Витражи

1

Фальшивый галлеон Луны сработал первым. — Смотри, Дин, Гарри уже в Хогвартсе, — улыбнулась она. Дин подошел к зеркалу в коридоре и взглянул на колечко в ухе — Симус трансфигурировал их монеты еще в прошлом году. Лишь так Дин умудрился не потерять ее в своих странствиях. Без палочки он больше не мог поддерживать связь с Хогвартсом, только чувствовать тепло металла и очередного сообщения. — Говорил же, скоро узнаем, о чем они там шептались все время. Все в коттедже заметили неожиданную перемену в поведении Гарри, Рона и Гермионы: они то и дело искали повод остаться наедине, таскали гриффиндорский меч с собой, о чем-то общались с гоблином. Билл даже пытался поговорить с Гарри, но у него ничего не вышло, о чем он с досадой шепнул Дину. — Я шесть лет наблюдал их совещания. Лучше не лезть в это, — посоветовал Биллу Дин. Тот только нахмурился. Наверняка переживал за Рона. Гарри, Рон и Гермиона вряд ли догадывались, что их тайны никогда не оставались таковыми. Точно не в башне Гриффиндора.

2

— Опять шепчутся. Жди беды, — Симус смотрел на кого-то за спиной Дина. Дин обернулся и увидел Гарри, Рона и Гермиону, они устраивались за своим любимым столом в углу гостиной. Рон начал строить стену из книг, чтобы они закрывали их рты, и никто не мог прочитать по губам важный и секретный разговор. — Баллов у Гриффиндора уже все равно не осталось, — ответил Дин, возвращаясь к наброску Ли Джордана. — Оттого-то и страшнее, ей же что угодно в голову прийти может! Вот представь, заявляется Амбридж к нам на порог и начинает обыск, а у тебя там порнография прямо в ящике! — Это атласы по человеческой анатомии, болван. — А ты глаза не закатывай, для нее никакой разницы нет, — ухмыльнулся Симус.

3

Симус. Дин неожиданно понял, что вскоре встретится с другом. Он жаждал и одновременно боялся. За этот год многое могло измениться, и совсем не в лучшую сторону. — Я тоже немного волнуюсь, Дин, — рядом с его отражением теперь стояла Луна, она смотрела прямо в его глаза. — Но вместе не так страшно, правда? Дин улыбнулся ей. Милая Луна. Только ее сказки спасли их от безумия в том подвале Малфоев. Она знала, а может, сама придумала так много историй, если бы у Дина была возможность, он точно не удержался от парочки иллюстраций. Но так он вспомнил несколько эпизодов «Алисы», особенно Луна пришла в восторг от стихотворения «Бармаглот», фантазируя, кто такие шорьки и мюмзики. Дин взял в руку ее прохладную маленькую ладонь, он всегда чувствовал себя великаном в такие моменты. — Тогда давай оставим Биллу и Флер записку — и сразу в Хогсмид, да? Она кивнула, и призвала пергамент с пером и чернильницей. Дин все еще немного завидовал, что Олливандер пока сделал палочку только ей. — Напиши ты, у тебя почерк красивее. Дин взял пергамент, но не перо с чернильницей, в кармане у него оставался кусочек грифеля. Наверное, к чернилам он так и не привыкнет, как не смог привыкнуть к туши — только грязь и кляксы. Подпись, самое главное оставить подпись. — Надеюсь, они не обидятся, что мы вот так уходим. — Я почти уверен, они на полпути туда. — И правда, они же в Норе. У Джинни тоже есть галлеон. — А еще у Фреда и Джорджа. Луна призналась, что у нее плохо получается аппарировать на длинные расстояния, Дин помог ей, к тому же он был рад снова прикоснуться к волшебной палочке, пусть и не своей. Они оказались в темном помещении Кабаньей головы. Дин вспомнил первое собрание Армии Дамблдора, с тех пор здесь ничего не изменилось, только перевернутые стулья уже стояли на столах. Даже запах пыли остался таким же. — Это вас Лонгботтом ждет? — раздался голос из темного угла бара. — Здравствуйте, сэр. Да, Невилл наш друг. Половицы заскрипели под тяжелыми шагами, хозяин вышел из тени, и Дин едва не ахнул, слишком уж этот человек напомнил Дамблдора. Тот смотрел на Дина так же пристально, как и Дин на него. — Напоминаешь ты мне одного человека. Тебя не Дирборном звать? — Нет, меня зовут Дин Томас, мистер?.. — последнее слово он протянул с вопросительной интонацией. — Дамблдор, — буркнул он после долгой паузы. Дин опешил, Луна быстрее сообразила, в чем дело: — Вы — брат профессора Дамблдора? Аберфорт, верно? Он отрывисто кивнул. — Вам туда, — он показал на портрет светленькой девочки. Странно, раньше Дин не замечал картины в баре, слишком уж неуместна она была в таком темном и мрачном помещении. Он не выдержал и прикоснулся к краю холста. — Искусная работа, — сказал он скорее себе, чем Луне или Аберфорту. — Манера необычная. В углу он обнаружил подпись и дату: «К. Дирборн, 1976». Дин даже не удивился, за последний год это имя всплывало при нем не первый, и не второй раз. Однажды Тед по ошибке так обратился к Дину, а Дирк подтвердил, что сходство между Дином и загадочным мистером Дирборном действительно было. Тот был членом первого состава Ордена Феникса, пропал буквально перед самым падением Того-чье-имя-нелья-называть, его тела так и не нашли, но кто-то из Пожирателей признался в его убийстве — и это все, что сумел разузнать Дин. И вот теперь оказалось, Дирборн еще и портреты писал. Папа… вернее, отчим, принявший Дина как своего родного сына, иногда размышлял вслух, что настоящий отец Дина мог быть волшебником. К сожалению, даже мама не знала его настоящего имени, говорила, он был очень закрытым человеком. Она считала, что он был в программе защиты свидетелей, или чем-нибудь в таком роде, пока у Дина не начали появляться магические способности. — Клянусь, один раз я видела, как твой отец нарисовал живой рисунок на салфетке! Он сразу же ее порвал, увидев мое удивленное лицо, — смеялась она, все чаще вспоминая этот эпизод. Аберфорт потянул за раму, открывая их взору туннель. — Сейчас это единственный безопасный вход в Хогвартс. Не умрите, — пожелал он им на прощание. — Не похож он на брата профессора Дамблдора. — Братья редко похожи. Посмотри на семью Рона хотя бы, их так много и все очень разные. Просто так интереснее. В конце туннеля они замерли в нерешительности и переглянулись. — Чего ты боишься, Дин? — Не знаю. Увидеть руины? Воображение нарисовало, как они с Луной открывают дверь, а за ней лишь обломки, щепки и мертвые тела. Но потом картинка сменилась размытым пятном, поглощающим пространством без границ. Красиво и удушающе страшно. Как у Кинга с его волшебными дверями в «Извлечении троих». Неожиданная мысль о маггловском романе помогла Дину собраться с мыслями. — А я боюсь, что там никого не будет, — шепнула Луна. Дин снова взял Луну за руку и толкнул дверь. Свет неожиданно ослепил после полумрака коридора. Проморгавшись, он увидел странное помещение с гамаками и гобеленами трех факультетов: Гриффиндора, Хаффлпаффа и Рейвенкло. Гарри, Рон и Гермиона уже были здесь, их окружала толпа. Все они обернулись к Дину и Луне. — ДИН! Он не успел ничего понять, как Симус кинулся к нему, и обнял, едва не свалив на пол. В горле застрял ком, Дин ничего не мог сказать, только обнимал друга, слушал его смех, смешанный со всхлипами. В какой-то момент он сам стал смеяться, а от застилавших глаза слез комната поплыла яркими пятнами. — Ты тщеславный мудак, слышишь? — шептал Симус. — Магглорожденные жили здесь с другими именами, но ты… ты просто тщеславный мудак.

