Я держу тебя за руку, чтобы вдруг не похитили

Тихий спальный район Сеула. В одном из множества домов в пять утра в нескольких окнах неожиданно горит свет. Заглянем к неспящим в столь раннее утро? - Так, все помнят, что у нас сегодня эфир на радио? - сонный лидер старался бурчать в кружку чая чуть разборчивее, чем всегда, чтобы было слышно всем. - Чжухон и Минхёк с его коленом остаются дома, это вы тоже помните. Так что на счет три все разбредаются на сборы, а через час чтобы все были у входной двери. Три, - Хёну отхлебывает из кружки еще глоток, следом зевает, а затем сползает с барного стула и плетется приводить себя в порядок. Все остальные не выспавшиеся лица уныло следуют за ним. За столом остаются только два парня, все еще лениво ковыряющиеся в тарелках с завтраком. У обоих в головах витает единственная мысль: снова залечь спать, дабы выспаться хоть раз в жизни. Но совесть, проснувшаяся раньше парней, завыла сиреной, подкидывая картинки не выспавшихся и совсем не отдохнувших одногруппников, что на радио должны будут изображать из себя самых бодрых людей на свете. Разве могут они спать в такой момент? Конечно же нет, поэтому через час они, ярко улыбаясь и желая ребятам удачи, закрывают за ними дверь, и, не сговариваясь, тащатся к телевизору в гостиной. В шесть утра не то чтобы не идет чего-то интересного, в шесть утра вообще ничего не идет, кроме повторов каких-то не обременяющих умными мыслями передач. Однако, делать нечего, до вечера, пока одногруппники не вернутся, им придется коротать время либо так, либо за приставкой. Еще есть вариант с тренировками и распевками, и если второе Минхёк более чем может себе позволить, то с первым совсем беда: младший категорически отказывается практиковаться без пострадавшего хёна. С этим Минхёк ничего поделать уже не может, тем более когда Чжухон наглейшим образом мостится головой на здоровую ногу, разваливаясь на длинном, благо, диване. - Неслыханная наглость, ты так не считаешь? - с возмущением обращается к парню Минхёк, но все же неосознанно тянется к прядкам, начиная их аккуратно перебирать. Привычка, что поделаешь. - Не-а, не считаю. Это приятно, - парень, словно кот, чуть ли не начинает мурлыкать от приятных ощущений. В одном общежитии с одногруппниками вдвоем особо не понежишься, и поэтому такие моменты, считает Чжухон, надо ценить. - Это все, конечно, хорошо, но, думаю, нам стоит хотя бы заняться чем-то полезным. Поднимайся, будем убираться. Чжухон лишь по-детски хнычет, выражая недовольство, и переворачивается на живот, упираясь подбородком в ноги своего хёна. - Сейчас всего семь утра, хён, а ребята придут только вечером. У меня есть идея получше. Я бы с удовольствием сейчас лег вместе с тобой на этот диван, устроился бы поудобнее, а затем мы бы занялись безудержным, неутомимым, жарким, ненасытным... - Чжухон не успевает продолжить, как его резко перебивают. - Фу, Ли Чжухон! О чем ты только думаешь? - голос звучит возмущенно, но уже спустя секунду на лице Минхёка появляется улыбка, и он легонько бьет лежащего на его ногах парня по спине. - ...Сном, хён. Как ты на это смотришь? - младший закусывает губу, чтобы не засмеяться, и изворачивается, смотря на реакцию Минхёка. Тот начинает смеяться, а Чжухон млеет, как девчонка: больше всего Минхёка целиком он любил, наверное, только его улыбки и смех. - Ну вот, и кто из нас теперь испорчен? - мягко улыбается Минхёк, нежно гладя парня по волосам. Он все еще не понимает, как умудрился влюбиться в этого ребенка. В конце концов, в этой битве лени и долга побеждает долг, то есть, Минхёк. Он и угрозы, уговоры, а так же обещания 21+ с трудом, но поднимают разленившегося Чжухона с кровати, за что тот получает поцелуй, и, уже более воодушевленный, следует на кухню. Кухня обычно - самое грязное место в доме, а уж что и говорить о доме, в котором живут семь взрослых парней. Поэтому Чжухону поручается вымыть гору посуды, стоящую, кажется, с позавчера (видимо, все устроили забастовку до тех пор, пока не начнут есть из одноразовой посуды) и помыть полы (не за просто так, конечно, но рейтинг этой истории не позволяет мне озвучить все детали). Минхёку же остается постирать одежду и хотя бы создать видимость чистоты, а именно - собрать мусор и раскиданные по всей квартире вещи. Не то чтобы все парни абсолютно нечистоплотны, но с их графиком хорошо еще, если ты просто дойдешь после расписания до кровати, а не рухнешь в сон прямо у порога. Уборка проходит быстро, и вскоре довольный Чжухон уже сидит прямо посреди квартиры, улыбаясь, как кот, и требуя своих послеуборочных обнимашек. Минхёк, смеясь, почти падает в его объятия, но колено напоминает о себе совсем не вовремя. Морщась от боли, но пытаясь улыбнуться, Минхёк смотрит на поникшего Чжухона. Ему не хватает только сложенных вниз ушек, чтобы действительно быть похожим на кота. - Ты как кот, знаешь об этом? - Старший щелкает парня