его синих глазах мелькнула ехидная искорка, и он страдальческим тоном произнёс: — Вот, мне уже позвать его нельзя. Не любите вы меня, обижаете, — он снова надрывно вздохнул и принялся заполнять какой-то документ. — Вас, однако ж, обидишь, — покачал я головой и уселся на стул рядом с ним. Телосложением шефа природа не обидела. Подкачанный, высокий, широкоплечий — так и не скажешь, что он успешный бизнесмен. Лично я всегда представляю при этом слове толстенького обрюзгшего старикашку, а тут, поди ж. Вообще ситуация очень сильно напоминает так любимые сестрой любовные истории, за тем исключением, что я на смазливенькую блондинку совсем не похож, и не смотря на неподвижный образ жизни, на тощего задохлика тоже не смахиваю. Разве что иногда, после тяжелых проектов… — У нас намечается очень масштабный проект и как всегда нужна твоя помощь, рыженькое солнышко, — он забавно передразнил Алю, и я не сдержал хихиканья. Когда же до меня дошла подоплека подкола, я только вздохнул и постарался как можно укоризненней посмотреть на шефа, но тот даже ухом не повёл. — Ну вот чем ты недоволен, премию обещаю, как обычно. — И торт. С белковым кремом, — выдал я, пытаясь сдержать дурацкую улыбку. — Любишь сладкое? — заинтересовался он, с любопытством оглядывая мой всклоченный вид. Я пригладил руками непослушные вихры и пообещал себе, что точно обстригусь, ведь длинные волосы это, конечно, необычно, но я слишком ленив, чтобы за ними ухаживать. — Что-то вроде того, — неловко пробормотал я, чем вызвал его довольную улыбку. Вот гад. — Нельзя так о родном начальстве, — укоризненно погрозил пальцем он, и я понял, что последнюю фразу произнёс вслух. Определённо, нужно больше спать. — Нельзя, — покорно опустил я голову и приняв раскаявшийся вид. Шеф смягчился. Ага, получи фашист гранату. Против моего несравненного обаяния и красоты не попрёшь. Умный, красивый, ах да, я ещё и скромный к тому же. Просто мечта! Так, работа, работа. На кой мне служебные романы. Вот если бы просто… всё. Докатился. А впрочем, почему бы и да? Подействовать на нервы другому — это ж просто святое. Про меня и так думают не слишком-то хорошо. То ли зоофил, то ли ещё что-то похуже. Не думаю, что будет хуже. — Проект, — промурлыкал шеф и поманил к себе пальцем, — иди, покажу документы. Смотри, вот здесь у нас… Слова лились нескончаемым потоком, а я в наглую пропускал их мимо ушей, слушая только голос. Он тоже был весьма и весьма примечательным, как, впрочем, и сам он. Под стать ему, низкий, немного грубый и самую чуточку хриплый. В общем, я залип. Никогда не замечал за собой таких маньячных наклонностей, ага. Вообще-то… нет, было пару случаев. Но, как сказала одна моя подруга, это не критично. Главное не с котом. Кстати, эта фраза в моём присутствии становится просто шуткой номер один. Каждой сволочи по этому поводу нужно позубоскалить, но я уже давно не обижаюсь. Просто если человек переходит границу опускаю его мордой об пол и больше не разговариваю. Ибо нефиг, как любит выражаться начальство. — Максимушка, солнышко, я вот тут подумываю дать тебе выспаться, ты меня совсем не слушаешь, — посетовал он и всучил мне четыре флешкарты, — через два дня жду от тебя результатов. — Вы мне торт пообещали, — напомнил я и потянулся. — Разве? Склероз на старости лет посетил, но раз так… будет тебе торт, — пообещал он с мечтательным выражением лица, — через неделю закончишь, можешь рассчитывать на что-нибудь интересное. — Правда? — нет, вот сейчас я сам себе напоминаю блондинку. Дерьмо. — Правда-правда, — кивнул он, — а сейчас марш работать. И не