4

Комиссия по учету маггловских выродков просуществовала достаточно, чтобы составить перечень «волшебных» фамилий. Прямо на станции в Хогсмиде всех учеников выстроили в длинную очередь, пропуская к каретам и лодкам только истинных, согласн списку, волшебников. Как так вышло, что проверяющие не позаботились взять список учеников Хогвартса и сопоставить, Дин так и не понял. Возможно, у них просто не хватило на это мозгов. Магглорожденные стали называться чужими именами, так у Симуса появилось двое младших «братьев» — Колин и Деннис. Симус долго уговаривал Дина представиться Джорданом. — Я тебе прямо сейчас дреды наколдовать смогу, отвечаю! — смеялся он, и Дин понимал, что Симус просто пытался не показывать волнение и страх. Дин почти позволил себя уговорить, ведь Симусу еще поддакивали мальчишки Криви, теперь уже Финниганы. — Ничего не выйдет. Там теперь Снейп, — прошептала Лаванда. — Я его не вижу. — Я тоже, но Парвати просто так не стала бы зеркалом мелькать. И правда, в самом начале очереди Дин заметил отблеск. В темноте неясно было, кто посылал сигнал и было ли это сигналом вообще, но насколько он успел узнать Лаванду и Парвати, те сумели бы найти способ пообщаться абсолютно в любой ситуации. У них неприятности. У Снейпа слишком хорошая память, а впереди еще много магглорожденных ребят, не говоря уж о тех, кто сумел пройти. Дин надеялся, их хоть не станут мучить или убивать прямо в школе, надеялся, что Невилл, Джинни и Парвати найдут выход из положения, если вдруг… — Лаванда, позови их стать за нами. Ты всех помнишь? Лаванда даже не ответила, не переспросила, о ком говорил Симус, а пошла вперед, заговаривая то с одним, то с другим. Линия постепенно начала перестраиваться, и вот уже за Дином и Симусом встало человек шесть. Криви отказывались присоединиться к группе позади, а когда Дин их обошел, перебежали обратно и встали перед ним. — Если они не поверят, что мы — Финниганы, тебе, Дин, нужно будет время, чтобы что-то сделать, верно? — сказал Колин. — Вот именно, не логичнее ли будет мне встать вперед, чтобы вы смогли удрать? — Нет! — в один голос ответили они, улыбаясь. Чертовы Криви! Сейчас они напоминали Фреда и Джорджа. Дин посмотрел на Симуса, тот лишь подмигнул. В его спокойствие совсем не верилось, слишком напряженно сжимались и разжимались пальцы, готовые в любой момент выхватить палочку. Почему Дин вообще решил, что Хогвартса эти законы не коснутся? И не только он, таких идиотов оказался целый поезд. Мама была права, не просто так Пророк задержался сегодня утром. О назначении Снейпа директором многие узнали только в пути от однокашников из магических семей — им-то не нужно было так рано ехать на вокзал. Родители, наверное, пришли в полный восторг, когда вернулись домой и прочитали газету. Дин всю дорогу волновался, догадались ли они позвонить миссис Финниган. Не успокаивали Дина даже заверения Симуса, что его мама сама не только позвонит, но и аппарирует прямо в дом, если потребуется. Кроме Снейпа здесь еще было двое, кажется, Дин видел их в той летней потасовке, когда убили профессора Дамблдора. Мужчина и женщина, общее бессмыслие в безликих глазах намекало об их родстве. Подошла очередь братьев Криви. — Имя? — сонным голосом спросил мужчина. — Колин Финниган. В этот момент Дин смотрел только на Снейпа, многое сейчас зависело от его реакции. Прошло какое-то время, Дину почудилось, вечность. — Проходи, — мужчина со списком сказал это не так громко, но Дину это показалось выстрелом в тишине. Он вздрогнул. Снейп даже не посмотрел на Колина, прошедшего мимо. За спинами проверяющих Дин заметил широко раскрытые глаза Лаванды, и он знал, если повернется к Симусу, увидит точно такой ошарашенный взгляд. Деннис тоже проскочил без проблем, а следом за ним ребята, называвшиеся именами людей, давно закончивших Хогвартс. Никакой реакции, Снейп вообще смотрел куда угодно, но не них. Наконец-то прошел Симус, на станции остался только Дин. — Имя? Дин молчал, только переводил взгляд: с проверяющих на Снейпа, со Снейпа на Симуса, с Симуса на удаляющуюся Лаванду с ребятами. — Имя?! — повторил мужчина уже громче. Он оторвался от списка и уже пялился на Дина. Женщина потянулась к своей палочке. Снейп перестал рассматривать кирпичную стену. — В чем дело, мистер Джонсон? — спросил он без единой эмоции в голосе. Он специально называл его так. Снейп запоминал все имена с первого раза и уже никогда не забывал. Но все: тон, выражение лица, надменность в его позе разозлили Дина. Он крепко сжал палочку, со всех сил стараясь не разразиться потоком ругательств, а то и вовсе броситься на Снейпа. — Вы ошиблись, — процедил он. В этот момент он был уверен в своем решении, и сказал: — Меня зовут Дин Томас. Рот Снейпа искривился в жуткой усмешке. — Не нахожу Томаса в списке, посмотри ты, — буркнул мужчина своей-возможно-сестре. Дин не дал ей такой возможности направил палочку на стол с пергаментами и выкрикнул: — Бомбарда! Стол взорвался, облако щепок и опилок скрыло проверяющих. Дин бросился бежать.

