Упс! Или Валькирии, Дуллахан и Адская лошадь!

Учиха Мадара не мог понять с самого утра, что происходит в его школе?! По всем пунктикам тут должно быть тихо. Тут должны идти уроки. Но творилась какая-то чертовщина. Сидя на последнем этаже, пытаясь написать контрольную, причем очень важную, из коридора то и дело доносилась то музыка, то какой-то грохот, а еще визг, вопли и смех. От нарастающего бешенства молодой человек как-то очень быстро решил все, что надо. Буквально швырнул лист с тестом учителю и вылетел из класса. На расправу. Потому что никто не смеет с утра устраивать такой дебош. Это вопиющий случай наглости! Утро дано, чтобы просыпаться, а проснувшись, пребывать в мягкой обстановке. Не тут то было. Учиха, медленно доходя до лестницы, попутно закатывая рукава, скрипя зубами и часто моргая, хотел было спуститься, как позади распахнулась дверь. Мадара обернулся, готовый уже своим кулачищем объяснить, что с утра так шуметь — это дурной тон, как застыл в недоумении. На него неслось это... Кто-то с алюминиевой кастрюлей на башке, вытянув в руке ни что иное, как швабру, в каком-то балахоне и босяком, при этом второй рукой попутно держа мобильный телефон, несся на Учиху. Мадара не мог увидеть полностью лицо сумасшедшего, так как то было скрыто наполовину кастрюлей. Учиха сглотнул, а потом его просто снесли с ног. — Мой вассал твоему вассалу не вассал!!! — орал сумасшедший, при этом шарахая грозу всей школы шваброй по голове, да так, что у парня из глаз искры посыпались. Учиха взревел, приходя в себя и крича в след, что убьет напавшего, но последний скатился по перилам и был таков! Мадара встал и отряхнулся. Бешенство буквально клокотало внутри. Нет, он это так не оставит. С дергающимся глазом, головорез всея стал спускаться на третий этаж. Шел еще урок, но было шумно в коридорах. У Мадары было какое-то дурное предчувствие, и он не ошибся. На этаже творился беспредел. Какие-то ряженые, в странных исторических костюмах, принадлежащих к европейской рыцарской эпохе, то и дело вступали друг с другом в бои. Мечи, выкрики пафосные, принадлежащие тому времени. Судя по всему, отрывались средние классы. Учиха вырвал взглядом учителя истории культуры, а с ним и учительницу истории искусства. Поняв, что это явный саботаж двух придурков, парень, скрипя зубами и закипая, попытался втиснуться в этот костюмированный хаос. Однако не получилось, так как завидев надвигающегося "пришельца", группа из шести парней тут же набросилась на Учиху, начав колотить того швабрами. — На костер! — А ну-ка! — рявкнул Учиха, расталкивая подростков. Благо, учителя заметили проблемного ученика, тут же подходя к тому. — Что происходит?! — рявкнул Мадара, заглушая при этом всех, и его голос раскатистым громом, кажется, пронесся по всем коридорам школы. — Участники театральной студии развлекаются, — довольно заметил учитель культуры. — Да что вы за балаган тут устроили? Сейчас у старших классов контрольные идут, вам что, не сказали? — расходился Учиха. — О, нет, — вмешалась учительница, — мы никоим образом не хотели помешать. — Моя семья платит столько бабла в эту проклятую школу, а я даже не могу в тишине закончить тест? — Учиха мрачнел с каждой секундой и надвигался буквально на учителей, которые тут же ретировались после замечания о финансировании. — М-мадара-кун, не ругайся, — раздалось где-то. Сбоку. Как-то очень знакомо. Учиха скосил глаза. Ну, да. Сакура. Стоит в каком-то черном костюме. Смахивает на бархат. На голове какая-то пластмассовая корона. В руке у нее была палка от швабры и... круглый поднос. — Что тут