любовь и ненависть...

Как я оказалась здесь? Когда я в последний раз видела дневной свет? Даже не помню. Почему я сейчас в этом жутком месте? Почему не дома? Почему?.. Я лежу на холодном каменном полу. Мое тело все в ссадинах и царапинах. Даже представить не могу, как, наверное, я сейчас ужасно выгляжу - голая, побитая, вся в засохшей крови и сперме. Да это уже не так важно. Сейчас я хочу одного – увидеть свет. Как ни печально, но до такого состояния меня довел мой лучший друг. Бывший лучший друг. Этот человек был моим надежным защитником и верным товарищем, моей опорой. А потом… А потом что-то в его голове замкнуло… * * * Как-то вечером мы сидели у него на съемной квартире, и я рассказывала ему очередную любовную историю из моей жизни. Он молча слушал до самого конца, а потом резко вскочил и начал бить меня. Пощечины сыпались одна за другой и с каждым разом сильнее и сильнее. Они переросли в удары. Друг бил, куда попадет, без разбору. Я упала, и он начал пинать меня. Молча. Парень молчал и… плакал? А я смотрела на него сухими, полными непонимания глазами. Его слезы стекали по лицу и срывались вниз, прямо на меня. Его светлые, чистые, нежные, добрые, голубые глаза стали черными, словно безбрежный океан во время ночного шторма. Я отказывалась верить в происходящее. Мое сознание медленно покидало меня. Нет, я все прекрасно видела, но не хотела принимать. Друг нес мое избитое тело. Меня тошнило, и все плыло перед глазами. Я не могла понять, где был верх, а где - низ. Куда? Зачем? Чего он хотел от меня? Улица. Машина. Дом. Подвал. Он ушел, оставив меня здесь. Холодный сырой бетонный пол. Вокруг стояла пустота и ползала какая-то мерзкая живность. Мне было холодно. Тело била мелкая дрожь. Тишина звенела в ушах, с силой отдавалась в висках, вызывая головную боль. Шторм, в эпицентре которого была я. Что же останется после того, как он закончится? Пустота? Он вернулся, держа в одной руке веревку, а в другой - бутылку водки. Никогда не видела его пьющим... Он подошел ко мне, и меня окутал сильный запах алкоголя и дешевых сигарет. Странно, он никогда не курил при мне. Его губы жадно впились в мои, кусая до крови. Его рука запуталась в моих волосах, сильно прижимая голову к себе, потом резко отдернулся, вырывая клок моих светлых, почти белых прядей. Мои руки были крепко связаны жгутовой веревкой, тянущейся от ржавого железного кольца в стене почти у самого пола. Она не позволяла мне даже сесть... только лежать. Парень молчал. А я кричала и требовала меня немедленно освободить. Но в его глазах была пустота. Холодные руки сорвали с меня одежду, и шершавые пальцы начали гладить мою нежную кожу. Я вырывалась. Удар. Голова загудела. Из уголка рта потекла теплая слюна с примесью крови. Во рту появился металлический привкус. Пришлось затихнуть, а потом я посмотрела на него - он снова плакал. Чтоб тебя! Да что же с ним творилось-то? Он снова поцеловал меня, на этот раз нежно. Но его соленые слезы щипали израненные губы, и я замычала от неприятных ощущений. Его сильные руки сжали плечи. Сдавили. Царапали. Друг резко встал, взял бутылку и, сделав несколько больших глотков из горла, пустил ее в стену за моей спиной. Она разбилась на тысячи осколков, выпуская на волю остатки алкоголя. Парень быстро подошел ко мне, развел мои ноги и, устроившись между ними, провел рукой по моей промежности. Я непроизвольно дернулась, и в спину врезались осколки. Раны тут же начали гореть, отчего я громко завыла. Но он притянул меня ближе к себе за бедра. Его пальцы гладили каждую складочку между ног, сдавливали клитор. Я закричала. От боли, от холода, от страха. И от мерзкого удовольствия, навязчиво разливающегося по всему телу, несмотря на боль. На его лице была нежная улыбка; глаза направлены в никуда. Что он там видел? Видел ли мой страх, мою боль? Он склонился надо мной и поцеловал. Сначала это был тихий ласковый поцелуй, но потом он стал жестким, грубым, давящим. Стекло еще глубже впилось в спину, и я раскрыла рот, чтобы закричать от тупой боли, но вырвалось только тихое мычание. Он грубо ласкал мой рот, заглушая крики. Я задыхалась. Грязь скрипела на зубах. Чужой грязный язык, находящийся в моем рту, вызывал рвотные позывы. Он, наконец, отстранился, и я с хрипом вдохнула. Его язык уже выводил на моей груди невидимые узоры. Соски затвердели. Холодно. Дрожь все не унималась. С моих губ сорвался хрип - кричать не было ни сил, ни возможности. Голос сел. Он убрал руки, и звук расстегивающейся молнии заполнил помещение. Его толстый член начал толкаться в меня. Пальцы врезались в бедра, оставляя белые пятна на коже, которые позже превратятся в болезненные синяки. Он входил в меня до конца, грубо и резко. С каждым таким проникновенным толчком, я все больше терялась в ощущениях. Было больно, но непонятное мне удовольствие тоже набирало обороты, и я закусывала губы, чтобы ненароком не застонать. Его мошонка пошлыми шлепками ударялась о мой зад. Руки затекли. Веревка больно резала запястья. Спина горела от водки. Осколки рвали кожу. Горло саднило. Я смотрела в потолок, разрываясь между саднящей тупой болью и дрожащим навязчивым удовольствием. Рваный темп нарастал. Я чувствовала, как