5

Дин не представлял, как объяснить Симусу, что ему просто необходимо было называться своим именем. Даже на свежую голову в спокойной обстановке он сам так и не нашел оправдания своему поступку. И все равно он продолжал считать это самым верным решением из всех, что ему приходилось принимать за свою жизнь. — Ты… ты со своей чертовой манией везде подписываться, — продолжал Симус. Дин крепче прижал его к себе, не зная, что ответить. Мир неожиданно пришел в движение, голоса окружающих стали громче и эмоциональнее, Дин с удивлением осознал, что совсем забыл про остальных. Он оторвался от Симуса и охнул. Сейчас он мог как следует разглядеть его лицо, вернее, то, что было видно за синяками, ссадинами и шрамами. — Господи… — Да, знаю, меня сейчас на обложку модного журнала нужно. — Симус, я дебил. Не нужно было оставлять его здесь одного. Что-то подсказывало Дину, многие отметины Симус получил из-за своего взрывного темперамента. — Да, и я кричал тебе это вслед тогда. Дин засмеялся, он слышал вопли Симуса, но не разобрал слов. На его месте Дин кричал бы вслед то же самое. Радость от долгожданной встречи с лучшим другом не давала ему нормально следить за происходящем в комнате, взгляд сам возвращался к Симусу. Дин не мог не смотреть на его увечья, каждая ранка, каждый синяк рисовал в воображении истории: жестокие, героические, невероятные, крутые и глупые. — Чувак, если ты так и будешь на меня пялиться, люди могут не то подумать, — тихо сказал Симус и игриво подвигал бровями. Дин хмыкнул. Проход за портретом открылся, оттуда вышла Джинни, а за ней Фред, Джордж и Ли. Дина немного задело, что она первым делом посмотрела на Гарри, но когда она обратила свой взгляд на него, не мог сдержать улыбки. Все стало неважно, отошло на задний план, он просто был счастлив видеть ее живой и здоровой.

6

— Эй, парни! — к ним подошла Джинни. Она улыбалась, ее глаза блестели. Дину захотелось потрогать ямочки на ее щеках. — Блевательные батончики нужны? — А мы думали, это Ли их распространяет, — сказал Симус, прищурившись. — Все на него думают. Вот поэтому Фред и Джордж оставили дело мне. Они хотели Рону предложить сначала, но сами знаете: квиддич, СОВы, да и Гарри сам свои проблемы не решит… ага, вот опять шепчутся, — Джинни на мгновение повернулась к троице. — К беде. Симус хмыкнул. — Да-а, — протянул он. — Ладно, крошка, возьму одну упаковку, на большее не наскребу. — Дин, а ты? — Не сегодня, извини. — Если нечем заплатить, отдам за портрет. — Я и так тебя нарисую, когда мне пришлют краски. Я же обещал, помнишь? — Буду ждать, — Джинни отбросила волосы назад. Дин уже знал, что будет писать их «английской красной», он обожал смешивать эту краску с зелеными и синими оттенками, как раз такие рефлексы сейчас он видел в рыжих прядках. — Дин, не пялься на бедную девочку, — Симус щелкнул пальцами, привлекая внимание. — Джинни, ты не бойся, он просто залип на твоих веснушках, ушах или шее… он на всех так пялится, даже на парней. — Финниган! — О, прости. Особенно на парней! — Тролли вы дурные, — Джинни ничуть не смутилась. — Держи свои батончики, Симус. Она на секунду обернулась, убедилась, что Гермиона занята проблемами Гарри, и обменяла маленькую коробочку на монеты. Это почти напоминало сцену из фильмов про наркоторговцев. — Ух ты, с бантиком! — засмеялся Симус. — С бантиками спрос вырос, — Джинни подмигнула. — До встречи, парни. Дин заметил, как она задержала взгляд на нем, прежде чем выйти из башни.

