Глава 1. Начало
14 марта 2016 г. в 14:25
Война. Война никогда не меняется. Развязанная иноземными захватчиками, она поглотила наш дом, не прекращаясь до тех пор, пока технология ужасающей силы не сожгла всё дотла. Как наша преданность Стране помогла нам выстоять, так и непоколебимая вера в Смотрительницу — выжить впоследствии. Верь в Смотрительницу, повинуйся Смотрительнице.
* * *
Раздражающее жужжание будильника выдернуло меня из сна. Я вынула руку из-под натянутого на голову одеяла, нащупывая край стола рядом с кроватью, и наконец найдя его, принялась колотить своим Пип-Боем об стол, пока нужная кнопка не нажалась и не выключила этот шум. Я простонала и чмокнула губами, пробуя кислую дрянь в моём рту, перед тем, как перекатилась на спину и тихо пропыхтела:
— С добрым утром, Блэкджек. Добро пожаловать в ещё один день в Убежище Девять Девять.
Я немного сползла, немного перекатилась, немного свалилась с кровати и бодро встряхнулась. Жизнь в Убежище Девять Девять шла строго по расписанию, и любое отклонение было наказуемо. У меня было полчаса на то, чтобы умыться, ещё полчаса на завтрак, и ещё час на дорогу до места работы. Так было каждый день с тех пор, как я получила аттестат.
Я медленно прошлёпала через груды накопленного хлама. В большинстве своём, это были остатки переработанной пищи и старые бутылки, хотя мне нравилось представлять, что некоторые из открытых бутылок на кухонном шкафу были своего рода экспериментом с брожением… «Или домашним животным? Колонией наших будущих грибковых повелителей? Хех… Мечтай, женщина...» Я подняла униформу с одной из куч. «Понюхаем… Фуу, не пойдет.» Кинув её обратно в кучу, я проверила другую. «Нюх-нюх... Да, эта сгодится.»
Побежав вниз к душевым кабинкам, я пролетела мимо фресок, которые, по замыслу авторов, должны были пробуждать в нас чувства товарищества и взаимопомощи. По крайней мере, именно так нам твердили в школе. «Все мы дети Смотрительницы», — гласил заголовок одной из картин, на которой абстрактная девушка обнимала множество деток. Ещё на одной изображалась одинокая плачущая девочка. «Эгоизм разобщает», — гласила надпись над ней.
Я прошла в сектор общественных ванн, и тут до моего слуха донеслось знакомое хихиканье. Навострив уши, я подошла к кабинкам и увидела там двух девах, использующих неразрешённый и, вероятно, неэффективный способ мытья. Согласно правилам, подобное поведение в публичных местах было наказуемо поркой и ограничением пайка до «В» класса, так что не было ничего удивительного в том, что эта парочка выглянула из кабинки с некоторой тревогой, когда заметила меня.
— А, это всего лишь Блэкджек, — вздохнула с облегчением рыжая, ее звали Пастель, затем она покраснела и огрызнулась на свою партнёршу: — Клянусь, ты добиваешься, чтобы нас выпороли!
— Весело же, — захихикала блондинка, Мисти из пекарни, ласкаясь к той в ответ. Эта пекарша была заядлой рецидивисткой. Даже не знаю, то ли ей нравились "поцелуи" плётки, то ли у неё было что-то не в порядке с головой. Или то и другое разом.
Я вздохнула. Теоретически, мне полагалось пресекать подобные вещи. Однако, до чего же хреново быть той, кому полагается пресекать подобные вещи.
— Тебе так не покажется, если пороть будет Дейзи, — заметила я, и их улыбки моментально пропали. Их не в чем было винить. С этой постоянной фигнёй о чести и долге, небольшая доля порки была одним из немногих верных способов поразвлечься, и многие из охранниц становились весьма... увлечёнными этим делом. Я шагнула под душ, но тут же отдёрнулась: — Холодно!
— Ага. Система отопления сегодня вообще не греет, — отозвалась Мисти.
— Так, — сказала спустя мгновение. — Расходитесь по своим комнатам. Веселье докончите там. И не забудьте до комендантского часа вернуться каждая по своим кроватям.
Вот такая вот я крутая охранница. Девки переглянулись и быстро прекратили банные процедуры.
— Интересно, а сможем ли мы сделать это в атриуме и не попасться? — услышала я шёпот Мисти, когда те выскакивали из душевой. Я закатила глаза и покачала головой. Некоторые идиотки явно любят испытывать свою удачу. И эта парочка была не
единственным и далеко не самым запущенным подобным случаем. Половина людей в этом Убежище потихоньку сходили с ума. Я считала, что это неизбежно, особенно когда половина дня посвящена поддержанию этого места в рабочем состоянии.
Мы должны сохранить его. Если мы не... лучше не думать об этом.
Убежище Девять Девять вероятно было единственным уцелевшим. Едва научившись читать, каждый знал, что когда-то давно бомбы обрушились на Землю, превратив её поверхность в безжизненную пустошь. За пределами Убежища — радиоактивная смерть. Поэтому его необходимо поддерживать в рабочем состоянии. И мы следовали этим наставлениям. Мы хранили верность... потому что в любой... любой момент...
— Бля, Блэкджек. Даже не думай о еще одном Происшествии, — тихо пробормотала я. «Смотрительница защищает»... но я всё равно чувствовала мрачную тень, поднимающуюся внутри меня, при мысли о том, что целое Убежище тогда было в руках дурехи, на год младше меня.
Ровно пятьсот рабочих мест было в Убежище Девять Девять. Четыреста с чем-то были заняты такими как я, которые унаследовали свои должности от матерей. Моя Мама была охранницей. Я была охранницей. И когда у меня родится дочь, она тоже будет охранницей. И так далее, и так далее. В редких случаях, когда жительница Убежища умирала раньше, чем успевала продолжить род, лотерея выбирала одну из нас для рождения дополнительного ребенка. Потому что население должно оставаться равным пяти сотням людей. Все должны работать и следовать правилам. В противном случае... произойдет Происшествие.
Убежище Девять Девять не выдержит ещё одного Происшествия. Мерцающие огни от перегруженных генераторов и вода, которая нагревалась и охлаждалась когда ей вздумается — были яркими примерами. Обычно даже не задумываешься об этом, но стоит чему-то пойти не так, и мы все умрём. Сгорит ли генератор... выйдет ли из строя система вентиляции... одно происшествие, и все мы тут задохнёмся в этой душегубке.
«Стоп! Хватит грузить себя...» сказала я про себя, стараясь выкинуть это из головы. И это оказалось проще простого, так как мимо меня только что прошла Миднайт, направляясь в сторону атриума. Мои рубиновые глаза мгновенно набросились на её аппетитную попку. Такая упругая, она должна быть моей!
— ЭЙ! Миднайт! Миднайт! Эй! Эй! Подожди! — закричала я, споткнувшись, в надежде догнать её. Конечно, она не стала меня ждать, впрочем, как и всегда. Вместо этого она прибавила темп.
— Чёрт тебя дери, Миднайт! В коридорах не бегать! — выкрикнула я, прибавив скорость. Что тут такого? Я охранница! Мне позволительно нарушить пару правил, преследуя столь сексуальную особу.
Неожиданно пара кандалов защелкнулась вокруг моих рук. «Вот дерь...» Я едва не потеряла равновесие. Немного придя в себя, я обратила внимание на источник проблемы. Это могли быть только...
— Дейзи, Мармеладка. Грязный приёмчик, высший класс.
Высокая блондиночка и ее невзрачная напарница лишь рассмеялись в ответ, глядя на мои жалкие попытки освободиться.
— В коридорах бегать запрещено, Блэкджек, — промурлыкала Дейзи, находясь у боковой ниши, в которой она поджидала меня. Когда инженеры из Волт-Тек проектировали свои Убежища, они явно не рассчитывали на то, что в них будут жить барышни, подобные Дейзи. Её макушка почти задевала потолок, когда она смотрела на меня сверху вниз, с нескрываемой усмешкой. — И за своими подружками в том числе.
Её словам вторил смешок Мармеладки.
— Ладно, ты поймала меня, — сказала я, подняв наручники. — И что дальше?
— Ууууу... У тебя нет ключа? Я думала, что все охранницы его носят с собой. Вот Мармеладка, например, не забывает о нем, — усмехнулась Дейзи, а затем, толкнув меня плечом, подошла к лестнице в атриум. Мармеладка, вяло ухмыльнувшись, кивнула своей напарнице, после чего обе с хохотом поперли прочь. Сверля взглядом их спины, я пошла вслед за этой парочкой.
Все сотрудники из сектора безопасности должны были иметь при себе несколько ключей Убежища. А я… У меня была настолько дырявая бошка, что я постоянно забывала про них и даже пару раз теряла. Без них я не могла снять наручники, или получить доступ в арсенал, а в случае пожара достать огнетушитель. Все мои попытки быть собранной и помнить о каждой мелочи, оканчивались лишь головной болью. Лучше бы я была в обслуживании… Стоп. В таком случае, я несла бы ответственность за всё Убежище. Прочь это из головы… Лучше бы я работала в столовой. Это было бы здорово, ведь не нужно столько ответственности для приготовления пищи. Такая жизнь была бы по мне…
Но я была охранницей. Потому, что моя Мама была охранницей, а до этого её мама была охранницей. И так вплоть до легендарной Кард Трик, которая высекла «Охрана: мы спасаем людей» над входом в уровень охраны. “Ура” абсолютно наивным надеждам! Я знала, что никогда не спасу это Убежище. Я не могла даже выбраться из этих наручников.
Ух ты, этюд “жалость”, место в первом ряду! Или нет. У меня не было времени жалеть себя. Впрочем, я никогда не была хорошей актрисой. Хватит! Сейчас мне было необходимо выбраться из этих наручников, и у меня была идея, как это сделать…
Огромный атриум был сердцем и душой жизни в Убежище Девять Девять. Почти половина населения Убежища могла поместиться в зал для знаменательных событий, и даже больше, если все были дружелюбно настроены. Огромные несущие колонны были выполнены в виде стволов деревьев, а поддерживающие балки были стилизованы под раскидистые ветви. Это было попыткой сделать Убежище похожим на что-то снаружи. Но весь эффект разрушался огромными знамёнами со Смотрительницей, улыбающейся нам всем, и её глупыми патриотическими лозунгами в стиле «Помогаешь Смотрительнице — помогаешь всему Убежищу» и «Стабильность превыше всего». Ага, Стабильность, мать ее. Музыка, играющая там, была наполовину маршем, наполовину гимном.
Было ли удивительным то, что я старалась держаться подальше от этого места? В основном это было из-за того, что большинство жительниц отказывались даже смотреть на меня. Они прекращали разговоры, начинали отворачивались или попросту уходили. И это несмотря на то, что я пыталась быть милой. На самом деле мне достаточно шепнуть всего одно слово для того, чтобы их утащили на допрос. Но я повидала достаточно, чтобы знать, что я не хочу этого делать… хотя однажды, я уже попыталась. К сожалению, это никогда не срабатывало в отношении тех, кто действительно этого заслуживал.
Я прошла мимо кафетерия, где работники накладывали в миски переработанные склизкие водоросли зеленого цвета, черпали в лоток переработанные грибы, набирали в миски синтетическую морковь и яблочный жмых или сваливали в снопы зеленоватые переработанные картофельные чипсы, коричневую переработанную лапшу и белые куски переработанного пирога на тарелки. Все отходы в нашем Убежище подвергались переработке. Нас тоже перерабатывали. И да, хоть я и прожила тут всю жизнь, мне до сих пор было проще сделать вид, что машины волшебным образом сотворяют вегетарианскую пищу. И всё же, чипсики были очень даже ничего, хоть их и делали из переработанной канализационной воды.
«Просто не думай об этом.»
Миднайт разговаривала с Риветс и Текстбук. Глаза красотки расширились, когда она увидела меня, приближающуюся к её столику.
— Не возражаете, если я присоединюсь к вам? Нет? Отлично! — сказала я, кладя свои грабли на стол до того как она смогла прогнать меня.
— Эй, Рив. Эй… — презрительно вякнула молодая учительница, когда я встряла в их разговор.
— У нас был личный разговор, — сказала Текстбук, угрюмо взглянув на меня. А Риветс, как человек постарше, похоже нашла моё затруднительное положение довольно забавным.
— Отлично. У меня есть для вас просто сногсшибательная история! Я, как обычно, просто занималась своими делами, пыталась догнать особенно очаровательную диву, когда эти оковы появились на мне, как по волшебству! Вы можете в это поверить? — спросила я с улыбкой, стукнув наручниками по столу. — И вот я, оплакивая и обдумывая свою судьбу, вдруг вспомнила ангельское видение, чья доброта и щедрость, безусловно, сподвигли бы её помочь мне в моём затруднительном положении!— сказала я, улыбаясь от уха до уха и одним глазком поглядывая на Миднайт.
— Блэкджек, я – специалист по Пип-Боям… — начала она.
— Это значит, что ты умная. Опытная! Ты гораздо более мудрая, чем такая жалкая охранница, как я! — похоже, что она заколебалась. Я её почти убедила! — Я заплачу тебе оральным сексом! — выпалила я.
Текстбук приобрела цвет гнилого яблока, а Риветс, прикрывшись, захихикала.
— Поболтаем завтра, — сказала Миднайт Риветс и побежала к другому столику.
— Я ещё поговорю с твоей матерью об этом, — добавила Текстбук, прежде чем присоединиться к Миднайт.
Я вздохнула и уткнулась лицом в свои закованные руки. Риветс похлопала меня по плечу:
— Оральный секс, да? И каков нынче обменный курс?
— Я идиотка, — пробормотала я. Риветс хохотнула и не стала с этим спорить.
— А я и понятия не имела. Не думала, что тебе нравятся девушки, — сказала Риветс с улыбкой, пожёвывая чипсы.
— Эх… — я пожала плечами, — на деле она всегда мне отказывает. Злобно посмотрев на свои кандалы, я зарычала и вцепилась в них зубами. — Вечно она играет в недотрогу… — пробурчала я с кандалами во рту.
— Ну, своё же время тратишь. Её очередь, кстати, уже подходит, так что я сильно сомневаюсь, что у неё будет на тебя время, — сказала она категорично.
— Правда? — Мои глаза широко распахнулись, но вслед за тем поникли, следуя примеру остального тела. Я сгорбилась и улеглась подбородком на стол. — Вот невезуха.
— Каждой из нас уготованы маленькие испытания, — сказала Риветс со вздохом. — Я должна внести дочь Дакт Тейп в рабочее расписание. Она займет место своей матери. — Вздохнув, она добавила: — Надеюсь, она знает с какого конца нужно держать ключ.
— Дакт Тейп умерла? Но как? — ахнула я. Она была самой милой девахой в секторе обслуживания. Я довольно часто сталкивалась с её дойками в смене «В», хотя при этом никогда не разговаривала с ней. В конце концов, я была охранницей и она до смерти боялась меня.
Риветс раздражённо фыркнула:
— Скажи, ты хоть на что-нибудь обращаешь внимание? Она умерла ещё неделю назад. Пыталась отремонтировать терминал Смотрительницы, и он взорвался прямо перед её лицом. Электроузел не был выключен.
— Но Скотч Тейп ещё даже не получила свой аттестат, верно? Она ещё ходит в школу, — напомнила я ей, вертя кистями рук в наручниках и тщетно пытаясь освободится.
— Разве это имеет значение? В моём подчинении сто пятьдесят баб, и у меня пробел в смене «В», который она должна закрыть, — твёрдо сказала Риветс, поджав губы и сузив глаза. — Я действительно переживаю за девочку. Но обеспечение жизнедеятельности Убежища Девять Девять обладает неотлагательным, первоочерёдным и абсолютным приоритетом. И она должна это понимать.
— Правда? А я думала, что неотлагательным, первоочерёдным и абсолютным приоритетом всегда была Смотрительница, — ответила я, наслаждаясь своей маленькой подколкой. Обычно это вызывает лишь улыбку. Но выражение на лице Риветс… Я никогда не видела её настолько взбешённой. Моя чёрная копна волос вдруг ужасно зазудела, и я мечтала освободить свои руки, чтобы почесать её.
Риветс застонала:
— Не упоминай Смотрительницу при мне. В последнее время она только и делает, что назначает мне всякие наряды и приказывает проводить различные тренинги. От той малышки требуется максимум эффективности, но она со своими противоречивыми приказами, просто старается сделать так, чтобы этого не произошло.
Она потянулась к одному из многочисленных карманов своей практичной униформы и достала блокнот:
— В прошлом месяце она запросила провести ремонт ретранслятора в техническом помещении №1, но потом забрала все куски электронных плат и проводов на инвентаризацию и заставила всю ремонтную бригаду “отформатировать и почистить” базу данных Убежища!
Техническая комната №1 была небольшим подсобным помещением, которое находилось сразу за мэйнфреймом Убежища и огромным люком Волт-Тек, прямо на выходе из атриума. Иногда я там устраиваюсь подремать, если знаю, что Смотрительница ушла по делам.
— Она сказала для чего?
— А она хоть когда-нибудь посвящала нас в свои планы? — буркнула в ответ Риветс. — Её мать была той ещё занозой. Я не проронила ни слезинки, когда она померла в прошлом году. И теперь этот маленький тиран собирается… — тут она внезапно прикусила язык, осознав, что перед ней хоть и самая безответственная, но всё же охранница. Она кашлянула и, пожав плечами, пробормотала: — Я просто забочусь об Убежище. Вот и всё.
