Танец ценою в жизнь

      Громкий хлопок двери. Эмма никогда не щадила своего желтого жука, и не собиралась этого делать. Не сегодня. По стеклу и красной коже ее курточки бежали увесистые капли дождевой воды, моментально впитываясь в джинсовую ткань, в волосы, в ткань майки. Так ее встречал очередной город — Сторибрук. Штат Мэн сам по себе никогда ничем не выделялся, а о таком городе, как «Сторибрук», никто никогда и не слышал. Даже на карте этой точки не существовало. Так почему же именно Сторибрук, этот Богом забытый город? Эмма и сама не знала ответа на этот вопрос. Она просто катилась на своей убогой машине по столь же убогим местечкам, подыскивая себе пристанище, где ее жизнь хоть каплю изменится. Но ничего не менялось. Она жила от отеля до отеля, от дня ко дню, от города к городу, а какие-то уже расплывшиеся мечты так никогда и не воплотились в реальность.       Она была искушена самой жизнью, и, казалось, ничто не сможет более ее удивить. Эта крепкая белокурая особа пробовала все — роскошные женщины, алкоголь, мужчины, наркотики, опасные преступления, побеги от полиции, воровство в магазинах, секс и страсть, адреналин и драйв — все это смешивалось в такой отвратительный коктейль, что блондинка уже устала пить. Впервые в жизни ей хотелось чего-то нового, того, чего она еще не пробовала. Возможно, поэтому она появилась здесь.       Громкий хлопок двери возвестил Сторибрук о прибытии нового жителя.

***

— Свон. Эмма Свон, — хриплым, прокуренным голосом проговорила девушка, принимая из рук любезной Грэнни ключ от номера. — Спасибо, что выбрали наш отель, — и прочие заезженные до безобразия вежливые словечки устлали путь Эммы на второй этаж. Этот шлейф «доброты» и «благой надежды» тянулся за ней до самой комнаты, пока не прозвучал еще один громкий хлопок.       Свон любит, когда громко. Свон любит шумную музыку, от которой все соседи орут как лихорадочные, пытаясь вразумить «сумасшедшую дуру с соседней квартиры». Любит, когда под ней громко стонут женщины, которых она любит так страстно и дико, словно умение заниматься сексом — ее талант. Она любит, когда громко визжат сирены и шины полицейских колес, когда тупые офицеры не могут даже догнать ее. И она любит, когда все вокруг звучит достаточно громко, чтобы заглушить ее истинную натуру. Заглушить ее мысли.       Она набирает стакан воды и подносит к губам, делая жадные глотки. Жидкость стекает по подбородку, с волос капает все та же дождевая вода, а джинсы так сильно прилипли к коже, что навряд ли ей удастся снять их быстро. А, впрочем, может быть, вообще не понадобится. — Куда же вы? Вы ведь совсем недавно в городе, наверное, даже не знаете куда пойти! — обеспокоенно залепетала Грэнни, как только Свон объявилась на первом этаже, у замшелого «ресепшен». — Ба, не парься, я помогу, — послышался дерзкий голос и хлопок жвачки, на который Эмма обернулась, слегка приподнимая бровь. — Не откажусь от такой помощи, — конечно же, блондинка моментально расценила молоденькую девушку, как легкую добычу.       Перед ней стояла длинноногая прекрасная особа, на первый взгляд совсем еще молодая, но явно считающая себя достаточно взрослой. На ней были обтягивающие кожаные штаны настолько яркого красного цвета, что Эмма слегка прищурилась. Взгляд поднимался все выше и выше, добираясь до черной рубашки с достаточным вырезом, чтобы губы Свон пересохли, а сверху была накинута лишь темная кожаная куртка, которая прекрасно дополняла внешний вид этой особы. Надо сказать, что блондинка достаточно много перетрахала женщин, и уже не особенно велась на такие штучки вроде «декольте» или «невинно лопнувшего пузыря жвачки рядом с ее собственными губами». Нет, ее уже и это перестало интересовать. Так что нахлынувшие поначалу чувства теперь сменились неудовлетворенностью. — Привет, я Руби, а ты… Эмма? — ох, уж этот невинный взгляд и быстро-быстро хлопающие ресницы. Будь Свон лет на пять моложе, дальнейший диалог прошел бы уже не здесь, а где-нибудь в ее номере, где-нибудь на кровати. — Да, Эмма Свон, — холодность ответа заметно осадила молоденькую девчонку, и дальше все как-то не клеилось.       Они вышли на крыльцо, Свон бесцеремонно, не удосужившись даже спросить разрешения у стоящей рядом персоны, закурила сигарету и обратила внимание на город. Вокруг стояли однотипные дома, все подряд расписанные в такие яркие цвета, что блевать хотелось. Слишком много «счастья» для одного города. Не может же все здесь быть таким девственным и непорочным?! Какого черта тогда Свон сюда явилась? Она пробежалась взглядом по чертовски «милым» домам, останавливая взгляд на каком-то красном здании. Яблоко? Господи, это что за черт вообще? — Хей, Руби, а что это за здание? Я плохо вижу из-за дождя, — хмыкнула Свон, потому что действительно ни черта не видела. Ливень стоял стеной. — Ты про яблоко? Это местное достояние, только не говори, что я так выразилась, при Грэнни. А то она меня убьет, — ее рот растянулся в красивой улыбке, но Свон даже не смотрела. Дым тонкой пленкой тянулся в воздухе и умирал где-то под пеленой дождя. — На самом деле это здание — самое больше здание в Сторибруке, и самое известное, хотя известность за ним стоит весьма порочная. Это кабаре «Пом Руж», если дословно с французского — «красное яблоко». Единственное место в этом гнилом городе, где действительно можно развлечься. Но, подходит, естественно не всем.       Одна бровь Эммы слегка приподнялась. Кабаре, значит. Звучит интересно. А еще что интересно, так это то, что именно это за кабаре? Там только танцы, или еще что погорячее подают? Эти вопросы она, конечно, оставила при себе. Зато теперь она знала, куда именно лежит ее путь. Легкий хлопок по черной кожаной куртке возвестил Руби о благодарности, и эта подтянутая, крепко сложенная блондинка зашагала прямиком к самому большому зданию, эмблему которого видно было наверное, километров за десять от Сторибрука, — в кабаре «Пом Руж».