Такие милые цвета (Such Pretty Colors)

Эффи чувствовала себя отвратительно. Дистрикт Двенадцать был по-настоящему худшим назначением для неё; они редко продвигались в Играх дальше кровавой бани. Хеймитч был груб, а дистрикт был отвратителен. Она опустила голову на руки. Может быть, они и продвинулись бы куда-нибудь подальше, если бы Хеймитч просто прекратил пить хотя бы на два дня и по-настоящему занимался с этими детьми в качестве ментора. Это был максимум, что могла сделать сопровождающая. Официально им не разрешалось принимать спонсоров. Казалось, он никогда не признавал того, что Эффи просто законно пытается помочь, что она была умна и проницательна, и было большим преимуществом, что он просто не обращал на это внимания. Эффи подняла голову и вытащила маленькое зеркало — поправить макияж. Вероятно, никто бы не мог встретить её здесь, но технически это была общая зона, и она не хотела рисковать. — Ты прекрасно выглядишь. Эффи была поражена тихим голосом. По крайней мере, это подтверждает её подправленный мейкап. Женщина-ментор Дистрикта Три стояла на другом конце комнаты со скрученными за спиной руками, её ноги отбивали ритм, который только она и могла слышать. Эффи гордилась своим прекрасным знанием Голодных Игр и их победителей. Эту женщину звали Вайресс. — Все цвета, все искры... Её голос пропал, потеряв несколько слов. Вайресс сделала несколько шагов. — Спасибо, дорогая. Как и ты. Очень, — Эффи указала на длинное платье Вайресс, развевающееся вокруг небольшой оправы, — эльфийское. Вайресс улыбнулась, подойдя ближе. Эффи вспомнила, что Вайресс была одной из победителей с некоторыми психическими расстройствами — у неё это проявлялось не так, как у ошалевшей Энни из Дистрикта Четыре, но немного непривычно. Трудно разговаривать. Может, они почти и не говорили, но Эффи решила, что Вайресс здесь единственная, кто обладает вкусом. Большинство дистриктов смотрели на её кутюр как на экстравагантность и расточительство, но почему большинство людей не могут просто ценить красоту? Красота, изготовленная в неловкости и непристойности, ничуть не стоит красоты природы, если их сравнивать. Да и в Панеме тоже было больше последней. — Могу ли я иметь немного цветов? Как у тебя? — Голос Вайресс был нерешительным, как у ребёнка, просящего лакомство, но ожидающего отказа. Эффи нашла это милым, почти душераздирающим. — Садись, давай посмотрим. Эффи погладила подушку рядом с собой и порылась в своей косметичке. Когда она подняла взгляд, Вайресс была рядом, не сводящая взгляд с маленькой шляпки Эффи. — Она ловит свет, — заворожённо смотрела она. — Хотела бы ты её примерить? — тепло улыбнулась ей Эффи. — О нет, спасибо. Я бы не смогла смотреть на неё потом... Она мне нравится на тебе... Вайресс протянула руку к ней, но остановилась на полпути, отвлёкшись на что-то другое. Эффи не могла прекратить её хихиканье. — Твой смех тоже очень мил. Сначала пудра. Затем — работа над глазами. Глаза Вайресс были голубые, значит, она нуждалась в оранжевом или медном цвете. Эффи выложила выбранные ею цвета, и Вайресс осторожно коснулась пальцем каждого цвета. Румяна. Эффи нанесла точки розовой жидкости на напудренные щёки Вайресс, смешав их с её пальцем. Экспертная рука Эффи орудовала тенями и тушью так же, как профи орудовали ножами на Арене. — Могу ли я иметь множество различных цветов? — спросила Вайресс. — Не двигайся, дорогая, а то испачкаешься. Эффи слегка прикусила язык. Да, это может сработать. — Пурпурный? Вайресс открыла было рот, чтобы сказать да, но вспомнила инструкцию Эффи. Та смешала пурпурный цвет в уголках её глаз. Она порылась в сумочке, уверенная в том, что где-то здесь должна была быть пурпурная помада. Вайресс стояла совершенно неподвижно. — Ага! — Эффи триумфально подняла помаду. Она нарисовала маленькое цветное сердце на губах Вайресс. Когда Эффи держала зеркало перед Вайресс, она чувствовала гордость. Получился хороший мейкап на случай спешки. Вайресс выглядела абсолютно прекрасно. Девушка, казалось, согласна с этим, так как она улыбалась от уха до уха, осматривая своё лицо со всех сторон. — Ты такая умная, — выдохнула Вайресс. Эффи была уверена в том, что покраснела под своей толстой основой-маской. Вайресс, как она прекрасно знала, была одним из самых гениальных изобретателей Панема. Она и Бити были абсолютными гениями и национальным достоянием. Это была девушка, только что назвавшая её умной. Эффи желала иметь запись этого момента, чтобы она могла показать её своим родителям, Хеймитчу, всем обидчикам и скептикам, кто считал её таланты поверхностными только из-за того, что они не были академическими. — Ты сделала мои глаза огромными. Забавно, — улыбнулась Вайресс Эффи. Это был один из маленьких трюков Эффи. Некоторые люди обращались к хирургам, чтобы изменить форму своего лица, но Эффи была абсолютным профессионалом тени и света. И никакой хирургии не надо. — Я прекрасно выгляжу, — засмеялась Вайресс. Эффи согласилась. Она выглядела весьма очаровательно перед этим, действительно. Вайресс наклонилась вперёд и очень нежно прикоснулась губами к губам Эффи. Всё закончилось так быстро, что Эффи не успела отреагировать на всё это, прежде чем Вайресс отошла. Она практически танцующей походкой направлялась к двери. — Спасибо тебе. Спасибо за то, что ты такая красивая. Что ж, это было странно, но по какой-то странной причине Эффи не могла сдержать улыбку. Её губы всего лишь чуть-чуть покалывали, и она не хотела подправлять слегка смазанную помаду. Она чувствовала себя прекрасной, как и была.