7

Народа приходило все больше, люди выглядели оживленными, бодрыми, Дин сам заразился каким-то чувством предвкушения, в последний раз он такое ощущал на занятиях Армии Дамблдора. Страхи ушли, осталась твердая уверенность. — Не могу усидеть на месте, хочется уже что-нибудь сделать, — сказал Симус. — Судя по твоему виду, такое состояние у тебя было весь год. — На самом деле, — в их разговор вмешалась Лаванда, — Симус вел себя довольно спокойно. — Да, Симус — молодец, подал хороший пример нашим младшекурсникам, — подтвердила Парвати. — Кэрроу их почти не трогали, потому что они вели себя тихо. Гораздо тише, чем мы когда-либо смогли бы. Будь Симус чуть стеснительнее, точно покраснел бы от их слов, но он выглядел довольным и гордым. Дин не очень поверил Лаванде и Парвати, потому сказал: — Мне нравятся ваши стрижки, девчонки. Впервые за вечер Дин увидел их хихикающими. — Не поверишь, друг, они обрезали волосы, чтобы удобнее было драться. Теперь я зову их амазонками. Ты бы видел, как Парвати отделала Паркинсон! Без магии! — О, сучка выглядела хуже, чем Симус и Невилл вместе взятые, — Лаванда даже пальцами щелкнула. Наверняка это теперь одна из любимых историй, которые она будет рассказывать при любом удобном случае. Парвати сложила руки на груди: — Зато слизеринцы больше детей не трогали. — Ты, Дин, лучше про себя расскажи. — Ну, со мной особенно ничего интересного не происходило… Он кратко пересказал свои приключения. Как вернулся домой, а там никого не оказалось, все вещи были разбросаны, словно здесь искали что-то или кого-то. В гараже папа вкрутил зеленую лампочку, они давно договорились, что это будет сигналом на случай зомби-апокалипсиса. Когда Дин включил там свет, понял: родителям по какой-то причине пришлось бежать. Оставалось только надеяться, что дело было в какой-нибудь налоговой, а не толпе Пожирателей. Дин до последнего сомневался, что он или его семья могли быть важны в этих игрищах, но все же небольшая вероятность существовала. Потом ему пришлось скитаться по лесам с другими магглорожденными волшебниками, многих убили, кто-то откалывался от группы, а Дин в итоге оказался в подвале Малфоев. Там он встретил еще Луну с мистером Олливандером. А потом попались Гарри и Рон с Гермионой, но все спаслись благодаря домовику Добби. Добби, погиб, а они до сегодняшнего времени жили у старшего брата Рона и его жены. — Ты же понимаешь, что это больше похоже на аннотацию к аннотации на аннотацию? — возмутился Симус. — Когда все кончится, мы ждем хороший приключенческий роман, а лучше — комикс! — Знаешь, у меня тоже есть к вам вопросы. Например, как это так магглорожденные жили здесь с чужими именами? Ладно, Снейп всегда был немного того, но разве слизеринцы ничего не сказали этим… Кэрроу, правильно? — О, они пытались. Думаю, МакГонагалл или Флитвик как-то заколдовали Кэрроу: то ли они не могли слышать какие-то определенные слова, то ли постоянно забывали, но со стороны это выглядело и странно, и круто! В конце концов некоторые слизеринцы сами принялись магглокровок доставать, тем более, им это не запрещалось особо. В Выручай-команту вернулись Гарри с Луной, и та сразу же подошла к компании Дина. — Профессор МакГонагалл объявила эвакуацию, попросила проверить коридоры, чтобы никто случайно не заблудился. Поможете? — Конечно, Луна, — Парвати поднялась с подушек. — Симус, ты же помнишь, что мы с тобой старосты? Дин повернулся к Симусу: — Гонишь! Он только пожал плечами и хмыкнул. — Луна, сходи опять в башню Рейвенкло, помоги Падме. Мы с Лавандой спустимся к хаффлпаффцам, а Симус с Дином проверят основные маршруты к башне Гриффиндора. К слизеринцам лучше кого-то из старших послать, — скомандовала Парвати. Она стала озираться по сторонам, выискивая достаточно компетентного на ее взгляд взрослого. Лаванда махнула рукой и шепнула, что Дин, Симус и Луна уже могут идти. Дин взял Луну за руку, и помог пробраться через толпу. — Симус, ты выглядишь весьма прозаично с этими синяками, — сказала Луна, когда они вышли в коридор. — Спасибо, я очень старался. — Тебе не страшно одной в Рейвенкловскую башню идти? Может, нам тебя проводить? — Дин уже так привык к присутствию Луны в своей жизни, что сейчас ему было немного страшно отпускать ее от себя. — О, совсем нет. Я часто бродила здесь по ночам. — Слушай, Луна, а Шляпа не предлагала тебе пойти в Гриффиндор? — Дин давно хотел задать ей этот вопрос, но постоянно забывал. Ему самому Шляпа предложила выбор между Гриффиндором и… Слизерином. Он тогда не особенно понимал разницу между факультетами и выбрал Гриффиндор, потому что визуальное решение герба с львом ему понравилось гораздо больше. — Шляпа сказала, что я могу выбрать любой факультет. К счастью, я знала хорошую считалку… Дин и Симус засмеялись. — Луна, когда все закончится, мы хотим видеть тебя у нас в башне, — сказал Симус. — У нас там есть форт из подушек и одеял. — Спасибо, Симус, я с удовольствием загляну к вам. А сейчас мне нужно в эту сторону, до встречи! Симус и Дин решили начать с западных коридоров и залов, именно с этой стороны находились витражи, и на закате там было невероятно красиво. — Здесь так тихо сейчас. Напоминает времена диктатуры Амбридж, правда? — поделился Дин.