Вот и вся история моей жизни. Вне зависимости от того, насколько я была дружелюбной, я была охранницей. Она – нет. Я соблюдала правила Смотрительницы и наказывала тех, кто их нарушал. Я вздохнула и неловко спросила: — Что ж, перекинемся в картишки сегодня вечером?
В её глазах отчетливо читалось сомнение, пока она смотрела на меня. Она невозмутимо встала из-за стола.
— Конечно. Ты всегда желанный игрок, — ответила Риветс. Не потому что я на самом деле была желанной гостьей, но больше из-за того, чтобы не опасаться внезапной облавы во время игры. В конце концов, я была единственной охранницей, которая любила общаться с девчатами техобслуживания в не рабочее время: — На этот раз встречаемся в Вентиляционной Технического Помещения №3. И не забудь свою наличку.
Я знала, что выйду из игры ровно с тем же, с чем и пришла, потому что меня не были рады видеть. Просто терпели. Боже, ну почему моя голова опускается при мысли о взгляде, которым она только что наградила меня?
Я посмотрела на кандалы на своих конечностях, чувствуя, словно я что-то упустила, затем, зарычав, зажмурилась и снова попыталась выкрутиться из них!
В Убежище Девять Девять было пять сотен людей, и на десятую часть из них был возложен долг охранять и защищать Убежище, а так же исполнять волю Смотрительницы. К несчастью, нам часто приходилось решать, что из этого было важнее. Конференц зал был украшен плакатами, напоминающими, что «Служить Смотрительнице – служить Убежищу». Я прошмыгнула внутрь, когда вечернее собрание уже началось.
Главой охраны была Джин Румми, женщина средних лет, но при этом всё ещё выглядящая даже лучше некоторых молодых девок. Её красные волосы хорошо сочеталась с ее бархатной кожей и карими глазами. И эти глаза смотрели на меня с явным неодобрением за моё посредственное положение.
Джин Румми подошла к подиуму, листая заметки на своем Пип-Бое. Микрокомпьютер на руке каждого жителя Убежища обладал просто поразительным объёмом памяти для хранения данных, но держу пари, её был забит полностью. Она была главой охраны дольше, чем я живу и насколько я помню, она всегда была ответственной, компетентной и знала всё, что происходит в Убежище Девять Девять. Дейзи и Мармеладка захихикали, когда я зашла внутрь. Я робко усмехнулась и пожала плечами остальным охранницам перед тем как сесть на место. Джин Румми только вздохнула, посмотрев на меня, и разочарованно покачала головой.
— Итак, сотрудницы. Я хочу поблагодарить Вас за усердную работу. Количество сообщений о происшествиях в Убежище снизилось почти на пять процентов. В этом месяце не произошло ничего серьёзнее нескольких происшествий класса «В», связанных с нарушением комендантского часа. Спрингс была поймана на хранении Мед-Икс, но она добровольно раскрыла свой тайник. Поэтому в наказание она получит всего лишь двадцать ударов плетью, в атриуме, завтра утром.
— О! О! Выбери меня! Можно я сделаю это? — спросила Дейзи с усмешкой, махая рукой. Но Джин Румми не нашла в этом ничего забавного.
— Наказание приведёт в исполнение случайная охранница из смены «А», Дейзи. И ты прекрасно знаешь это, — ответила она твёрдо. Дейзи разочарованно вздохнула, впиваясь в меня взглядом. Я всем своим видом попыталась показать что я тут не причём.
— К другим новостям. Медики сообщают, что у нас пропал мужчина. Это П-21, которого готовились списать, но он не вернулся с последней назначенной ему процедуры. Смена «В», ваша задача — прочесать Убежище. Если кто-то его укрывает, составьте протокол и препроводите его под арест. Если нет, найдите его, — приказала Джин Румми. Дейзи радостно потёрла ладоши. Большинству же было просто скучно. Я как могла старалась не ёрзать. «Проклятье, почему оковы так сложно снимать?»
Каждому в Убежище Девять Девять с рождения назначается определенная работа.
Персонал техобслуживания следит за техникой, охранницы охраняют порядок, а пекари пекут. Примерно сорок мужчин в Убежище Девять Девять в этом плане не отличаются от остальных: они лишь инструменты для продолжения рода. С самого рождения они находятся в отдельных апартаментах и периодически выдаются жительницам для размножения и развлечений. Как только молодой человек достигает определенного возраста (сколько лет? Пятнадцать? Шестнадцать?), его начинают использовать для размножения. Конечно, в таком случае, для поддержания неизменного их количества, мужчин время от времени приходится изымать из очереди и отправлять в отставку.
— Итак, есть вопросы?
Грозный взгляд Джин Румми пристально осмотрел всех присутствующих, прежде чем задержаться на мне.
— Очень хорошо. О, и завтра, все охранницы, испытывающие трудности с исполнением обязанностей и дисциплиной, должны доложить ответственному в двенадцать ноль-ноль для прохождения дополнительных курсов.
«В конце концов может в моей голове застрянет что-то полезное». Я была в первом ряду и всё же я чувствовала, что все взгляды были устремлены именно на меня.
— Хорошо. Смены «А» и «Б» свободны. Смене «В» приступить к своим обязанностям. — Дейзи кивнула в ответ. После этого, все разошлись, чтобы успеть поужинать до наступления комендантского часа.
— Спасибо. Я действительно ценю это, — сказала я с кислой миной, глядя на главу охраны.
Она лишь холодно ответила:
— Ты уже не маленькая, Блэкджек. У тебя есть долг и обязательства перед Убежищем. Если ты не можешь исполнять их, то мой долг состоит в том, чтобы научить тебя этому.
«Ага, только никто меня не спрашивал, хочу ли я этого.» Джин направилась к выходу.
—Эй... — сказала я ей в след и когда она обернулась, я подняла свои закованные в кандалы руки. — Ты поможешь, мам?
Она вздохнула, смерив меня долгим взглядом, и наконец глава сектора безопасности уступила место моей Матери. Подойдя ко мне и достав ключ, она разомкнула путы. По идее, это могла сделать любая охранница. По идее, любая жительница, была не такой глупой как я. Может, моей Матери повезет пережить меня. В одном я была уверена наверняка: с той секунды, когда я стану главой охраны, Убежище Девять Девять будет обречено.
— Работа Мармеладки? — спросила она, с готовностью свернуть горы ради меня, ну, или пару голов. Признаюсь, это звучало заманчиво. И именно поэтому даже самые высокопоставленные охранницы предоставляли мне больше свободы действий, чем кому либо ещё. Никто не хотел лишний раз огорчать дочь босса.
— Не волнуйся, мамочка. Я сама справлюсь с этой проблемой, — сказала я, стараясь казаться взрослой. И хотя я была достаточно зрелой, чтобы не притворяться, Мама всегда видела во мне маленького ребёнка... конечно, если вокруг не было никого, кто бы мог заметить эти нежности.
Я побежала за остальными, притворившись, что не услышала её вздоха. Да, и в этом была вся суть моего к этому отношения.
Оказавшись снаружи, я заглянула в вестибюль. На верхних уровнях располагались казармы, оружейная, кабинет Смотрительницы, а также мэйнфрейм, который управляет всем в Убежище. Внизу, в конце зала, размещается офис Смотрительницы и техническая комната обслуживания мэйнфрейма. Смотрительница что-то очень возбуждённо обсуждала с Миднайт и парой других техников, ответственных за информационные системы. Блондиночка, которая была нашим верховным лидером, находилась, мягко говоря, не в самом лучшем настроении. Что, в общем-то, было не в новинку, но сегодня она, казалось, была особенно взбешённой и решительно настроенной поделиться своей злостью со всем миром. Я никогда не видела Миднайт настолько расстроенной.
— Прочь! Прочь, прочь, прочь! Уйдите, пока я не пристрелила вас! Вы все бесполезны! — истерически вопила Смотрительница. В такие моменты, как этот, я очень радовалась тому, что закон не позволял казнить на месте. Очень радовалась.
— Миднайт! — крикнула я, когда Смотрительница вернулась к себе в кабинет.
Она оглянулась на мой крик. Стоя с поникшей головой, она спешно начала тереть глаза: — Сейчас у меня нет времени на разговоры, Блэкджек. Смотрительница в бешенстве.
— Я случайно услышала про «пристрелю вас», — призналась я, пристроившись рядом с ней, когда мы шли назад к атриуму. — Из-за чего она так?
Миднайт взглянула на меня, а затем, вздохнув, покачала головой:
— Ей нужен один файл с данными. Старый.
— И вы не смогли найти его? — удивлённо спросила я. В отличие от меня, Миднайт была действительно компетентной работницей.
— Нет, в том-то и дело. Дакт Тейп нашла его неделю назад. Этот странный файл был похоронен глубоко в архивах Убежища, но она всё же нашла его. Как ей это удалось – черт его знает, — сказала Миднайт, когда мы вошли в большой зал. Раздавшийся в Убежище звон оповещал о начинающемся комендантском часе, и все жители, кроме смены «В», должны были разойтись по своим квартирам.
— Так в чём проблема?
— Он зашифрован, — вздохнув, сказала она. — И мы не можем открыть его для передачи. Она требовала, чтобы мы взломали шифр, но у нас ничего не получается уже неделю. — Пожевав губу, она добавила: — Я подумала, что если мы подготовим его к передаче на Пип-Бой, то она будет... ну... меньше психовать, но она впала в истерику! У меня никогда не было Смотрительницы, угрожающей меня застрелить! — Несомненно, Миднайт была потрясена.
— Мама не позволила бы ей, — сказала я, и, наверное, впервые получила бледную улыбку в ответ от Миднайт. — Слушай, не бери в голову. В конце концов ты обязательно справишься.
— Спасибо, Блэкджек, — ответила она с явным облегчением.
Я самодовольно улыбнулась. «Отлично, вот он мой шанс!»
— Ну... У меня ещё десять минут до начала смены... Я думаю, что этого времени как раз хватит для того, чтобы “наказать” тебя за тот раз? — Я пустила в ход все свое обаяние. — Обещаю, тебе понравится.
Она бросила на меня взгляд, как бы говорящий мне: «и не мечтай», а затем коротко ответила:
— Нет.
Я удручённо смотрела на стремительно удаляющиеся от меня симпатичные бедра.
— Да ладно тебе! Я правда сочувствую! Я же была такой милой! Миднайт? — Но девушка моей мечты так и исчезла вместе со всеми остальными, не оглянувшись.
«Мда, да что же такого надо сделать, чтобы получить хоть немного поддержки?!» Вздохнув, я повесила нос. «Это несправедливо...»
Все уровни Убежища располагались друг над другом. На самом верху находились кабинет Смотрительницы, помещения службы безопасности, оружейная и мэйнфрейм.
Уровнем ниже – атриум, столовая, центральный вход и две дюжины развлекательных, образовательных и медицинских заведений. Ещё ниже располагался жилой сектор. И, наконец, у самого основания – сектор технического обслуживания, который был больше, чем все остальные вместе взятые. Все системы по переработке отходов находились именно тут. Здесь же были и генераторы, которые питали всё Убежище. Производственное оборудование, бесконечные череды закрытых складских помещений и, конечно же, всякие тайные местечки для самогоноварения, любви и азартных игр.
Большинство сотрудников службы безопасности не спускались ниже первого уровня: те коридоры были тёмными, грязными и заполненными смрадом различного вида отходов и химикатов, которые в огромном количестве производила система жизнеобеспечения Убежища. Первые два уровня, наверное, полностью принадлежали Смотрительнице, но здесь, внизу, главной была Риветс. Вместе с остальными техниками она составляла самую бунтарную и независимую часть Убежища. Когда-нибудь… нет, лучше не думать об этом. Если бы между Смотрительницей и техниками произошел конфликт… Я знала, какая из сторон имеет прямой доступ к оружию, и какая из них умеет обращаться с системой жизнеобеспечения.
— И мне раздай, — сказала я, увидев лежащие на столе карты, стараясь перекричать гул работающих машин. Карты были настолько старые, что, я уверена, Риветс без проблем могла бы сказать, что у кого на руках только взглянув на истершиеся рубашки. Хорошо что хотя бы не в покер играют. Риветс раздала карты. У меня – четверка пик.
Сегодня они были рады мне ещё меньше, чем обычно. Четвёрка техников продолжала болтать друг с другом, шутить и рассказывать истории, не обращая на меня совершенно никакого внимания. Каждый мой выигрыш – холодные взгляды остальных игроков. Про Смотрительницу никто ничего не говорил – осторожничали, потому что я была рядом.
Одно упоминание о мятеже (или о том как пробраться в оружейную) и вот у нас и будет тот самый конфликт. «Пожалуйста, ну не говорите ничего такого...»
— Итак, Блэкджек, я заметила, что ты продолжаешь терпеть всё это дерьмо от Дейзи и остальных, — сказала Риветс дружелюбно, затянувшись сигарой. Она предложила мне одну перед игрой. Грубейшее нарушение уровня «Б», о котором я решила не докладывать. Я понятия не имела, как она их изготовила, но это был ещё один признак… прогнило что-то в Убежище Девять Девять. После первой же затяжки, я болезненно закашлялась и сигару у меня забрали. — Они донимают тебя... уже... третий год?
— О, гораздо дольше, — сказала я с легкой улыбкой. «Со времени моего первого большого провала.» — Но что вы можете сделать?
— Отвечаешь вопросом на вопрос? — хмыкнула Риветс, лизнув пальцы перед сдачей карт. — Мы не можем ничего поделать. Дейзи тоже из охраны... Ты получаешь работу и она твоя, независимо от того, злоупотребляешь ты ею, или нет, — усмехнулась она, но я знала достаточно, чтобы понять, что она прикидывалась. — Не пойми меня неправильно, твоя мама хороший человек. Она всегда пыталась поступать со Убежищем правильно. Но она просто больше не может.
«Ох, Риветс, пожалуйста, не надо.»
— Ну, это же в порядке вещей, не так ли?
— В порядке вещей? — спросила Риветс с таким взглядом, что всё внутри меня похолодело. — Ты считаешь, это правильно, что такие подонки как Дейзи и Мармеладка срут тебе в тарелку изо дня в день?
— Ну... нет. Но какая разница что я думаю? Это в порядке вещей, — сглотнула я, заметив, что никто, даже не пытается вмешаться в нашу беседу.
— Но должно ли оно быть так? — спросила Риветс. Была уйма ответов, но она хотела услышать только один. Я отпрянула назад. «Почему она спрашивает меня о подобных вещах? Мы не можем просто играть?»
Мне нужно было сменить тему разговора, причём быстро.
— Ну... так что же задумала Смотрительница? — взглянув на остальных, спросила я. Они переглянулись между собой, а затем повернулись к Риветс. Та всё ещё курила сигару, медленно и ровно затягиваясь. Я продолжила:
— Слушай, я знаю, всё хреновей, чем обычно, но это спрашивает Блэкджек. Давай, Риветс. Я же с вами далеко не первый год тусуюсь. Ты можешь сказать мне.
Риветс долго обдумывала мои слова, смеряя меня пристальным взглядом. Наконец, пожав плечами, она произнесла:
— Это ты мне скажи. Смотрительница гоняла нас месяц как сумасшедших проводить профилактику всех систем Убежища, конфисковала наш инвентарь, а Дакт Тейп буквально сгорела на работе, выполняя её задания. И сегодня она накричала на Миднайт, пригрозив, что пристрелит её. Да ещё вдобавок обзавелась своим личным отрядом стражи из охранниц, которые крутились около неё сегодня.
— Она что? — удивлённо моргнула я. С Миднайт я разминулась очень быстро и поэтому ничего об этом не знала.
Риветс медленно кивнула:
— Её поведение вызывает серьёзное беспокойство. Некоторые начинают сомневаться в её компетентности.
— Она – Смотрительница. Её долг – сохранять наше благополучие, — отчеканила я, обведя взглядом всех присутствующих. Только Риветс не отвернулась.
— Кто-то думает, что она не понимает в чём суть её долга, кто-то – что она не в ладах с собой. А некоторые задаются вопросом, почему же Блэкджек так настойчиво уговаривала нас принять её в сегодняшнюю игру. Неужели, чтобы следить за нами? — спросила Риветс, кивая в сторону работающего оборудования вокруг нас. — Держу пари, со всеми этими помехами вы вряд ли можете отследить нас по Пип-Боям.
Расположенный на руке микрокомпьютер был шедевром военных технологий, и я не имела ни малейшего понятия о том, как он работает. Но должна признать, что он был весьма полезным. Одной из самых востребованных его функций была возможность отследить любой Пип-Бой, если у тебя есть верная идентификационная метка. Мне было достаточно ввести имя, для того чтобы обнаружить местоположение жителя Убежища практически со стопроцентной вероятностью. Но здесь, внизу, всё было совсем по другому. Вероятно именно поэтому пропавший мужчина здесь и скрывался.
— Послушайте, я просто хотела повеселиться! — запротестовала я. Неужели в это было трудно поверить? Я переводила взгляд с одной на другую; со всем этим кагалом я была знакома всю свою жизнь. Чёрт, да Риветс стала мне почти родной за всё то время, что мы провели здесь! Но судя по взглядам, которые я получила... да, им было трудно в это поверить.
Я медленно вышла из-за стола, оставив свои фишки:
— Мне надо идти... ну знаете... делать... охранные дела. У нас тут в округе пропавший мужик и... эм... мне пора.
Конец был неубедителен. Все присутствующие безмолвно наблюдали, как я покидаю Вентиляционную Технического Помещения №3.
