Вещи со своими именами

Мартин не может не улыбаться, когда Ярни игриво обвязывает нить вокруг его безымянного пальца. Узел выходит крепким, замысловатым — так просто и не развяжешь — но при этом очень аккуратным. Не давит, только немного покалывает — щекотное, в чем-то приятное ощущение. Ярни накидывает петлю на другой палец, хитро связывает между собой следующие. Плетет замысловатую яркую паутинку. Мартин терпеливо дожидается, когда он закончит. Поднимает ладонь, расправляя пальцы насколько позволяет связывающая их нить. Осматривает получившуюся паутинку, отчетливо напоминающую одновременно ловец снов и рыболовную сеть, подмечает: одиночная петля здесь, нарочито слабый узел там. Такая же головоломка, что они вкладывают в свою игру, только наоборот. Он осторожно тянет крайнюю нить. Поглядывает на Ярни — правильно ли начал, не ошибся? Тот наклоняет голову, моргает смешно, но подсказки не дает. Наоборот, возмущенно дергает за свой конец нити — мол, не жульничай. Каждый раз это увлекает. Мартин проваливается в загадку с головой, полностью сосредотачивается на выпутывании пальцев из капкана. Проходящие мимо коллеги подбадривают фразой-другой, дают советы, тепло хвалят Ярни и его головоломки, которые от раза к разу становятся только сложнее и интереснее. Они все до удивительного быстро привыкли к нему, ожившей нитчатой игрушке, к его детской наивности и любопытству. Совсем незаметно для себя приобрели новые привычки: оставлять открытыми двери, всегда смотреть под ноги, быть сдержаннее в выражениях. Или просиживать обеденные перерывы вот так, со связанными пальцами, развлекая маленький талисман их студии. Головоломка поддается неохотно. Несколько раз приходится возвращаться к началу, воспроизводить уже распутанные петли, но тем только приятнее, когда на пальце остается последний узелок. Он показывает его Ярни, и тот вскакивает на ноги, восторженно хлопает лапками — кажется, эта незамысловатая игра на самом деле ему нравится. Радость Ярни простая, ласковая и очень заразительная; в такие моменты Мартин всегда вспоминает, отчего решился взяться за создание собственной игры, чем решил поделиться. Он негромко смеется, когда Ярни порывисто обнимает его пальцы; тонкие лапки расходятся, силясь обхватить ладонь. Мартин мягко гладит его между восторженно расправившихся ушек свободной рукой. Он с сожалением высвобождает пальцы — Ярни тоскливо жмется к его ладони сильнее, прежде чем отпустить. Мартин чуть опускает руку, чтобы тому было удобнее развязывать последний и первый узелок. Нитка соскальзывает легко, будто бы ласково; Ярни сматывает ее медленно, явно нехотя. Он умный, хорошо понимает, что Мартину нужно работать, но все равно каждый раз искренне огорчается, когда приходится его оставлять. Мартин напоследок утешающе проводит по чуть поникшим ушкам — каждый раз выдают того с головой — подставляет ладонь, помогая спуститься на пол. Ярни машет ему, направляясь в сторону кухни — кажется, кто-то принес в офис пару мышей, пытаясь что-то доказать аниматорам — и Мартин неловко поднимает руку в ответ. К работе он возвращается с удивительным ощущением теплоты внутри, щекотным и ласковым.