8

После ухода Фреда и Джорджа ученики затаились, не зная, чего ожидать. Розыгрыши резко прекратились, даже в Большом зале стояла тишина. В голове сразу всплывали те мучительные недели скорби по Седрику Диггори. Тогда по просьбе Эрни Дин рисовал портрет Седрика для гостиной Хаффлпаффа, и впервые в жизни хобби не приносило ему радости — акварель разбавляла не только вода, но и слезы. — Хогвартс как будто в трауре, — словно прочитав его мысли, буркнул Симус. Он отбросил книгу и уставился в окно, подперев ладонью щеку. Слишком теплый и приятный вечер для такого поганого настроения. Карандаш опять треснул. Уже не было смысла точить этот маленький обрубок, Дин сломал его и вытащил грифель. Пока не придет посылка от папы, ему оставалось рисовать только «мелкими» — так он про себя называл остатки грифелей. — Ты их стачивать стал чаще, заметил? Признай, что тоже бесишься из-за всего этого. — Бешусь. Хочу просто ходить и пинать все доспехи, выбрасывать вазы из окон и… не знаю! — Стороне Темной не дай ты шанса верх одержать! Дин усмехнулся. Как же здорово, когда лучший друг знает многое о мире магглов! Не всем магглорожденным в Хогвартсе так повезло. Та же Гермиона не обо всем могла поговорить с Гарри. Дин разделял ее тоску по дому, время от времени они общались, даже играли в морской бой, используя удобные шариковые ручки и блокноты вместо хрупких пергаментов. — Вы Джинни Уизли не видели? — Дин поморщился. Сейчас все, как назло, начнут упоминать в разговоре Джинни. — Она только что ушла, Деннис. И мы не знаем, куда именно, — ответил Симус. — А ты чего такой нервный? — Я… меня профессор Амбридж наказала, — заикаясь, сказал Деннис. В глазах стояли слезы, голос дрожал. — Я уже должен там быть… о боже, я думал, у Джинни есть что-нибудь, в Больничное крыло там или что… — А Колин знает? — Не могу его найти и… Дин переглянулся с Симусом. После введения телесных наказаний пока никто не попадался на нарушении. И вот Деннис, самый младший член Армии Дамблдора… Ученики не знали, чего ожидать, но все уже успели вообразить и пытки, и цепи, и плети, и прочие жуткие штуки, о которых так любил рассказывать Филч. Денниса нужно было спасать. Батончики. Симус, словно прочитав его мысли, положил коробочку в карман и похлопал по нему ладонью. — Пошли, Деннис, — сказал Симус. — Сейчас мы все решим. Не паникуй. Но Деннис все равно ударился в панику. Когда они подходили к подземельям, он уже не был способен идти, Дин и Симус тащили его, подхватив под мышки. — Вот, Деннис, съешь. Этой стороной, помнишь? Они опустили беднягу Криви на пол возле маленькой двери с безвкусными «украшениями». Дин понимал, что рукоятка в виде горгульи, разевающей широкую пасть, должна устрашать, но на деле устрашало только дилетантское ее исполнение. Он решил рассказать миссис Паркер про эту дверь, когда снова пойдет к ней летом заниматься рисованием. Дин постучал, за отвратительной дверью раздались шаркающие шаги Филча. Он вышел в коридор, в его руках болтались цепи. Дин подумал, что Филч много лет тренировался так оглушительно ими звенеть. Увидев бледного Денниса, он хищно улыбнулся. Ужасный человек, но сейчас хотелось запечатлеть этот оскал в памяти — слишком сильный образ. — А вы двое тут чего? — рявкнул он. — Изучаем искусство, — Дин указал на пустые холсты. Даже портреты не хотели жить в таком мрачном помещении. — Э-э, да! — подхватил Симус. — Знаете, импрессионизм, колорит, резонанс в нюансном тождестве, вот правда никаких перспектив, один полутон, зато как монументально и глубоко… — Заткнись, мальчишка! Проваливайте оба отсю… Он не успел договорить — блевательный батончик начал действовать. — А вот это уже эпатаж, — заявил Симус, глядя на испачканные ботинки Филча. Дин стукнул его локтем в бок, из-за всех сил стараясь сдержать смех. — Мистер Филч, мы отведем его в Больничное крыло. Филч не ответил, только тупо смотрел на пол и собственную обувь. Дин не стал ждать, пока он выйдет из ступора и заорет еще сильнее. Поднял Денниса за капюшон мантии, а Симус подхватил его под локоть. — Резонанс в нюансном тождестве… твою же мать, Финниган, — раз за разом повторял он по пути в Больничное крыло. Симус только хихикал в ответ. Наконец-то они дотащили Денниса до лазарета. Он бормотал слова благодарности, и пусть его перестало тошнить, все равно выглядел нездорово. Мадам Помфри напоила беднягу какой-то настойкой, и Дин с облегчением отметил, что Деннис уже перестал трястись. Но дрожь вернулась, когда речь зашла о выписке. — Ах, мадам Помфри, если бы вы только знали!.. — начал Симус надломленным голосом. Печально вздыхая в конце каждой фразы, он рассказал ей о ситуации с наказанием, не упомянув, впрочем, блевательный батончик. Насколько Дин успел узнать мадам Помфри, это все ей можно было рассказать и без лишней театральности, но решил не мешать другу. Мадам Помфри согласилась подержать у себя Денниса подольше, а Дин собственными глазами увидел, как она вывела на карточке «амбриджит». — Говорил тебе, сейчас все учителя на нашей стороне! — громким шепотом сказал Симус. — Мне кажется, она даже Снейпа достала. — Справедливо замечу, его достать не так и сложно, достаточно быть Невиллом. Или Гарри. Или Роном. Или любым гриффиндорцем. — Или просто кем угодно. — Точно! Они с Симусом решили пойти по солнечной стороне. На закате витражи окрашивали коридоры во все цвета радуги. Дину вспомнилось, как Симус впервые предложил этот маршрут на первом курсе. Именно тогда Дин осознал, что Хогвартс — не сон, а волшебство существует. — Нам точно нужно окно украсть и в башне поставить. — Тебе не кажется, что мы и так достаточно украли, и поставили в башне? В смысле, если Амбридж действительно заявится с обыском, то до моих порно-атласов вообще не доберется. Примерно полгода назад в их башне появился список вещей, которые можно было украсть у Амбридж, а на обратной стороне доски объявлений велся счет. Сейчас лидировала Алисия, она вырвала у Гойла зуб. К списку это не относилось, но спорить никто