Пару минут спустя, я перевела дух. Риветс просто была не в настроении. Она всегда билась лбом с любым бараном, наделённым властью, так как знала, что была незаменимой – никто лучше неё не знал, как обслуживать всю технику в Убежище. Скоро Смотрительница остынет, всё устаканится и мы вернёмся к нормальной жизни. «Просто не думай об этом. Главное, что все люди в Убежище до сих пор живы.» Мне просто нужно забыть об этом на недельку, а потом Риветс и я будем веселиться как в старые добрые времена! «Прошу, пусть всё наладится.»
Итак, с игрой вышло полное фиаско, Миднайт продолжала строить из себя недотрогу, а ещё мне предстояла шестичасовая смена, в течении которой я буду сосредоточена лишь на своих обязанностях. Чаще всего, около десяти охранниц из Смены «В» патрулировали Убежище и фиксировали любые нарушения комендантского часа. На нижних уровнях шанс столкнуться с чем-то более интересным возрастал, но удача подбрасывала мне что-то
серьёзное исключительно редко. Щёлкнув переключателем, я включила локатор на своём Пип-Бое.
Экран мгновенно заполнился множеством жёлтых меток, когда устройство обнаружило нескольких людей в радиусе сотни метров. Тут же было и несколько красных меток – вероятно пара голодных радтараканов надеются отведать кусочек меня. Локатор регулярно применяли лишь несколько сотрудников. В конце концов, он давал информацию о направлении движения и враждебности цели, но не показывал, выше или ниже был объект относительно тебя. Всё, что я знала, это то, что обладатель желтой метки был прямо за углом или уровнем выше. Я ввела имя пропавшего мужчины в свой Пип-Бой, но маленькая иконка лишь задёргалась по экрану. Возможно, он был на нижних уровнях... где-то здесь.
Не так часто у нас мужики пытаются скрыться от списания. Большинство просто докладывают охранницам или медперсоналу и получают свинцовую пилюлю, на этом всё и заканчивается. Подчас по всему атриуму проносятся крики и стенания. И очень редко дело кончается суицидом... Бррр, прошу, пусть он не попадётся мне с петлёй на шее или в луже рвоты от яда. Факт в том, что это Убежище; единственный выход был запечатан четыре поколения назад, во время последнего Происшествия. В конце концов, он просто помрёт с голоду. Не было похоже, чтобы мужчины знали, как пройти в кафетерий или что-то типа того. Они только восполняют население. Это всё, что они знают и что им следует знать.
Я ведь права?
Я пробежала мимо ряда булькающих фильтров, едва освещаемых бледно-жёлтыми лампами. Учитывая мою “удачу”, наверняка эта метка была на один-два уровня выше меня. Но если мне повезёт, я сдам эту смену без происшествий, а если мне чертовски повезёт, то мне удастся поговорить о растущей напряжённости в Убежище с Мамой, а не с главой охраны. Первая могла бы что-то сделать. Последняя же должна будет расправиться с Риветс или, что хуже, доложить Смотрительнице.
Затем, сквозь гул оборудования, до меня донеслось легкое сопение и плач. Похоже, я нашла своего беглеца.
— О'кей, выходи и позволь сопроводить тебя в участок. Тебя быстренько застрелят и на этом все закончится.
Всхлипывания прекратились, и девочка с синими глазами выглянула на мой голос. У меня отвисла челюсть, когда я увидела боль и страх в её глазах. — Ох ты! Эмм... ты ведь не... гммм... — Я плюхнулась на пол и почесала голову.
Эта ночь может стать ещё хуже?
— Ты не должна находиться здесь. Это опасно, да и ещё комендантский час. Где твоя мама?
Она некоторое время просто смотрела на меня, а затем, горько вздохнув, опустила голову.
— Переработка... — это всё что она произнесла, прежде чем вновь разразиться рыданиями. Девочка прикоснулась к своему Пип-Бою, и на нём высветилось удостоверение личности. «Скотч Тейп, Техобслуживание, Смена В.»
Ох... Мне вдруг ужасно захотелось выругаться, но в голову ничего не приходило.
— Эээ... ну... гм...
Что я должна сделать? Если это была дочь Дакт Тейп, тогда она должна быть здесь. Должна ли я что-то сказать о её маме? Или может обнять её? Похвалить за отлично проделанную работу? Сказать, чтобы она перестала быть плаксой-ваксой?
— Эм... сожалею о твоей маме. Не беспокойся, я уверена, что у тебя всё получится, — сказала наконец я, улыбнувшись и глядя как она жмурится, но она лишь вытащила гаечный ключ из своего жилета и, кивнув, бросилась бежать к выходу между массивным оборудованием.
Я кинулась прочь так быстро, как могла. «Замечательно, Блэкджек... "У тебя всё получится”? Да что со мной такое?» Ругала себя я, то и дело оглядываясь через плечо.
Я не очень сильна во всех этих вещах о жизни и смерти. Честно. Ты просто не думаешь о смерти в Убежище Девять Девять. В Убежище «смерть» была скорее «заменой»: сегодня ты тут, а через несколько лет твоё место займут твои же дети. А в один прекрасный день они будут заменены своими детьми. Я была бы рада, если бы моя Мама всегда была главой охраны, ведь я совершенно не представляла, как буду справляться со Убежищем, когда она уйдет.
Я оперлась о стену при мысли о том, что ничем не могу помочь Скотч Тейп, кроме как поддержать морально. На сером металле виднелась старая, наполовину облупившаяся надпись «К чёрту Смотрительницу», сделанная белой краской – отголосок былого Происшествия и вспыхнувшего вслед за ним бунта, едва не развалившего всё Убежище. Тогда Смотрительница бросила вызов Волт-Тек и его правилам, навязанным нам ещё во времена создания «Убежища». А сейчас Риветс бросала вызов Смотрительнице.
«Ну почему именно сейчас, когда в Убежище началась какая-то чертовщина, я оказалась в самой гуще этого дерьма.»
Занимаясь самобичеванием, я настолько глубоко ушла в себя, что не заметила как наступила в огромную лужу. Ноги тут же заскользили, и моё лицо поздоровалось с густой слизью. Давясь приступами рвоты, я отскочила, неистово пытаясь стереть с себя эту гадость. Моя чёрная шевелюра оказалась измазана нечистотами, я прислонилась к стенке, кашляя и отхаркиваясь. «Спасибо, Боги, что поняли мою метафору буквально.»
Я попыталась сосредоточиться на задании. Итак, что я знала об этом П-21? Он блондин… или… брюнет? Тьфу ты… я чаще обращала внимание на красивых девушек, чем на этих мужиков. Ещё я слышала, что он уже привлекался за подобное “исчезновение”, и нет ничего удивительного в том, что он вновь попытался совершить подобное. Никто так и не догадался, как же он тогда сумел выбраться из медицинского сектора. Все были абсолютно уверены, что мужчины недостаточно умны для этого.
«Стоп… что это было?»
Это была ещё одна жёлтая метка, но когда я повернулась, она сместилась относительно меня намного быстрее других. Это значит, что объект, отмеченный жёлтым, был гораздо ближе ко мне. Прямо за дальней дверью, ведущей в «Аварийное Хранилище НЗ (Неприкосновенного Запаса) №3». Я нахмурилась и попробовала дёрнуть входную ручку, но к моему удивлению, дверь была не заперта. Даже Риветс не могла оставить хранилище открытым. Я медленно вытащила дубинку, открыла дверь и щёлкнула выключателем. Ряды металлических ящиков лежали на пыльных стеллажах, на случай ещё одного Происшествия. Конечно, оружие и патроны тут не хранили, но было заметно, что некоторые ящики вскрывали.
Я включила фонарь на своём Пип-Бое, разогнав тьму в глубине склада. В одном из углов я увидела прятавшуюся девушку в уродливом сером комбинезоне техника. Я успокоилась, когда она с беспокойством посмотрела на меня.
— О боже, что ты тут забыла? Я думала, что Риветс полностью запечатала это место.
Она уставилась на меня немигающим взглядом:
— Я тут… забирала некоторые материалы для Риветс.
Для такой хрупкой фигуры, её тихий голос был на удивление низок.
— Я просто отнесу их ей, — сказала она, накинув на себя ремни сумок и медленно направившись к выходу. Но когда она поравнялась со мной, я заподозрила неладное. Я лично знала всех девушек из смены «В» и единственная среди них подобной комплекции была медиком.
— В какой ты смене? — спросила я, насупившись.
— Эмм... Смена «В»... конечно же... — сглотнув, она повернулась ко мне лицом и попятилась.
— Верно, — хмуро ответила я, переходя в режим «крутая охранница». Может пропавшего мужика я и не найду, но надеюсь, что хоть это немного возвысит меня в Маминых глазах. К тому же, для меня всё еще оставалось загадкой, зачем кому-либо красть отсюда припасы вековой давности. — Удостоверение, пожалуйста.
Она тут же рванула к двери. Может я была не очень умной, но я точно знала, с какого конца держать дубинку, чтобы остановить убегающего вора. Не успев пробежать и полторы дюжины шагов, она грохнулась на пол, подсечённая моим жезлом. Как только воровка упала, я тут же навалилась ей на спину, и что удивительно она даже не пыталась сопротивляться:
— Шутки в сторону! Покажи удостоверение! — Она не шелохнулась и не издала ни звука. Просто лежала, дрожала и тихо плакала. Мне это не понравилось, и я достала свой идентификатор.
«П-21: Осеменитель. Произвести немедленное списание,» — загорелось на экране её... нет... его Пип-Боя.
— Ты тот самый П-21, — невнятно пробормотала я, уставившись на его сумки и одежду. Не ослабляя бдительности, я сняла с него краденные вещи. Конечно же, этот кусочно-рваный комбинезон никак не мог принадлежать ни одной девушке! — Какого... Какого хрена тут происходит?
Он не пошевелился. Просто лежал с закрытыми глазами, свернувшись в комочек. Вещмешки, полные еды. Одежда техника. Он что, планировал здесь жить?
Что ж, время для следующего шага:
— Кхм... согласно указаниям Смотрительницы и уставу Волт-Тек, вас необходимо сопроводить на финальную подготовку к химической переработке. Согласно законам Убежища, вы пойдёте со мной по своей воле или же я буду вынуждена применить силу. Вы меня понимаете?
Я ненавидела вести себя по-охраннически. Он знал правила. Я знала, что он знал. Он знал, что я знала, что он знал. Так зачем же мне притворятся? Тем временем, он просто лежал, как кукла со стеклянными глазами.
— Просто убей меня... — проворчал П-21, — ведь ты за этим сюда пришла, не так ли?
Я моргнула в замешательстве:
— А? Я не собираюсь тебя убивать. Я же не палач. Тебя просто... эмм... спишут.
Я попробовала улыбнутся, чтобы успокоить его, потому что мужчины порой делали глупые вещи. Меня не раз атаковали без провокаций. Он посмотрел на меня, медленно фокусируя глаза. Не помню, что бы мужики на меня хоть раз так смотрели. Холодная ярость внутри меня поинтересовалась, не задумал ли он сделать что-то безумное.
— Так же, как ты списала предыдущего, — мягко ответил он. Его тёмно-синие глаза помрачнели при взгляде на меня.
— Я думаю, ты что-то путаешь. Медперсонал ответственен за процедуру списания, — сказала я, пятясь назад.
— Да вы все убийцы, — пробормотал он, поднимаясь на ноги и оглядываясь на украденные вещи. — К тому же, я был так близок... — после этих слов он начал медленно идти к главной лестнице Убежища.
— Близок к чему? — спросила я, но он не ответил. Не могу его винить. Если бы меня списывали, сомневаюсь, что мне хотелось бы болтать. И всё равно, называть меня убийцей было нечестно. Я никогда никого не убивала! Я пошла с ним рядом, с дубинкой наготове на случай внезапной атаки. Мы прошли мимо открытых дверей склада, девочка с грустными глазами лишь выглянула, когда мы прошли мимо.
Если бы это было единственным, что произошло.
Как только мы достигли лестницы, ведущей на верхние уровни Убежища, одна из охранниц, выбежав из бокового коридора, с силой опустила дубинку прямо на колено П-21. Раздался отвратительный, рвущий хлопок: очевидно, что удар повредил сустав. Мужчина упал на бок, крича от боли. Дейзи и Мармеладка подошли поближе. Громадная девка взяла за ремешок свою дубинку и принялась крутить ей.
— Наконец мы нашли этот пропавший хер. — Она ударила его кулаком по лицу, не давая сгруппироваться. — И тебя, — добавила Дейзи с ухмылкой. — Бонус.
— Дейзи! Мармеладка! Какого черта вы творите? — воскликнула я, когда Мармеладка тяжело стукнула мужчину по рёбрам дубинкой, а Дейзи снова ударила его, на это раз уже ногой.
— Помогаем медперсоналу с их работой. Из-за этого мусора мы проторчали здесь несколько часов, — ответила она, ухмыляясь Мармеладке. — Так что я решила, что мы сами позаботимся о нём.
«Какого хрена!»
— Вы не можете, что б вас, этого делать! Медперсонал списывает, а не охрана! — Стоп, я только что процитировала устав Убежища? Худшая охранница во всём Убежище? Да что здесь, чёрт возьми, творится?!
— О, но он же сопротивляется аресту, — сказала Дейзи, покружив вокруг него и опустив каблук на его опухшее колено. — Действительно опасный случай, не правда ли, Мармеладка? — ее напарница кивнула в ответ с тупой ухмылкой на лице.
И как ни в чём не бывало, они стали забивать его насмерть прямо на моих глазах. Я подумала, может быть это какой-то кошмар и сейчас я проснусь... Но когда он снова закричал от боли, я закрыла глаза. «Просто подожди пару минут, и всё закончится. Просто ничего не делай, Блэкджек. Не думай об этом...»
«Не думай об этом. Не думай об ударах, и о криках, и стонах...»
Нет.
Охрана спасает людей.
Я оценивающе посмотрела на парочку радостно избивающих его баб и первым делом атаковала Мармеладку. Её глаза шокировано распахнулись, когда моя дубинка звонко стукнула её по черепу с такой силой, что она упала. Надеюсь, что я не убила её.
Шок, который сперва испытала Дейзи, быстро сменился гневом:
— Какого хрена ты творишь? Он долбаный бесполезный самец! Он одноразовый!
Она бросилась на меня, и хотя обычно я старалась увернуться от её пинков, в этот раз я понеслась навстречу. Мы сшиблись грудь в грудь, и это было единственное, что я могла предпринять, чтобы не быть раздавленной. Вот черт, да сколько же она ест, чтобы быть настолько сильной?
Нужно было действовать дальше и действовать быстро. Я слегка отстранилась от нее, моя полицейская дубинка обрушилась ей на голову. Первый удар рассёк кожу выше её глаза. Второй – сломал нос. Третий... промазал, но все же в шоке она отпрянула назад. Я стояла над упавшим мужчиной, размахивая полицейской дубинкой со всей силой, с которой только могла и заставляя её отступать ещё дальше.
Тем временем Мармеладка поднялась, бросив в мою сторону обиженный и сердитый взгляд. Ничего хорошего это не предвещало.
Вдруг наши Пип-Бои затрещали, и из встроенных в них радиопередатчиков раздался пронзительный крик:
— Всем охранницам из смены «В» немедленно вернуться с докладами в отдел охраны. Повторяю. Всем охранницам из смены «В» немедленно вернуться с докладами в отдел охраны.
Какое-то время мы с Дейзи сверлили друг друга взглядами, а моя дубинка слегка дрожала в руках. Сердце бешено колотилось. Это был не спарринг под присмотром Мамы и других старших. Если они и нападут на меня, то только для того, чтобы убить мужика, лежавшего позади меня. Даже если он и был списан, это не значит, что он должен умереть так! Никто не должен умирать вот так. Точка.
— Забудь. Этот маленький петушок твой. Я скажу, что это ты его нашла,— кисло произнесла Дейзи, коснувшись кровоточащего носа, а затем впилась в меня взглядом. — Когда-нибудь, я насажу твою грёбанную голову на штырь, Блэкджек. Я тебе это гарантирую.
Я сглотнула и еще крепче вцепилась пальцами в полицейскую дубинку.
— Когда-нибудь, но не сегодня, — металлический прут дрожал, сердце гремело в груди. Несмотря на то, что внутри у меня всё похолодело от страха, дубинка оставалась в вертикальном положении.
Хмыкнув, Дейзи пошла вверх по лестнице. Мармеладка послала мне последний поражённый и оскорблённый взгляд и последовала за ней. Я плохо себя чувствовала от всего этого. Что-то мне подсказывало, что она бы никогда не ударила другого человека, если бы Дейзи не сделала это первой. Убедившись, что они уже не вернутся, я опустилась на колени и осмотрела пострадавшего. На фоне его отеков и синяков, особенно плохо выглядела его нога. Конечность не должна была сгибаться под таким углом. Я сглотнула и осмотрелась вокруг, чувствуя панику, подступающую к горлу. Я не была медиком. Я не обладала нужными знаниями, чтобы помочь ему!
Тут я заметила ту самую девочку, которая наблюдала за нами из дальней части зала.
— Ты! Пожалуйста, мне нужна аптечка! Сейчас же! — та выдохнула, и на мгновение я была уверена в том, что она собирается убежать.— Пожалуйста! Помоги мне!
Девочка кивнув, исчезла из виду.
— Почему? — спросил он тихо, жмурясь от боли. — Почему ты остановила их, если они в любом случае собираются убить меня?
— Потому что... — я вдруг почувствовала себя неуверенной и смущённой. — Потому что... просто должна была. Ясно? А теперь завязывай думать об этом и постарайся не отключиться.
