Немного о Гидеоне

Гарри не знал, как помочь. Старался быть рядом, не напирать и просто поддерживать Гидеона, что бы ни происходило у него на работе. А происходило многое, если правильно оценивать репортажи по национальному телевидению. Нахрен-общество задало жару, всколыхнув весь мир, но Гидеон на эту тему говорить не желал. Тихо вошел в квартиру, оставил в прихожей свой дипломат, а на кухне появился уже без пиджака и галстука. Гарри крепче сжал бокал с вином и повернулся к нему, невозмутимо улыбаясь. Гарри всегда знал, что выбрал правильного мужчину. И пусть Гидеон не был лишен некоторых совсем незначительных недостатков, Гарри его любил. Даже сейчас, когда все было шатко и неуверенно. Гидеон был хорошим человеком, наверное, лучшим из всех мужчин, которые когда-либо врывались в жизнь Гарри. И у них была стабильность — квартира, стотысячный годовой доход на двоих и планы на будущее, раньше, по крайней мере. Гидеон не скрывал, что вся его жизнь катится к чертям, что проблемы в «Allsafe» никуда не делись, нарастая снежным комом, и вскоре могли погрести их под собой. Гарри, как хороший партнер, задавил в себе панику, волнения Гидеона хватало на двоих. Гарри просто знал, что не отпустит его, не даст упиваться собственными неудачами. И Гарри не хотел начинать все заново, только не еще раз. Но Гидеон всегда был слишком благороден для того, чтобы принимать чье-то участие. Ему хотелось отдавать, заботиться о ком-то, в этом был он весь — открытый, словно на ладони. — Какие новости? — спросил Гарри. Гидеон отвел взгляд от его руки, сжимавшей бокал, и покачал головой. Тень щетины на его лице стала еще отчетливей за последние сутки, а под глазами залегли беспокойные тени. — Начать с плохой или очень плохой? — Первое, — в тон ответил Гарри. — Мне стоит закрыть «Allsafe». Сказать всем своим сотрудникам, что они уволены, а все их пенсионные сбережения улетели в никуда, — Гидеон явно переживал из-за этого больше, чем любой другой на его месте. — И какой же будет очень плохая новость? Гидеон не ответил и вышел в гостиную, но Гарри не хотел давать ему время накрутить себя еще больше. Хватит. — У меня остаются долги. — Если верить национальному каналу, слова «долги», «кредит», «займ» становятся не такими уж пугающими. Только подумай. — Впервые мне наплевать на весь хаос, что происходит в мире, Гарри, я думаю о нас. О тебе. — Сейчас мало что зависит от нас, дорогой. Стоит просто подождать и посмотреть, что будет дальше. Ты и сам это знаешь. Гидеон добрался до спальни и сел на кровать, расстегивая запонки на рубашке, а затем и ее саму. Гарри поставил на тумбу бокал и скрестил руки на груди, оперевшись о колонну. Гидеон остановился примерно на третьей пуговице сверху и обессиленно замер. — Я не могу, — еле слышно сказал он. — Я не могу сказать им, что все, ради чего они работали, превратилось в пыль. — Гидеон… — с сожалением проговорил Гарри, подошел ближе и опустился на колен у его ног. — Не вини себя. Легко было это сказать. Гарри мог повторить эту фразу раз десять, и все равно она не возымела бы никакого эффекта. Гарри протянул руку и снял с Гидеона очки. — Поцелуй меня, — попросил он и заметил, что Гидеон все еще не хотел смотреть на него. — Ты не можешь прятаться в раковину, мы пара. Мы должны всем делиться. — А теперь ты хочешь… — Я хочу, чтобы ты поцеловал меня. Гидеон немного поколебался, но все-таки, тихо вздохнув, наклонился и поцеловал, царапая его щетиной. Гарри не стал жаловаться и обхватил его за шею, притягивая к себе. Гарри напирал и спешил, разомкнул его губы и ворвался внутрь языком, лаская нёбо. Гидеон ответил, подхватил настроение Гарри и ласково сжал ладонями его лицо. Когда Гарри все-таки оторвался от него, тут же перешел на шею, оставляя грубоватые поцелуи на чувствительной коже. Гидеон так знакомо и приятно пах. — Гарри, — выдохнул он и капитулировал. — Не думай, — приказал Гарри. — Я хочу тебя. — Гарри, — попробовал урезонить его Гидеон, но Гарри уже расстегивал ремень, затем тихо вжикнула молния. Осталось только