происходит, может, ты мне объяснишь? — укоризненно смотря на девчонку, старшеклассник скрестил руки на груди и слегка склонил голову набок. Вся компания затихла и с интересом наблюдала за их разговором. — Импровизация на тему средневековья в театральном кружке. По предметам мы все прошли, вот учителя нам и решили устроить прощальный подарок, — смущаясь и краснея, ответила девчонка, виновато опуская глаза в пол. — Для меня этот год последний тут, вот я очень рада такому запоминающему событию, да так, что даже с рукой своей участвую. — Почему последний? — тут же отошел от гнева Учиха. — Потому что моей семье не по карману дальнейшее обучение тут, — это было сказано с грустной улыбкой, но с каплей достоинства. Мадара серьезно посмотрел на девчонку. Задумался о чем-то, но потом хмыкнул, лукаво подмигнув. — И что ты сейчас должна делать? — Ну, по сюжету моей ситуации, я — Дуллахан, — опять смутившись, ответила Харуно. Но тут же улыбнулась. — Вот только нет у меня коня, поэтому, скорее всего, не судьба. — Кто такой Дуллахан? — недоуменно спросил Учиха, покосившись на девчонку, что на умалишенную. — Всадник без головы. Смотри, — она приподняла черную ткань одежды над головой. Та тут же скрылась из виду, и Сакура застегнула отверстие на тоненькую молнию. Присмотревшись, Учиха заметил, что в одеянии есть вырезанные кусочки ткани для глаз. Какой-то ряженый подошел к девчонке и нацепил на голову той что-то вроде белоснежного воротника. — А знаешь, что самое интересное? В этом костюме можно творить беспридел в рамках театральной студии. Мы с Наруто хотели директора шугануть, но мой друг заболел, и я осталась без коня. — Директора, говоришь, — недобро улыбнулся старшеклассник, — ради такого я согласен быть твоим конем. У меня с этим придурком свои старые счеты, — данную реплику Учиха шепнул девчонке, склоняясь к той буквально. Окружающие с интересом наблюдают над тем, как Сакура кидается буквально на Мадару, обнимая того. Не понимая сего близкого жеста. Но Учиха кивает, довольно улыбаясь на мурлыканье девчонки и ее "спасибоспасибоспасибо". Далее Учихе выдают какое-то подобие костюма зловещей черной лошади, причем морда животного торчит у него где-то на груди. Сакура, хихикая, нажимает на голове коня какая-то кнопку, и глаза загораются красным, и раздается душераздирающий смех. — И что мне надо делать? — недоуменно спрашивает Учиха, не зная еще, во что он ввязался. — Ну, Наруто меня грозился на плечах таскать, — замявшись, отвечает девчонка. Да, с чего это она взяла, что глава банды будет играть с ней в постановке. Наивность — штука злая. — Ладно, — недовольно фыркнув, ответил Учиха и присел на одно колено перед школьницей. Та покосилась на него с диким видом, и даже костюм не смог спрятать выражение глаз Харуно — шокированное. — Садись, пока я не передумал. — Все равно слишком высоко, — жалобно пропищала Сакура. Она с трудом верила в происходящее. Мадара чертыхнулся. Опустился на второе колено, пачкая о пол свои идеально выглаженные черные брюки. Кое-как скрючился, чтобы девчонка смогла забраться ему на плечи. Харуно, на трясущихся ватных ногах забралась на старшеклассника, уселась, обхватывая его шею одной рукой, как... Парень резко встал, от чего девчонка вскрикнула, так как оказалась она на приличной высоте. Учиха тут же схватил ее за ноги. — Кто-нибудь, поправьте морду лошади да включите эти мигающие глаза! — Мадара предвкушал не кислое издевательство над директором. Лошадь так лошадь! Просьбу выполнили, сказали, что сейчас вот-вот раздастся звонок с урока. — Ну что, готова? Спрячь руку с лангетом