Он ничего не ответил, продолжая просто смотреть на меня неодобрительным взглядом. Я бы предпочла, чтобы он говорил.
— Как тебя зовут?
Он посмотрел на меня, как на полную идиотку, забыв на мгновение о своей боли.
— Я – П-21.
— Ну, это ведь твоё обозначение, верно? А как твое имя? — спросила я, глядя в направлении, в котором исчезла девочка. Спросила скорее для того, чтобы как-то скоротать время, а вовсе не потому, что мне это было действительно интересно. В конце концов, совсем скоро его спишут.
— П-21 и есть мое имя — он ответил слегка раздражённо.
— О...
Мужчины в Убежище Девять Девять жили в медицинском секторе и каждый из них обозначался буквой и числом. Единица в обозначении использовалась для тех, кто только-только влился в процесс размножения, "20" – для старожилов. Присвоение индекса "21" означало, что мужчина приговорен к списанию. Но мне почему-то казалось, что между собой они должны были называть друг друга по именам. Имена должны быть у всех людей, даже у мужчин.
Забавно... но когда я имела дело с мужиками беседы с ними – это последнее, что приходило мне в голову. Чёрт возьми, да вот этот наш разговор – первый на моей памяти.
Я уже было подумала, что девочка сделала ноги, но буквально минуту спустя она вернулась, неся маленькую жёлтую аптечку. Усевшись рядом со мной, она открыла её, и я с радостью отметила, что никто ещё не успел порыться в ней. Аптечкам полагалось быть постоянно заполненными, но иногда некоторые гады таскали их содержимое с той или иной целью. Там находилось два стимулятора – два маленьких шприца с жидкостью насыщенного фиолетового цвета. В случае необходимости достаточно было отломать твёрдый наконечник, и вколоть себе её исцеляющее содержимое. Как только мужчина опустошил шприц, его синяки и ссадины начали исчезать почти что на глазах. Но вот касаемо его ноги...
— Мне придется вправить её, — сказала я, осмотрев его конечность.
— А ты знаешь, как это делается? — спросила девочка, а П-21 просто застонал, закрыв глаза.
— Не-а, — ответила я, доставая другой шприц с, Мед-Икс, болеутоляющим. Сняв колпачок с иглы, я вколола шприц ему в ногу и нажала на мягкую пластиковую трубку, вводя наркотик в тело. «От всех видов лёгких ранений» – гласила этикетка. Что-ж, нельзя сказать, что это было лёгкое ранение. П-21 немного расслабился, когда наркотики начали действовать. Потом я перевела взгляд на ногу и, закусив губу, взяла её своими руками.
— На счёт три... — сказала я, посмотрев на него. — Раз... Два... — И на два я взяла его ногу и толкнула изо всех сил, чтобы придать ей более-менее здоровое положение. Колено хрустнуло с треском, похожим на выстрел из ружья, и мужчина закричал, нервно дергая ногой. Бедную девочку от всех этих видов затошнило. Я не думала, что кость была сломана, но до этого нога точно не выглядела хорошо.
— И это был твой план? — слабо спросил он.
— Я никогда не умела ждать, — ответила я перед тем, как вколоть в него очередной стимулятор. В отличие от следов побоев, его колено практически не зажило. Когда мужчина попытался согнуть его, он вскрикнул от боли, несмотря на вколотое ему болеутоляющее. Я посмотрела на девочку. — У тебя в аптечке есть шины или что-то подобное?
— Хмм... да, наверное! — сказала Скотч Тейп, отложив в сторону второй шприц с Мед-Икс и банку с надписью «Баффаут» и изображением мускулистого качка. Формально, это был психотропный препарат класса «Б». Если бы его вдруг нашли у меня, я бы месяц драила помещения на самом нижнем уровне. Странно видеть его вдали от медиков или службы безопасности. Наконец, она вытащила черную шину для закрепления сломанных конечностей.
Мужчина резко дернулся, когда я схватила его за неповрежденное бедро и развернула его тело.
— Да прекрати, прям как ребёнок себя ведешь, — пробормотала я, но он просто дрожал с закрытыми глазами, пока я закрепляла шину. «Какой-то он странный: может он собирался ковылять вверх по лестнице к медицинскому кабинету со сломанной ногой?» Наконец, я отошла от него и вытряхнула из банки с "Баффаутом" одну таблетку.
— На вот, жуй, — сказала я, засовывая лекарство с привкусом цитрусов ему в рот.
Медленно и осторожно он разжевал ее. Я снова взглянула на девочку:
— Спасибо тебе за помощь.
Она впервые улыбнулась мне с момента встречи.
— Не за что. Я лучше вернусь к работе, пока Риветс не слетела с катушек, ну иль типа того. — Она взволнованно посмотрела на меня, прежде чем убежать тем же путём, что и пришла.
Таблетка придала мужчине достаточно сил, чтобы он самостоятельно встал на ноги.
— Почему ты продолжаешь помогать мне? — спросил П-21, пока я помогала ему нормально сесть. — Ты же все равно собираешься убить меня...
Я опустила взгляд:
— Ну остановить это я не могу, но я хотя бы могу попытаться помочь тебе. Это то, что охранницы обязаны делать.
Обычно, смена «В» была ужасно скучной. Нужно было составлять отчёты по смене, затем вновь практиковаться в стрельбе. В общем, ничего такого, что хоть кто-то нашёл бы интересным. Вот мы наконец дошли до верхнего уровня и... кое-что мне показалось тут неправильным: в смену «В» входило десять охранниц, включая меня, и впервые с того момента, как я начала работать тут, все они были в одном помещении. Остальные семь девушек, скучковавшись вокруг Дейзи и Мармеладки, тихо перешёптывались, пока я подходила вместе с хромающим П-21.
И хуже того, они все мгновенно замолчали, как только я подошла. Просто чудесно. Моя голова яростно зачесалась, когда мы медленно прошли мимо них, направляясь к тюремному блоку. У меня был специальный ключ для Пип-Боев и я аккуратно сняла устройство с руки П-21. Я могла подождать до утра, чтобы уведомить медиков, однако не следует спешить, когда всё происходящее вокруг становится очень странным. Взяв его Пип-Бой, я закрыла дверь камеры за мгновение до того, как Смотрительница горделиво вышла из своего кабинета.
Некоторые девки любили подкалывать меня, говоря, что она выглядит как моя младшая сестренка (разумеется, когда поблизости не было моей Матери). Кожа Смотрительницы была чуть более светлого оттенка, чем моя, а глаза напротив, были чуть темнее моих. Раньше её мамаша обожала завивать её волосы, делать пышные причёски, заставляла наряжаться в нелепые наряды. Но с тех пор, как та умерла год назад, Смотрительница начала носить очень короткую стрижку и теперь не носила ничего, кроме Пип-Боя и стандартного комбинезона, выставляя напоказ свою изящную фигурку.
Я всегда думала, что быть Смотрительницей – весьма хлопотное дело. Ещё бы, держать в своих руках целое Убежище. Но несмотря на это, Смотрительнице как-то удавалось всегда держать себя в хорошей форме. А сейчас она выглядела просто ужасно: с мешками под налитыми кровью глазами и непричесанной головой. А ещё от неё разило. Но в её облике было и нечто ещё более ужасное, то, от чего у меня кровь застыла в жилах – она улыбалась.
И когда она увидела П-21, её улыбка стала ещё шире.
— О... ты нашла моего чудо-парня! — сказала она, захлопав руками в ликовании. «Её кого?»
П-21 рассеянно смотрел в пространство перед собой (наверное он всё ещё был под воздействием Мед-Икс), пока она подходила к его клетке.
— Ох, нас с тобой впереди ждёт таааак много веселья! О да. Нас с тобой. И ты всегда будешь мой. Да-да, только мой!!
Я посмотрела на остальных охранниц. Все они лишь молча отводили глаза. Смотрительница внезапно вспомнила о моём существовании и обратила свой взгляд на меня:
— Итак. Хорошо провела время на нижних уровнях? Наверняка встретилась с Риветс?
— Я... я не видела Риветс, — ответила я, стараясь выглядеть более бестолковой, чем обычно.
— Лжёшь, — прошипела Смотрительница. А затем снова одарила меня улыбкой. — Но это не имеет значения. Больше не имеет. Это моё Убежище. Моё. И я больше не позволю этой кляче крутить им, как ей пожелается! Оно моё!! — заявила она, смотря через окно на атриум.
Я поймала взгляд П-21. Он выразительно посмотрел на мой Пип-Бой, а затем перевел взгляд на свой... снова посмотрел на мой... и опять на свой...
«Хм?»
Он сглотнул и изрек одно слово:
— Скопируй.
Я украдкой взглянула на Смотрительницу, которая была занята произнесением благодарственной речи в адрес остальных охранниц. Я, кажется, снова выскочила у неё из головы. Быстро соединив два Пип-Боя кабелем, я колесиком выбрала пункт «Скопировать всё» и начала перебрасывать данные в отдельную папку. Может я и была глупее остальных, но уж переместить данные с одного устройства на другое при помощи специально обозначенных для этого кнопок мне было вполне по силам. Я наблюдала как медленно заполняется индикатор выполнения.
— Это его Пип-Бой? — внезапно спросила Смотрительница.
— Эм... да, — сбивчиво сказала я, крепко сжимая его в руках и надеясь, что она не заметит кабель.
— Отдай его мне, — произнесла она властно.
— Эмм... да, конечно, — начала я, размышляя, как бы хоть немного оттянуть время.
— А для чего?
— Это уже дело службы безопасности Убежища, — ответила она низким, угрожающим голосом.
«Почти всё.»
— А разве я не из службы безопасности?
Уголки её рта поднялись в неприятной улыбке:
— Я не знаю, а ты? Почему ты не хочешь рассказать, где скрывается Риветс и тридцать других техников? У них есть оружие? Они планируют саботаж моего Убежища?!
— Я... не знаю, — неубедительно пробормотала я.
— Лжёшь, — прошипела она, вырвав Пип-Бой П-21 из моей хватки за секунду до того, как файлы закончили копироваться. Большое сообщение об ошибке вспыхнуло на дисплее моего Пип-Боя.
Смотрительница бросила Пип-Бой Мармеладке:
— Удостоверьтесь, что всё там удалено. Я не хочу, чтобы что-то пошло не так, как надо, — сказала она и понеслась к двери склада оружия, открывая её своим Пип-Боем.
— К оружию! — выкрикнула она, а затем посмотрела прямо на меня. — Все, за исключением тебя.
— Что вы делаете?— спросила я, когда Дейзи грубо впихнула меня в клетку к П-21. Ключ для Пип-Боев выпал из кармана, в который я его положила, и загремел по полу, заставив меня вздрогнуть: если бы он повредился, то я получила бы очередное наставление от Мамы о том, что мы должны заботиться о наших инструментах.
— Возвращаем Убежище, — сказала Смотрительница с удовлетворённой улыбкой, пока охранницы разбирали дробовики и броню.
— Вдевятером?.. — изумилась я.
— Я не уверена насчёт твоей матери. Я приказывала арестовать Риветс несколько раз, и она постоянно вставала у меня на пути. — «Потому что без Риветс, Убежище было обречено.» — Я не знаю кому я могу доверять из из смен «А» и «Б». Кто присоединится ко мне, а кто нет, — ухмыльнулась она, посмотрев на Дейзи. — К счастью, некоторые доказали свою верность. Так что, просто сиди. Всё закончится через несколько часов.
В конце концов они были выходцами из службы охраны. Дейзи оглянулась на меня с явно злобной улыбкой. Почему я внезапно почувствовала, что П-21 был не единственным, кто увяз в дерьме по уши?
Что бы они не делали, они явно не торопились. Я была оставлена в одном из углов, в то время как П-21 сидел тихо, как статуя, в середине клетки. Я внимательно посмотрела на него. В нём было что-то смутно знакомое, но то же самое я могла сказать о половине жителей Убежища.
Я знала лишь то, что мне нужно выбираться отсюда и… что? Сказать Маме? В самом ли деле она решила восстать против Смотрительницы? Мне очень хотелось сказать «да», но чем больше я думала об этом, тем меньше мне верилось в это. Она бы никогда не пошла против Смотрительницы, возможно только если бы нашла неопровержимые доказательства того, что её действия могут навредить Убежищу. Оно было для неё превыше всего. Всегда.
Они ушли, оставив меня запертой в клетке с мужиком, которого я едва знала. Я принялась пролистывать данные, скачанные с Пип-Боя П-21 в надежде найти что-то… что… мне бы пригодилось, когда сюда, в начале первой смены, вернётся Мама. К сожалению, из-за того, что соединение было прервано, в моём Пип-Бое оказалась лишь гора повреждённых файлов.
— Ты знаешь, что она собирается делать? — спросила я, наверное, уже в тысячный раз.
Но он лишь поднял взгляд на меня, задержал его на мгновение, а затем вновь отвернулся. Учитывая, что его списание отсрочилось лишь до тех пор, пока… Смотрительница не завершит то, что планирует… да что она вообще планирует?
Тяжело вздохнув, я выдавила лёгкую улыбку:
— Почему они не могли сделать это с кем-нибудь поумнее?
Ноль реакции.
В одном из файлов я нашла список с очередью на секс-утехи. Там говорилось, что в течении последних нескольких месяцев его партнёром была Смотрительница, а затем… Дакт Тейп? Раньше жительницы никогда не получали такого доступа к мужчинам. Я взглянула на него, а затем начала рыться в неповрежденных аудио-файлах. Мне всё равно больше нечем было заняться, поэтому я включила одну из уцелевших звуковых дорожек.
После небольшого треска, которым сопровождалось начало файла, до меня донеслись звуки возни и шума парочки, занимающейся любовью. Волосы на моей голове встали дыбом, когда я услышала стоны Смотрительницы и пыхтение мужика. Затем в аудиозаписи распахнулась дверь и чей-то голос спросил:
— Смотрительница? Вы меня звали… О, Богини...
Звуки совокупления замолкли, и Смотрительница хрюкнула:
— Ты рановато, Дакт Тейп.
Затем раздался странный хлюпающий звук и тяжёлое мужское дыхание. Я даже не хотела знать, что могло издать этот звук.
— Я... Я не хотела опоздать, — сказала она взволнованным голосом. — Он... С ним всё в порядке?
— Тссс... всё в порядке. Он такой хорошенький мальчик, — произнесла Смотрительница тоном, который заставил мои волосы зашевелится. — Итак, тебе удалось?
— Я… я… сделала как вы просили. Вот список… всего необходимого, — робко сказала Дакт Тейп.— Но вам действительно лучше обсудить это с Риветс…
— Нет! Нет, спасибо. У Риветс своих дел по горло, я не хочу её отвлекать, — сказала Смотрительница, а затем, уже спокойным голосом, добавила, — вопрос в том, сможешь ли ты завершить ремонт?
— Я?
— Да, Дакт Тейп. Ты. Это спецпроект на благо всего Убежища. Ты – единственная из обслуживания из смены «В», кому я могу доверить реализовать его... с большой осторожностью. В конце концов, я бы не хотела испортить сюрприз.
Мне не составило труда представить девку, удивлённо моргающую при слове «сюрприз». Мы плохо знали друг друга. Мне кажется, я её пугала уже тем, что просто была в охране, но я знала, что она всегда любила милые сюрпризы.
— Я... Но... Я хочу сказать... Я смогла бы, но...
— Отлично, просто отлично. Ты не представляешь, каким облегчением для меня стало то, что я наконец нашла хоть кого-то, кто хочет, и, что главное, может помочь Убежищу, — задумчиво протянула Смотрительница. — Ты заслужила кое-что особенное за проделанную работу.
— Я так не думаю… то есть… эм… разве я не должна отвести его в медпункт? — взволнованно пробормотала Дакт Тейп.
Немного помолчав, Смотрительница произнесла:
— Тебе нравится этот мужчина?
— Эмм… Ну наверное, — ответила она, а затем, уже более мягким голосом, добавила: —Ведь именно он помог мне со Скотч.
— Я вижу. Вижу. Он – бриллиант среди людей. И при этом изумительно двигается. Честно, — сказала она как бы между делом.— И если ты и дальше продолжишь радовать меня результатами своей работы, то я замолвлю словечко в медпункте. И тогда ты сможешь проводить с ним гораздо больше времени.
— Правда? — не без энтузиазма отозвалась Дакт Тейп.
— Правда. Но ты должна сохранять это в секрете от всех. И от Риветс в том числе. Это – чрезвычайно важный проект. Без него Убежище, боюсь, не выживет.
— Я… хорошо… то есть… это может быть очень… мило… Я сделаю всё, что в моих силах! Ради… ради Убежища, конечно.
Боже, я прямо представила себе, как она покраснела.
— Чудесно. Всё, что будет нужно, тебе предоставят... — и на этих словах Смотрительницы запись прервалась. Я обдумала всё, что только что услышала. Если бы у меня была видеозапись... Агрр! Этого было недостаточно!
Никто не может претендовать на место Смотрительницы. Никогда. Таков был закон. А моя Мать всегда чтила законы, какими бы тупыми они ни были. Иногда даже казалось, что она была слегка помешанной на них. И подслушанная беседа между Смотрительницей и мёртвой женщиной из техобслуживания не была чем-то таким, что может заставить её преступить закон. Чтобы она сделала это, нужно что-то действительно серьёзное. Чертовски серьёзное.
Сейчас я просто хотела поговорить с Мамой, но в наших разговорах всегда была черта. Она была моей мамой лишь до определенного момента, а затем она неизменно становилась «главой охраны».
