Здравствуй, Март!

Я доживала лишний день зимы (спасибо, високосный год!) за чашкой чая. В дверь постучали. Взгляд упал на часы. - Поздновато для гостей, - пронеслось в моей голове. - И рано для того, кого я жду. Я открываю. За дверью оказался парень в куртке болотного цвета нараспашку, смущенно улыбающийся и взъерошивающий свои же светлые волосы. - Все-таки ты, надо же. Какими судьбами в столь ранний час? Еще нет даже одиннадцати. Паренек рассмеялся, жмурясь. - Может, впустишь? Или через порог говорить будем? Пустив в квартиру, я оставила его раздеваться и мыть руки и ушла наливать чай. Проклятая улыбка, почему я улыбаюсь во все тридцать два?! Надо быть серьезнее. Иначе мне просто не избежать подколов с его стороны. Однако... как же я была счастлива вновь встретиться с ним. Сидя за столом, он рассказывал мне о том, как провел год. Куда летал, где отдыхал. Счастливец. Работает лишь месяц в году, а потом отдыхает. А люди вроде меня должны впахивать каждый день почти без выходных. Все же мир до боли несправедлив. - Твой чай просто прелестен. Сколько сахара? - он вдруг переключился на что-то более земное. - Две ложки, как ты любишь, а что? - Ты знаешь меня наизусть? - За столько лет... привыкла. Я рассматривала его знакомые, уже ставшие родными черты: курносый нос, веснушки на щеках, острые скулы, тонкая черточка губ и сияющие глаза. Иногда мне казалось, что они не имеют цвета, меняя его под настроение парня. Удивительно, я никогда не видела его несчастным... Кукушка на стене прокуковала одиннадцать. - А ты сама как? - ну вот, он опять прервал мои размышления. - Я? Хорошо, - просто невозможно жаловаться на жизнь в его присутствии. - Все стабильно и стандартно, рамки, сроки, дедлайны... не вырвешься. Но я не опускаю рук, - поспешила заверить его я. Чуть задумавшись, он спросил: - Одна? - Одна. Повисло молчание. Чай закончился. Я предложила еще, но он отказался. Придвинул табуретку ближе ко мне и, взяв прядь моих волос, стал заплетать их в косичку. Это был забавный процесс, учитывая то, что косички он заплетать патологически не умел. Я посмеивалась, он театрально обижался. - Ну, раз ты на меня обиделся, я ухожу! - Вот и иди! - все это было шуткой с долей правды. Мы почему-то всегда разговаривали в такой манере, идеально чувствуя соотношение истины и вымысла в фразе. Другие люди часто не понимали. Я встала со стула и собралась "уходить". Он вскочил, буквально сгреб меня в охапку и усадил обратно, позже добавив: - У тебя волосы вкусно пахнут, чем-то цветочным. Этот парень идеально чувствовал и различал запахи трав и цветов, поэтому комплимент подобного рода был одной из высших похвал. Еще долго мы сидели и говорили ни о чем, а иногда и просто молчали в унисон. Стрелки часов приближались к полуночи. - Ты же не против, что я пойду потихоньку собираться? Сама видишь, уже пора. Он вышел в коридор, накинул куртку и натянул кеды. Я наблюдала за ним, прикидывая - что же он выкинет в этот раз? Я не помню ни года, чтобы он ушел от меня по-человечески через дверь. По задумчивому взгляду я поняла, что его мучила та же мысль. Вдруг он просиял и потянул меня на балкон. Распахнув окно и уже начав карабкаться на подоконник, он вдруг остановился и обернулся на меня. Взгляд в глаза на пару секунд, и... он сделал то, чего я не ожидала, но так ждала. - Помни меня, солнце мое. Прости, что ухожу так скоро. Он шагнул в распахнутое окно, растворившись где-то в полете с восьмого этажа и превратившись в золотистый свет. Свет этот озарил мое окно и весь город, растекаясь по всем переулкам и закоулочкам. Я стояла, всматриваясь в полуночную тьму, которая вовсе и не была больше тьмой. Ветер задувал в окно и развевал мне волосы. Я взглянула на часы. - Секунда в секунду. Ты как всегда безумно пунктуален, Март.