***
Идя по Вотерфолу, Фриск пыталась разглядеть своего нового попутчика. По первому впечатлению он был довольно молчалив, постоянно смотрел только вперёд, не говорил лишнего. Его походка была довольно необычной, он неспешно поднимал каждую ногу, переносил вес на другую и расслаблял уже свободную. Казалось, что каждый шаг давался ему нелегко, он сильно топал, когда опускал массивный сапог на землю. И нельзя было не упомянуть его громкое, хриплое дыхание, звук которого доносился из глубин кислородной маски. В попытках рассмотреть его лицо, Фриск заметила, что стекло под капюшоном, которое девочке всё-таки удалось потрогать, практически не отражало света. Создавалось впечатление, что тьма, окружающая свет от глаз монстра, была настолько густой, что норовила вытечь наружу. Именно поэтому было практически нереально как прочитать его эмоции, так и рассмотреть само лицо. Фриск узнавала местность, где они сейчас проходили: если повернуть налево, то можно было попасть к дому Напстаблука. Только вот звезды на поляне на этот раз не было. Пройдя вперёд по коридору, они повернули налево в одну из пещер. — Что-то ты последнее время зачастил в мою лавку, — выговорил Герсон и протянул руку. — Привет малыш, нашел себе нового друга? — И тебе не хворать, — оживился Шарки и пожал руку. — Ну что, друг, поможешь мне и в этот раз? — А чего не помочь-то? Проходи, всё, что у меня есть — там за поворотом, сам, думаю, справишься. Выноси всё, что тебе нужно и рассчитаемся, а я пока присмотрю за Фриск. — Ну как знаешь, Гер, — бросил Баросса и ушел вглубь лавки. Герсон проводил взглядом монстра и повернулся к человеку. Тот же внимательно рассматривал прилавок, было интересно наблюдать, что появились новые товары. Со времён перезагрузок, Фриск видела в ассортименте старой черепахи всегда одно и то же. — Я всегда просил не сокращать моё имя, — усмехнулся Герсон. — Не самого хорошего попутчика ты нашла. Как бы я его не уважал, поверь мне — это страшный монстр. — А мне он показался довольно спокойным. Отвечает тогда, когда его спрашивают, объяснял мне всё, что я у него не спрашивала. Успел даже мне помочь. — ответила девочка, вспоминая, как монстр поил её настойкой, чтобы она быстрее отошла от транквилизатора. — Иногда от него проскакивают колкости, но это не назовёшь ужасным. — Эх, я знаю его ещё с войны, когда он был одним из бойцов армии монстров. Он руководил небольшим отрядом и постоянно выполнял какие-то особые назначения. Его полное имя — Лешарк Баросса и он имел один комплекс — он не владел магией, что его сильно… задевало. Он считал себя неспособным на что-то большее, считал, что этот недостаток не позволит ему идти дальше, хотя он был силён. Я как вспомню, он в одиночку при помощи большого двуручного молота раскидал десяток противников. Спустя некоторое время он увлёкся изучением химикатов, решил компенсировать этим свой недостаток. Готовил себе энергетические напитки, экстракты и зелья, при помощи которых он становился быстрее, выносливее и сильнее. Хоть он и выглядел как обычный дуболом, но это было не так. Баросса был рационален и рассудителен, он совсем не хотел убивать, но и победу отдавать не хотел. Он считал, что можно обойтись меньшими жертвами с обоих сторон, если использовать один фактор, которому подвержены люди. Этим фактором он считал Страх. Однажды, перед одним из боёв, где монстров было значительно больше он увидел в глазах людей то, что он принял за сигнал к действию. Он увидел в глазах обороняющихся сомнение. Он вывел двух пленных и дал им вдохнуть газ, который буквально растворил несчастных. Мне рассказывали, что люди орали, умоляли убить их. Кожа с пленников слезала лоскутами. В итоге чего обороняющиеся впали в оцепенение и их взяли практически голыми руками. Лешарк посчитал это высшей степенью милосердия, он считал достижением обойтись без единой жертвы со стороны монстров и всего двух со стороны людей. По его мнению, смерть двух пленных, хоть и мучительная, спасла жизни многих других. Было очень много споров на этот счёт, но королю не понравились его методы и того отстранили. Уже в подземелье он попал в исследовательскую команду и что-то там сотворил из-за чего и был вынужден постоянно носить эту кислородную маску. Единственное, что я знаю, так это то, что этот эксперимент был связан с душами. Внезапно послышался топот из-за угла с небольшим деревянным ящиком, полным непонятных Фриск железяк и прочего мусора. Шарки поставил его на небольшой столик и потянулся за деньгами. — Слушай, друг, зачем тебе понадобилось столько металлического лома последнее время? Никто никогда не выкупал у меня его в таких объёмах. С таким потреблением ты бы мог сам сходить на свалку и набрать его, — удивился Герсон, подсчитывая количество купленного. — Мог бы, если бы ты не забирал всё самое ценное и целое, — хмыкнул Шарки и после оглашения цены выложил монеты на стол. — Ну удачи тебе, Гер, не хворай! Когда они отходили от лавки старой черепахи, Фриск развернулась и увидела нахмуренное лицо Герсона.***
— Значит старалась она быть веганом, не ела мяса, худеть пыталась, жирная была, что пивная бочка, — пояснял Петрович, держа в руке большую кружку пенного напитка. — Ну и проголодалась она, а в холодильнике только овощи. Так она с голодухи и сожрала три кочана капусты. — Ну и? — посмеивался Санс, держа в руке стакан янтарной жидкости со льдом. — Так на следующий день у неё начинает болеть живот, приходит ко врачам, а те ей: «У вас заворот кишок». Потом вытаскивали из неё эту траву кусками, — закончил мужчина и залился смехом. Санс не помнил, когда последний раз так душевно сидел и потягивал что-нибудь алкогольное. Он уже не помнил, когда перешёл с кетчупа на алкоголь. Они уже час как травили друг другу анекдоты, делились жизненными наблюдениями и мнениями на счёт того, что будет, если запихнуть бармена в холодильник и посмотреть, кто кого. Петрович оказался славным товарищем, он был добрым, с чувством юмора и в его голосе не проскальзывала фальшь. Он был прост как пять рублей и честен с окружающими, что сильно располагало скелета к нему. Через несколько минут позвонил телефон. Санс пошарил в карманах куртки и нащупал заветный прямоугольник. Нажав пару кнопок, он прислушался к динамику. — Самый костлявый победитель питейного конкурса у аппарата, — мутным голосом ответил скелет, сказывалось количество выпитого. — Санс, опять ты за своё! — послышался крик младшего скелета. — Что такое, бро? — Я просто хотел сообщить тебе, что нашел человека и сейчас я пытаюсь его поймать, — с гордостью ответил Папирус. — Великий Папирус смог найти ещё одного человека, тебе нужно больше стараться, Санс. — В смысле? — не понял старший скелет. — Какого человека? — Я перезвоню позже, сейчас я занят. Санс медленно положил телефон в карман, когда к нему обратился Петрович: — Кстати, зачем я здесь, мне нужно найти моего стажера. У него как будто шило в заднице, так что он может влезть в неприятности. Что ты на меня так смотришь?