Dreamless

Двигатели Номада жужжат монотонно и успокаивающе, гул и вибрация смягчают неподвижную тишину диализа. Этот фоновый шум помогает отключиться и перестать думать обо всем случившемся, остановить бесконечный анализ и запоздалую самокритику. Райден уже почти заснул, когда поблизости раздался глухой кашель, от которого по его спине тут же пробежали мурашки. Рефлекс, не поддающийся контролю, заставил все его тело снова моментально напрячься. - Снейк, - произносит он, не открывая глаз. Райден слышит неразборчивое бурчание в ответ, и Снейк проходит последние несколько шагов уже не пытаясь скрыть своего присутствия. - Не хотел будить тебя, - бормочет он, присаживаясь у ног Райдена. - Я не спал, - отвечает Райден, немного сдвигаясь, и чувствуя легкое натяжение штекеров вдоль всей спины вслед за движениями. – Последнее время вообще почти не сплю. Снейк что-то согласно бубнит в ответ, и Райден слышит слабый щелчок коротко стриженого ногтя по зажигалке. - Не кури, - тихо просит он. - Ох уж эта молодежь. – Снейк ворчит, но убирает зажигалку обратно в карман. - Знаешь, Санни и Отакон правы насчет курения, - говорит Райден, немного приоткрывая глаза. Снейк сидит в ногах кровати для диализа, скрестив руки на широкой груди, и беззастенчиво рассматривает его тело. На мгновение это было волнующе, но лишь до того момента как Райден вспоминает, что он – сломанная машина. Испорченная вещь. В пристальном взгляде Снейка не было возбуждения, но Райден старается сосредоточиться на мысли, что в нем, по крайней мере, нет ни осуждения, ни отвращения. - Теперь нет смысла отказываться от курения, - говорит Снейк, отводя взгляд. Райден снова немного шевелится, в этот раз сильнее дергая ограничители трубок. - Знаешь, раньше я тоже курил. – В прошлом и только в самые трудные времена, он никогда не был заядлым курильщиком. -- Если я смог побороть вредную привычку, уверен, и ты тоже сможешь. - У тебя была молодость. Все еще есть. Райден выдыхает сухой смешок, который свистит между его передними зубами и нижней губой. Он не может вспомнить смеялся он ли вообще, саркастично или нет, со своим наполовину новым ртом. - Если я выберусь из этого ада живым, она будет длиннее, чем мне хотелось бы. Снейк завидует, хоть и не говорит об этом, но Райден видит по морщинистому лицу даже лучше, чем если бы тот отпускал колкие комментарии по этому поводу. - Возраст – это еще не все, - говорит Райден кратко. – Быть молодым – не все. Снейк фыркает. Он абсолютно не убежден. - У молодости две стороны, как и у всего остального, - шипит Райден, а в желудке у него клокочет разочарование. – Это не только внешность и здоровье! Это неопытность. Это незнание самого себя. Это желание быть кем-то, кем угодно, не имея при этом ни малейшего представления, что у тебя есть возможность быть самим собой. Она вся… уходит на… Райден не закончил - у него было еще что сказать! - но он задыхался. Он даже не осознавал, что пытался приподняться, пока штекеры диализа и рука Снейка на груди не вернули его обратно в горизонтальное положение. Он снова закрывает глаза и делает глубокий вдох. Прошла пара секунд, Снейк не убрал руку. - Я хотел стать старше, - жалуется Райден, в полной мере осознавая, что звучит как настоящий ребенок, но все же не пытается сдерживать себя. – Я хотел быть кем-то, я хотел иметь детей… - его голос ломается. – Я просто хотел состариться и сойти с ума и забыть… - Парень! Он внезапно распахивает глаза, жутко злой, и напрягается под рукой Снейка. - Прекрати меня так называть! По лицу Снейка скользит тень улыбки (вот ведь ублюдок), Райден видит ее в небольших морщинках у глаз и том, как шевелятся его усы. Снейк начинает говорить, но давится и скрючивается из-за чего-то влажного и густого, застрявшего в его горле. Райден как может держит Снейка за предплечье, с каждым тяжелым кашлем его когти все сильнее впиваются в кожу. Прокашлявшись, Снейк устало сгибается рядом с ним. Одна ладонь крепко прижата к ребрам Райдена, а другая сложена в кулак у рта. Рука Райдена не покидает его предплечья. В сером и тусклом освещении комнаты, накладывающем равномерную тень, Снейк выглядит очень-очень старым. Оттенок его кожи желтоватый, крапчатый с пигментными пятнами, морщины прорезали глубокие утесы и долины на его лице. Он выглядит усталым, больным и печальным. Опережая мысли, Райден, поддавшись порыву, сжимает в кулаках рубашку Снейка, зацепляясь когтями за ткань, и