Я бросила взгляд в сторону молчаливого мужика.
— Знаешь, похоже, что Дакт Тейп была влюблена в тебя.
— Она была влюблена в каждого, кто оказывал ей знаки внимания. Поэтому у неё и появился ребёнок, — ответил он тихо. — Им даже не пришлось давить на неё. Я был отличным способом заставить её помалкивать о делишках Смотрительницы.
— Здесь ведь скрыто что-то очень важное, не так ли? — спросила я, помахав своим Пип-Боем у него перед носом. — И Смотрительнице было известно, что это находится у тебя. Вот почему она так хотела удостовериться, что вся информация оттуда стёрта.
Он стиснул зубы, закрывая глаза. Наверное сейчас, когда заканчивалось действие Мед-Икс, он должен чувствовать себя препаршиво.
— Помоги мне! — не выдержав, рявкнула я него. — Почему ты не хочешь помочь своему Убежищу?
— Иди ты к чёрту вместе со своим Убежищем и всеми его обитателями! — крикнул он в ответ с таким блеском в глазах, что на мгновение мне показалось, что он вот-вот бросится на меня. Затем он медленно расслабился, приходя в себя. — Всю мою жизнь такие бабы, как ты, имели меня. Что ж, надеюсь, теперь вы как следует отымеете друг друга. Потому что это наименьшее из того, чего вы заслуживаете.
Я удивленно заморгала, уставившись на него:
— Как ты можешь такое говорить? Это Убежище – твой дом! А мы – твоя семья! Ведь мы – это всё, что осталось от Страны!
Он ответил мне пронзительным злым взглядом. Я не могла поверить, что он был настолько эгоистичен!
— Если ты действительно так настроен, зачем сказал мне, чтобы я скопировала данные? Почему не позволил Смотрительнице просто удалить их?
Он отвел от меня свой сердитый взгляд. Я медленно приблизилась к нему и он, вздрогнув, попятился в угол камеры. Он по-прежнему не желал смотреть на меня, уставившись в пол, и это вызывало досаду.
— Слушай, мне жаль, что правила таковы, какие они есть. Если бы я могла просто отпустить тебя, я бы сделала это. Но я не могу. Если тебе известно, что замышляет Смотрительница, или ты просто можешь сказать, что здесь происходит... хоть что-то, что я смогу донести до главы охраны... то помоги мне.
Он крепко, до боли, зажмурил глаза, а затем снова поднял на меня свой свирепый взгляд.
— Если я помогу тебе... то и ты должна будешь помочь мне. Ты должна позволить мне покинуть это место, — медленно произнес он, отчеканивая каждое слово. — Даже если я проживу снаружи не дольше десяти секунд, это будут десять секунд свободы.
«Смерть снаружи была ему милее, чем списание? Ну-ну...»
— Я... если только я как-то смогу... я помогу, — кивнула я.
Он пристально посмотрел на меня, и я постаралась изобразить самую искреннюю улыбку, на которую была способна. Наконец, он тоже кивнул.
— Отлично. Значит, договорились, — сказала я, радостно потерев ладоши. Ладно, пусть моим единственным союзником был еле живой, упертый и стервозный мужчинка, но это было всё же лучше, чем ничего.
Он приподнял задницу, а затем извлёк маленький футляр из... естественного тайника своего тела. В этом футляре из под ректального термометра находились маленькая отвертка и заколка для волос. Я поняла, что полностью провалила процедуру обыска.
— Прослушай последнюю запись с Дакт Тейп, — сказал он, направляясь к двери.
Вставив отвертку в замочную скважину, он ввёл туда же и заколку и начал аккуратно шевелить ею внутри. Теперь понятно, как он попал на склад. Мне стало интересно, куда ещё он мог проникнуть таким способом. Или откуда выбраться.
Я начала копаться в файлах, отыскивая нужный мне по тегу «ДТ». Да, возможно я никудышная охранница, но я проспала всего половину уроков, посвященных использованию Пип-Боев (в свое оправдание скажу, что это была очень скучная половина). Требуемый файл наконец-то отыскался. Он был датирован парой недель назад.
Запись начиналась, как я и ожидала, звуками совокупления. Я почувствовала, что краснею, когда поняла, что слушать Дакт Тейп мне было куда приятнее, чем Смотрительницу. Она издавала такие звуки, будто действительно получала удовольствие. Забавно, я никогда не предполагала, что она такая... шумная. Наконец, они угомонились, и какое-то время не было слышно ничего, кроме легкой возни. Затем она тихо произнесла:
— Это было великолепно. Будто сбылся самый сладкий сон. Как мило было со стороны Смотрительницы сделать мне такой подарок.
П-21 ответил не сразу, тихо пробормотав:
— Ага. Она может быть милой... иногда.
Судя по тону, которым он это произнес, я догадалась, что под «иногда» он имел в виду «тогда, когда ей было что-то нужно от других».
Дакт Тейп захихикала:
— Я говорила с ней о тебе, П-20. Она сказала, что когда наши планы осуществятся, ты сможешь остаться со мной навсегда. Ты сможешь быть моим... моим... как это слово? Ах, да... моим мужем. Мы можем быть первой женатой парой в нашем Убежище со времён... ну ты знаешь... когда произошла плохая вещь.
Должно быть, она говорила о Происшествии.
П-21 промычал что-то неопределённое.
— И мы сможем завести ещё одного ребёнка. Или двух. Потому что, когда мы выйдем отсюда, квоты больше будут не нужны.
— Что? — медленно произнес П-21.— Когда мы выйдем?
Дакт Тейп что-то пробурчала себе под нос, а затем вздохнула:
— Ладно. Я уверена, что ты будешь держать это в тайне.
Она непринуждённо рассмеялась, но П-21 промолчал, и она продолжила:
— Смотрительница наладила контакт с Волт-Тек! Оказалось, что снаружи безопасно и чисто, и мы очень скоро сможем покинуть Убежище!
Дакт Тейп снова радостно засмеялась:
— Вообще-то, она общается с Волт-Тек по радио прямо сейчас!
«Какого чёрта?»
Она ведь говорила о компании Волт-Тек, которая построила Убежище Девять Девять, установила правила и назначила Смотрительницу. Выйти наружу? Но ведь радио Убежища ежедневно уверяло нас, что снаружи нет ничего, кроме смерти.
— Но как? Дверь наружу была запечатана сразу после Происшествия... — тихо пробормотал П-21.
— Ну, то что дверь однажды была запечатана, не означает, что её нельзя распечатать снова. Думаешь, ты знаешь обо всех секретах, что хранит Смотрительница? Так вот... я исправила дверь. Я даже запрограммировала для Смотрительницы специальный код, который открывает и закрывает её. Видишь?
Я услышала как пискнул Пип-Бой Скотч Тейп.
— И она сказала, что снаружи безопасно?
— Да. Мне даже удалось самой взглянуть одним глазком. Я думаю, что там была... как это называлось в Летописи... зима? Там было очень холодно... и я видела деревья. На них не было листьев, но это точно были деревья!
Я не смогла представить себе дерево... ну, не совсем. Деревья для меня были лишь картинками в книгах, поэтому всё, что я смогла нарисовать у себя в голове, это зернистые зелёные пятна, которые простирались, насколько хватало глаз.
— Там можно выжить. Мы все сможем. Нам не нужно больше оставаться здесь.
— Но... зачем нужно держать это в тайне? Если дверь открыта и снаружи безопасно...
— Ну, в Волт-Тек опасаются, что эта новость может слишком сильно переполошить местное население. Смотрительница хочет пресечь панику, поэтому об этом известно лишь нескольким доверенным лицам. Я не думаю, что даже Джин Румми в курсе. В Волт-Тек заявили, что им нужен специальный файл из Убежища, который расскажет им, как мы жили здесь последние два столетия. ЭП-1101. И Смотрительница поручила мне найти этот файл. Но он очень мудрёный, и захоронен где-то очень глубоко в системе...
П-21 промолчал. Немного подождав, она добавила мягким голосом:
— Я думала, что ты обрадуешься.
— Что? Ох… я… просто столько информации сразу... — тихо отозвался мужчина. — Дакт… ты доверяешь Смотрительнице?
— Конечно! Все мы должны доверять Смотрительнице. Она наша опора и защита. Мы бы пропали без неё, — отчеканила она не задумываясь. Точно так же ответила бы большая половина людей в Убежище. И даже я на её месте сказала бы то же самое, правда не без саркастических мыслишек на этот счёт.
— Не верь ей ни на секунду, — отозвался П-21 после минутного молчания.
— Что? Да как ты…
— Помнишь, как ты увидела меня в её офисе? Не верь ей. Ты была очень… милой. Одной из трёх. И поэтому я говорю тебе… не верь ей. Защити себя и своего ребёнка.
— Я… я думаю, что я смогу зашифровать его. Что-то такое, что не позволит ей открыть его до тех пор, пока она не пообещает выпустить нас отсюда, — едва слышно пробормотала она. — Может паролем сделать имя, которое тебе дорого…
— Что? Какое имя?
Ответа не последовало – она уже была целиком и полностью поглощена обдумыванием новой кодировки, а ещё через несколько секунд запись оборвалась.
Волт-Тек! Выход на поверхность! Это невероятно! Это грандиозно! Это всё меняет! Благодаря Волт-Тек вся эта дрязга между Смотрительницей и Риветс отойдёт на второй план. И, возможно, мне больше никогда не придется работать в службе охраны. Возможно...
«Не верь Смотрительнице.» Так говорил П-21, и именно эти слова читались в его взгляде, когда он наконец закончил взламывать дверной замок. Неожиданно, я вспомнила изречение одного старца: «Если что-то слишком хорошо звучит для того, чтобы быть правдой, то это, вероятно, ложь.» Если бы Смотрительница серьёзно относилась к всему этому, она бы обязательно поставила Маму в известность.
«Она общается по радио прямо сейчас...» Я взглянула на свой Пип-Бой. Он был способен принимать до дюжины различных радиоканалов, но в Убежище были задействованы всего шесть. Я настроилась на канал охраны, но он был отключен в течение всей смены «В». Следом шёл канал технических служб, на котором кто-то сухо вещал о неисправном насосе в системе переработки и призывал Скотч Тейп заняться его починкой. Канал сферы услуг тоже молчал, так как кафетерий и отдел переработки пищи были закрыты на время комендантского часа. На медицинском канале крутилось автоматическое сообщение о поиске П-21, которого следовало немедленно препроводить на списание. На развлекательном канале гремел духовой оркестр и раздавались здравицы в адрес Смотрительницы. Образовательный канал крутил набившую оскомину запись о том, как Волт-Тек поставил Смотрительницу на стражу наших интересов... что было бы очень подозрительным, если бы я уже не слышала её миллион раз.
Я переключилась на другой канал. Одни помехи. И на другом... и на другом... и на следующем...
Биб боп бииииб бибиб би биип боп бип бииип... внезапно начало раздаваться из моего Пип-Боя. Я понятия не имела, что это могло быть. Может это Пип-Боевский язык? Звук был неотчетливый, в сигнале было много треска и помех. Это могло означать, что он, вероятно, идет не из Убежища. Сигнал был настолько слаб, что я сомневалась, что его можно поймать на нижних уровнях, даже если кому-то надоест слушать помехи и он начнет листать частоты. Я записала примерно минуту, надеясь, что этого будет достаточно.
«Ну вот и все. Мне нужно выбраться отсюда. Мне нужно поговорить с мамой... »
Вот только... будет ли этого достаточно? Мама... хотелось бы думать, что она поверит мне. Что я буду чем-то большим, чем «Блэк-фиаско-джек». Что она воспримет это всерьёз, так как это сказала её «миленькая малышка». Или она останется в режиме «главы охраны», но всё же сочтёт доказательства, которые были у меня достаточно убедительными... и что-нибудь предпримет насчёт Смотрительницы.
Тут я услышала мягкий щелчок, и дверь в камеру отворилась. Я в изумлении раскрыла рот.
— У тебя получилось. Как... где ты научился этому?
— Ты когда-нибудь проводила целые недели с заколкой, отвёрткой и ничем больше, пока какая-нибудь баба не захочет трахнуться с тобой? — ответил он вопросом на вопрос. — Я уверен, что даже ты смогла бы научится этому в конце-концов.
— Я не очень верю всем этим штучкам. Если я собираюсь открыть дверь, то я просто достаю нужный ключ, — парировала я, толкнув решётку, а затем пошла в сторону пустующей комнаты охраны.
Ах да, ключ. Дабы не усугублять положение дел, я схватила ключ для Пип-Боев и засунула его назад в ящик стола. Мысль о том, чтобы вернуться к Смотрительнице? казалась безумием. Я могла бы, конечно, связаться с Мамой по радио, но это выдало бы меня Дейзи и остальным, которые тоже прослушивают радиочастоты. Ведь все остальные кроме меня сейчас спали или же просто находились в своих комнатах, так как в Убежище действовал комендантский час.
— Слушай. Мне нужно спуститься вниз и рассказать обо всём этом Джин Румми.
Я перевела взгляд на ступени, ведущие вниз… а ещё мне нужна пушка.
Боже, неужели я в самом деле собиралась стрелять в людей? Даже в Дейзи… при одной мысли об этом мне стало нехорошо. Убийство в Убежище считалось самым тяжким преступлением, ведь убивая другую жительницу ты отнимаешь у Убежища то, что помогает поддерживать жизни всех обитателей в нём! Но если Смотрительница действительно собиралась… что бы там ни было сделать…
Я пробежала ко входу в оружейную, надеясь, что не подниму этим тревогу. Обычно, во время смены «В» Брандибак охраняла дверь снаружи, но сейчас она ушла вместе со всеми.
— Ты можешь открыть эту дверь?
Он взглянул на меня, а затем подошел к терминалу.
— Хм… да, возможно. Но это займет немного времени.
Он собирался открыть дверь с помощью терминала? Увидев мой удивленный взгляд, мужчина закатил глаза, а затем спросил:
— Слушай, разве ты не собиралась предупредить свою подружку?
Ну да, конечно. Он же был крутым мужиком, который отлично разбирался в замках и терминалах и даже несмотря на то, что такие как он не обучались в школе, знал кучу вещей, о которых я даже не подозревала. Просто шикарно, даже мужчина был лучше чем я. Стоп, Блэкджек, хватит! Сейчас явно не время чтобы жалеть себя.
— О’кей, я скоро вернусь, — сказала я, в душе надеясь, что вернусь на одна, а с Мамой и со всеми охранницами из смен «А» и «Б».
Пробираясь через атриум, я услышала голоса Смотрительницы и Дейзи, которые спорили о чем-то на повышенных тонах, но приличное расстояние и эхо помешали мне разобрать подробности. Я кралась через широкое открытое пространство, пытаясь использовать усиливающие колонны в качестве укрытия, но Мармеладка всё же умудрилась заметить меня. Она удивленно моргнула, а затем улыбнулась и легонько помахала рукой. Натянуто улыбнувшись, я помахала в ответ и нырнула в кафетерий, пока меня не заметил кто-нибудь ещё. Сердце бешено колотилось в груди, но назад дороги не было. Я не знала, что планирует Смотрительница, но сейчас было самое подходящее время, чтобы в игру вступила особа поумнее, чем я.
Я пронеслась по лестницам мимо клиники, школы и прочих вспомогательных служб. Я так спешила, что приложилась головой об дверь, не дождавшись, пока она полностью скроется в потолке. От вспыхнувшей боли у меня на глазах выступили слёзы, и я стиснула зубы, потирая ушибленное место.
— Мам! Ма-ам! — закричала я, вбегая в её комнату. Увидев, что кровать не разобрана, я почувствовала, что моё сердце остановилось. Где она? Почему её здесь не было? Она всегда была здесь!
Но только не сейчас. Я шлёпнулась на пол и начала бить себя кулаком в лоб, только раззадоривая свою головную боль:
— Думай, Блэкджек. Думай, думай, думай!
К сожалению, произнося это вслух, я ни коим образом не помогала своему мозгу. «Её метка!» Я ввела мамино имя в Пип-Бой, запустила локатор и покрутилась, ища на его радаре маленькую стрелочку.
Ничего.
Я разочарованно вскрикнула , ударяя руками по полу перед собой. Ну почему она исчезла именно сейчас! Должно быть, она блокировала свою метку. Думаю, главе службы охраны было вполне по силам сделать это. Или она находилась где-то, откуда не проходил сигнал. Ох... а что если с ней что-нибудь случилось?
Всё это бесполезно. Смотрительница явно что-то затевала. И я должна выяснить – что именно. Я должна узнать, что означают те сигналы, которые она принимала. А значит, мне нужна была помощь смышлёной девушки, которая действительно хорошо разбирается в Пип-Боях.
Что-ж... Я месяцами придумывала повод, чтобы посетить Миднайт в её апартаментах. Похоже, что я только что нашла подходящий! Я задержалась лишь на минуту, чтобы написать записку:
«Смотрительница что-то затевает. Убежище в опасности. Отправляюсь к Миднайт!
БД».
А затем поспешила вниз, к жилым кварталам, где обитала Миднайт.
Как представитель органов правопорядка, я имела ряд привилегий. Например, право самостоятельно отпирать двери в жилые помещения с помощью своего Пип-Боя, если Убежище было в опасности и не было времени стучаться.
Но лучше бы я постучалась. А ещё лучше, если бы у меня был другой знакомый специалист по информационным системам, к которой я могла бы пойти.
