У губ твоих конфетный, конфетный вкус

Накацу страдал. Сильно страдал. Он не находил себе места, периодически пытался рвать на себе волосы и вообще, так громко вздыхал, что всех призраков в округе распугал. Ну, это его сосед Каясима так утверждал, сам-то Накацу никаких призраков в «Осака Гакуэн» в глаза не видел. Действительно, наверно, распугал. Страдал он все по той же причине — из-за своей внезапно нагрянувшей гомосексуальности. Нетрадиционная ориентация подкралась незаметно, как финальный свисток судьи, но смела все на своем пути, как мощный дриблинг Марадоны в его лучшие годы. Накацу вздохнул. Пойти, что ли, опять потренироваться? Он, правда, уже тренировался сегодня, но можно и еще раз потренироваться! Игры уже не за горами! А то у них в общаге же черт знает что творится! Это же кругом какие-то голубые флюиды носятся в воздухе! Он грустно покачал головой. Вот, например, — вот что это вчера такое было? Ну ладно, Накао-кун, который сохнет по Намбе-сэмпаю, — тут все понятно. Любовь зла, полюбишь и Намбу-семпая, как говорится во втором общежитии. Но Сано? Это же нечестно! Вот стоило Накацу запасть на Ашию Мизуки, и здрасьте-пожалуйста — Сано вечно рядом с ним, охраняет Мизуки, как принцессу какую-нибудь. Нет, тут его, конечно, понять можно, Накацу и сам бы Мизуки охранял, он же такой! Такой! Такой нежный! Такой деликатный! А у них в общаге все такие грубые и чё-то совсем никак неделикатные, ну ужас же просто. Хотя вон, в третьей общаге еще хуже, что верно, то верно. Ну так и вот — почему этот Сано от него-то Мизуки охраняет, от Накацу? Накацу же понимает, что Мизуки — тонкая, деликатная натура! Он же там в своей Америке-то не привык к простым человеческим развлечениям, ну что с них взять, с американцев-то, у них же там ни онсенов нет, ни караоке! Вот почему, спрашивается, вчера Сано сел рядом с Мизуки? Они же в одной комнате живут, что, раньше не насиделся? А Накацу только-только собрался туда сесть, он же так мечтал, как будет сидеть рядом с Мизуки, подливать ему водички или там салфетки подавать, а вдруг бы до руки удалось дотронуться, у Мизуки же такие руки! Такие пальцы! Накацу снова вздохнул. Эх! Да еще Сано опять неведомо откуда этих проклятых пивчиков достал. Вот все же прекрасно знают, что ни конфет с коньяком, ни выпечки с ромом ему нельзя, сразу поцелуйный монстр на свободу вырывается! Накацу вспомнил вчерашний поцелуй и весь прямо передернулся. Бр-р-р. Хотя... Ну, в общем, не так страшно было, в принципе. Опять же уж лучше он с Сано поцелуется, чем допустит, чтобы он Мизуки поцеловал! Его Мизуки! Ну уж нет! Да Накацу, если надо... Ради Мизуки... Да что там какой-то поцелуй, ради Мизуки он и не на такое готов! Ради Мизуки и ради футбола! Накацу вскочил и энергично пошел на поле. Тренироваться. А по дороге решил, что если Сано опять где-то случайно алкоголя нанюхается, ему нужно быть рядом. Сано все равно, кого в пьяном виде целовать, а ему, Накацу, нужно тренироваться. Раз уж он теперь из этих, нетрадиционных. В душе Накацу воцарились мир и спокойствие. Радостно насвистывая, он шел, излучая прекрасную, ровную ауру, зеленую, как покрытие футбольного поля, и упругую, как мяч. *** Сано Изуми вообще-то тоже страдал. Но в отличие от Накацу он страдал тихо, не привлекая особого внимания, не надевая женские трусы на голову и уж точно не распугивая вздохами школьных привидений. Честно говоря, это было его обычное состояние. Он вообще был мрачной натурой. Нелюдимым одиночкой. Необщительным молчуном. Был. Пока в его комнате и жизни не появилась эта нахальная девчонка, притворяющаяся мальчишкой. Сано раздирали противоречивые эмоции. Ему хотелось то как следует накричать на нее за то, что она лезет не в свои дела, то обнять ее покрепче и поблагодарить — за то, что ей не все равно. За то, что она понимала его как никто другой — понимала, как сильно ему хочется прыгать и как он боялся того, что никогда больше не сможет взлетать так высоко, как когда-то. Сано вдруг улыбнулся, вспомнив, каким волком смотрел на него вчера Накацу. Кто бы мог подумать, что его друг влюбится в эту ходячую проблему? Он усмехнулся, вспомнив вчерашний вечер, но тут же нахмурился. Вторая общага уже вовсю обсуждала вчерашнюю жертву «поцелуйного монстра», как его прозвали в школе, и Сано при всем желании не мог не услышать, с каким священным ужасом все шептались, что на сей раз не повезло «бедняге Накацу». Сано, как обычно, наутро не помнил ровным счетом ничего. Ни как съел конфету с алкогольной начинкой, ни как полез целовать Накацу — ничего. Только смутное ощущение сладких, мягких, нежных губ, плотно сомкнутых, горячих... Сано помотал головой. Пора на пробежку, вот что. Нужно взять с собой Юджиро, и, может, Мизуки? Она все равно все свободное время проводила с его собакой. Заодно и выкинет из головы все лишнее. *** Икута Тома не то, чтобы страдал, но был слегка задумчив. Ему очень нравилось сниматься в «Для тебя во всем цвету» — столько старых и новых друзей, отличные парни, милые, смешливые девушки, они все очень подружились за эти дни. Им всем было так весело! Икута засмеялся, вспомнив, как все они подшучивали друг над другом: тайком связанные шнурки на обуви, страшные