дергает его вниз, вовлекая в неуклюжий поцелуй. Если Райден неуверен насчет смеха, то он абсолютно точно никогда никого не целовал в своем новом теле, и это довольно странное ощущение. Его нижняя губа, твердая и бесчувственная, остается на месте, в то время как он проталкивает язык вперед. Верхняя губа погребена в усах, и это уже совершенно иной вид нового и странного. У Снейка вкус несвежих сигарет, мокроты курильщика и сухой кожи. Райден уверен, что не пробовал ничего лучше… Он помнит отвратительный колючий металлический привкус своего собственного рта, ровно до того момента, как совершенно перестает замечать его… Но Снейк не отстраняется. Спустя миг крайнего удивления он даже расслабляется и наклоняется в поцелуе, толкая Райдена обратно на кровать диализа. Когда они, наконец, отрываются друг от друга, Снейк влажно прочищает горло. - И-извини, я… Долю секунды на его лице написано удивление, достаточно долго, чтобы Райден заметил, прежде чем Снейк снова скрыл его. - Все в порядке, - сказал он хрипло, разглаживая помятую рубашку. – Просто… ты не должен был. Все тело Райдена – это месиво из неподходящих эмоций... возбуждение, обида, беспокойство… по крайней мере пьянящий выброс эндорфинов почти также хорош, как обезболивающие. - «Не должен был» что? – говорит Райден. Он догадывается что именно, но хочет услышать это от Снейка. Снейк отворачивается, балансируя на краю кровати так далеко от Райдена, как может, и снова скрещивает руки. Его лицо, та часть, что видит Райден, скрыта в тени и невыразительна. - Не должен был слишком увлекаться мной. - Во-первых, не указывай мне что чувствовать, - выпаливает Райден, силясь немного приподняться, пытаясь покрепче сжать острую руку на спине Снейка. – Во-вторых, ты не можешь просто решать за других, когда им достаточно тебя! Ты, - он делает паузу чтобы вдохнуть, - причиняешь людям много боли отталкивая их от себя. Если бы ты просто… просто позволил им помочь тебе умереть в мире, ты жалкий ублюдок… Его тирада застревает в горле и вырывается наружу приступом кашля, рваная боль выворачивает его желудок и вспыхивает через остальные раны по всему телу. Вероятно, это к лучшему… Он знает, что сломал порядочное количество проводов, и уже слишком измотал себя. Приступ вскоре закончился, но в этот раз он был нужен Райдену чтобы отдышаться. Снейк уже стоял, повернувшись к нему, хотя его плечи сотрясали собственные хрипы, он положил руки на грудь и живот Райдена, удерживая его на месте. Пытаясь убедиться, что он больше не навредит себе. После тяжелых, напряженных секунд тишины Снейк наконец произносит: - Ты говоришь мне повзрослеть, парень? - Да. - Райден кривится, все еще задыхаясь. Снейк смеется, легко и беззаботно, наклонив голову так, чтобы снова не спровоцировать приступ кашля. - А ты и правда изменился. Райден ерзает под тяжелыми ладонями и отводит взгляд. Гул двигателей снова заполняет помещение, в то время как они стоят и лежат в тишине: Снейк смотрит в пол, а Райден на потолок. Наконец, слегка кашлянув, Снейк снова садится, положив одну руку на колено, а вторую по другую сторону от Райдена, склоняясь над ним. Его взгляд скользит по лицу Райдена так же, как до того по его телу – медленно, методично. Райден говорит себе, что ему только кажется, что на этот раз в бледно-сером больше тепла. - Цифры, ты упрям даже в этом. - Я учился у лучшего. Снейк снова смеется, затем мягко проводит тыльной стороной ладони по его губам и наклоняется. Их второй поцелуй намного более удобный и спокойный, чем первый, хоть Райден и удивлен, а усы все еще сбивают с толку. Третий – чуть больше, чем соприкосновение губ, в то время как Снейк отстраняется, он все еще смотрит в глаза Райдену. - Должен сказать тебе… Райден дышит с трудом, но все же выдавливает: - Что? - Если ты продолжишь защищать меня, я продолжу курить. - Я… не могу ничего обещать. Ты же знаешь, что не могу. Снейк уходит, постепенно растворяясь в тени дверного проема. - Тогда я должен это обдумать. Райден провожает его взглядом, а затем снова направляет свой взор на потолок. Его сердце, наверное, колотится достаточно сильно, чтобы повысить нагрузку на машину диализа, но ему по-прежнему тяжело от истощения. Глубокий гул двигателей Номада в очередной раз одеялом накрывает комнату, и вскоре его тело успокаивается и расслабляется, смывает напряжение и все эмоции словно множество нежелательных пятен. И он засыпает без сновидений.