Вид пыхтящего от натуги Е-10 заставил меня замереть на месте. Ах, да... сейчас была ее очередь на секс-утехи, не так ли? Я отвела глаза. Е-10, разумеется, занялся ею с огромным удовольствием... тьфу! Что я делаю!
— Миднайт... — пробормотала я. Она в ответ лишь промычала нечто нечленораздельное.
— Миднайт.
Они продолжали заниматься своим делом, полностью игнорируя меня.
— Мидна-айт! — заорала я.
Она завопила, а Е-10 прекратил, наконец, свои скачки, и эти двое, вытаращив глаза, уставились на меня. Зрачки Миднайт сузились, когда мужчина указал на меня в замешательстве.
— Б... Блэкджек?
Е-10 указал в мою сторону.
— Я не знал, что на сегодня у меня запланированы двое, — произнес он, сверяясь со своим Пип-Боем.
— Миднайт, мне нужна твоя помощь, — сказала я, направляясь к кровати. В отличие от моей комнаты, у неё был идеальный порядок. Терминал и рабочая станция просто сверкали чистотой.
— Убирайся! — завизжала она и бросилась на меня, замахиваясь. — Ты не нашла другого времени, чтобы притащиться сюда в надежде отшлёпать меня? Убирайся немедленно или я...
Я схватила её за плечи и посмотрела прямо в глаза:
— Слушай, речь идёт вовсе не о сексе. Сейчас не время для забав. И если ты поможешь мне, обещаю, что никогда больше не стану пытаться залезть к тебе в трусы, идёт?
Она замолчала, надувшись. Затем раздражение сменилось обеспокоенностью.
— Ну ладно. Что ты от меня хочешь?
— Смотрительница получает сигнал из внешнего мира , — объяснила я, найдя наконец запись в своём Пип-Бое. — Мне нужно знать о чём там говорится.
Услышав бипы и бопы, исходящие из моего Пип-Боя, она, похоже, окончательно убедилась во всей серьёзности происходящего.
Она пристально посмотрела на меня, а затем со вздохом направилась к терминалу.
— За тобой большой должок, Блэкджек, — проворчала она, активируя терминал и нажимая кнопки с просто поразительной быстротой. Она подключила кабель к моему Пип-Бою. Е-10 что-то напевал про себя, стоя в сторонке у двери и поглядывая на Миднайт. Её соседки по комнате нигде не было видно. Неудивительно, мне бы не тоже не хотелось оказаться в одной комнате с парочкой во время интимного процесса... наверное.
— Это код передачи данных Волт-Тек. Довольно старый, надо сказать. В Убежище такой не используется, — тихо произнесла Миднайт, погружённая в работу. Время тянулось медленно, и я решила вновь проследить за метками на радаре. Мама по-прежнему была вне системы. Дейзи находилась... у центрального входа, я полагаю. Вместе со Смотрительницей. А теперь она двигалась... обратно на пост охраны? Мне вдруг показалось, что я услышала... что-то. И это было подозрительным, учитывая, что одним из преимуществ жизни в Убежище Девять Девять было то, что жилые помещения были практически полностью звуконепроницаемыми.
— Будет совсем несложно почистить его, — пробубнила Миднайт, продолжая манипуляции с файлом на своём терминале.
— И... готово! — произнесла она торжественно, а затем нахмурилась. — Надо же... это текстовый файл.
Я удивлённо заморгала, наклоняясь к терминалу, чтобы убедиться, что ничего не путаю:
«Силы безопасности Волт-Тек прибывают сегодня в 1:00. Приготовьте ЭП-1101 для передачи. Отличная работа, Смотрительница. Вскоре вы вновь получите контроль над своим Убежищем.
Деус.»
— Волт-Тек нужна эта программа? Но зачем? — недоумевала Миднайт. — Мы же ещё не взломали её шифровку!
— Понятия не имею, — ответила я со вздохом. — Где находится ЭП-1101?
«Погоди-ка... забудь про файл.»
— В мэйнфрейме Убежища. Доступ к нему можно получить с Главного терминала рядом с кабинетом Смотрительницы. Так как мы не смогли сломать его кодировку, я запаковала его для передачи на Пип-Бой. Это очень странный файл. Мне пришлось использовать постоянно переписываемый протокол, — произнесла она в спешке. Мои уши снова уловили этот приглушенный звук. Что это был за шум и почему так яростно чешется моя бошка? Миднайт, должно быть, приняла мой задумчивый вид за замешательство, поэтому попыталась объяснить попроще. — Однажды поместив этот файл в Пип-Бой, уже невозможно удалить его оттуда. Он будет навечно вписан в ПЗУ Пип-Боя.
Я посмотрела на неё. Неужели она все ещё болтала об этом файле? Затем перевела взгляд на свой Пип-Бой. Одной из наиболее часто используемых его функций был хронометр или проще говоря часики. Сейчас он показывал 1:22. Раздался сигнал системы управления дверью, и она с шипением открылась. Е-10 приветливо улыбнулся, поворачиваясь к двери лицом. В Убежище Девять Девять было пять сотен людей, и я, конечно, могла не знать их всех по именам, или даже просто различать их в лицо, но одного взгляда на женщину, которая стояла сейчас в дверях, было достаточно, чтобы понять, что она не могла быть из нашего Убежища. Её грязная и имеющая нездоровый вид кожа была сплошь покрыта шрамами и следами укусов, а белки её глаз были странного желтого оттенка. В её волосы были вплетены окровавленные шипы, и она была одета в кожаную броню, утыканную бесчисленными выступающими гвоздями. Её лицо расплылось в довольной улыбке, демонстрируя гнилые зубы.
И чтобы окончательно развеять наши сомнения на её счет, она снесла Е-10 голову выстрелом из одноствольного дробовика. Нас с Миднайт забрызгало кровью и ошмётками костей и мозга, после чего мужчина повалился бесформенной кучей. Женщина начала небрежно перезаряжать оружие противно хихикая.
— Бах... ты убит, — невнятно произнесла она своим окровавленным языком, который выглядел... пожёванным.
Миднайт застыла, потрясённая увиденным и, похоже, обмочилась. Мое душевное состояние было не многим лучше, но, в отличие от неё, я всё же была охранницей. Я бесцеремонно затолкала страх и ужас, сковывавшие меня, в чулан в самом дальнем уголке своего разума, в котором я хранила всё, о чём мне не хотелось думать, что позволило мне вновь обрести контроль над собой и вытащить свою дубинку как раз в тот момент, когда врагом была окончена перезарядка дробовика. Металлический жезл с противным хрустом вырвал оружие из захвата её пальцев, судя по звуку, возможно, сломал его.
В отличие от Миднайт, эту бабу нелегко было ввести в ступор, и она моментально контратаковала. Замахнувшись, она ударила меня левой рукой, опрокинув на пол рядом с трупом Е-10, с такой силой, что звёзды вспыхнули у меня перед глазами. Моя дубинка загремела по полу где-то за пределами поля зрения. Навалившись на меня сверху, женщина вытащила ржавый нож из ножен за плечами. Она ткнула тупым лезвием в высокий воротник моей униформы и начала пилящими движениями резать прочную ткань, чтобы потом перерезать и моё горло. Я взглянула на убитого мужчину рядом с собой и на застывшую Миднайт, которая должна была стать следующей.
Собрав силы, я выдернула правую руку из под врага и ухватилась покрепче за туповатое лезвие ножа, режа свои пальцы, прилагая все свои усилия начала отводить его от своего горла. Ржавый металл задрожал, когда моя противница надавила на нож еще сильнее, а затем лезвие сломалось возле рукояти и осталось в моей руке. Я развернув его, с силой вогнала кусок металла женщине в горло так глубоко, как только смогла. Её жёлтые глаза широко распахнулись в агонии, из разрезанного горла хлынула кровь, заливая мне шею и грудь и окрашивая мою униформу в тёмно-красный, почти черный, цвет. Наконец, как будто что-то оборвалось внутри кошмарной бабы и она вяло повалилась прямо на меня.
Я ахнула, и моё сердце бешено заколотилось в груди, когда я ясно осознала, что натворила. Я только что убила человека... пусть больного и безумного, но всё-таки человека. Прежде чем эта мысль успела развиться во что-то большее, я отправила её в тот же чулан, вместе со всем остальным, что в этот момент не должно было занимать мою голову. Потому что прямо сейчас я была нужна Миднайт, которая в шоке таращилась на трупы в её квартире. Я взглянула на окровавленный Пип-Бой на руке убийцы. Он явно принадлежал кому-то из Убежища Девять Девять и, судя по тому, что он был полностью залит кровью, вряд ли он был снят с предыдущего хозяина при помощи ключа.
— Номер 340, — тихо произнесла я. — Сноудроп.
Молчаливая, преданная работе охранница, которая всегда относилась ко мне довольно прохладно. Одна из тех девяти, что была сегодня со Смотрительницей.
— Ты! — прохрипела за дверью другая женщина державшая в руке ржавый тесак. Я нашла кое-что получше – ржавый дробовик, обронённый убитой. Я рванулась к нему и сцепила на нем пальцы. Когда враг бросился на меня, размахивая своим оружием, ствол был уже направлен на нее. Из-за адреналина в крови все происходящее казалось немного замедленным. Почти не целясь я надавила на спусковой крючок...
Свинцовое облако вылетело из ствола дробовика. Я наблюдала как оно превратило в кровавое месиво её лицо. Баба завопила, вслепую размахивая вокруг себя тесаком. Я развернула дробовик и, схватив её как дубину, начала наносить удары прикладом ей по голове. Снова и снова. До тех пор, пока одновременно не треснули и приклад дробовика, и ее череп. Женщина повалилась на пол, вяло подергиваясь, а я изо всех сил пыталась сохранять душевное равновесие. «Не думай об этом прямо сейчас. Твой чулан уже почти переполнен.»
Миднайт издала тихий возглас, а я застыла, поражённая видом тел у моих ног. Двое... Я действительно только что убила двоих? «Нет. Не думай об этом. Ты сделала то, что должна была.»
— Миднайт... — строго сказала я, заглядывая прямо ей в глаза. Никакой реакции.
— Миднайт! — рявкнула я, и так как я не была квалифицированным медиком и понятия не имела, что нужно делать в подобных случаях, то просто от души съездила ей по лицу. Это заставило её наконец очнуться и посмотреть на меня. — На Убежище напали. Ты должна найти охранниц и мою маму и спустить всех жителей в технические туннели. Найдите Риветс. Она сможет о вас позаботиться. Поняла?
— Найти охранниц... спустить всех вниз... — пробормотала она, а затем, кивнув, спросила. — А что будешь делать ты?
Очень хороший вопрос. К счастью, на него был очевидный ответ, поскольку я нашла свою дубинку и держала её в крепком хвате перед собой.
— Ну-у, думаю, я хорошенько накажу их своей палкой.
Это должно быть прозвучало, как плохая шутка, но мне следовало игнорировать всё, что я хоронила на задворках разума.
Разумеется, как бы ни была хороша моя дубинка, ружьё было бы намного лучше. К сожалению, дробовик был больше не пригоден, так как треснувший приклад погнул и сдвинул казённик. Возможно, это было и к лучшему. Мне повезло, что он не разорвался прямо мне в лицо.
Было легко найти путь, которым пришли нападавшие – они оставили кровавый след от одной двери до другой по всему коридору. Так как у двери Миднайт кровавый след обрывался, я предположила, что там теперь должно быть безопасно.
— Давай, Миднайт, пошли, — позвала я и осторожно двинулась вдоль стены, стараясь ступать как можно тише.
Я не понимала, что это за люди такие? Если, конечно, это действительно были люди, а не какие-нибудь мутировавшие обезьяны или что-то в этом роде. Они жутко воняли. И им, похоже, доставляло удовольствие проливать чужую кровь. Я понятия не имела как они могли проникнуть в Убежище... если только они не вошли, когда Смотрительница открыла дверь.
Внутри одной из комнат я засекла красную точку, двигавшуюся к двери. Как только голова показалась в поле моего зрения я нанесла один точный удар дубинкой ей в горло. Её глаза вылезли из орбит и закатились, из расслабившихся пальцев вывалился револьвер 38-го калибра. Эй, я, может, и проспала две трети своего обучения и не особо внимательно слушала лекции Текстбук, но занятиям с огнестрельным оружием я уделяла самое пристальное внимание! Я нанесла ещё один удар ей в висок, и женщина рухнула в дверном проёме.
Она была настолько грязной, что я затруднялась определить, какого цвета ее кожа была изначально. А ещё у нее почему-то были отрезаны уши. Я, немного колеблясь, указала на неё своей дубинкой.
— Кто ты? — спросила я. Задыхаясь и кашляя, она взглянула на меня и начала мерзко хихикать в промежутках между вздохами... а затем как сумасшедшая бросилась к своему оружию! Я отпихнула его подальше. — Кто ты? Что вам здесь нужно?
Потом я увидела кровь, размазанную по её грязным губам, и подняла глаза, чтобы оглядеть комнату позади неё. Эйр Дакт и её малышка Вент лежали на полу... обе перемазанные кровью... а в боку малютки была выгрызена дыра... из которой и хлестала кровь. Безумная баба наконец смогла выдохнуть:
— Ням-ням!
Затем она рванулась и схватила меня за ногу, пытаясь прокусить мою униформу!
— Ты! Долбаная! Тварь! — закричала я, нанося удары дубинкой одновременно с каждым выкрикнутым словом. Её череп, не выдержав, раскололся, изо рта, носа и ушей хлынула кровь, и она испустила дух.
Ладно... убийства я ещё могла понять. И даже научилась мириться с ними, как бы безумно это не звучало. Но как, чёрт возьми, эти люди могли есть себе подобных?! Я посмотрела на Вент... надеясь, что она уже была мертва, когда...
Ох, сейчас меня стошнит. Не в силах сдержаться, я выплеснула свой обед в дверной проём. Закончив, я заперла эту мысль вместе с остальными в том же чулане в глубине моего разума и подперла его дверь воображаемым комодом. Я буду волноваться об этом и разбираться с этим позже. Я проверила револьвер. Четыре патрона... и ещё шесть на теле убитого противника.
Троих я уложила... а сколько же их всего? Мой локатор показал целое море красных огней, когда я подходила к лестнице, ведущей в Атриум.
— Не переношу этих больных ублюдков, — услышала я голос мужчины, с верхней площадки. Его слова навели меня на мысль о том, что он не был подобен тем, кого я встретила по дороге сюда. — Убийцы, психопаты, чёрт бы их подрал.
«Может с ним можно договориться?»
— Взгляни на это с другой стороны: они же из кожи вон лезут, лишь бы убить всех до единого в этом Убежище, а так нам бы пришлось делать всю грязную работу, — ответил ему незнакомы мне женский голос, изгнав тем самым все мысли о переговорах из моей головы, а затем добавила. — Деус получает программу, которую он так хочет. Мой босс доволен. Жнецы довольны. Все в выигрыше.
«Кроме моего родного Убежища, козел.»
— Я никак не пойму из-за чего весь сыр-бор, — пробормотал джентльмен, пока я кралась вверх по ступенькам. — Деус хватает дюжину наших, тащит их с арены сюда, потом приводит сюда ещё и рейдеров и просто ждёт, пока какая-то тупая стерва не откроет ему дверь?
— Очень умно с его стороны. Он прекрасно знает, что Блестяшка вроде меня ни за что не сговорится с неудачником из Бессердечных вроде тебя, чтобы его развести. Таким образом, каждый получает полагающиеся ему крышечки, и все счастливы, — как ни в чем не бывало ответила женщина. Её голова попала в поле моего зрения, и я подняла свой ржавый револьвер, ловя её на мушку. Я облизнула губы и судорожно сглотнула. Всё, что мне нужно было сделать, это нажать на курок. Просто нажать на курок.
И, всё-же, она не была такой, как те убийцы. Она казалась вполне адекватной, даже несмотря на то, что вела себя грубо и вызывающе. Однако даже это не давало мне полной уверенности в том, что она не атакует меня, как только увидит. Если я убью её… я попыталась заставить себя сделать это.
Бледноликая девушка была грязной, одежда была заляпана багровыми пятнами, а её чёрные волосы слиплись от засохшей крови и чего-то вязкого. Также на шее виднелось ожерелье из каких-то дешевых драгоценных камней. Она была человеком, личностью. Как я могла просто… пристрелить её
А потом она увидела меня. Её глаза сперва расширились, а затем сузились, а рот растянулся в улыбке.
— Оооо… Дурочка из Убежища достала пушку, но она не знает как ей пользоваться, — произнесла она, протягивая руку к ножной кобуре и доставая оттуда… странного вида металлическую коробку из которой торчала грубая рукоять. Не важно что это было, если она направила эту штуку на меня, то вряд ли это было чем-то хорошим. По её взгляду я поняла, что она была абсолютна уверена, что я не выстрелю.
Да я почти сама была в этом уверена. Но мне повезло. Просто повезло. Пуля попала ей в левый глаз, а затем, выйдя где-то в районе её левого уха, забрызгала мужчину месивом из крови и мозгов. Тот, ошеломленный, отшатнулся назад, глядя как женщина на пол, а затем взял в руки заточенный кусок арматуры и направил его в мою сторону, подобно копью. Я попыталась выстрелить ещё раз, но револьвер, жалобно скрипнув, замолк.
Увернувшись от броска смертельного прута, я схватила странную коробку… оружие… штуку! Тут не было даже курка. Как же это работает?
— Никогда прежде не видела лучевого пистолета?