и держишь покрепче! — Погоди-ка, — вдруг заерзала у него на плечах Харуно. — Музыкальное сопровождение! Камеру мне! На Учиху прицепили маленькую камеру, и кто-то Сакуре дал мобильный телефон с подключенным мини-динамиком. Раздались первые звуки, и Мадара хохотнул. Ну, пусть будет полет Валькирий! — Вперед, Дуллахан, вперед!!! — скомандовала девчонка, и Учиха понесся, вызывая у Сакуры дикий детский восторг. Он несся, перепрыгивая ступени лестницы, все два этажа, под эпичную музыку, под звонок с урока, через ошарашенных учеников, выходящих из классов! Учиху распирал истинный смех, а Сакура размахивала ногами, зажимая подмышкой палку от швабры и поднос. Бедные подростки шарахались в разные стороны, боясь попасться двухметровой безглавой громадине под ноги. Добегая до кабинета директора, Учиха раскрыл тот, влетая, вырвал у Харуно поднос с шваброй, начав создавать жуткий грохот. Директор, попивающий кофе, выронил кружку, подавившись. Вылетая из кабинета, Мадара снес с ног завуча, дал подсрачник учителю спорта, которого на дух не переносил. Сакура все это время хохотала, да так, что живот болел. Сделав круг адского беспредела, Мадара вернулся на третий этаж, доставляя девчонку в целости и сохранности. Спустив заботливо школьницу на пол, он стянул с себя костюм лошади, помог стянуть костюм и с Сакуры. Девчонка тут же принялась вытирать слезинки от смеха. Учиха довольно кивнул, потому что это ничего ему не стоило. Учитель истории искусств снял камеру, которая должна была записать всю эту проделку. — А теперь, сэр Дуллахан, вы можете посвятить в рыцари данного выдающегося мужа! — эпично проговорил учитель. — Встань же передо мной на одно колено, сэр Мадара! — наигранно-строго сказала Харуно, вздернув свой подбородок и подмигивая Учиха. Тот послушно полу-встал, и девчонка коснулась палкой от швабры каждого плеча, произнеся торжественную речь. — Теперь вы входите в королевский орден театральной студии. Мадара хмыкнул, но тут же все веселье спало с его лица, потому что в кармане завибрировал телефон. Сакура настороженно смотрела за этими изменениями. — Извини, малыш, дела, — потрепав девчонку по макушке и даже не глядя на нее, парень пошел на четвертый этаж. Харуно почувствовала жуткий укол разочарования. Только что Учиха был рядом, и вот его след простыл. И это ее пугало. Мадара дошел почти до кабинета, как из его класса вышли парни. — Нужно кое-что уладить, — злобно сказал старшеклассник и получил в ответ не менее злобные ухмылки. Сакура видела, как Учиха, возглавляя всех, а их было не меньше десяти человек, стал спускаться с четвертого этажа куда-то. Ничего от того веселого парня, коим он был какое-то время назад. Весь его вид был воинственно настроенным. Учиха шел по-королевски гордо, и это величие чувствовалось. Парни же из банды шли с кусками тяжелых труб, в кастетах, с цепями. Сакура сглотнула, как и большинство ребят из театральной студии. И даже учителя ничего не сказали этой процессии. Харуно стало жутко. Учиха остается Учихой. Не понятно, для чего он с ней водится. К чему эти проявления заботы. Сейчас он прошел и даже не удостоил взгляда. Это хорошо. Не хочется попадаться под горячую руку грозе их школы. А с ней он такой добрый. Сердце девушки билось по-сумасшедшему. Страх за Учиху стучал в висках. Хватая костюм Мадары с лошадиной мордой, девчонка побежала к черному входу. У Сакуры было очень плохое предчувствие. Выскочив на улицу, девчонка, выглядывая из-за угла, смотрела, как зловещая процессия во главе с Учихой направляется в сторону заброшенного квартала. Тот находится на полной