по носу, получая недовольную гримасу, и смеется. Все же, какой он еще ребенок. - Пойдем, нам еще нужно приготовить ужин для нашей наверняка уставшей братии. На кухне Минхёк, припоминая кулинарные таланты Чжухона, не разрешает ему помогать с готовкой, а просто позволяет наблюдать издалека, с обеденного стула. Тот упирается для вида, но рваться на амбразуру не собирается. До некоторого времени. - Ли Чжухон, сейчас же отпусти мою руку из своей железной хватки или мы сегодня останемся без ужина, - говорит стоящий у раковины Минхёк, чувствуя, как младший переплел с ним пальцы одной руки и пристроился около шеи. - Не-а, - преувеличенно лениво отзывается Чжухон, чмокая открывшуюся шею, - я держу тебя за руку, чтобы вдруг не похитили. - Мы же в общежитии, закрытом на семь замков, ты, дурак. И за что ты такой мне достался... Наигранно-разочарованный вздох виснет на секунду на уровне лица Чжухона, что снова примостился подбородком на плече старшего, и растворяется в мгновение ока. - Я не дурак, я хочу, чтобы никто даже в мыслях не смел к тебе подобраться. Даже эти визгливые фанаточки, что кричат каждый раз на ультразвуке слово "милый" когда ты появляешься в их поле зрения. В голосе сквозит собственничество - Минхёк узнал об этой черте младшего буквально несколько месяцев назад, когда макнэ бездумно, в попытке то ли приободрить, то ли утешить, обнял его за плечи. Чжухон, который буквально на секунду повернул голову в их сторону, это просто так не оставил, ненавязчиво забирая Минхёка из чужих рук и уводя в другую комнату якобы для того, чтобы показать что-то интересное. Это, конечно, была та еще чушь, ведь что могло быть интересного в ванной комнате, но именно тогда у них состоялся довольно забавный диалог на тему того, что Чжухон ревнует, будто девочка-подросток, начавшая встречаться с популярным парнем, который все никак не может перестать флиртовать со всеми девчонками школы. Минхёк, конечно, посмеялся, но клятвенно заверил, что ни с кем в ближайшее время флиртовать не собирается, да и зачем? Чжухон под боком, который по ночам бесшумно перебирается к нему на нижний ярус, сопящий и выглядящий по-детски мило, его вполне устраивает (да и макнэ никогда не выказывал какого-то интереса к мужскому полу, но это уже детали, которые парню не объяснишь). - Ревнивец, - старший щёлкает Чжухона по носу свободной от чужой хватки рукой и отворачивается от столешницы, поворачиваясь к тому лицом. - Мне казалось, мы давно это выяснили, хён? - ухмыляется Хон, и Минхёк не может не заметить, что это выглядит уж слишком распущенно. Но ему нравится. Минхёк аккуратно кладет руку на его шею, пробираясь пальцами к волосам на затылке, и потом, не выдерживая, тянется вперед за поцелуем. Чжухон, кажется, немного ошарашен, но ему это все тоже безумно нравится. Нравится, что его хён совершенно забывает и про текущую из крана воду, и про овощи в раковине, и про то, что они должны, кажется, готовить какой-то там ужин... Нравится, что тот совсем не сопротивляется, когда младший усаживает его на столешницу рядом, продолжая напористо целовать. Минхёк возвращается в реальность, когда чувствует пальцы парня на своей пояснице. Тогда же как-то отстранённо он слышит и шум воды в раковине справа, и осознает, что только что почти поддался этому дьяволу прямо на кухне. На столешнице, где они готовят еду. Боже... Главное, чтобы ребята не узнали. Не скрывая своего неудовольствия, Минхёк снова возвращается к готовке ужина, предлагая Чжухону, что все еще ухмыляется, словно дьяволёнок, получивший похвалу от самого Сатаны, поискать фильм, чтобы скоротать время. Кажется, ужин не был такой уж хорошей идеей. Минхёк понимает, что его лучшей идеей за весь день стал как раз-таки совместный просмотр фильма. Не то чтобы их приставания друг к другу под одеялом, объятия и поцелуи можно назвать просмотром фильма, но Минхёк был бы очень не прочь повторить такое. Особенно с продолжением, которое ему прямо сейчас обещает Чжухон. - Хён, - интимным шёпотом говорит Чжухон, нависая над лежащим на диване старшим и ставя руки по обе стороны от его головы. Минхёк не может не признать, что выглядит он в такой позе более чем соблазнительно. - Помнишь, о чем я говорил сегодня утром? Ну, про безудержный, дерзкий, животный... Минхёк усмехается, смотря в глаза младшего и замечая в них недюжинный азарт. - Господи, и где ты только таких слов понабрался... - говорит он, подтягиваясь вверх, чтобы оказаться напротив губ парня, а затем кладет ладонь тому на шею, проходясь по ней легкими касаниями и подаваясь для поцелуя. Спустя секунду Чжухон успевает проклясть все на свете, когда идеальным слухом улавливает звук поворачивающегося в замке ключа. Минхёк лишь смеется, мягко отталкивая парня с себя и направляясь в прихожую, впрочем, успев повернуться и показать парню язык. Знаете, кажется, Чжухон ошибся. Этого хёна у него никто никогда не похитит.