вздумай уснуть, иначе твоя зарплата будет приходить к тебе по ночам и просить отработать её. — Да, шеф, — бодро отчеканил я и вприпрыжку понёсся к компьютеру. Люблю действовать людям на нервы. Радостный придурок — что может быть возмутительней утром в понедельник? По мне так абсолютно ничего. Так, не забыть про кофе. Ом-м-м, кофеёк, о, точно, можно ведь сгонять до кафешки в перерыв. Ещё и жрать охота, просто зверски. Но жизнь решила, что много радости мне перепало от этого дня, поэтому до вечера я вкалывал как проклятый. К концу дня хотелось упасть на любую горизонтальную поверхность и вырубиться, но я зашел в супермаркет и ещё около часа искал себе пропитание. Нагрузившись по самые уши пакетами и пакетиками, я умудрялся в одной руке удерживать пирожные для меня и кота. Устроим сегодня с ним праздник живота. Ещё час я медленно передвигался по тёмным пустым улицам к своей небольшой квартирке. Ах да, этот час я угробил практически только на то, чтобы дойти до подъезда. Не буду рассказывать, с какими матами я забирался по лестнице, хрипя и проклиная всё на свете, включая свою лень и хилую физическую подготовку. Ввалившись в недра своего холостяцкого пристанища, я скинул тяжеленые пакеты с полуфабрикатами и прочей прелестью жизни программиста и сполз на пол. — Чернышевский, я дома. И покушать принёс. Эй, ну где ты, наглая чёрная рожа? Заспанный котяра примчался ко мне из соседней комнаты и принялся, мулыкая, тереться о моё лицо мокрым холодным носом. Усы его забавно топорщились, а вид был таким довольным, что я невольно расплылся в умильной улыбке. Ну, хоть кто-то меня любит. По крайней мере, настолько. Совместно поужинав (я, кот и тараканы), мы разошлись по своим местам. Таракашки в раковину, мы с Чернышом на кровать. О, моя прекрасная, большая и мягонькая кроватка, как я скучал по тебе, моя хорошая. Вы с Чернышевским мои самые дорогие существа… Ох, спать что-то хочется, да и пора, пора. *** Так и протекала эта безумная неделя. Я до потери пульса работал, приползал домой, кормил кота и заваливался спать, зачастую даже не ужиная. А последние два дня я даже не спал, потому как просто не успевал. И, в конце концов, получил закономерный результат. — Василий Вадимович, всё готово. Теперь я… Фраза оборвалась на середине, а я глубоко вздохнул и сполз по стенке, теряя сознание. Последней картинкой было обеспокоенное лицо начальства. Позорище я, но сил никаких. Очнулся я почти сразу, но решил поизображать из себя кисейную барышню. Всегда мечтал поработать актёром… ну хоть чуть-чуть. — Максим, ты в порядке? — спросил он, похлопывая меня по щекам. — Теперь вы обязаны донести меня до дома на руках. У меня нет сил, — я закатил глаза, что с моими мешками и синяками выглядело жутковато, но его это, похоже, только умилило. — Я тебя даже одену, Максимушка, — пробормотал он, вздёргивая из положения сидя. — Только спать не мешайте, — зевнул я и закрыл глаза. Ну а что? Он обещал что-нибудь интересное, пусть получит и распишется. А дома Чернышевский расцарапает ему рожу, и я буду просто абсолютно счастлив. Ехать на начальственных (м-м-м, ну или как-то по-другому, я не лингвист, я программист) руках было весело и совсем немного укачивало. Уютненько и тепло так, прямо мур-р-р. Если бы я был котом, то определённо хотел бы иметь хозяином именно Васю. Хых, Вася, Вася, Василёк, прикольно. Надо предложить… — Василий Вадимович, можно я вас буду Васильком называть? — невинно поинтересовался я, отчего мой начальник фыркнул и чуть не уронил меня на асфальт. Интересно, он не устал? Может, предложить ему