реконструкции и выглядит жутко. Школа затребовала решить проблему с жутким "пейзажем рядом". Но Харуно было все равно. Следуя своему нехорошему предчувствию, школьница кралась за бандой. Это было не сложно в своем черном костюме. Учиха остановился посередине какого-то двора. К нему навстречу вышел угрюмый верзила, тут же становясь в боевую позу и выставляя вперед кулаки. Сакура не слышала разговора, но видела, как Мадара кивнул, и тут началось. Харуно аж зубами вцепилась от волнения в костюм лошади. Парни махали кулаками и ногами, уклонялись — как поняла девчонка, присматривались друг к другу, делая пробные удары. Харуно всей душой болела за Учиху. Тому пару раз съездили в челюсть, но и Мадара раза три засадналил ударом ноги в область виска противнику. И Сакура в ужасе поняла, что такие удары — смертельные. Они же школьники! Но дрались они с остервенением и жестокостью. Стоявшие и смотревшие за всем этим люди Учихи — не шевелились. Видимо, у них все же имелся свой порядок выяснения отношений. Сакура не знала, что делят эти ненормальные, она лишь молилась, чтобы с Мадарой ничего не случилось. И все бы ничего, и честный бой на выносливость и мастерство, как девчонка заметила кое-что не вписывающееся в общую картину разборки двух главарей. Позади дерущихся был двухэтажный дом. Со верхнего этажа за Учихой и его оппонентом кто-то наблюдал. И никто это не заметил, увлекшись боем, и только Сакура увидела этот странный блеск в разбитом окне. Как будто... дурное предчувствие ударило под дых буквально, и колени затряслись с руками, а ноги понесли девчонку в обход. Харуно тихо, как мышь буквально, обходными путями добиралась до дома, который стоял позади всех собравшихся. Юркнула в черный вход. В помещении было темно, но слышно, что кто-то находится на этаже сверху. Послышался щелчок, словно перезарядили оружие. Харуно сглотнула. — Учиха, я убью тебя. Убьюубьюубью, — раздалось ненавистное шипение. Харуно, чуть ли не накладывая в штаны, стала красться наверх по дырявой лестнице. Была вероятность того, что девчонка провалится (половицы не выдержат), или же скрип ее выдаст с головой. Но ни того, ни иного не случилось. В затхлом, сыром и влажном помещении, на втором этаже, была приоткрыта дверь в комнату. Лучи света проникали в темный коридор, в котором затаилась Сакура. Зловещее шипение продолжалось. Девчонка прильнула к двери. Некто явно мужского пола стоял у окна с винтовкой в руках. Понятно, то, что отсвечивало снаружи — оказалось снайперским прицелом. Харуно зажмурилась, но тут же взяла себя в руки. Неужели у этих двоих все так круто, что их решили пристрелить, что собак бешеных. Да, Сакура определенна понимала, что Учиха только с ней такой хороший и добрый, а вот с другими ничего подобного. Он по-прежнему оставался старшим сыном одного крупного мафиози. Стоявший у окна то и дело ходил из стороны в сторону, пристраиваясь и готовясь к выстрелу. Сакура в ужасе наблюдала за ним, не зная, что происходит на улице. Как там Мадара? Все ли с ним в порядке? Пепельные волосы, собранные в низкий хвост, показались девчонке подозрительно знакомыми. Прищурившись, Харуно узнала в человеке с винтовкой Кабуто. Поговаривали, что Мадара его конкретно отделал, когда узнал, что парень распространяет в их школе наркотики. Ой, куда же ты, Харуно, вляпалась? Но это перестало иметь какую-то значимость, когда парень занял удобную позу у окна, начав прицеливаться. Харуно, не долго думая, нацепила на себя этот костюм лошади, который все еще сжимала и кусала в руках, и... Кабуто, который перезарядил оружие в последний раз