Параллельные вселенные

Когда ты воздвигаешь кого-то на пьедестал, будь готов к тому, чтобы его оттуда спустить. В этом мире не было и нет идеальных людей. И никогда не будет, черт возьми! Есть люди, которые хотят казаться идеальными, как это делала она. А есть люди, которые хотят видеть их идеальными, как это делал он. Казалось, он отдал ей все: свое сердце, время и кредитку. Только вот она любезно приняла лишь последнее. Джун Акоста являл собой образец гения, но, к сожалению, совершенно безмозглого в выборе своего окружения, и именно поэтому ужасно несчастного. А все из — за детской наивности, которая была неотъемлемой частью его непростого характера. Возможно, будь постарше, он немного очерствел и тогда смог бы использовать людей в своих целях, достигая желаемого результата, или же реагировал по — другому на действия своей мнимой подружки. Но к своим семнадцати годам он повидал не так уж и много, чтобы избавиться от этого, хотя и считал наоборот. Он был славным малым, однако, у него никогда не было друзей. У юноши была светлая голова, что подтверждали его неизменные успехи в учебе. Помимо всего прочего, он участвовал чуть ли не в каждой научной конференции и довольно часто мелькал в СМИ, что, вообще говоря, делало его довольно популярным не только в определенных кругах, но и в обществе в целом. Впрочем, она создавала больше проблем, нежели пользы. Хотя, признаться честно, где-то в самой глубине души, возможно, даже глубже, чем казалось, ему льстило такое внимание. Но сейчас это юное дарование, до этого особо не контактировавшее с внешним миром, столкнулось с реальностью во всей ее красе. Его горячо любимая девушка, в которой он видел свой идеал, стояла сейчас перед ним, обнимала другого парня и что-то говорила. Что именно, Джун не разбирал из-за чудовищного гула крови в ушах и только машинально повторял все одними губами. «Джун? Ты что-нибудь скажешь мне?» — складывалось в его голове. Девушка отошла от своего новоиспеченного парня и подошла к Джуну. «Джун? Ты слышал меня? Мы расстаемся!» — эти слова отозвались в нем треском. Он понимал их так ясно и так хорошо, что хотелось смеяться, плакать и кричать одновременно от этого озарения. «Ну, конечно же! Все именно к этому и шло!» — внезапно подумал юноша. Неспешно прогуливаясь до своей комнаты, он пытался найти хоть один недостаток, так раздражавший его в ней. И, как бы это ни было печально, не нашел. Он остановился и в бессилии зажмурился. Глаза резало от слез беспомощности, которые он с трудом проглотил, чтобы пойти дальше. Во всем блоке уже приглушили свет, когда Джун, наконец, добрел до своего жилища и сунул идентификатор в щель. Дверь мягко закрылась за ним, и он, простояв еще пару минут на пороге и пялясь в пустоту перед собой, внезапно упал на колени и зарыдал без слез. В груди все ныло и зудело, а воздуха не хватало. Юноша всхлипывал и жадно хватал ртом воздух в попытке привести дыхание в норму, но ничего не получалось. Истерика захлестнула его с головой. Он бил кулаками об пол и бессвязно кричал что — то, пока, наконец, не успокоился и не забылся беспокойным сном прямо на полу в своей маленькой неуютной, но удивительно удобной комнатки. Ему снился волшебный сказочный мир, где все люди улыбались, у всех все было прекрасно, за окном всегда светило солнце, которое, к сожалению, жители этого модуля видели так редко. Узкая полоска света скользнула по щеке Джуна и прочно обосновалась на его закрытых глазах, отчего парень сперва зажмурился, а потом приоткрыл их. «Настал еще один день», — невесело подумал он, снова прикрыв глаза. Шевелиться не хотелось от слова совсем. Казалось, что все силы разом покинули его, и сейчас он умрет. Но этого, разумеется, не произошло. Ни в тот день, ни на следующий, ни на следующий за ним. Все это время парень просто сидел на кровати и смотрел в пустоту перед собой, а