Признание

      Эмме надоело. Уже четвёртый год, как она спит в одной постели с мадам Мэр, третий, как она живёт у неё дома, и второй, как они первый раз поцеловались на людях. Слухи о том, что шериф Свон встречается с мэром Миллс, стали пронзать Сторибрук ещё до того, как это случилось. И в связи с этими обстоятельствами Эмма совершенно не понимала, какого чёрта её родители всё ещё об этом не знают. Такое чувство, что они жили в каком-то вакууме, где были заняты только собой и говорили только друг с другом. Хотя всё было куда проще. Ни один житель Сторибрука не решался упоминать отношения Эммы и Реджины при самих Чармингах. Никто не хотел становиться «тем самым первым», кто открыл бы правду родителям. Вот так и жили все эти четыре года. Поначалу все странно на них косились, поспешно зажимая рот при виде семьи, но теперь же, когда вся эта история улеглась и люди привыкли к мысли о СвонКвин пейринге, жители перестали обсуждать их отношения, и надежда, что всё само как-то разрешится, окончательно покинула Эмму.       — Мы точно не сможем пожениться втайне от них? — закончила Свон, так и не решившись постучать в обшарпанную дверь квартиры Мэри Маргарет.       — Конечно, можем, Эмма, твои родители настолько идиоты, что не заметят свадьбу дочери! — прошипела Реджина.       — Не нужно сарказма, дорогая, — вздохнула, мысленно прокручивая в голове кровопролитные сценарии.       — Это был не сарказм, они действительно придурки.       — Реджина! — выкрикнула Эмма, но не смогла сдержать улыбки.       В эту секунду дверь перед ними распахнулась, на пороге стоял Дэвид.       — Привет, а где Генри? — поздоровался он и пригласил в дом двух женщин.       — Он придёт чуть позже.       — А где Мэри Маргарет? — оглядела квартиру Эмма, она сняла с плеч Реджины пальто и повесила вместе со своей курткой.       — Спасибо, дорогая, — бархатистым голосом и с нежной улыбкой Реджина провела пальцем по скуле Эммы. Эти маленькие жесты внимания, по сути, намёки для Дэвида. Потому что больше всего на свете Эмме не хотелось, чтобы у отца от лесбийской неожиданности случился инфаркт. Однако принц был непроницаем, он не поменялся в лице, словно так и должно было быть. Мужчина пригласил их в гостиную, где уже оказалось накрыто на стол.       — А вот и Мэри Маргарет. — В дверной проём прошла женщина с широкой улыбкой. Она обняла по очереди Эмму и Реджину. От этих объятий на душе у Эммы стало немного спокойнее, возможно, Белоснежка догадывается об их отношениях и таким образом хочет показать, что всё хорошо? Однако то были мечты, потому что сразу за ней зашло бородатое, крюкастое существо.       — Эмма, сегодня у нас семейный ужин, поэтому я пригласила твоего парня, — воскликнула она, буквально светясь от счастья.       У Эммы задёргался глаз.       — Я слышал, что и Реджина приглашена, не хотел упустить момент истины, — улыбнулся пират.       О каком моменте истины идёт речь, Чарминги не поняли и, как это чаще всего бывает, проигнорировали фразу. Зато поняли Эмма с Реджиной, в обеих проснулась жажда крови.       — Всё-всё, всем мыть руки и за стол. Генри предупредил, что придёт поздно, — воскликнула Снежка и повела гостей в ванну.       Вскоре все уселись на свои места.       — Как жаль, что мы так редко вместе собираемся, я вас всех так люблю! — воскликнула женщина с шизофреническими наклонностями. Дэвид ей поддакивал, но выглядел вполне адекватно. Эмма решила, что нужно сделать это сейчас и лучше обращаться к отцу.       — Папа, — она сказала это официально, все замолчали, — я лесбиянка.       Гробовая тишина повисла в воздухе. Глаза Дэвида медленно ползли на лоб, а челюсть Снежки также медленно опускалась на пол.       Реджина решила поддержать Эмму:       — Я тоже лесбиянка. — Она подвинулась ближе к Свон и теперь касалась её плеча. Оставалось только сложить дважды два, а точнее один и один, чтобы получилось лесбийское шестьдесят девять.       — К-к-как такое возможно? — еле выговорила Снежка. — Вы женщины, — она отчаянно жестикулировала, — как вы это делаете?       — Руками, — совершенно спокойно ответила Реджина и показала падчерице три сложенных пальца.       Поразительно, как такое простое слово, сказанное в нужный момент, может изменить мировоззрение двадцатипятилетней женщины. Белоснежка покраснела и начала задыхаться. Три пальца теперь навсегда стали для неё синонимом разврата.       Дэвид не выдержал и, хлопнув по столу, воскликнул:       — Здесь вообще кто-нибудь мужиков любит?!       Его взгляд забегал по женщинам, но тут совершенно неожиданно ему на бедро легла чья-то мягкая ладонь. Дэвид повернул в шоке голову.       — Я рад, что ты спросил, сладкий. — Киллиан поиграл бровями и улыбнулся своей самой сексуальной улыбкой.       Дэвид в шоке отпрянул так резко, что не рассчитал силы и повалился назад. Белоснежка, увидев, где лежали руки пирата, вскочила и вмазала тому в глаз со всей силы. Киллиан закряхтел и театрально полетел назад к Дэвиду, учтиво приземляясь к тому на грудь.       — А ну отвали от моего мужа! — заорала Мэри Маргарет и помчалась на помощь к любимому.       — А я говорила, что всё пройдёт хорошо, — улыбнулась Реджина и отпила немного апельсинового сока, наблюдая за злобной Снежкой, которая добивала пирата. Всё это ей напоминало прошлое, когда она была королевой и за трапезой наблюдала рыцарские бои... или выступления шутов.       — Кто же знал, что Киллиан окажется геем. — Эмма уже успокоилась и уплетала лазанью.       — Эй, что это у вас здесь происходит? — Генри только что зашёл в комнату, на мгновение дурдом прекратился, все взгляды были направлены на шестнадцатилетнего подростка. — Вы что, забыли, что сегодня я должен был вас знакомить со своей девушкой? — Парень прищурился и немного по-детски надулся.       Реджина закусила губу, ей стало стыдно, что девочка увидит весь этот беспорядок. Однако быстро осеклась, увидев человека, вошедшего за Генри.       — Какого хера? — не сдержалась она.       Дэвид лишь чуть приподнялся с пола, просто понимая, что его теперь ничего не удивит, и радуясь, что человек, с которым встречается внук, женского пола.       — Эмма, это… это... — Реджина задыхалась так же, как и несколько минут назад Снежка, тогда Свон положила той руку на талию, притянула к себе и подмигнула женщине с чёрно-белыми волосами.       — Наш сын пошёл в меня, ему тоже нравятся стервозные сучки постарше.