Хранители Времени. Спирит.

— Ленусик, сигаретки не принесешь? — из соседней комнаты слышится хрипловатый фальцет бабушки.        Я сердито бросаю в сумку только что найденный, единственный порядочный лифчик, и громко топая, направляюсь в комнату бабушки. — В твоем возрасте курение противопоказано. Это вообще плохая привычка, чревата раком легких! — я с хмурым видом кидаю хрустящую пачку сигарет в руки бабушки и внимаю ее действиям.       Бабушка трясет картонную упаковку, словно проверяя ее на наличие взрывчатки. — Правильно говоришь Ленок. Не кури, — отвечает бабушка, доставая из кармана серебристую зажигалку обтянутую черной кожей, — Но что нас не убивает, делает сильнее, или как там говорится? — подмигивает бабушка так, словно в ее голове тараканы чинят жалюзи.       Она зажигает сигарету. Я всегда поражалась, как бабушка невероятно виртуозно курит. Элегантно затягиваясь, она, закрыв глаза, медленно вдыхает огромный клубок дыма, который молниеносно заполняет собой всю комнату.        Я же, не переношу запах табака. Кашляю и начинаю великое противостояние против едкого дыма.       Думаю, настало время посвятить читателя в нашу небольшую семейную историю. А началась она примерно сорок пять лет назад, от того момента когда я начала писать это «произведение».       Моя бабушка, когда была молода и энергична, мечтала насладиться жизнью всецело, выжать из нее все соки, отведать каждый лакомый кусочек, чтобы потом спокойно уйти на покой, не о чем не жалея. И ее позицию полностью раздел ее возлюбленный, который в последствии станет моим дедушкой. Вместе они исколесили целый свет, и страшно сказать, какие вещи они творили вдвоем! Они ограбили семь банков, продали одну тонну конопли, две тысячи раз катались в автобусе зайцами… В общем, не жизнь, а криминал!       Но в жизни не все беззаботно и благополучно, по и их веселому раздолью конец. В один прекрасный день, когда они решили вернуться в то место, откуда и начали свое путешествие, в город, что раньше звался Ленинградом, на дедушку совершили нападение, в результате чего, он скончался от потери крови.        Для бабушки это было сильным ударом. Она ждала ребенка. Но она была не из тех, кто привык сдаваться. Все награбленные ранее деньги, она потратила на квартиру и начала тихую жизнь, всецело отдача себя ребенку.        Моя мама, жила в относительно спокойное время. Ее словно птицу, всю жизнь, тянуло в небо. Она выучилась на стюардессу и отправилась колесить небесные просторы.        На одной железной птице, моя мама познакомилась с пилотом — моим будущим отцом. И вышло так, что уже через год, когда Ленинград вполне полноправно стал Санкт — Петербургом, на свет появилась я. Это был холодный до мозга костей Декабрь, наверное, из-за этого у меня такой холодный и тяжелый взгляд, как говорит бабушка.        Дальше началась размеренная жизнь. Я училась в школе, и редко видела родителей, их рейсы шли один за другим, и самым близким моим человеком была моя бабушка. Со времен своей молодости, ей так и не удалось бросить курить, но мне она всегда с серьезным лицом говорила, что это плохая привычка.       Бабушка почти всегда прибывала в хорошем настроении. Общаться с ней было легко и просто, как с ровесником. Не смотря на глубокие морщины на лице, в душе она была молода. Она удивительный человек. Когда мне было грустно, она рассказывала пне сказки про какую-то другую планету и про воинов света, которые управляют всеми мирами. А перед сном, она мне пела удивительную колыбельную. Я много раз спрашивала, откуда она ее знает, но она лишь загадочно улыбалась.        В один день, когда я училась в девятом классе, придя со школы, я сразу же почуяла, что что-то не так. Из кухни не доносился соблазнительный аромат имбирного печенья, на всю квартиру не орал телевизор, транслирующий мексиканские сериалы, и по всему дому не был включен свет. Дом был холодным и неуютным.        Войдя в комнату бабушки, я впервые увидела, как она плачет.        Мои родители погибли в тот день. Я до сих пор верю, что они превратились в двух журавлей т с тех пор летают вместе по небесным просторам. Как раньше…        С тех пор я стала полнейшим ботаником и зубрилкой. Я буквально утонула в учебниках, и потеряла всех своих прежних друзей. Единственная моя подружка, такая же книжная червячка, как и я, быстро растеряла свои амбиции, когда в одиннадцатом классе влюбилась, и единственной ненаглядной мечтой ее стало замужество и куча детей.        Я же, осталась одна. Закончила школу. В университет я не поступила из-за нехватки баллов на ЕГЭ и недостатка связей где-либо. Я стала искать работу и уже через год с ужасом осознала, что в моем городе для людей без образования все двери закрыты.        Я начала ездить по городам, в поисках работы, как правило, находила, но долго я там не задерживалась. Венец коллекции — двадцать минут в Архангельске, я из-за своей неуклюжести, ну сломала полку с годовым отчетом.        Вот и на этот раз, я отыскала работенку в городе со странным названием Уфа, заранее надеясь на провал, я купила билет на самолет и теперь собираю чемодан, а точнее небольшую сумку, в которую вполне умещаются все мои вещи. Я подхожу к окну и приоткрываю форточку. Из окна доносится шум улицы. — Все нормально? — интересуюсь я, — тебе больше ничего не нужно? Просто я там сумку собираю, — произношу я, поглядывая на бабушку. — Ты из тех людей, которые всем помогают, даже когда они этого не заслуживают, — протягивает моя бабушка, — ты чем-то похожа на нее, — подытоживает бабушка. — На кого? — спрашиваю я, хотя понимаю, что ответ не будет получен. — Не на кого, — запинается бабушка, чем подтверждает мою теорию. Ее блестящие бирюзовые глаза задерживаются на уровне моих, и она отводит взгляд. Ее глаза яркие и теплые, а мои наоборот блеклые, почти серые и холодные. Я всегда мечтала, что со временем мои глаза окрасятся в тот же прекрасный цвет, но, увы, мои глаза больше похожи на зимний небосвод ежели на летний. Бабушка всегда говорила, что ее глаза блестят из-за того, что она верит. А вот во что, она никогда не уточняла. — Ты опять уходишь от ответ, — замечаю я. — Ты торопишься, — вздыхает бабушка, — Ты покидаешь меня, — добавила она. — Ты же знаешь, работник из меня так себе, но долги платить надо, — объясняю я. — Мне почему-то кажется, что в этот раз, ты останешься там, — тихо говорит бабушка, — А я не успела рассказать тебе то, о чем должна была. Я шумно вздыхаю и залезаю на диван с ногами. — Я готова слушать! Бабушка удивленно переводит взгляд на мои ноги, удобно пристроившиеся на подушке. — Одолжение делаешь, — переспрашивает бабушка. — Нет, — твердо отвечаю я, — мне действительно интересно. В огромных глазах бабушки загораются лазурные огоньки, а на морщинистых щёках проступают миловидные ямочки. — Ну, наконец-то! — бабушка потирает ладони, — Но только имей в ввиду. Я не собираюсь скрывать от тебя самое интересное. Так что не надейся, что я стану зацензуривать слова! — хитро ухмыльнувшись, излагает бабушка, которая невероятно любит ругнуться виртуозным матом. — В пределах разумного, — прошу я. — Я расскажу все как есть, — улыбается моя старушка, — Просто знай, это не сказка, все события действительно происходили, — вдруг посерьезнела она. Я улыбаюсь. Я не верю. — Конечно, — киваю я. — Ну, раз так, начнем рассказ…