передохнуть? А, нет, пока не сдастся, будет идти. А я садист, оказывается, хе-хе. — Только попробуй, — наконец выдал он. — Вы ж мой голубенький василёк, полевой цвяточек, — вполголоса пропел я, переделывая какую-то песенку и на ходу придумывая слова, — о, голу-у-у-бенький… — Максимушка, солнышко, я тебе сюрприз такой сделаю, что ты пожалеешь о своих словах, — пообещал Вася (нет, мне определённо нравится это имя). — Да что вы говорите? — ехидно произнёс я и прикрыл глаза. Так, изредка перекидываясь фразами и подколками, мы дошли до квартиры. Если честно, я этот момент пропустил, потому как прибывал в царстве грёз, где главными героями были огромные говорящие васильки. Очнулся уже на своём родненьком диване. Стоп, а где мой кот? С кухни доносился аппетитный запах мяса и я, потянув носом, решил всё же глянуть, что же там делает какой-то неизвестный доброжелатель. Желудок жалобно заурчал, и я, потакая его голодным окликам, поплёлся на кухню, где и застал картину маслом: моё начальство в очаровательном голубом фартучке (сестрица пошутила, зараза) что-то жарил на плите, а Чернышевский за этим процессом с несказанным интересом наблюдал с подоконника. Не понял, а что тут происходит? — Доброго утра, — только сейчас я заметил, что из-за плотно задернутых штор проглядывает кусочек голубого неба. — Определённо доброго, — буркнул я и уверенно направился к шкафу. Надо же хоть чем-нибудь руки занять. Кофе оказался мёртвым, то есть его не оказалось вообще. А чай я, помнится, так и не купил. Ой, кусок идиота, даже не полноценный идиот, а так, кусочек. — Ты предатель, котяра, — обвиняюще ткнул я пальцем в кота и пошел принимать душ. Почему-то было весело, не смотря на общую вялость и сонливость. Холодная, горячая, холодная, горячая. Контрастный душ — просто идеальная вещь для такого вялого меня. Чувак, изобрётший душ, спасибо тебе, искреннее, человеческое. Эх, а котик-то экземпляр одобрил. Надо же, а, каков паршивец! — Может тебе и сейчас помочь, солнышко? — раздался где-то рядом хриплый голос начальника и широкая рука уверенно сцапала меня за запястье. — Ну ага, — хихикнул я, отгоняя определённо неприличные мысли, — только без домогательств, а то моя невинная тушка этого не переживёт. — Неженка, — фыркнул Василий Вадимович, намыливая мочалку, — развернись, начнём с самого интересного… Наверное, я всё-таки извращенец. Нет, правда, мне показалась оригинальной сама мысль заняться чем-нибудь жутко неприличным с собственным начальником в душе. Любопытственно, опять же. Неужели геи просто так плодятся? Должно же быть в этом что-то приятное, нет? — Ты можешь поприставать ко мне, я вряд ли буду против, — тихо рассмеялся этот гад, нежно касаясь меня… мочалкой. — Удивите меня, — я отфыркнулся от капель воды и провёл по его щеке рукой. О да, это определённо будет интересно. Чем отличается секс между мужчиной и женщиной и двумя мужчинами? Ничем особенным. Разве что мне действительно понравилось ощущать на себе сильные руки и жадные губы, слизывающие капельки воды. Понравилось и ощущение бархатистой кожи на языке, и чувственные стоны, и чувство, когда кто-то полностью владеет тобой, обнажая твои самые непристойные желания. Понравился солоноватый привкус семени и чувство блаженной истомы, разлившееся по всему телу, ленивые поцелуи под прохладной водой и тихий голос, мурлыкающий какие-то пошлости на ухо. — Обесчестил, демон, — хмыкнул я, улыбаясь в поцелуй. — Наглость — второе счастье. А у тебя ещё и первое, — снова тихо рассмеялся он, наложив руки на святое, задницу мою, то есть. Нет, сейчас явно кто-то получит...