Второй шанс для шефа Томпсона

      В помещении СНР стоит неестественная тишина. Вега молчит и всё так же подозрительно смотрит на Джека Томпсона, вальяжно развалившегося на стуле и выглядящего абсолютно невозмутимо. Сэмберли всё ещё слегка запутан происходящим, и также молчит, хотя Джек и знает - это ненадолго, поговорить доктор очень любит. А что касается Дэниэла Сузы… Тот в полном смятении. После новости о переходе Томпсона на сторону Вернона Мастерса Суза перестал ему верить. И, пожалуй, в жизни бы не поверил снова, если бы выбор был не между мгновенной смертью и призрачными шансами на выживание. И сейчас Дэниэл, опустив голову вниз, старательно гипнотизирует взглядом пол, но в голове его бушует буря. Можно ли снова было верить Джеку? Однозначно нет. Тот, кто так просто променял коллег на высокий пост и уважение Вернона Мастерса, сделает это снова.       Но что, если…       Суза бросает быстрый взгляд на Джека - и вновь возвращается к созерцанию пола. Нет. Томпсон слишком сильно любит быть в центре внимания, чтобы убежать от Мастерса. Так, по крайней мере, уверен Дэниэл. Так он себя убеждает, стараясь заглушить этими мыслями боль от внезапно нахлынувших воспоминаниях о Нью-Йорке. О тех временах, когда они были хорошими друзьями. Или нет, не так… Друзей не целуют в пьяном угаре вечеринки. К друзьям не приходят потом с бутылкой вина и извинениями, которые обрываются на середине фразы чужими губами на своих губах. Друзья не приходят на работу пораньше, чтобы успеть получить утренний поцелуй, пока никого нет. Друзья не стонут приглушённо в твоё плечо, когда вы оба кончаете почти одновременно, сжимая друг друга в объятиях так сильно, что приходится прятать следы пальцев и ногтей под строгим пиджаком. И дружбу не охраняют тщательнее, чем государственную тайну, боясь, что кто-то однажды узнает.       Дэниэл мигом вспоминает всё это, вспоминает горячее обнажённое тело, и его бросает в жар - так, словно мысли Сузы стали материальными. Щёки заливает краска стыда и обиды, и Дэниэл ещё ниже опускает голову, боясь себя выдать. Каким бы ни стал Джек подонком - но прошлое непросто забыть. Какая-то часть души всё ещё хочет снова поверить.       Увлёкшись своими мыслями, Суза не замечает, что Джек вдруг встал со своего места и медленно подошёл к прутьям решётки. С минуту он молча смотрит на Дэниэла, а затем поворачивается к Веге.       - Эти двое пригодятся нам, нужно убедить их сотрудничать. С доктором проблем не будет, он готов из кожи вон лезть, чтобы быть полезным. А вот шеф Суза… - Джек кивает на Дэниэла, и тот поднимает голову, услышав своё имя. Ничего из происходящего не было оговорено заранее, и Сузе остаётся лишь гадать, что задумал Джек. И на чьей он стороне вообще - их, Мастерса, Уитни Фрост или же вообще своей собственной. - …Его придётся убеждать. Я хочу поговорить с ним с глазу на глаз.       - Я не стану говорить с тобой, Джек, ты не можешь сказать мне ничего интересного, - шипит Дэниэл. Но Вега, секунду поколебавшись, слушается. Он берёт стоящий у стены костыль Сузы, открывает дверь и заходит в камеру. Хватает его за грудки и заставляет встать на ноги.       - А ну, пошёл!       - Всего минуту, Дэнни. Дай мне всего минуту.       И есть что-то во взгляде Джека такое… знакомое. Почти родное. Кажется, именно так он смотрел на Дэниэла, когда тот в какой-то момент испугался их запретной связи и попытался покончить с ней. И Суза внезапно даже для самого себя верит этому взгляду. Он позволяет увести себя в одну из комнат для допроса, хотя его и пытается остановить неожиданно вышедший из шокового состояния Сэмберли. Безвольной куклой садится в кресло, краем глаза отмечая, что Джек Томпсон не сел напротив, как это обычно бывает при допросах, а опустился на корточки рядом.       - Дэнни…       Тёплая рука касается ладони Дэниэла, и тот отдёргивает её.       - Не смей меня так больше называть.       - Ты зол на меня. Я понимаю.       - Конечно, зол, а ты как думал? Ты предатель, Джек Томпсон. Верная собачка Мастерса, готовая ради успеха и славы убрать с дороги всех. Пегги, меня, Джарвиса - да что там, ты бы, наверное, всё СНР убрал, принеси это тебе благосклонность твоего хозяина.       - Я бы никогда не причинил вреда никому из вас. Особенно тебе.       - Да, конечно, я понял это, когда пару часов назад ты от души заехал мне локтем в живот. И когда ты пытался втоптать имя Пегги в грязь фальшивым досье.       - Я бы вас не тронул. Вспомни, сколько раз я приходил и пытался убедить вас остановиться и не лезть в это дело? Я делал всё, чтобы сохранить вам жизни, хотя Вернон Мастерс не раз намекал мне, что проблем с человеком нет, если нет самого человека.       - Какого чёрта ты вообще притащился в Лос-Анджелес?       - Хотел увидеть тебя. Ты просто взял и сбежал сюда, прикрывшись повышением и собственным отделом. Звучит правдоподобно, но что-то мне подсказывало, что дело не только в этом. Ты уже однажды пытался прекратить нашу связь - и я понял, что ты сделал это снова. Убежал от меня, начал всё с чистого листа. Даже невесту нашёл.       - Мы… - Дэниэл на миг запинается. - Твои данные устарели. Вайлет расторгла помолвку, решив, будто я влюблён в Пегги. Хотя на самом деле во всём виноват ты. Ты снова появился в моей жизни, перевернул её с ног на голову. А потом предал. Променял тех, кто когда-то был тебе друзьями, на дружбу Мастерса.       - Я думал, что он преследует собственные безобидные интересы. Я и представить не мог, что он работает на Уитни Фрост! Вспомни - едва я узнал об этом, я попытался остановить его.       - Безуспешно. Что ставит под сомнения твои слова. Тебе никто не мешал помочь Мастерсу, а потом для отвода глаз ударить самого себя стирателем памяти. Я не стану помогать тебе восстановить прибор для Уитни Фрост, даже и не думай.       - Я не за этим привёл тебя сюда.       - Тогда зачем же? - Дэниэл вопросительно выгибает бровь. Он смотрит прямо в глаза Джека, и тот мысленно проклинает себя за нерешительность в плане личных вопросов. В его воображении эта сцена выглядела куда проще, и Дэниэл не смотрел так пристально.       - Я хотел убедиться, что ты начал новую жизнь и больше не хочешь меня видеть. И тебе удалось заставить меня поверить в это, Дэнни. Я подумал - раз ты стал другим, то могу и я.       Суза отлично знает, насколько Джек Томпсон скрытный, и понимает, чего ему стоит говорить всё это. Конечно, это может быть очередной ложью - а то, что Джек превосходный лжец, Суза знает отлично. Но он вновь позволяет себе поверить. И когда чужая рука вновь касается его руки, Дэниэл не отдёргивает её, принимает лёгкие поглаживания.       - Не появись ты в Лос-Анджелесе, я бы рано или поздно всё забыл и был бы счастлив с Вайлет. Это правильно - в отличие от нашей с тобой связи. Так не должно быть, Джек! Так что позволь мне считать тебя подлецом и предателем, так будет проще.       - То есть, ты признаёшь, что по-прежнему что-то чувствуешь ко мне?       Провокационный вопрос. Дэниэл закрывает глаза. Ему смертельно хочется солгать, а ещё лучше - нагрубить, устроить драку, быть избитым - всё, что угодно, лишь бы убедить себя, что Джек Томпсон сволочь и верить ему больше нельзя. Но ответ срывается с губ против воли.       - Да.       Следующее, что чувствует Суза - это поцелуй с привкусом виски. Джек выпил немного, когда старательно изображал перед Вегой плохого парня. Давно знакомым жестом прохладные руки обхватывают лицо Дэниэла, он на секунду вздрагивает - но затем бросается в омут с головой. Отвечает на поцелуй, обнимает так, как хотелось с самой первой секунды появления шефа Томпсона в Лос-Анджелесе. Это так неправильно - но так приятно…       "В конце концов, женщина-агент - тоже неправильно, но плевала же Картер на это".       Джек разрывает поцелуй, когда замечает напряжение в брюках. Поцелуй раздразнил его, смертельно хочется большего - вопрос только в том, хочет ли того же Дэниэл.       - Дэнни… - хрипло шепчет Джек. Его рука осторожно ложится на здоровую ногу Сузы и медленно ползёт вверх, внимательные глаза следят за реакцией. Не отталкивает - хорошо. На лице нет отвращения или злости - отлично. - Я соскучился.       - Я тоже, - тихо выдыхает Дэниэл и расслабленно откидывается на спинку стула, признавая свою полную капитуляцию. Джеку только этого и надо. Он обхватывает Сузу за плечи, приподнимает - резко, но осторожно, чтобы не потревожить больную ногу, - разворачивает и подталкивает к столу. Дэниэл послушно усаживается, разводит ноги шире, позволяя Джеку подойти максимально близко. Эта покорность могла бы быть похожа на покорность жертвы - но Томпсон знает, что это не так, Дэниэл всегда такой, что в постели, что в обычной жизни. Тихий, не амбициозный, чаще всего позволяющий вести себя.       - Подожди, Джек, - произносит Дэниэл, когда чужие руки уже тянутся к пуговицам на его рубашке.       - Что-то не так?       - Мы давно не были вместе. И лично я не очень хочу, чтобы назойливый Сэмберли расспрашивал меня, почему я так странно сижу и предпочитаю стоять.       - Понял. Обойдёмся руками.       После этого Дэниэл уже не возражает. А вскоре становится и вовсе не в состоянии произносить что-либо кроме стонов и имени Джека - за время связи в Нью-Йорке Томпсон отлично изучил его тело и до сих пор помнит, как вздрагивает и закатывает глаза Дэниэл, если коснуться его сосков подушечками больших пальцев и слегка нажать. Как сжимает зубы, сдерживая крик, когда чувствует на своей шее чужие губы.       - Только попробуй наставить мне засосов там, где их не скрыть под рубашкой.       - Ладно. Чёрт, ты говоришь слишком длинные фразы, пора это прекращать.       Когда Джек опускается чуть ниже, накрывая тёплым ртом один из сосков, лижет, а затем несильно прикусывает - Дэниэл уже не может сдержать крика.       - Это комната для допросов, помнишь? Здесь можно шуметь сколько угодно, - напоминает Джек, и Суза только сейчас это понимает. Обычно, когда они с Томпсоном уединялись, обоим приходилось сдерживать свои стоны.       - Теперь помню, - смеётся Дэниэл. А потом снова стонет, ощущая руку Джека на своей ширинке.       - Подожди, ну что я как бревно, дай мне немного свободы, - просит Суза, и Джек убирает руки, позволяя Дэниэлу перехватить инициативу. Слегка трясущимися от возбуждения пальцами Суза расстёгивает рубашку Джека, проводит руками по груди, с восторгом отмечая, что красивое тело шефа Томпсона со времён Нью-Йорка ни капли не изменилось. Руки добираются до самого низа, тихо щёлкает ремень, затем звук расстёгивающейся ширинки, секунда - и Дэниэл добирается до возбуждённой плоти Джека, с удовольствием замечая, как тот закатывает глаза и красиво прикусывает губу.       - Знаешь, твои губы можно занять кое-чем поинтереснее, - усмехается Суза и целует любовника. Тот жадно отвечает - и словно срывается с цепи. Он больше не в состоянии бездействовать, безумно хочется коснуться человека, по которому так скучал. И к тому моменту, когда Дэниэл наконец решает спустить брюки Джека как можно ниже, его собственные брюки уже расстёгнуты, и с ними происходит то же самое. Томпсон прерывается лишь на секунду - вышагивает их своих брюк и помогает избавиться от них Дэниэлу. А затем вновь прижимает его к себе, уже без мешающей ткани между ними. Нет больше той неторопливости, что раньше, - всё происходит как в первый раз, оба спешат насладиться друг другом, как нетерпеливые подростки. Словно это их последний раз. Собственно, для Джека Томпсона это так и есть - он уже продумал свой план, и готов ко всему, вплоть до собственной гибели. И когда сам Джек кончает первым и переводит дыхание - он решается сделать то, чего до сих пор никогда не делал. Опускается на колени и ртом помогает Дэниэлу.       - Чёрт, Джек!.. - громко стонет от неожиданности Суза.       Такое внезапное удовольствие хочется продлить как можно дольше, но, как бы ни старался Дэниэл, долго продержаться он не может. Томпсон еле успевает выпрямиться и притянуть его к себе, ловя губами финальный стон Сузы. И пока тот приходит в себя, Джек медленно поглаживает его по покрытой капельками пота спине.       - Ну, и зачем ты это сделал? - тихо интересуется Дэниэл - голос ещё плохо слушается своего хозяина.       - Просто захотелось, - так же тихо отвечает Джек и целует любовника в висок.       На лице шефа Томпсона - грусть, смешанная с решимостью. Он едва не натворил глупостей, помогая Вернону Мастерсу. Но он исправит свои ошибки. Даже если это обойдётся ему слишком дорого.       DAS ENDE.       7-10 марта 2016