не решался. Дин и Симус пока ограничились учительским столом из кабинета Защиты. Сейчас он служил одной из несущих стенок форта из мебели в башне. — Да, гостиная Гриффиндора скоро превратится во вторую Выручай-комнату. Но разве это плохо? — Ты же не откажешься от идеи вынести окно? — Дин, ну пожалуйста! Я очень-очень хочу вынести окно! Дин понимал — должно случиться что-то совсем из ряда вон, чтобы Симус отказался от какой-то идеи. Даже с Гарри он долго не мирился из-за собственного упрямства, так-то уже давно все понял про лживые статьи в Пророке. В общем-то, передумал Симус скорее из-за рассказов Дина об Армии Дамблдора, а не того интервью Гарри. Жаль, побывал только на одном занятии. Они прошлись по коридорам и нашли идеальное окно, которое хорошо бы смотрелось в башне Гриффиндора, и решили вернуться сюда ночью. В гостиной оказалось на удивление мало людей. Дин сразу заметил Лаванду и Парвати. — Девчонки, вы не в курсе, наша троица сегодня куда-то собирается? — Они долго шептались о чем-то, но сегодня вряд ли куда-то пойдут, — ответила Лаванда. — Хорошо, а то мы собирались стащить у Гарри мантию и карту. — Опоздали, мальчики, — сказала Парвати, переворачивая страницу в книге. — Мы уже взяли мантию, а карта у Ли. — Чего-о? — протянул Симус. — С Ли все понятно, но у вас-то какие дела могут быть после отбоя! — О, уверена, наши планы не менее эпичные, чем ваши! — рассердилась Лаванда. — Или ты уже забыл, кто устроил потоп в гостиной Слизерина? — Ну и ладно! Мантия-невидимка для слабаков, мы и так справимся! — Прекрасно! Удачи! Желаю не попасться Филчу! — Это вам я желаю не попасться Филчу! Парвати и Дин понимающе переглянулись и одновременно вздохнули. Сначала у Лаванды и Симуса намечались романтические отношения, даже на Святочный бал они пошли вместе и неплохо провели там время. Но в какой-то момент в них проснулся дух соперничества, и такие ссоры уже перестали быть редкостью. Дин и Симус даже не поднимались в спальню, дождались ночи прямо в гостиной. Ли ушел давно, Парвати и Лаванда могли проскользнуть мимо под мантией-невидимкой. Больше в гостиной никого не было, так что Дин и Симус могли спокойно уйти. — Ничего, мы и без мантии справимся, не в первый раз уже, — бормотал Симус всю дорогу. — Однажды Гарри заметит, что весь курс пользуется его вещами, тогда все время будем так ходить. — Гарри не заметит ничего, пока Гермиона ему на это не укажет. Пусть Симус и Гарри помирились, в их отношениях еще проступало некоторое напряжение. Дин был рад и такому, очень уж он утомился метаться между двух огней. Окно, которое им понравилось, находилось недалеко от кабинета Амбридж, риск попасться был огромен. Но Дин не боялся, эпизод в Больничном крыле наглядно показал, что другие преподаватели сделают все возможное, чтобы защитить учеников от диктатуры розовой жабы. — И каков план? — протянул Дин. — Как мы стащим гребаное огромное окно? Симус закусил губу, встал ногами на подоконник и принялся осматривать раму. — Попробуем чем-нибудь разрушающим? — Мы же его выбьем к чертям. — А потом починим. Дин задумался. План, конечно, был дурацким, но почему бы и не попробовать? — Слезай. Симус спрыгнул и отошел подальше. Они направили палочки на окно и одновременно выкрикнули: — Редукто! И… ничего не произошло. Стекло словно поглотило лучи заклинаний. Дин и Симус переглянулись. — Бомбарда! — Бомбарда максима! Они пробовали новые и новые заклинания, но единственное, что они сломали — подоконник. Дин попробовал запустить заклинание в другое окно, но это ничего не дало. Зато шума они наделали столько, удивительно, что сюда никто до сих пор не заглянул. — Значит, здесь надо деликатнее, — сказал Симус. Он снова подошел к окну, сбрасывая доски и опилки от подоконника. Под рамой образовалась небольшая щель. Симус просунул туда руку. — Видишь, рама шатается немного. Нам просто отковырять ее нужно. — … А потом незаметно дотащить трехметровую штуку с третьего этажа на седьмой. — … И установить вместо какого-нибудь окна в башне. — … И принести это окно из башни сюда. — Мда-а, за одну ночь нам не справиться. Дин развел руками. Обидно, что их затея не удалась. — Не хочу возвращаться в башню просто так, — простонал Симус. — Дин, давай бунтовать! — Мне в голову ничего не приходит. Симус хищно улыбнулся и полез в сумку. Он рылся в ней некоторое время, а потом достал то, от чего Дин чуть не завизжал от восторга. — Баллончик с краской! — Дин сказал это чересчур высоким голосом, слишком обрадовался. — Я люблю тебя, чувак! Он взял баллончик и принялся его трясти. Стук металлического шарика об стенки баллона, казалось, услышал весь Хогвартс. Симус прыснул и сполз по стенке, держась за живот. — Вот же шумная паскуда, — усмехнулся Дин. — Пойдем, у меня есть идея. Симус с трудом поднялся и поплелся следом. — Погоди, мы же не?.. — … Да, Симус, именно туда. — … Ты собираешься?.. — … То самое! — … Если нас поймают, нас не просто выпорют! — О, нас вышвырнут из школы в ту же секунду. Так ты в деле? — Конечно! Вот почему Симус стал его лучшим другом. Даже когда они дошли до аудитории ЗОТИ, он не остановился возле какой-нибудь незаметной стены, нет, Симус сразу пошел взламывать дверь! Дин не знал человека, который лучше Симуса проникал в какое-либо помещение. Однажды он заболтал горгулью, охраняющую вход в кабинет профессора Дамблдора. Профессор, правда, поймал их, но ничуть не разозлился, просто предложил выпить чаю. Раздался щелчок, дверь поддалась. Стараясь ступать как можно тише, они вошли внутрь. Металлический шарик перекатывался в баллончике с каждым шагом Дина, он старался держать его как можно ровнее, но это мало помогало. — Что собираешься писать? — прошептал Симус. — Сейчас узнаешь. Дин выбрал место рядом с дверью в кабинет Амбридж. Вламываться туда было бы верхом безрассудства. Как-нибудь в другой раз, пообещал себе Дин. Симус прислонился ухом к двери кабинета, готовый в любой момент подать сигнал к бегству, а Дин принялся за дело. Написание послания