сдвинуть вниз белье. Гарри склонился и принял его член. Гидеон зашипел и откинулся назад. — Гарри… Он не отвечал, не было необходимости. Гарри чувствовал, как Гидеон становится все больше и больше, разрастаясь прямо у него во рту. Язык ласкал чувствительную головку, поддразнивал уздечку и впитывал его вкус — пряный и чуть солоноватый. В джинсах Гарри стало тесно. Пришлось обхватить ствол одной рукой, а второй спешно расстегнуть ширинку. Гидеон смотрел на него растерянно и печально, словно не знал, что дальше. Куда все это их приведет. Последние две недели у них не было секса, и Гарри не собирался останавливаться на минете. Одежда в спешке полетела на пол. Футболка и джинсы — Гарри, рубашка и костюмные брюки — Гидеона. Гарри сдернул с кровати покрывало и лег к изголовью на живот, выставляя утянутую джоками задницу. Гидеону даже не нужно снимать их, чтобы трахнуть его. Гарри замер, хлопнула дверца шкафчика в ванной, послышались шаги, и уже через минуту он ощутил горячие губы у себя на пояснице. — Согреть? — ласково спросил Гидеон, выдавливая смазку на ладонь. — Нет, хочу тебя. Быстрее. Гарри ожидал, что он последует его требованию, но Гидеон притормозил. Гарри даже обернулся, чтобы понять, что случилось. Еще одного приступа меланхолии в шаге от потрясающего секса он бы просто не пережил. — Я люблю тебя, — сказал Гидеон, глядя ему в глаза. Гарри невнятно застонал от того коктейля эмоций, что переполнял его. Ему хотелось схватить Гидеона и защитить ото всех тех неприятностей, что сыпались на него, как из рога изобилия. Ему хотелось, чтобы их жизнь была более спокойной. Хотелось состариться рядом, подшучивая над общими воспоминаниями о долгой жизни, прожитой вместе. — Я тоже тебя люблю, дорогой. Гидеон не отводил взгляда, словно проверял и в то же время не мог поверить, что Гарри никуда не уйдет. Но это было именно так – здесь его дом, рядом с ним и нигде больше. Гарри решил вернуть его с небес на землю и перевернулся на спину. Гидеон взглянул на его стоящий колом член под тонкой тканью трусов и наконец-то начал действовать. Гарри подтянул колени повыше, принимая в себя его пальцы. Смазка была прохладной, но не настолько, чтобы жаловаться. Гидеон нашел его губы и поцеловал, поддразнивая нижнюю. А затем он вошел, Гарри задрал голову вверх, к изголовью и застонал. Ему давно не было так хорошо. Правильно. Идеально. — Вот так, детка… еще, - шепнул он, ощутив его в себе. Гидеон что-то фыркнул, но Гарри не обратил на него внимания, обхватывая ногами за талию и сжимая колени. Гидеон не нежничал, выбрал сразу жесткий, быстрый ритм, как Гарри больше всего любил. Ладонь Гарри скользнула под резинку трусов и сжала член. Каждый толчок отдавался всполохом тепла во всем теле. Гарри взмок, ощущая их смешанный запах, - они оба не были в душе с самого утра. Гидеон не закрывал глаза, всматриваясь в его лицо. И Гарри позволил себе расслабиться и потеряться в его взгляде. Потому что знал – Гидеон не из тех, кто может предать или обидеть. Гидеон принял его безоговорочно, и Гарри собирался сделать то же самое. Кем бы там Гидеон себя ни считал. Гарри обхватил его одной рукой за шею, притягивая ближе, а второй заработал быстрее, понимая, что подступает оргазм. Гидеон застонал ему в ухо и поцеловал шею, грубовато и сильно. До отметин. — Ох, мать твою… — застонал Гарри, ощутив, как его сотрясло до основания, и эта дрожь передалась Гидеону. — Ох, ам-м-м-м… детка… Гидеон загнанно дышал, подрагивая и пытаясь прийти в себя. Их накрыло практически одновременно, что случалось не так уж часто. И это вызвало улыбку Гарри. За окном уже стемнело, и вид завораживал, хотя еще минуту назад Гарри было плевать. Гидеон слез с него и лег на бок. — Может, все не так уж плохо, дорогой, раз весь экономический рынок лежит в руинах, — хрипло сказал Гарри, уставившись в потолок. — Если встанут с колен они, встанем и мы… Гидеон с минуту молчал, а затем рассмеялся. И Гарри понял, что он с ним в принципе согласен и готов пробовать вновь и вновь. Пока они есть друг у друга.