заныли мышцы внизу живота. Еще немного... Он кончил внутри и теперь смотрел на меня. Я невольно заерзала на его члене и заскулила, прося еще одну порцию удовольствия, заглушающего боль. Парень недовольно рыкнул, и через мгновение я ощутила пронзительную боль между ног. Истошный крик вырвался из моей глотки. В его руках было разбитое горлышко от бутылки. Он водил острым краем стекляшки по половым губам и клитору, разрезая нежные ткани, пихал в меня, резал все внутри и снаружи, рвал мою плоть, оставляя в ней осколки. А потом, видимо, насладившись зрелищем и криками, встал и ушел. Я задергалась, пытаясь вытащить впихнутое внутрь стекло, но только засадила его глубже. Те мимолетные мгновения удовольствия, пусть и грязного, уже казались мне сном. Время. Что-то тикало в голове. Сколько не было этого парня? Пять минут? Десять минут? Час? День?.. Быть может, прошло лишь мгновение. Может, больше суток. Время, не щадя, било по нервам. Оно помогало осознать происходящее, заставляло принять это, как данность. Время. Лучше бы он не оставлял его мне... Одна. В полной тишине. Мысли. Целый рой мыслей заполнял мою голову. Кто? Что? Как? Почему? Вопросы проносились в голове, так и не находя ответов. И вот, вспышкой яркого света возник самый главный, единственно-важный, требующий обязательного ответа вопрос. Когда? А что “когда”? “Когда” он вновь появится в дверях? “Когда” все это закончится? “Когда” я пойду домой? А пойду ли? В мое сознание врывается страх. Не тот, что был до этого. Другой. Страх животный, инстинктивный. Страх за собственную жизнь. Он не выпустит меня! К горлу подступил ком. Он будет держать меня здесь вечно! Меня колотило. Вечно? Нет. Не вечно. Коленки прижались к груди. Я свернулась калачиком, насколько это было возможно. Он убьет меня! Я не переживу эти пытки! Я… УМРУ. Ком в горле вырвался наружу. Желудок полностью вывернуло наизнанку. Тело забилось в судорогах. По щекам полились слезы. Всхлипы разносились по всей комнате. Умру! А как же моя жизнь? Нет. Я не хочу умирать. Я хочу жить. Хочу ходить на свою нудную работу. Хочу гулять по этому пыльному городу. Хочу ездить на природу с друзьями и петь песни под гитару. Хочу ходить по магазинам и покупать вещи на распродаже. Хочу видеть солнце, небо, снег, деревья. Сколько всего я хочу увидеть и узнать, почувствовать и понять. Истерика накрыла меня с головой. Слезы не прекращались. Они сейчас были похожи на реки, которые я больше не увижу. Я кричу, собрав последние силы, надеясь, что меня кто-нибудь услышит. Меня душила паника. Как же так?! Я не хочу здесь умирать?! Быстрее!!! Помогите мне, кто-нибудь! Я лежала в луже крови, слез, блевотины и грязи, словно в болоте. Скоро оно засосет меня на свое дно и больше не отпустит. Дикие крики разносились по комнате. Они были так похожи на вопли загнанного зверя. Отчаянные крики моей души, желающей жить. Крики существа, пойманного в капкан, зовущего на помощь, в надежде на спасение. * * * Дверь в мою "темницу" с жутким грохотом открывается, заставляя меня в ужасе замереть. Свет, желанный мной свет, такой яркий, что слепит глаза. Я щурюсь, но не смыкаю глаз, не могу отвести взгляд. Он быстро подходит ко мне. Бьет. Новая волна боли и страха пронзает мое тело. Слезы градом катятся из глаз, полных мольбы о спасении. Он переворачивает меня на живот, ставит раком. Колени режет стеклом. Я дергаюсь, извиваясь в его руках. Не обращая внимания на мои попытки вырваться, он грубо вводит палец в мой анус. Кричу. Реву. Вырываюсь. Жесткая веревка рвет кожу на руках. Рычу. Хриплю. Дергаю ногами. - Не дергайся! Мешаешь! – от его голоса я застываю. Ледяной, властный. Парень больше не молчит, не плачет. Вытаскивает палец. Я снова пытаюсь вырваться, но его руки, словно клещи, сжимают меня все сильнее и сильнее, притягивая меня к паху. Я чувствую его возбужденный член рядом со своей дырочкой. Он что-то говорит, не могу понять что. Головка уже сочится смазкой, я ощущаю, как она пытается протолкнуться в меня. А он все о чем-то рассказывает. Я не слушаю его. Только дрожу, осознавая, что конец все ближе. Его член проникает в мой зад, разрывая тугие мышцы. Боль такая яркая. Она ослепляет, заставляет кричать громче, окончательно обрывая голосовые связки. Его плоть рвет меня изнутри. Я шиплю. Резче. Больнее. Грубее. Сильнее. Быстрее. Еще и еще. - Я... любил тебя, – доносится до моего сознания. – А ты все убила! Он выходит из меня и кончает мне на спину. - Спаси меня, – мой голос, нет, мой хрип, мой крик о помощи, последняя мольба. Я лежу в луже свежей крови и спермы. Мои запястья стерты практически до костей. Бледное как мел лицо в слезах и грязи. Все тело в ссадинах, синяках и рваных порезах с осколками стекла. Я понимаю, что все это сделал он. Но я не хочу умирать. Я хочу, чтобы он спас меня. Хочу жить, хочу видеть свет. - Спаси! - Я ненавижу тебя! – и он ушел. Нет! Не уходи. Вернись. Спаси. Не уходи. Глаза закрываются. Я не хочу уходить в темноту, в неизвестность. Кричу. Хриплю. Шепчу. Только не закрывать глаза… Только не... *** Звуки стихли. По темному помещению снова ползает всякая мерзкая живность. В центре лежит бездыханное тело девушки, которая так и не закрыла свои глаза…