Слова

      Дюссельдорф. Главный штаб Сопротивления. Это место изменяет судьбы людей, пусть они этого и не подозревают. Здесь все решают и кладут всему начало или же конец слова. Простые, незамысловатые, но произнесенные решительно и имеющие крупные последствия. Доклады, выводы, приказы… Это лишь слова, звуки…       Альбен раньше никогда не задумывался над этим, но он тоже был частью этого механизма. И его слова тоже решали судьбы многих и многих людей… Но сейчас они перевернули его собственный мир.       - Я и есть Большой Босс.       Это вгоняло в ступор, выбивало землю из-под ног и посылало здравый рассудок на дальние рубежи. Герберт Мюллер. И Большой Босс. Один и тот же человек.       Альбен закрыл глаза и перевел дыхание. То, что он не подозревал, чего не мог представить в кошмаре, оказалось ужасной реальностью. Холодные глаза из-за стекол очков впивались в душу множеством игл, парализуя рассудок. Герберт оказался не тем, за кого выдавал себя.       - А я Вам верил,- срываются с губ информатора нечаянные слова, и он, осознав это, испуганно замолкает.       - Я тоже всегда Вам доверял более, чем кому бы то другому,- Босс усмехается, подходя ближе. Его движения размеренны, но нервозны, выражение собранное и холодное, возможно, даже жестокое, и, видя это, Альбен непроизвольно делает шаг назад, упираясь поясницей в стол, за которым еще минут десять назад проходило совещание.       Фон Дитрих нервно сглотнул, когда шеф сделал еще один шаг, оказавшись к нему вплотную. Он был напуган. Впервые по-настоящему. Но разве возможно не испугаться такой резкой перемены в человеке? Такого контраста характера?..       - Вы боитесь,- скорее проконстатировал, чем спросил… Босс. Назвать этого человека Гербертом у аристократа просто не поворачивался язык.       У Босса внимательный, цепкий взгляд… От такого взгляда не ускользают ни бледность щек, которой еще только что не было, ни дрожь в коленях, ни то, с какой нервозностью ладони собеседника цепляются за край стола… Этот милый испуг и недоумение вполне вяжутся у него с образом этого молодого мужчины-аристократа, обычно тихого и спокойного.       - Альбен, Вы боитесь меня?- Босс насмешливо сузил глаза, сокращая расстояние между собой и информатором до, практически, нулевого.       - Босс?.. Альбен был в шоке. Глубоком шоке на грани со ступором. Такое поведение этого человека нагоняло определенные мысли, однако он не решался принять их за данность до последнего.       - Не бойтесь,- тонкие губы растянулись в улыбке, вгоняя информатора в краску и подтверждая худшие подозрения,- дверь заперта.       Холодные руки скользнули под расстегнутый плащ, скользя по ряду пуговиц рубашки и довольно быстро расправляясь с ними.       - Вы всегда были так далеко,- горячий шепот обжигает шею, заставляя вздрогнуть.- Всегда были недосягаемы… Надоело.- На смену дыханию приходят чуть влажные губы, которые впиваются, оставляя следы.       Альбен не сопротивлялся ни когда руки этого человека нырнули под расстегнутую рубашку, ни когда начали расправляться с ремнем на брюках… Он просто перестал воспринимать это, как реальность. Да того и не может быть… Всего лишь сон. Плохой сон.       - Обними меня,- голос Босса все такой же холодный, хоть и тихий.       И Альбен кладет руки ему на плечи, глядя отстраненным взглядом куда—то сквозь него. Проходит мимо сознания и то, как его подсадили на столешницу, как он обнял этого человека ногами за пояс… Из транса выводит только боль. Острая и тягучая, а еще – успокаивающий шепот в губы, слов которого он даже не хотел разбирать…       Альбен медленно опустил лоб на плечо Боссу, до крови кусая губы от боли и столь поздно нахлынувшего чувства унижения.       - Черт… Это не то, что я хотел бы видеть…- Хенсель закусил фалангу пальца, сидя перед монитором ноутбука. Его личная маленькая операция по разоблачению личности Босса незаметно превратилась в то, во что не следовало бы…- Чертов жучок…