Какого пистолета? Еще один прут, рассекая воздух, метнулся в мою сторону. Я едва успела подставить лучевую штуку, в надежде заблокировать удар. Яркая вспышка осветила лестничную клетку, раздалось шипение, а затем металл без колебаний вонзился в мою плоть. Я закричала, когда бритвенно-острая сталь вонзилась в мой бок, оставляя длинную и глубокую рваную рану. И вновь лишь удача спасла меня. Споткнувшись, я покатилась вниз по лестнице. Кровь, хлеставшая из раны, пачкала защитный комбинезон и оставляла на ступеньках багровые следы. Я грохнулась на спину в самом низу. Подняв взгляд на всклокоченного мужчину, я увидела, что он уже готовился проткнуть меня своим примитивным, но тем не менее эффективным оружием, как какого-нибудь радтаракана.
— Глупые неженки из Убежища... — сказал он, поднимая острый прут. Я застыла на месте, уверенная в своей скорой смерти, и просто смотрела.
Вдруг раздался звук выстрела, и дыра размером с кулак появилась в его груди. Он рухнул набок, уставившись широко открытыми глазами в коридор позади меня
— Никто не смеет убивать людей в моём Убежище, — решительно сказала Мама, прицеливаясь снова. Прогремел второй выстрел, который снёс мужчине пол головы.
Я смотрела на его тело, чувствуя, как все те мысли, что я до сих пор держала запертыми в чулане на задворках разума, начинают выламывать дверь. Что-то зарождалось внутри меня, пока я смотрела на кровоточащие раны в его голове. Я должна была сделать что-нибудь... хоть что-то... закричать... блевануть... обмочиться... свернуться калачиком и сосать палец, как младенец, пока все это не закончится. Что-нибудь!
— Блэкджек, — Мамин голос прорвался сквозь весь этот кошмар, и я заставила себя отвести взгляд от свежего покойника. — Нам нужно позаботиться о Убежище.
Её спокойный голос заставил меня вернуться к реальности. Как бы мне не хотелось отступить, я не могла. Не сейчас. Не перед ней. Пусть я и была худшей охранницей, но моё Убежище было в опасности.
— Да-да... Конечно, — сказала я, поднимаясь на ноги. Она выглядела чрезвычайно гордой за меня, и это придавало уверенности. — Итак... какой у нас план?
Любой план, не принадлежавший мне, сейчас бы пригодился.
— Я всё еще не знаю, что тут происходит или как эти... эти твари пробрались сюда, — ответила она, проверяя свой пистолет. — Кто-то научил их как использовать основные функции Пип-Боев. Они направлялись прямиком в комнаты охраны. Рада, что они не ушли слишком далеко.
«Занятые вырезанием всего живого на своём пути...» Проклятье, если бы я была быстрее, я могла бы... могла бы сделать хоть что-то!
— Да, но где они взяли эти Пип-Бои?
Им пришлось бы... ох, не хочу даже думать об этом.
— Ладно, слушай, они здесь, потому что Смотрительница впустила их, — сказала я и увидела, как от этих слов гнев вспыхнул в глазах Матери. — Я абсолютно уверена, что она собиралась использовать их, чтобы схватить Риветс.
— Схватить Риветс? Но она же глава техобслуживания!
— Ну, скажи это ей, когда найдёшь эту мелкую психопатку, — возразила я. — У неё была Дакт Тейп чтобы открыть шлюз и найти то, что эти захватчики хотели. Они пришли сюда не для того, чтобы просто убивать, а за той программой, которую Смотрительница нашла в Убежище.
— Программой? — нахмурившись, переспросила моя Мама. — Тогда почему они просто не взяли её и не ушли?
— Может потому что они злые? — предложила я, смотря на лестницы, ведущие в атриуму. Она даже не усмехнулась, но я увидела на её лице бледную улыбку... — Если я смогу получить доступ к терминалу в главном техническом помещении, то смогу скачать её на свой Пип-Бой и затем... сделать что-нибудь.
«Что-нибудь, что заставит их покинуть Убежище, но что? Выбросить за шлюз и закрыть его за ними? Нет... это бы не сработало!»
— Тьфу, ну почему это не может придумать кто-нибудь умный? — проскулила я, когда Лок и Бэррел, две охранницы из смены «А», подошли с дубинками наготове. Не будет программы – уйдут и они. И кто-то должен это сделать. — А что если бы я захватила ЭП-1101 с собой наружу? Тогда они бы последовали за мной, не так ли?
— Не глупи, Блэкджек. Снаружи только смерть, — немедленно возразила Мама.
— А здесь и подавно, Мам. Эм.. Я имею ввиду... глава сектора безопасности... мэм... — Я шаркнула ногой, слегка покраснев. Она заключила меня в объятья. Хорошо, теперь я сильно покраснела. Она быстро отпустила меня, смущаясь. Мама никогда не была хороша как мама. Не то что бы она была плохой мамой, просто... Тьфу! Почему именно сейчас в моей голове так много взаимоисключающих мыслей.
Джин Румми возглавила нашу группу, поведя нас за собой к атриуму. Когда мы поднялись вверх по лестнице, я услышала истошный визг, которому вторил мерзкий смех, разнёсшийся по помещению. Достигнув дверного проёма, мы осторожно выглянули за угол. Захватчики расположились в дальней части атриума, прямо перед входным шлюзом Убежища. Рядом с ними лежала, по крайней мере, дюжина мертвых жителей, которых, судя по кровавым следам, притащили из их жилищ внизу. Дверь на пост охраны была свободна.
— Скорее! Мы можем добежать до неё! — с жаром произнесла Лок и выскочила из дверного проёма. Она была быстрой и могла пробежать круг в спортзале менее чем за минуту. Здесь же было не более тридцати метров.
Взрыв прогремел на весь атриум, и девушку буквально разорвало на куски. Стена за ней прогнулась. Тем не менее я смотрела совсем не на то, что осталось от Лок.
Я уставилась туда, откуда пришёл взрыв.
Среди толпы захватчиков возвышалось... нечто. Нечто, сочетающее в себе живого человека и металл. Когда оно шагнуло вперед, гидравлика привела в движение металлические пластины, прикрепленные к его коже. Несмотря на свой огромный вес, это нечто двигалось, казалось, почти без усилий. Красные глаза взирали на то место, где разбросало останки Лок. Из-за плеч выглядывали две огромные пушки.
— Пизда думала, что она быстрая. Но пизда ошиблась, — произнесло оно невнятным металлическим голосом.
Захватчики согласно засмеялись.
— Теперь следите за дверью. Возможно, нам потребуется ещё одна группа рейдеров.
Ещё? Хотя, пока это нечто тут, и дверь открыта, то почему нет? Оно могло просто продолжать посылать всё больше и больше тех убийц. Полдюжины налётчиков двинулось вперёд, один из них носил окровавленный Пип-Бой.
— Эй, смотри, красные метки! — восторженно закричал он. — Эти штуковины охренительно хороши!
— Они по-прежнему думают, что могут дать нам отпор!
Эти слова вызвали новый взрыв смеха у остальных, и я вынуждена была с ними согласиться. Мы отступили.
— И что теперь? — спросила Бэррел. Она дрожала от страха.
— Я открыта для предложений, — мрачно сказала Мама.
Я нахмурилась, а затем оглянулась на лестничную площадку:
— Кажется, у меня есть идея...
Честно говоря, это была ужасная идея. Но кроме неё у нас не было ничего. Сбросив свою броню, я начала одевать потрёпанную одежду мёртвой девушки. Я даже была почти одного роста с ней и все тряпье пришлось мне в пору.
— Хорошо, что у тебя такие шикарные черные волосы, рыбонька, — мягко произнесла она, оставив попытки отговорить меня от этой затеи.
Из нас троих я единственная более-менее походила на бандитку, которую недавно убила.
— Мам, я тут собираюсь прикинуться чокнутой дикаркой, — строго ответила я. — Не зови меня так, пожалуйста.
Последнее, что мне было нужно, так это детское прозвище... и её комплименты по поводу моей внешности.
— Да это самоубийство, — пробормотала Бэррел, размазывая грязь по моим волосам и лицу.
— Значит этого они уж точно не ожидают, — отозвалась я.
— И как ты собираешься обмануть локаторы их Пип-Боев? — возразила девушка.
Я повернулась к ней:
— Может быть, ты хочешь сделать это?
Она выглядела так, словно готова была заползти под кровать и заплакать. И я знала, что выгляжу точно так же.
Посмотрев на Маму, я спросила:
— И правда, как мне пройти мимо охраны ко входу? Они же сразу заметят меня, если я попытаюсь просто пройти мимо них.
— За комнатой Смотрительницы есть проход, который ведёт прямо к выходу из Убежища. Её бабушка пользовалась им, чтобы выбираться из своих апартаментов после наступления комендантского часа, — отозвалась Мама, загружая код в мой Пип-Бой. — Это поможет тебе пробраться внутрь. Честно говоря, я сомневаюсь, что даже Смотрительница знает про этот путь.
Посмотрев мне прямо в глаза, она добавила:
— Ты уверена, что хочешь сделать это?
— А кто, если не я?
Ведь даже от такой бестолковой охранницы как я, иногда должен быть толк.
— Итак… если мне удастся это сделать… то закройте Убежище так быстро, как только сможете. На вашем месте я бы его вообще запечатала наглухо. Ведь если дверь откроется вновь, то Убежище будет обречено.
Я положила то странное оружие себе в кобуру и еще раз посмотрела на себя в зеркало убедиться, что я чумазая настолько, чтобы нельзя было выявить с первого взгляда по мне «неженку» из Убежища. То, что на мне было надето, даже не было бронёй! Это были... просто лохмотья. Я как следует измяла их, чтобы придать себе более отталкивающий вид, но все же сильно сомневалась, что смогу кого-нибудь обмануть этим маскарадом. Хорошо хоть, что растрепанные волосы частично закрывали мое лицо. А грязь делала его черты менее четкими.
Возвращаясь в атриум, я услышала чей-то вопль и следующий за ним дикий хохот:
— Она откусила это!
Мне некогда было выяснять кто и что там кусал, поэтому я просто подошла к двери.
— А вот идёт ещё одна! — раздался крик уже другого врага.
— Даже не вздумай стрелять! — рявкнула я, вступая в комнату. Оглядевшись, я осознала, что все стволы и глаза в комнате смотрели на меня, что заставило меня отринуть все мысли о том, чтобы открыть огонь. — Это я.
Сквозь подошву драных ботинок я чувствовала на полу кусочки того, что некогда было Лок. Это было своеобразным напоминанием мне, что ни в коем случае нельзя было делать что-либо, что может разоблачить меня.
— Дешёвка? — спросил мужик, носивший на руке окровавленный Пип-Бой. — Это ты?
— Конечно, блядь, это я! А ты думал кто? — ответила я вопросом на вопрос. Услышав мой дерзкий тон, он, похоже, вздохнул с облегчением.
— Какого хрена тут вообще происходит? Я думал, что та мразь убила всех наших бойцов, — произнёс он с кислой миной.
— Они воссоединились с охраной Убежища и сейчас готовятся к нападению, — ответила я.
Тут до меня донёсся скрип металлического голоса:
— Тогда что же ты тут делаешь, пизда?
Я уставилась на железного монстра. Наши глаза встретились. Я услышала слабый треск, пока эти красные горящие глаза следили за каждым моим шагом.
— Я... я...
Я чуть не умерла на месте от страха. Слегка дрожащей рукой я достала из кобуры сломанное оружие. И остальные бандиты, судя по всему, нашли это невероятно забавным.
— Ха! Блестяшке теперь нечем блестеть!
Мужчина с Пип-Боем залился смехом. Я хотела возразить, но вместо этого подняла глаза выше щитка лучевого пистолета. Металлический монстр не счёл это забавным.
С невероятной скоростью он выбил пистолет изо рук, и в неожиданно наступившей тишине только желтоглазые грязные дикари ненормально хихикали.
— У пизды нету пушки, значит она бесполезна. Тут ей и приходит конец. Верно, пизда?
Он с размаху наступил своей бронированной конечностью на упавшее оружие и корпус с треском расплющился. В этот момент я почувствовала, какого это, быть размазанным по полу.
Внезапно я отчётливо начала осознавать, что одна часть его тела была отнюдь не механической. И эта часть, я была абсолютно уверена в этом, через несколько секунд окажется внутри меня. Услышав знакомое хныканье, я посмотрела на распростёртую на полу фигуру. Это была Смотрительница, которую жестоко насиловал один из грязных мужланов. Сама идея изнасилования была мне абсолютно чужда, и я заставила себя отвести взгляд и побороть свой страх. Бывали случаи, когда одни женщины принуждали других к интимной связи против их воли – это было преступление класса «А». Но чтобы так же поступали мужчины, это было... «Так, Блэкджек, сконцентрируйся!»
— Я не бесполезна, — ответила я так спокойно, как только могла в данной ситуации. — Я слышала, как одна из охранниц болтала о программе, которая тебе нужна, и о том, где её можно достать. Она приготовлена для одноразовой передачи на эти штуковины... Пип-Бои.
Монстр обернулся к Смотрительнице:
— Так значит, мелкая пизда не лгала.
— Я же говорила тебе, — прорыдала та в ответ, безвольно распластавшись на полу с забрызганным кровью лицом.
«Если я не хочу быть разорванной на кусочки, нужно брать ситуацию в свои руки.»
— Я достану её для тебя, — сказала я спокойно.
Он буравил меня своими красными, горящими глазами.
— Мне становится скучно, пизда. Даю тебе пятнадцать минут, после чего я проделаю свою собственную дверь, — сказал он, кивая на свои огромные пушки.
Вперёд выступил мужчина в лохмотьях древнего делового костюма:
— Ты не можешь, Деус! Если ты уничтожишь терминал, то Сангвин никогда не получит этот файл!
Этот мужчина не был похож на остальных. Несмотря на то, что он носил ту же грязную одежду, он выглядел более ухоженным, чем они. Более здоровым, хотя и таким же тощим. И Пип-Бой на его руке не выглядел так, будто он снял его с другого человека. Я внимательно взглянула на его лицо, я точно уже видела его прежде.
«Мужчина Убежища Девять Девять? Но как?»
— Мне всё равно. Я хочу, чтобы все они сдохли. Выдрючьте их и убейте, или убейте и выдрючьте, мне плевать. Всё это слишком затянулось! — произнес он почти с болью. После чего посмотрел на меня: — Вперёд, пизда! Убей всех, кто там ещё остался, и принеси мне программу! Действуй, пизда!
«Ух ты, похоже это твоё любимое слово, не так ли, Деус?»
— Я должен пойти с ней. Я должен быть тем, кто достанет программу, — умоляюще проскулил мужчина. Вот теперь я точно вспомнила кто этот нытик. Однажды он был моим сексуальным партнёром. И я бы никогда не записалась на него снова. Теперь он Е-21. Я думала его списали месяц назад...
— Мне плевать, кто достанет её! Просто достаньте! — взревел Деус. Вот теперь было самое время бежать к посту охраны.
Е-21 прошмыгнул мимо меня, чтобы добраться до люка первым.
— Ладно... заполучить программу... и не сдохнуть... заполучить программу... и не сдохнуть... — бормотал он себе под нос.
Я остановила его у подножия лестницы, услышав какой-то стук наверху.
— Что там происходит?
Он уставился на меня в замешательстве:
— Что происходит? Там забаррикадировались две охранницы, которым удалось сбежать. Вот что.
Я почувствовала, как во мне растёт ликование. Деус, несмотря на всю его мощь, не мог пробиться через эту дверь и не мог взорвать её, без риска повредить программу.
— Это сделала Дейзи?
«Ну разумеется это она! Она была слишком крепкой и упёртой, чтобы так просто дать убить себя!»
— Дейзи? — вытаращился на меня мужчина, а затем протянул руку и сдвинул в сторону грязные волосы, скрывающие мое лицо. — Блэкджек!
— Да, это я. Как ты вообще докатился до такого… — попыталась спросить я, но вместо того, чтобы просто ответить он открыл свой рот, собираясь завопить. Пришлось довольно грубо заткнуть его ладонью.
— Извини меня за это, — сказала я, замахиваясь Пип-Боем. Металлический корпус звякнул об его голову один раз… второй… третий… и так до тех пор, пока он не обмяк. Е-21 не потерял сознания, но был слишком ошеломлён, чтобы позвать на помощь. В конце концов, он сам влез во всё это.
Я бежала в сторону уровня безопасности, когда услышала чьи-то крики и грохот. Тут была дверь, отделявшая офис Смотрительницы, оружейную и пару подсобных помещений от тира, комнаты для допросов и зала для проведения инструктажей. Эта дверь была открыта силой, но Дейзи забаррикадировала проход столом. Его сейчас и разламывала пожарным топором огромная женщина, проделывая себе путь внутрь. Ещё трое дикарей гикали и улюлюкали, стоя позади и размахивая оружием.
Одна из них, потрёпанного вида, стояла и жевала свои собственные окровавленные запястья. В руках она небрежно держала дробовик из арсенала охраны. Неподалёку от нее стоял мужик измазанный в чем-то черном. Он тоже кричал что-то ободряющее, но из-за того, что во рту он держал нож, это больше походило на бессвязный набор рычащих и хлюпающих звуков. Ещё один стоял неподалёку и, подбрасывая бейсбольную биту, наблюдал за равномерными ударами топора.
— Эй, можно мне взглянуть на это? — улыбнувшись, спросила я женщину занятую самопоеданием, указывая взглядом на дробовик.
Её зрачки были сужены до маленьких точек. «Да кто вообще дал этой дурынде дробовик?» Она грызла свою руку с такой силой, что казалось вот-вот откусит её. Задорно подмигнув, она направила его на меня.
