Ботанический этюд

— Не желаете ли табаку? — хитро улыбнулся сэр Перси, протягивая Шовелену позолоченную табакерку с вензелем, смотревшуюся до дикости неуместно посреди убогой обстановки трактира. Впрочем, сэр Перси в принципе смотрелся в ней неуместно — от кончиков волос до кончиков сапог. Шовелен инстинктивно отпрянул. Уж слишком странно смотрелся светский жест в подобной обстановке, слишком подозрительно — особенно если знать, что перед тобой — Алый Первоцвет, гроза республиканской машины террора. — Нет-нет, благодарю вас, но я, пожалуй, воздержусь, — промямлил Шовелен, не зная, куда девать себя от смущения — в глазах сэра Перси появилась такая неподдельная обида, что республиканцу стало несколько неуютно, словно он обидел ребёнка. — Но я настаиваю! Только принюхайтесь, какой аромат, м-м-м... — Первоцвет повёл табакеркой и прижмурил глаза, но Шовелен, уже очнувшийся от секундного замешательства, наконец-то взял себя в руки и напомнил себе, что он пришёл сюда ловить преступника, а не обмениваться светскими любезностями — для этого были другие места и времена, теперь игры кончились. — Что-то вы не спешить пользоваться им сами, сэр, — протянул агент. — Или вашему цветущему организму, — эпитет он нарочно выделил голосом, — повредит понюшка прекрасного табака, который вы так нахваливаете? Полно, не чинитесь. Перси слегка сбледнул с лица, но продолжал фарс, как ни в чём не бывало. — Вам всего лишь показалось, дорогой друг, — беспечно рассмеялся он. — Я сейчас же после вас поспешу воспользоваться собственными благами, но мне показалось наиболее вежливым сначала предоставить сие прелестное растение в ваше распоряжение... Шовелен, заслышав шаги, нехорошо улыбнулся. — Мне, право, ни к чему засушенные цветы табака. Предпочитаю живые первоцветы. И, не успел Перси опомниться, Шовелен обернулся к дверям и крикнул: — Хватайте его, да не помните бутоны!