и был готов выстрелить, услышал позади жуткий грохот. Резко обернувшись, парень вскрикнул, когда его настигло непонятное существо с жутким смехом и светящимися красными глазами в полумраке помещения! Харуно, что было сил, толкнулась всем телом в парня, выбивая винтовку, которая, вышибая стекло, вылетела на улицу, а потом раздался выстрел. Кабуто грохнулся на пол, в ужасе таращась на убегающее жуткое не пойми что. Харуно вылетела на улицу, буквально кубарем выкатываясь из парадных дверей дома, прямо под ноги ошарашенных выстрелом парней. Очухавшись и стаскивая с себя костюм лошади, Сакура бросилась к Учихе, который находился в шоковом состоянии. — Там! На втором этаже! Кабуто! Он хотел вас пристрелить, — быстро она выдохнула и поняла, что задыхается и плачет. Ей так в жизни страшно еще никогда не было. И испугалась она не за себя. Тот, за кого она переживала, сейчас грозно над ней возвышался и буравил яростным взглядом. До Учиха слова смутно доходили. Сакура. Кабуто. Выстрел. Убить. Сакура. Убить. Кабуто. Сакурасакурасакура. Взревев и кивнув в сторону дома своим ребятам, которые тут же понеслись в туда, Мадара схватил девчонку за шиворот и потащил буквально по асфальту до дома. Харуно упала, барахталась ногами, пытаясь идти сама, но не получалось, ее стопы буквально скользили. А потом ее впечатали плечом в стену, развернули к себе лицом, схватили за горло, мертвой хваткой прижимая к прохладной поверхности дома. — Что. Ты. Тут. Делаешь? — он говорил медленно, и глаза наливались кровью бешенства. — Ничего, — ляпнула она, зажмуриваясь от страха. — Тебя могли убить, ты это не понимаешь? — шипел он, нависая над Сакурой, в левое ухо той. — Главное, тебя не убили, — насупившись и отводя обижено взгляд в сторону, тихо прошептала она. И заплакала опять. Немо. Не всхлипывая. — Мне надоели твои спасения, — надавливая пальцами на ее горло, прорычал Учиха. — Смотри в глаза, когда я с тобой разговариваю, — шипел он. Ему казалось, что расколоть башку девчонки сейчас — истинно правильное решение. — Не страшно, — вдруг она ответила и посмотрела в его глаза. В зеленом взгляде Сакуры было что-то такое, что Учиха не мог понять. И он вдруг смутился, брезгливо морщась и вытирая руку о брюки. За что тут же получил иной взгляд от девчонки, прослоенный обидой и укором. Болью. Но не физической. Да, лучше бы он ее ударил, чем этот убивающий взгляд презрения. Знал ли он, как выглядели его глаза в тот момент? Знал ли он, что невольно пошатнул сейчас нечто внутри Сакуры? Ему было проще отвернуться от нее и пойти к своей банде, которая выволокла ошарашенного Кабуто. — Там был демон! — причитал тот безумно. — Сейчас у тебя здесь будет ад, — свирепо сказал Мадара и все-таки оглянулся на девчонку через плечо. - Пошла вон, убирайся. Харуно не нужно было повторять дважды. Она побежала, не оборачиваясь. Оставляя Учиху, его головорезов. Оставляя там, позади с Мадарой, что-то свое. Что-то потаенное и ценное. Оставляя частичку себя, выброшенную под ноги Учихи. Сакура бежала до дома, зная, что там никого не будет. Слезы срывались с ее щек. Как она могла хорошо думать о Мадаре?! Не зря говорили о его жестокости во всей округе. Но девчонка не понимала, почему же все внутри так сжимается. Это было больнее неразделенной влюбленности к Саске. Это было жутко обидно. Потому что она, не задумываясь, кинулась на человека, который готов был пристрелить Мадару. А что Учиха? Его реакция была убивающей, и Харуно умирала, прокручивая обидную ситуацию раз за разом. Перед глазами лишь был его ненавидящий взгляд, и слезы не останавливались.