Спасибо

Мама звонит, как обычно, после обеда, в три или три тридцать, просит купить масло, яйца и рыбные консервы. На самом деле ей просто нужно удостовериться, что после работы Юля пойдет домой. На выходных они опять будут печь пироги и смотреть что попало по телевизору. Во вторник больше половины наготовленного придется выбросить. Есть некому. Игорь не звонит и не пишет. Они вернулись из Венеции чуть больше месяца назад, его уже не показывают каждый день в новостях, материалы изредка появляются в желтых газетенках на третьей или четвертой полосе — между растолстевшей Ким Кардашьян и снова рвущимся на «Евровидение» Димой Биланом. Игорь, наверное, со всем справляется сам. После той шахматной партии остальные проблемы и решения должны казаться ему сущей ерундой. Каждую свободную минуту Юля проводит с мамой. Старые друзья и подруги давно живут своей жизнью и говорят на непонятном языке. Она года два, а то и больше, прогуливала встречи, дни рождения, свадьбы и попойки в честь разводов. Все это время Юля вела расследования, писала статьи, готовила ужины и заполняла аптечку антисептиками и пластырями. Иногда на выходных они с Игорем отключали телефоны, запирались в квартире и смеялись над соседями, когда те начинали завистливо бить по батарее. Дима Дубин вышел из комы, но врачи постоянно обкалывают его снотворным и обезболивающим. Когда она приходит навестить его, Дима спит. Ване Кольцову она позвонить не решается. Тот обнимал Сашу, уткнувшись лбом в щеку, и сильнее сжимал веки на каждом писке активированного ошейника. Медикам пришлось вырывать ее из Ваниных рук силой — Кольцов отпустил неожиданно, но только чтобы с размаху врезать одному из них. Он кричал, что можно было сходить по-другому. Что лучше бы подставили, отдали, скормили его, еще одного белого слона. Ваня Кольцов никогда не умел играть в шахматы. На работе Пчелкина скорее звезда, чем сотрудник. Начальство жадно следит за расследованием: ждут нужного момента, чтобы опубликовать большое интервью с одной из выживших. Фотографию только возьмут старую — месячной давности или еще раньше: у Юли теперь не получается выглядеть хорошо. Тусклые волосы, отекшее лицо, вместо груди — бесформенные мешки под ключицами. Тело тяжелое, руки негнущиеся, ноги слабые. На выходных она похожа на куклу, которую таскает за собой по квартире молчаливая мама. В будни — на мяч, который перекатывают между собой родительница, отправляя на работу, и начальник, отпуская домой. СМИ венецианская история уже поднадоела, но блогосфера продолжает пережевывать подробности. Попавший в объектив итальянских папарацци оскаленный Разумовский становится мемом. Одни мастера фотошопа красят его волосы в зеленый, а губы обводят красным. Другие — бреют налысо, разрисовывают арестантскую робу черными, белыми и красными квадратами и сверху накладывают решетку. Рядом с их постами появляются призывы «помолиться за погибших» и подписать петицию о возврате Разумовского в Россию и разовом применении смертной казни. Все это — на просторах соцсети «Вместе». У Юли больше двух тысяч непрочитанных сообщений. Сочувствующие, интересующиеся, обозленные — очень больные люди. Мама не звонит в обед — видимо, уже привыкла, что Юля и без ее напоминаний заходит в магазин, набирает корзину продуктов и успевает домой точно к вечернему сериалу. После окончания рабочего дня Юля идет к метро, проезжает несколько станций, пересаживается на другую ветку. Какой-то мальчишка фотографирует ее на мобильный. В супермаркете Юля покупает мясо, овощи, шоколадных вафель, чаю, кофе, хлеба, бутылку воды. Пакет тяжелый, она несет его то в одной руке, то в другой. Дверь она открывает своим ключом, ставит покупки на пол, снимает сапоги, забрасывает шарф на полку. В квартире темно. Ступая наугад, она проходит в спальню и садится на край кровати — рядом с Игорем. Кажется, что он сейчас улыбнется. Но выражение его лица остается нечитаемым. Юля поднимается, включает свет в комнате, в коридоре, в ванной и на кухне. Возвращается за пакетом. Разбирает покупки, моет запылившуюся разделочную доску, режет мясо. Когда Игорь появляется в дверях, Юля слабо улыбается и спрашивает: — Когда на работу? Игорь шумно выдыхает и отвечает: — Спасибо.