— Видишь?
Я чуть не обделалась, когда она нажала на курок. В конце концов, никто не был настолько туп, чтобы дать ей патроны.
— Дай сюда эту штуку! — выхватывая оружие из ее вялой хватки рявкнула я.
— Где патроны? — спросила я у размахивающего оружием мужчины. Тот лишь удивленно поднял бровь, уставившись на мою пустую кобуру. — Он сломался, ясно?
Вздохнув, он передал мне мешочек с патронами двадцатого калибра. Я начала заряжать их в дробовик.
— Просто держи эту штуку подальше от той ненормальной, — произнёс он, не отрывая взгляд от баррикады, а потом, указав рукой на психопатку, добавил: — Ума не приложу, почему Деус не прислал никого, чтобы присматривать за ними.
— Что с ней? — спросила я.
— Кто знает? Они все такие, — пробормотал мужчина. — Когда человек становится рейдером, можно сказать, что он уже покойник.
Увидев с какой ловкостью я заряжаю дробовик, он спросил:
— Ты умеешь пользоваться этой штукой?
Его глаза широко распахнулись, когда он заметил мои аккуратно подстриженные ногти.
— Стой... ты же не...
— Агась.
Посмотрев ему прямо в глаза я резко навела на него ствол и дважды нажала на курок. Нет времени для сомнений. Это была всего лишь самозащита. Я была охранницей, и я защищала своё Убежище. От первого выстрела голова мужчины взорвалась, а второй выстрел довершил начатое, и я на мгновение застыла в благоговейном ужасе, когда его голова отделилась от тела и он рухнул на пол, как кусок мяса. Я замерла на секунду, потрясённая. Я только что... обезглавила человека!
Но и это секундное замешательство могло обойтись мне очень дорого. С яростным воплем на меня набросилась женщина с окровавленными руками, в то время как второй мужчина нанёс мне удар своей битой. Жалкая одежонка, надетая на мне, была весьма ненадёжной защитой. К тому же, конец биты был сплошь утыкан гвоздями. Я закричала от боли, когда их ржавые концы вонзились мне в плечо. Психопатка, впавшая в неистовство, яростно щёлкала челюстями, пытаясь добраться до моего горла. Я сдерживала её из последних сил. Хорошо хоть, что эти двое, навалившиеся на меня, полностью перекрыли доступ женщине с пожарным топором. К несчастью, она довольно быстро сообразила и кинулась за пистолетом, обронённым убитым мною мужчиной.
Я отступила к лестнице, паля наугад. Чем хорош дробовик – он довольно эффективен в ограниченном пространстве, подобном этому. В моём оружии оставалось ещё пять зарядов, и я выпустила их все, стреляя так быстро, как только могла. Эти выстрелы оказались далеко не так удачны, как первые два, моя точность оставляла желать лучшего.
Мужчина свалился после четвёртого выстрела, продолжая хихикать, даже когда кровавая пена выступила у него на губах. Пятый выстрел просвистел мимо чокнутой, которая с безумным хохотом ударила меня своей окровавленной рукой. Я увидела, как другая женщина поднимает с пола пистолет и поворачивается в мою сторону.
— У меня нет на это времени! — закричала я и, обхватив локтем горло безумной рейдерши, прикрылась ею, как щитом, одновременно с этим пыталась перезарядить дробовик.
Пули девятимиллиметрового пистолета с силой въедались в рейдершу; понятно, что эти психи являлись пушечным мясом. Она даже не поняла, что в нее попали, но я точно знала это, так как почувствовала укол одной пули, что пробила мой временный щит.
— Обнимашки! — прохрипела женщина в моё ухо, перед тем как выскользнуть из моего захвата.
Каким то чудом, я перезарядила свое оружие, и мой противник, кажется, понял, что дробовик давал сто очков вперед пистолету и топору. Я стреляла так быстро, как могла, в то время как она схватила топор и побежала в комнату докладов. Перезаряжаясь, я пошла к двери. Там было несколько офисов и камер предварительного задержания. Она могла быть...
Позади меня прогремел выстрел, и я почувствовала как десятки раскалённых игл впились мне в зад. Дурацкий был план! Никогда в жизни больше не сниму свою броню. Я увидела знакомый дробовик, торчащий из баррикад и закричала:
— Это Блэкджек! Хватит в меня палить!
Я чувствовала жжение дробинок, застрявших у меня в мягком месте. Я ничем не смогу помочь, если они пристрелят меня!
Я тяжело опустилась на пол, услышав звук сдвигаемой баррикады позади меня. Красная точка в комнате инструктажа не двинулась в сторону двери. Может она ждала подкрепления? Это уже не важно. Буквально через секунду Дейзи сможет...
Свалить меня, ударив по ногам, пнуть в спину и выбить из меня дух, нанеся удар в живот. Да, ожидала я совсем другого! Закричав, я перекатилась на спину как раз вовремя, чтобы отбить своим Пип-Боем очередной удар.
— Дейзи! Это я, Блэкджек! — прохрипела я, кашляя.
Она холодно взглянула на меня, крутя в руках дубинку.
— Я знаю. И раз уж мы все всё равно скоро подохнем, я подумала, что смогу напоследок отвести душу, прикончив тебя.
Я уставилась на Дейзи и, как ни странно, любимое слово Деуса пронеслось в моей голове. Злость, охватившая меня, придала мне сил, и я, ухватив её дубинку, резко дёрнула, петлёй выворачивая руку Дейзи. Потеряв равновесие, та грохнулась на пол, и я, вскочив на ноги, прижала ствол дробовика к её лицу.
— У меня нет на это времени,— сказала я, сердце стучало в груди. Мой палец слегка дрожал на курке. В этот момент я искренне надеялась, что мой мысленный чулан не откроется.
— Я знаю, у нас проблемы, но у меня есть план, как сохранить Убежище. Так что прекращай валять дурака. Если хочешь, то убьешь меня, когда я вернусь.
— Вернёшься? — Мармеладка медленно прищурилась. Она была сильно избита, а вокруг рта были следы крови.. — Ты куда-то уходишь?
— Наружу, — сказала я, отворачиваясь от Дейзи. Я не могла убить её. Я предпочла бы убить её случайно, а не специально.
— Но ты же умрёшь, — тихо сказала Мармеладка, — Я не хочу, чтобы ты уходила.
Я встала на ноги, с трудом двигая ноющим задом, и захромала к двери.
— Правда? С чего бы?
— С того, что ты моя подруга, — сказала Мармеладка с широкой, вялой улыбкой. — Почему же ещё, как ты думаешь, я валяла дурака с тобой всё это время?
Она подала мне три стимулятора из аптечки:
— Вот. Я собиралась использовать их, но ты вся исстрелянная...
Я уставилась на неё с недоумением. Мармеладка? Друг? Она всегда была немного туповатой, постоянно находилась в тени Дейзи. Она была слишком глупа, чтобы работать одной, слишком недалёкой, иногда это даже раздражало, но… никто раньше не называл меня своим другом. Я вколола себе стимуляторы и тут же ощутила приятный холодок и покалывание в задней части своего тела. Повернувшись, я с беспокойством посмотрела на девушку.
— Нуу… спасибо, Мармеладка.
Она ничего не ответила, просто, улыбнувшись, кивнула.
Мимо меня протиснулась Дейзи.
— Да, да, да. Друзяшки, обнимашки, и прочее подобное дерьмо, — проворчала она, устанавливая баррикаду на место. До этого крупная деваха сердито хмурилась, но сейчас, когда она посмотрела на меня, на её лице не было ничего, кроме скепсиса. — Так ты действительно собираешься уйти?
«Мне показалось, или в её голосе действительно проскользнули нотки беспокойства?»
— Рейдеры пришли сюда за программой. Я надеюсь, что если украду её, то отвлеку их внимание на себя, а затем уведу подальше от Убежища. В это время вы с Мамой сможете вернуть контроль над ним, — легонько кивнув, произнесла я, снимая не нужные больше лохмотья. Она лишь вздохнула с пониманием и дала мне свою запасную броню, каким-то чудом прихваченную со склада.
— П-21? Ты тут? — позвала я, а затем, натянув бронекостюм, признательно улыбнулась Мармеладке.
— Тот бесполезный самец? — буркнула Дейзи.
— Ты звала меня? — сухо произнёс П-21, вступая в дверной проём. На его лице безошибочно читалось выражение самодовольства, которое, похоже, шокировало Дейзи. Но как только наши глаза встретились, вся его напыщенность тут же улетучилась.
— Ты передумала. Всё-таки решила отправить на списание, — резко выпалил он, буравя меня взглядом.
Дейзи усмехнулась.
— Послушай, мы тут вообще-то разговариваем. Просто постой в сторонке… — произнесла она, делая шаг вперёд.
П-21 медленно отступил.
— Ты никогда не упускаешь шанса избить какого-нибудь мужика, верно?
— Мужика? Пфф… я вообще не упускаю шанса кого-нибудь избить, — оскалившись, ответила Дейзи.
«О’кей, это нужно немедленно прекращать.»
Я передёрнула затвор дробовика, заставив Дейзи повернуться ко мне. Нужно быть осторожной. У меня было всего лишь около дюжины патронов и я не собралась отбирать последние у Мармеладки, а дверь в оружейную всё еще была надёжно запечатана. Возможно, потребуются личные коды доступа Мамы или Смотрительницы, чтобы открыть её. Я подумала о всём том изобилии оружия, которое хранилось за этой дверью в ожидании нового Происшествия, и в досаде топнула.
— Послушайте, сейчас действительно не время для того, чтобы цапаться, — мягко сказала я. «Мда, если я стала голосом разума, то это значит что Убежище Девять Девять обречено.»
Я перевела взгляд на П-21:
— План немного изменился. Ты выберешься отсюда, но я пойду с тобой.
— Ни за что. Ты неуклюжая. Ужасно шумная. И совершенно невыносимая, — заявил он категорически.
— Ага. А ещё уродливая и жирная, — подхватила Дейзи.
— По-настоящему ленивая... немного похотливая... — добавила Мармеладка.
«Эй!»
— И ты глупая баба, — подытожил П-21.
«Здорово. Где там моё эго? А, вот же оно. Вот эта растоптанная штуковина на полу.»
— Ладно, может всё так и есть, но, тем не менее, я баба, у которой есть план. Слушайте. Я забираю программу. Затем убегаю из Убежища, уводя большую часть рейдеров за собой. Мама и уцелевшие охранницы выбивают оставшихся. Затем Убежище запечатывается навсегда. Если у кого-то из присутствующих есть, что возразить по любому из пунктов этого плана, или он считает, что справится лучше меня, не стесняйтесь. В противном случае, я отправляюсь с тобой, — сказала я, тыча пальцем ему в грудь. П-21 молча пялился в ответ. Да что не так с этим типом?
— Ладно, — проворчал он, — но когда мы выберемся ты – сама по себе.
«Хорошо. Наверное, так будет лучше всего.»
— Итак, Миднайт сказала, что программа была на одном из этих терминалов. ЭП-1101. Мне нужно, чтобы ты перенёс её на мой Пип-Бой.
Он угрюмо кивнул и провёл меня в крошечную каморку, гордо именующуюся Главным техническим помещением. Там с трудом хватило места для нас двоих, когда он подключал мой Пип-Бой к терминалу. Я заметила следующую за нами Дейзи, двигающуюся немного... скованно.
— Что с тобой такое?
Она густо покраснела:
— Иди-ка и поимей себя, Блэкджек.
— Как недавно поимели тебя? — сухо спросил П-21. Я была очень рада тому, что у Дейзи не было с собой пушки. Но это не помешало ей кинуться на мужчину и попытаться расквасить ему физиономию. Я еле смогла её остановить. Черт, он что, сам на смерть нарывается?
— Как ты узнал? — с любопытством спросила Мармеладка, но в ответ он просто посмотрел на неё и вернулся к работе. — Грубиян.
Я смотрела за его работой.
— Интересно, что это программа делает?
— Открывает камеру, — сказала Мармеладка, всем своим видом выражая стремление быть полезной. — По крайней мере, рейдеры так говорили.
«Что-что?» Я потрясла головой. В конце концов это была просто Мармеладка.
— Забудь. П-21, ты закончил передачу?
— Почти. И еще я добавил кучу файлов Смотрительницы. На всякий случай...
Мне всегда нравилось смотреть, как пальцы людей, смыслящих в компьютерных делах, танцуют по клавишам. Он нажал еще одну кнопку...
...И вдруг... Убежище вокруг меня будто растворилось во тьме – мой Пип-Бой, похоже, сошёл с ума.
— ЭЙ! ЭЙ! ЭЙ! Что происходит?
Столбцы чисел, диаграммы, карты и еще множество непонятных вещей вспыхивали перед моими глазами. А потом это закончилось так же внезапно, как и началось. На экране устройства появились строчки:
> Необратимая передача завершена.
> ЭП-1101 перемещен.
> Внимание: обнаружено неизвестное шифрование.
> Внимание: биомедицинская периферия недоступна.
> Внимание: данные навигации недоступны.
> Внимание: данные для соединения с сетью не доступны.
> Пожалуйста, выполните подключение самостоятельно.
«Чего?» Я открыла рот, собираясь выяснить у мистера умника, было ли у него объяснение тому, что только что произошло, но в это время со стороны атриума раздался дикий рёв, за которым последовал оглушительной силы взрыв, от которого заныли зубы. Судя по всему, у Деуса лопнуло терпение.
— Ладно! Переходим к активной части нашего плана!
— Вот тут у нас проблема, — ответил П-21, указывая на свою больную ногу.
«Ах, ну да. Это.»
Я вытащила шприц с Мед-Икс и впрыснула обезболивающее ему в ногу.
— Проблема решена.
Нужно было использовать один и для себя, а то от этого светопреставления у меня разыгралась жуткая головная боль.
Мы направились в кабинет Смотрительницы. Комната оказалась перевёрнутой вверх дном; похоже её успели обыскать, прежде чем Дейзи и Мармеладка сбежали и забаррикадировались здесь. Налетчики и не подозревали, что программа была совсем рядом, в комнатушке за соседней дверью. Несмотря на то, что кто-то как следует изгадил огромный кольцевой стол Смотрительницы, он всё ещё был цел, как и старый листок бумаги, закреплённый на нём. Моё внимание привлёк заголовок, криво написанный печатными буквами в самом верху листка: «ВРАГИ». В списке было множество имён, а возглавляло его, обведённое кружком, имя самой Смотрительницы. Она считала саму себя своим врагом?! Сразу следом шло имя Риветс. Напротив имени моей Матери стоял знак вопроса. И даже Дейзи была здесь? Ну, меня-то в списке точно не было. Хотя нет, вот она я... в самом низу...
«Ааагх! Соберись! Сейчас не до этого!» Я вошла в терминал Смотрительницы и ввела код, который мне передала Мама. Раздалось шипение, и стол медленно приподнялся на гидравлических опорах, открывая проход, теряющийся во мраке внизу. Включив фонарь на своём Пип-Бое, я шагнула вниз, с П-21 по пятам. Через полминуты проход за нашими спинами закрылся, как раз в тот момент, когда очередной взрыв сотряс Убежище. Миновав коридор, мы достигли ещё одной двери, где мне снова пришлось вводить код. Дверь медленно открылась, к счастью, достаточно тихо на фоне того, что творилось в атриуме.
Входная дверь Убежища, металлическая плита в виде массивной зубчатой шестерни, была сдвинута в сторону, открывая длинный, пробитый в скале туннель, ведущий наружу. Пространство по ту сторону двери было усыпано костями, раздавленными в труху Деусом и его рейдерами, когда они врывались в Убежище.
— Пора выбираться отсюда, — сказала я П-21, кивая на дверь. Он кивнул в ответ и пошёл вперед. Я задалась вопросом, а останется ли он со мной на поверхности дольше, чем на десять секунд. Вероятно нет.
Идя к выходу из Убежища, я увидела Смотрительницу, вяло лежавшую лицом к стенке. Наверное, рейдерам надоело «развлекаться» с нею. Даже она не заслуживала такого... но сейчас у меня были проблемы поважнее. Или, если точнее, будут.
— Эй, придурок! — прокричала я через весь атриум, и, к моему удивлению, Деус остановился и медленно повернул голову в мою сторону. Я увидела нечто разрушительное в его глазах.
— У меня тут твоя программа, ослина!
Рейдеры, шедшие рядом с Деусом, были шокированы намного сильнее, чем он.
Он повернулся и посмотрел на меня. Моё воображение тут же нарисовало мне оторванную руку, лежащий рядом с ней Пип-Бой и меня, разлетающуюся во все стороны облаком кровавых ошмётков. «Вотдерьмовотдерьмовотдерьмо» подумала я и, повернувшись, рванула в сторону выхода из Убежища.
— Пииииздааааааа! — завопил он, выпуская в мою сторону несколько ракет. Лишь чудо уберегло меня от тучи костей, которые, задетые ударной волной, подобно шрапнели, пронеслись рядом со мной.
Я догнала П-21 и прокричала:
— Бежим, сейчас же!
Судя по рёву Деуса позади меня, план сработал. Я убегала из безопасного и хорошо охраняемого Убежища со стервозным, враждебным мужиком в неизвестном направлении. С машиной смерти, прямиком из ночных кошмаров, на хвосте и таинственной программой, из-за которой и началась заварушка. И вероятнее всего, если меня не прибьют в течении этих пяти минут, то я буду жалеть о том, что меня не убили, примерно месяц.
Так почему же я так улыбаюсь?