гримасы, предназначенные для того, чтобы рассмешить партнера, но так, чтобы режиссер не заметил, или, наоборот, томные взгляды и многозначительная игра бровями. Тут чемпионом был, однозначно, Мизушима Хиро, он одним движением брови мог заставить рассмеяться кого угодно, и делал он это так виртуозно, что режиссер ни разу ничего не заметил. Хорошо еще, что Мизушима был настоящим профессионалом и слишком серьезно относился к съемкам, чтобы часто проделывать такой фокус. А вот его друг, Огури Шун, вчера запорол не меньше, чем дюжину дублей. И Икута под конец начал подозревать, что тот делает это нарочно, потому что Шун тоже был профессионалом, как и он сам, и не может быть, чтобы он не мог отыграть такую простую сцену с пары дублей. Ну как простую, сцена, конечно, включала в себя поцелуй, но ведь шутливый! Тома засмеялся, вспомнив, как краснела и хихикала Хорикита-сан, когда режиссер в очередной раз кричал «Еще раз!», и ей снова приходилось уклоняться от поцелуя Шуна, предоставляя эту честь («Сомнительную, сомнительную честь!» — внес поправку в свои мысли Тома) Икуте. Нет, поначалу Шун был вполне серьезен, но режиссеру все что-то не нравилось, и после примерно пятого дубля Огури начал развлекаться от всей души, то подмигивая Икуте, перед тем как его поцеловать, то облизываясь, то смешно закатывая глаза так, что Хорикита Маки не выдерживала и начинала хохотать, да и сам Икута, честно говоря, веселился вовсю вместе со всей съемочной группой. Неизвестно, что именно не устраивало господина режиссера, но, наконец, после очередного дубля он закричал: «Снято! Молодцы!» и все участники съемки, а также все те, кто слонялся рядом без дела, смогли перестать сдерживаться и наконец посмеяться как следует. Посыпались смешки и подколы насчет того, что, наверное, Огури-куну очень понравилась эта сцена, не зря же он старался ее затянуть как можно дольше. Тома смеялся вместе со всеми, а вот Огури не смеялся, а совершенно серьезно соглашался и говорил, что ему очень, ну просто очень понравилось! Отчего все начинали смеяться еще больше. Все, кроме господина режиссера, — он выглядел погруженным в какие-то свои мысли, но казался вполне довольным. Икута улыбнулся своим воспоминаниям и снова взялся за сценарий — что, интересно, ему еще предстоит на съемках этой дорамы? Может быть, сценаристы напишут им с Шуном еще парочку поцелуев? *** Огури Шун тоже страдал. Ему не нравилась его роль — ну что это такое, опять ходить с кислой рожей все девять или сколько там серий. Ни пошутить, ни посмеяться! Вот у Томы роль — это да, интересная. И у него так здорово получались все эти монологи начинающего гея! Ну с другой стороны, хорошо хоть вне съемок можно было как следует развлечься. Давно ему не было так весело, как эти пару недель. Шун вспомнил вчерашние съемки и улыбнулся — да, здорово было! Тома так смешно возмущался, когда кто-то пошутил насчет того, что Огури-кун явно к нему неравнодушен. Но Шун ему подмигнул, и Тома сразу перестал возмущаться. Напустив на себя серьезный вид, он заявил, что ничего удивительного в этом нет — кто же может устоять против такого красивого, талантливого, обаятельного и, главное, скромного юноши, как он? Все присутствующие так и покатились со смеху, и только Хорикита-сан, широко раскрыв глаза, тихим голоском совершенно серьезно сказала: «Конечно, никто!», чем вызвала новый взрыв хохота. Так что целоваться с Томой было очень весело. И приятно, кстати говоря. Шун излишней гомофобией и пуританством никогда не страдал, так что мог об этом судить совершенно объективно. Эх, жалко, Япония не Америка, а то бы они с Томой всем показали вершины актерского мастерства, куда там до них Джейку Гилленхалу с Хитом Леджером! Эх, они бы такую «Горбатую гору» забацали, критики бы их на руках носили! Огури представил себе, как он весь такой в смокинге и охуительных штанах идет рядом с Томой по красной дорожке в Каннах, как ему вручают Оскар за лучшую мужскую роль и вздохнул. Ну ничего, все еще впереди, Оскар никуда не денется. *** Вы не поверите, но режиссер дорамы «Для тебя во всем цвету или Непостижимый рай» тоже страдал. Он чувствовал, что зарывает талант в землю. Сколько можно снимать эти дорамки для школьниц и лайв-экшены? Он был создан для большего, и он осознал это как раз вчера, во время съемок сцены «нечаянного» поцелуя Накацу и Сано. Он чувствовал! Чувствовал эту химию. Эту искру, которая проскочила между главными героями! О, эта сила юности! Это первое чувство! Эта запретная любовь! То, как Огури-кун нежно, но решительно впивался в невинные губы якобы ничего не подозревающего Икуты-куна! То, как Икута-кун, отчаянно закрыв глаза, откидывался назад, отдаваясь во власть решительного, пылающего темной страстью Огури-куна! Все, решено. Он снимет Сагу. Сагу о любви прекрасного вампира и юной непорочной школьницы! Хотя нет, лучше школьника! О, вот это будет хит! Хидемото-сан вскочил, открыл новый файл на своем ноутбуке и начал судорожно печатать новый сценарий, сценарий, который обязательно принесет ему мировую славу и признание. А в главных ролях он обязательно снимет тех, кому обязан своим вдохновением, — двух прекрасных, многогранных, талантливых актеров! Да, это будет хит!