внутри у него творилось невообразимое. Казалось, легче было умереть, чем переживать все то, что он переживал в тот момент. Наверное, это можно было сравнить с огромной волной цунами, оставляющей после себя лишь развалины. Ему казалось, что мир рухнул в то мгновение, когда она его бросила, и что уже ничего нельзя будет больше построить, что жизнь просто кончилась. Хотя она продолжалась. Она текла своим чередом. И на тот самый третий день на гения, наконец, снизошло озарение. «Да, черт возьми!» — подумал он. — «Я ведь живой, несмотря на все это. Я не умер». И словно в подтверждение этим мыслям, его желудок призывно заурчал. Еще бы! Как — никак молодой растущий организм брал свое. Воодушевленный и словно воскресший юноша, приняв душ и наскоро приведя себя в порядок, выскочил из своей комнаты, которую предоставлял колледж, в котором он учился, и бодрым шагом направился в сторону столовой. Однако, через метров десять у него закружилась голова, и пришлось немного сбавить темп. Про свой кпк Джун решил, видимо, окончательно забыть, а зря, потому что на нем уже было около двадцати пропущенных вызовов от его руководителя. Что — то будет, когда он все же дозвонится до своего подопечного. Чем ближе парень становился к столовой, тем меньше у него оставалось энтузиазма. А когда он сел за один из столов, то и вовсе весь сник. Есть снова перехотелось, и Джун только нехотя перебирал вилкой картофельное пюре в тарелке, когда его руководитель зашел в столовую и подошел к нему. Им был невысокий мужчина среднего телосложения с резко вычерченным квадратным лицом, умными черными глазами и черными, уже наполовину поседевшими, волосами. — Джун? Где твой коммуникатор? — раздался над головой парня удивительно приятный низкий голос. Тот никак не отреагировал. — Джун? — немного неуверенно произнес мужчина. — Что случилось? — он взял свободный стул из — за соседнего столика и сел рядом с юношей. — О… Эм, — казалось, Акоста только сейчас его заметил. — Ничего. Просто настроения нет. Вот и все, — натянув на лицо дежурную улыбку, ответил парень на обеспокоенный взгляд руководителя. Он не хотел, чтобы кто-то лез — это были его личные дела. — Послушай, Джун, если тебя что-то беспокоит, ты всегда можешь мне рассказать. Мне можно доверять, — приблизившись к его уху, сказал мужчина вполголоса. — Мистер Коулман, огромное спасибо за Вашу поддержку, но все правда хорошо, — все так же улыбаясь и отводя взгляд, сказал Джун. Коулман отодвинулся от своего подопечного. — Хорошо. Зайди ко мне в понедельник, я дам тебе пару интересных статей, — он встал и, легонько похлопав парня по плечу, ушел. Юноша обессилено отложил вилку и сложил руки на груди. От улыбки не осталось и следа, и глаза снова резали предательские слезы. А в этой светлой голове метались отнюдь не светлые мысли. «С меня хватит!» — беспомощно подумал Акоста. На самом деле он хотел, чтобы кто-то из его сверстников подошел к нему, спросил, все ли в порядке, поговорил с ним, но в то же время не хотел, вспоминая свою бывшую девушку. Это были противоречивые чувства, которые он никогда раньше не испытывал, и это пугало его и одновременно озадачивало. — Ау! Здесь свободно? — услышал парень и уже открыл рот, чтобы сказать, что уходит, но что-то его остановило, и он просто кивнул. Во всяком случае, от него же не убудет, если он чуточку дольше посидит в чьей-то компании. И на стул напротив уселся донельзя довольный молодой человек. — Эй! А мы раньше не встречались? Однокурсник? Может… одногруппник? Хотя, нет, своих-то я вроде всех знаю… Тогда… ммм… а! Точно! Ты был на недавней вечеринке! Джун робко поднял глаза на своего компаньона, который улыбался во все тридцать два зуба, и ему вдруг захотелось все рассказать, поделиться всем, что у него было на душе, что творилось в голове. Просто рассказать незнакомому парню, который сейчас сидел напротив.