снег-дождь-снег

вот дерьмо. в голове у Юджина ни одной связной мысли, кроме этой. не было, нет и не появится в ближайшее время точно, даже если очень захотеть. он натягивает рукава пальто еще сильнее - перчатки оставил дома, возвращаться за ними слишком поздно, а ветер промораживает насквозь. мерзнут, почему-то, только ладони. на лице тает крупными хлопьями снег. полное дерьмище. третья по счёту сигарета прогорает до фильтра, зажатого между пальцами. Юджин курит скорее по инерции, нежели от какого-то внутреннего желания. так спокойнее. так удобнее. так проще отсчитывать время. сейчас, например, прошло всего минут 25, но выдержать надо минимум 40. хорошо, что есть шарф. хорошо, что мерзнут только ладони. “давай выпьем кофе?” пальцы онемели, телефон на них почти не реагирует, заставляя Юджина несколько раз проводить по одному и тому же месту. ответ всё равно не отправляется. маленький сугроб на макушке становится больше. “не хочешь - не надо.” что-то переклинивает внутри. повернувшись к ветру спиной Юджин щелкает зажигалкой в очередной раз. искра, две, три. на восьмой он сдается и убирает сигарету обратно в пачку. почему-то он ожидал другой реакции. ждал, что звать и уговаривать будут. Сынджун уговаривать не очень умеет. ломать зато вот умеет на отлично. “давай ты мне ответишь уже хоть что-нибудь” Юджин прячет руки в карманах. снег становится ещё сильнее. не отдельными снежинками - целыми ошметками падает и накрывает всё вокруг, так же быстро тая. всё-таки весна на улице, черт бы ее подрал. пальцы мерзнут, под пальто ветер задувает, Сынджун придурок. собери свой собственный набор “почему меня всё бесит” дерьмо полное. говорил же сотню раз - не трогай, не подходи, не пиши, не звони, забудь вообще всё, не нужны мне лишние люди в жизни. Сынджун делал всё вышеперечисленное по желанию своей левой пятки. и бесил. очень этим бесил. Юджин привык стряхивать с себя чужие руки и объятия, привык в угол забиваться на всяких дружеских посиделках. а от Сынджуна хрен отвертишься. везде достанет, везде пролезет; только его руку сбросишь - снова на плече лежит. шутки дурацкие шутит. уводит подальше от толпы. молчит. трогает. трогает ещё. берёт за ладонь покрепче. тащит за собой. всё всегда на грани фола. на сантиметр ближе, на секунду быстрее, на градус теплее. всегда остаётся последнее до. Юджин бы и рад оставаться за невидимой границей. не получается только. хочется рвануться вперед, податься ближе, уйти от всех ещё дальше, сжать крепче, говорить тише. очень хочется. пересилить себя не получается. тоненькая стена прозрачного льда между ними - не пробить, не обойти. “можем встретиться завтра” пальцы стали чужими. за спиной слышно звук входящего сообщения и чьи-то шаги. “лучше сейчас” прикосновение чужих ладоней обжигает будто в кипяток руки сунул. кто-то сдувает снег с макушки. в ухо смеётся едва слышно. пытается обнять. - простудишься. ладно. хорошо. Юджин закрывает глаза. ледяная стена рассыпается на мириад осколков. снег сыпется замерзшими перьями. Юджин сжимает горячие ладони в своих карманах и думает, что такая погода идеально подходит к происходящему. очень хочется любить. благо, есть кого.