Затерявшаяся во снах

Элли закончила петь, сложила распечатки текстов в рюкзак, закинула его на плечо и пошла прочь. Зарабатывать тихим пением посреди улицы ей не нравилось, но ничего поделать было нельзя, ведь нужно же было на что-то жить. Сегодня день для Свит выдался более, чем неудачным, ведь она не заработала ничего, несмотря на все свои старания привлечь внимание бегущих мимо серых людей. Может, она пела недостаточно хорошо, а может, была недостаточно обаятельна — каждый прохожий думал что-то свое (а может, и не думал вовсе), но это ничуть боевого духа Элли не поднимало, а посему под конец дня она была уже на грани нервного срыва. Лучше ненавистным знакомым не попадаться ей на глаза, иначе студентка взорвется. Свит не была вспыльчивой и агрессивной. Наоборот, ей были близки все положительные качества, благодаря чему девушка ладила буквально со всеми, однако сейчас ее просто трясло. И Элли можно было понять: пять часов бессмысленно завывания на жаре, да еще и утром она уснула на важной паре... Некоторые захихикали под недовольный голос учителя, а Свит не привыкла к плохому отношению к своей персоне. О нет, не подумайте, что она была заносчивой. Отнюдь. Просто дружила со всеми, а тут день такой, что аж тошно стало! В общем, шла несчастная спешно, стирая ноги в кровь новенькими, плохо разношенными кедами, и из глаз катились слезы сами по себе. Дыхание у нее сбилось из-за жары и пить хотелось ужасно, однако в кармане не было ни копейки. Зазвонил разряжающийся мобильный. — Мила, помоги, пожалуйста. Что тебе стоит ко мне доехать? Я знаю, что у тебя есть деньги. Пожалуйста, я же никогда ни о чем не прошу... Мила бросила трубку, а Элли не смогла перезвонить — задолженность была немаленькой, что еще сильнее вгоняло ее в тоску и обиду на себя и на весь мир. Свит была очень доброй девушкой и никогда никому не отказывала в помощи, а особенно своей лучшей подруге, Миле Форест, но та не соблаговолила сейчас даже дослушать попавшую в беду девушку. С этого дня в жизни Элли все начало стремительно рушиться. Молодой человек ночью отправил ей сообщение, в котором было написано, что он уходит к другой; тему для доклада одногруппники не сказали, так что утром следующего дня Свит отругали аж четыре педагога; Мила ушла в компанию к новенькой эффектной блондинке и стала дополнять трио опасных стерв всея института. И дополнила весь этот идиотизм потеря ключей от съемной квартиры. И только Свит решила, что сможет отдохнуть, как вдруг хозяйка заявилась, потребовала ключи обратно и выставила бездомную и нищую Элли за дверь. Казалось, что все несчастья решили обрушиться разом на девушку, которая доселе была счастлива. Она шла по темным улочкам с гитарой за спиной, с огромным рюкзаком с вещами в руке, и насвистывала похоронный марш. У нее было очень недовольное выражение лица, такое по-детски надутое и обреченное. Сказать, что Свит была избалованным ребенком нельзя, но сейчас со стороны она именно такой и казалось: красивая одежда, аккуратная прическа, макияж и такая вот мина, будто бы бросил парень, снабжавший ранее дорогими шмотками. Но Элли всего этого добилась своим трудом и богачкой не была: одежду шила себе сама, красилась дешевой косметикой. В ее универе, правда, этого не знали, и считали, что она выбирает одежду из лучших бутиков. Свит всегда о ней мечтала и шила все по образу и подобию. Корри Кейпберн, ее парень, бросил ее, однако Элли не особенно тревожилась по этому поводу, так как хотела бросить его еще очень давно, ведь от него никакой любви и не чувствовалось вовсе. Но обида все же была: неужели сейчас чертов Корри не мог подождать?! Или это одногруппники сговорились, чтобы устроить ей такое адовое время? Мила все же позволила Элли у себя переночевать, однако на следующий день вновь выставила подругу, ведь к ней приезжал бойфренд. Уже новый и уже богатенький. Свит чувствовала себя брошенной и никому не нужной. Распластавшись на лавке в парке, она уснула...