Посвящается...

      А ведь ты и не знаешь, что мне уже не нужен. По привычке заходишь на мою страницу Вконтакте, иногда ставишь лайки, но зачастую даже ничем не выдаешь, что следишь за моей жизнью. Вот только я знаю тебя слишком хорошо, влюбленные девочки всегда хорошо понимают предмет своего воздыхания, даже если чувства давно прошли и ничего уже не нужно, но остался тот горький осадок, заставляющий иногда заходить на твою страницу и ждать чертового сообщения со словом "Привет". А ведь ты и не знаешь, что когда-то был нужен мне сильнее, чем кто-либо. Ты не знаешь. И никогда не узнаешь, потому что это сообщение либо безжалостно сотрется, либо станет моим личным дневником, показателем того, что мне все еще не все равно, хотя должно было стать так. Первая любовь не забывается, верно?       А ведь я и не знала, что нужна тебе сильнее, чем кто-либо. Не знала, что ты готов был сделать для меня все, но в силу обстоятельств не мог да и не можешь сейчас. Я и не знала, что моя страница Вконтакте была у тебя в закладках, как и не знаю того, что она до сих пор там, и что ты все еще заходишь на мою страницу с периодичностью раз в пять минут. Смотришь мои записи на стене, улыбаешься сквозь почему-то выступившие слезы (что-то в глаз попало), потому что я счастлива, а ты всегда хотел этого для меня. И рука твоя всегда тянется к кнопке "отправить сообщение", но ты постоянно ее останавливаешь, потому что не хочешь снова ураганом срываться в мою жизнь, круша мое (да и свое тоже) хрупкое счастье, построенное на обломках прошлого. Вот только ты никогда не задавал себе вопрос, могу ли я быть счастлива без тебя?       А мы не знали, что друг для друга мы были отравляющим ядом, который даективируется только в паре. И мы каждый день дышим воздухом, загоняя в легкие горячий дым сигарет, так любимого тобой, а впоследствии и мной парламента найт. Мы гуляем с друзьями, мы целуем других и шепчем им признания в любви, но каждую ночь, смотря на звезды или просто в потолок, мы вспоминаем друг друга и кувалдой бьем по хрупкому и невесомому ощущению счастья, неизбежно разбивая его на осколки и крича в подушку, чтобы утром снова собирать эти осколки по кусочкам и склеивать их, пока израненное сердце роняет скупые слезы. А мы и не понимали, что никогда не сможем быть счастливыми друг без друга.       А ты и не знаешь, что до сих пор, черт возьми, нужен мне. Нужен до боли в разбитых костяшках, в сведенных скулах, в искусанных губах и в шрамах на запястьях. Ты никогда не прочитаешь это сообщение, а я никогда его тебе не отправлю, потому что вся проблема в том, что мы не сможем быть вместе, даже если захотим. Мне не хочется снова не спать ночами, ждать твоего сообщения. Мне хочется курить на крыше многоэтажки, свесив ноги с крыши и наблюдая за людьми, которые с высоты напоминают муравьев. Они не чувствуют разбивающихся о высоту соленых капель, а мне это и нужно. Перед спуском с крыши я вытру растекшуюся тушь и заново нарисую размытые стрелки, а ты смажешь разбитые костяшки зеленкой. Почему-то тебе всегда нравилось смазывать ранки зеленкой. Настолько, что теперь и я так делаю. Что ты со мной сделал? И зачем ты это сделал? Лучше бы ты тогда не появился на пороге с моим пьяным братом на плече. Лучше бы не было дождя, я бы тогда не предложила бы тебе остаться, и мы бы спокойно разошлись, а когда встретились бы на улице, то не узнали бы друг друга. А если бы и узнали, то максимум улыбнулись бы друг другу, обменялись приветствиями и разошлись бы в разные стороны свободные и счастливые.       А я и не знаю, что ты до сих пор ходишь по местам наших встреч. Пробегаешься грубыми, но для меня всегда такими нежными, пальцами по надписям, которые мы оставляли всегда в обнимку, всегда счастливые. Я+ты, ты+я... Мы больше никогда не будем вечностью и бесконечностью. Ты больше никогда не проведешь ласково рукой по моим волосам и не поцелуешь в нос. Я больше никогда не прижмусь к тебе так сильно, что дух вышибет, не вдохну запах твоего парфюма, который стал моим любимым. Меня до сих пор прошибает на слезы, когда я внезапно в толпе почувствую запах твоего одеколона. А я и не знаю, что ты каждый день засыпаешь под утро, потому что перебираешь в памяти все наши моменты. А я и не знаю, что ты каждый вечер строчишь мне огромные сообщения, что у тебя уже три тетрадки исписаны стихотворениями, посвященными мне. Стихотворениями, которые я никогда не прочитаю. Ты исписываешь тетради нотами и стихотворениями, а я заканчиваю очередной альбом, туша сигареты о руку и убирая кофе подальше, чтобы случайно не залить твой портрет, размазывая итак размытые моими слезами черты твоего лица.       А мы и не знали тогда, когда были вместе, что через некоторое время будем выть от боли, свернувшись клубочком на кровати и смотреть на звезды, неизбежно находя Большую Медведицу и утешая себя тем, что, возможно, второй из нас тоже смотрит на небо и улыбается. И поэтому мы улыбаемся тоже, пусть у меня по щекам и текут слезы, а у тебя в пальцах ломается сигарета. Мы думаем, что хотя бы один из нас счастлив, но на самом деле это не так. И когда мы в очередной раз встретимся на улице, мы лишь улыбнемся друг другу, но пройдя пару метров и завернув за угол, сползем вниз по стене, зажав рот рукой, сдерживая крик. И тогда ты подскочишь первый и побежишь искать меня, а когда найдешь, я прижмусь к тебе крепко-крепко, и ты обнимешь меня, и все сломанные кусочки станут на свои места. Так почему же ты не идешь ко мне после того, как мы внезапно встречаемся на улице?