не заняло много времени. Слишком уж просто. Дину показалось, что надпись мог оставить любой идиот, поэтому некоторое время он обдумывал, что можно еще нарисовать. — Просто жаба — скучно и банально, — сказал он Симусу. Симус предложил добавить котенка, и показать тот особый тип отношений между ним и жабой, который в приличном обществе называли половым актом. — Мерзость, — Дин поморщился. — Но ты навел меня на мысль. Он почти закончил, как вдруг они услышали эхо приближающихся шагов. — Она не в кабинете! — прошипел Симус. Они заметались по аудитории в поисках какого-нибудь темного угла. Симус попробовал даже залезть в парту, но этот номер не проходил уже курса со второго. — Окно! — У тебя что, фетиш?! — возмутился Дин. — Заткнись и лезь! С внешней стороны широкие карнизы! Шаги становились все громче, времени на споры уже не осталось. Дин запрыгнул на подоконник и заглянул в открытое на проветривание окно. Симус оказался прав, карниз тут и правда был широкий. Они вылезли наружу, встав по обе стороны от окна и застыли, как королевские гвардейцы. — Черт, надпись! Дин опять ступил на подоконник, в панике осматривая пространство вокруг граффити. Проектор. Белая простыня опустилась на стену ровно в тот момент, когда Дин услышал скрип открывающейся двери. Но тут Дин осознал: если он сейчас пошевелится, его собственная огромная тень на полу сделает то же самое. Гребаное полнолуние! Дин чуть-чуть отклонился вбок, надеясь в темноте слиться с портьерами и декоративной рамой. Он просто был уверен, что Амбридж его заметит. Решит, что аудитория достаточно проветрилась, да и просто захочет полюбоваться на звездное небо, но точно не пройдет мимо, зевая и почесывая локоть. Она уже открыла дверь в свой кабинет, и… Симус чихнул. Дин чуть не заорал от ужаса, глядя, как Амбридж медленно поворачивается в их сторону. Она посмотрела прямо на него, прямо в лицо и… не увидела. Она его не увидела! Он не мог в это поверить! Амбридж некоторое время так и стояла. Смотрела на Дина, место рядом с Дином, на тень Дина, но в упор не замечала его. Наконец-то она отвернулась и зашла в свой кабинет. Дин почувствовал, как онемели от страха ноги. Он схватился за стену, надеясь, что не свалится прямо с карниза третьего этажа, встал рядом с Симусом. — Аллергия, — тихонько простонал Симус. Дин вдохнул запах свежескошенной травы и кивнул. Он не знал, сколько они так простояли, по его ощущениям прошла целая ночь, но звезды на небе не успели сильно подвинуться. Симус первый решился влезть обратно, Дину потребовалось некоторое время, чтобы пересилить себя. — Я стоял против света, а у нее глаза еще не привыкли к темноте, — тихонько сказал он Симусу. — Почему ты обратно не вылез? — Тень. Симус посмотрел на пол и согласился. — Ладно, сматываемся. Он направился к выходу. — Нет. Мы должны оставить подпись. Симус, казалось, сейчас взорвется. Он подлетел к Дину и со всей силы толкнул в грудь. — А почему бы нам сразу не сдаться?! — Ты не понимаешь… — Чего я не понимаю? — Эта работа слишком хороша, чтобы остаться анонимной! Дин никогда бы не подумал, что можно ругаться шепотом. — Ты… ты! Делай, что хочешь, припадочный! Дин достал из кармана маркер и отодвинул белую простыню. В его рисунке было место с узором, там можно было спрятать текст, чтобы он казался частью рисунка. Именно там он написал: «Том и Фин». Симус все-таки подошел и стал вглядываться в место, где писал Дин. — А где?.. Дин прикрыл руками несколько элементов, чтобы Симус сумел увидеть. — Ладно, — протянул он недовольно. — На такое я согласен. Пойдем уже! До башни они добрались без проблем. Но нормально вздохнуть у Дина получилось только когда они с Симусом залезли к нему на кровать и задернули полог. — Честно? У меня нет цензурных слов, — прошептал Симус. — Ага. — Твоя гордыня однажды сведет тебя в могилу. И меня заодно. Дин немного помолчал, прежде чем ответить: — Прости, но это важно. — Оставить подпись? Почему? — Симус не стал долго дожидаться ответа: — Дело в твоем настоящем отце, да? Потому что ты оказался недостаточно хорош, чтобы он вписал в свидетельство о рождении свое настоящее имя? Это было обидно и больно. И очень-очень в точку. Дин отвернулся, и накрылся одеялом с головой. Он слишком перенервничал и устал, чтобы спорить. Уже засыпая, он услышал от Симуса тихое: — Извини, пожалуйста. Ему ничего не снилось, он просто провалился в темноту, выключился, как электрический чайник. А вот проснулся Дин очень резко и внезапно от выкрика МакГонагалл: — Томас! Финниган! Полог отодвинулся, солнечный свет теперь попадал прямо в глаза. — Профессор, — простонал Симус, закрывая лицо рукой. — Думали, я не узнаю авторов той возмутительно… — она запнулась, собралась с мыслями и процедила сквозь зубы: — Порнографии в кабинете Защиты от Темных Искусств?! — Подпись так заметна? — Подпись, Томас? Вам хватило ума еще оставить подпись?! Отлично, даже профессор МакГонагалл не заметила! — Вы все сговорились? Сначала Патил и Браун зачаровали кабинет Долорес, поменяв местами пол с потолком, потом Джордан каким-то образом запустил в ее комнату нюхлера, и еще вы оба со своим… изобразительным искусством. Вам мало списка за доской объявлений? Симус и Дин растерялись от такого количества информации. — Откуда вы знаете про список? — Я же его и составила! Пока вы были заняты им, не влезали в такие опасные авантюры, как сегодня. — Нас исключат? МакГонагалл вздохнула и присела на кровать. Выглядела она уставшей и больной. — Долорес не подозревает никого из вас, и ночью ей никто не попался. На Патил и Браун я сама наткнулась, про Джордана догадалась, он в последнее время превращал на моем предмете чайники в зверей, похожих на нюхлеров. Вас, Томас, я узнала по почерку, а та возмутительная фраза точно из лексикона Финнигана. — То есть мы просто наказаны… вами? — осторожно спросил Симус. — Нет, Финниган, у меня уже нет на вас сил и времени. Да и бесполезно теперь. Но Мерлина ради, хотя бы верно расставляйте запятые в следующий раз!

9

С Парвати и Лавандой они разминулись тогда, девочки пришли гораздо позже. Их отпугнул шум, который создал сломанный подоконник и шарик в баллончике. А вот Ли отлевитировал нюхлера прямо с улицы, затем ему и нужна была карта — выбрать верное окно. Никто в Хогвартсе так и не догадался, что все эти три поступка планировались и совершались разными людьми в разное время. Дину очень хотелось спуститься на третий этаж, взглянуть на окно, из-за которого они решились на ту безумную авантюру. Окно, которое они с Симусом ковыряли почти весь прошлый год, не оставляя своей затеи. Но вдруг стены вздрогнули и загудели. С потолка посыпалась пыль. Доспехи, проходившие мимо, замерли в боевой позиции. Атака началась. Дин глубоко вздохнул и хлопнул Симуса по плечу: — Понеслась. Симус закусил губу и прислонился к стене. — Не умри, — Дин повторил слова Аберфорта. — И ты. События разворачивались так стремительно, что многие эпизоды просто выпали из его памяти. Дин помнил, как набросился на какого-то Пожирателя и столкнул его с лестницы. Человек в маске лежал в неестественной сломанной позе, но он еще дышал, когда Дин вытащил из его руки волшебную палочку. Он помнил то ощущение силы и уверенности, которое испытал, когда наконец-то смог присоединиться к битве как волшебник. Помнил смерть Люпина, такую неожиданную и нелепую. Помнил, как вступил в схватку с его убийцей — Долоховым. Помнил подбадривающие крики портретов, помнил спину Парвати, прижимающуюся к его собственной спине. Помнил отчаянье, когда потерял из вида Симуса. Помнил пробирающий до костей голос Того-чье-имя-нельзя-называть. Яркие вспышки, подобно тем воспоминаниями, которые возникают в голове при приближении дементоров. Дин не хотел вспоминать остальное, он боялся, что его сознание стирает из памяти самое ужасное. Аберфорт сказал, что это Дин принес тело Люпина в Большой зал, но сам Дин не помнил такого. Он смотрел на тела Люпина его жены, и мог думать только о том дне, когда Ремус заявился домой к Биллу и сообщил о рождении своего сына. Как сверкали его глаза, как дрожал от радости голос. Они назвали сына в честь Теда Тонкса. Теда, который не раз спасал Дину жизнь, но погиб так же неожиданно и нелепо, как Ремус Люпин. Он помнил, как пытался успокоить Парвати. Всегда такая уравновешенная, она билась в истерике, не могла взять себя в руки, чтобы помочь Трелони перевязать раны Лаванды, оставленные оборотнем. Помнил тихие слезы Симуса, когда Оливер внес тело Колина. — Он… он действительно стал мне младшим братом, — просипел он, пялясь в одну точку. Помнил МакГонагалл, сидящую на полу, уткнувшуюся лицом в собственные колени. Помнил застрявший в горле ком, помнил, что никак не мог заплакать, чтобы почувствовать хоть какое-то облегчение. Помнил, как Хагрид нес на руках тело Гарри. Он казался совсем маленьким в огромных ручищах полувеликана. Помнил, как пал Волдеморт. Помнил, как впервые произнес его имя без страха. У Дина всегда была хорошая память, многие истории из своей жизни он мог рассказать с подробными деталями. Что-то он даже записывал в небольшие рассказы, а потом рисовал по ним комиксы. Если бы ему кто-то предложил нарисовать битву за Хогвартс, он бы прямо руками замазал холст зачерненными оттенками всех цветов, а потом ногтями стал выцарапывать краску. — Дин, у тебя кровь, — он почувствовал прикосновение к своей ладони. Луна. Дин посмотрел на руку. Оказалось, он не заметил, как начал царапать стол, и затер пальцы до крови. — Да, — сказал ответил он Луне. Лучшего он не смог придумать. — Пойдем-ка отсюда, — Симус потянул его за рукав. — Куда мы? — В башню Гриффиндора. Хочу показать тебе кое-что. Разрушенный Хогвартс, пустые портреты, мертвые тела. Он вспомнил, как полгода назад держал Луну за руку и боялся открыть дверь в Выручай-Команту. Слишком сильный представился ему образ апокалипсиса. А потом — ничего. Пустота. Как у Кинга. Нет, не полгода назад. Это было вчера. — Пароль? — Серьезно? Тут половины стены нет, любой может пройти, — сказал Симус. — Пароль? — повторила Полная дама. Она как будто тоже умерла, не замечала ни разрушенной стены, ни того, что ее портрет слетел с петель, достаточно было лишь немного сдвинуть его. Они не стали отвечать, просто прошли мимо. В гостиной тоже почти все было разрушено. Под ногами валялись осколки, мебель была разбросана, доска объявлений лежала на полу списком вверх. В лидерах до сих пор оставалась Алисия, выбившая Гойлу зуб. — Что ты хотел мне показать? — А ты не замечаешь? — Нет. Дин тяжело осел на пол. У него закружилась голова от солнечных лучей, проходящих через цветные стеклышки витража. Витраж. Дин поднял взгляд, прищурившись. Все окна в башне были выбиты, кроме одного — цветного. — Ты… ты спер гребаное окно, — Дин не верил, что говорил это. — Сам до сих пор не верю в это. — Как? В смысле, у нас было мало шансов сделать это вдвоем. Как… как ты провернул это в одиночку? — Не хочу в очередной раз подтверждать стереотип об ирландцах, но я напился. Дин потер пальцами уголки глаз и через силу усмехнулся. — Ты поставил его на восточную сторону. Не на западную. Дин не знал, сделал ли это Симус специально, но видел в этом какой-то символизм. Его старая учительница по литературе точно приплела бы сюда сентиментальную чушь про рождение нового дня, которую он так не любил выискивать в обычных рассказах. Но сейчас ему хотелось найти такую сентиментальную чушь хоть в чем-нибудь. — Я немного поменял узор. Если посмотреть в зеркало или свет на полу, то увидишь… — Том и Фин. Они оставят в Хогвартсе что-то после себя. И не просто безделушку, а вещь, о возникновении которой будут строить догадки целые поколения. Как Дин и Симус все эти годы мучались вопросом, откуда в гостиной могли взяться оленьи рога с выцарапанным на них именем «Джеймс».