Влюбись, если осмелишься!

      — Где ты был вчера с двенадцати дня до шести вечера?       — Но я же говорил…       — Приятель, на твоем месте я бы не злил его. Видишь, шериф и так на взводе.       Томас метнул быстрый взгляд в сторону Дэвида. Тот, скрестив руки на груди, стоял у окна; на клетчатой рубашке грозно поблескивал значок шерифа, из-под правой подмышки торчала кобура — Томас подозревал, что кобура пуста, но все равно нервно сглотнул.       — Приятель, ну же! Пока мы беседуем с тобой в неформальной обстановке, но шериф вполне может организовать тебе вызов в участок. Ты же не хочешь этого, верно? — мягко проговорил Киллиан Джонс.       Присев на край стола, он сочувственно посмотрел на Томаса, всем своим видом демонстрируя, что не разделяет раздражения Дэвида.       «Приятель, я на твоей стороне», — словно говорил он, но Томас не обманулся обаятельной улыбкой Киллиана Джонса. Из надежных источников Томас знал: если Киллиан Джонс надел протез вместо железного крюка — жди беды.       Словно в подтверждении его мыслей, раздался негромкий щелчок — Киллиан Джонс провернул протез на запястье. Томас поспешно отвел глаза и постарался слиться со стулом. К сожалению, магией он не обладал, а потому попытка изобразить деталь интерьера не увенчалась успехом.       — Джонс, мне кажется, парень не вполне понимает, во что он влип! — рявкнул Дэвид и угрожающе шагнул к столу, замерев в шаге от Томаса и продолжая сверлить его взглядом.       — Ну-ну, — мягко осадил напарника Киллиан Джонс. — Не стоит пугать парня. Он готов сотрудничать, ведь так, Томас?       Томас едва удержался от того, чтобы нервно не икнуть. Исподлобья глянув на настенные часы, он решил, что уже достаточно потянул время — скорее всего она уже дома, теперь можно не переживать.       — Так, сэр, — со вздохом согласился он.       Дэвид и Киллиан Джонс довольно переглянулись, Томас поморщился, но надеялся, что этого не заметили.       — Итак, повторяю вопрос, Томас, — сурово проговорил Дэвид, скрывая удовлетворенную улыбку. – Где ты был вчера с двенадцати дня до шести вечера?       — В лесу, на окраине города.       — Что ты там делал?       — Играл с Хоуп Джонс в разбойников.       Вновь странные переглядывания Дэвида и Киллиана Джонса.       — Отлично. Видишь, это не так уж и сложно — отвечать на наши вопросы, — ласково проговорил Киллиан Джонс, а затем неожиданно жестко продолжил: — Позавчера тебя видели в обществе Хоуп Джонс на пристани. По словам очевидцев, вы провели там почти весь день.       — Мы играли в мореплавателей, сэр…       — Целый день?!       — Киллиан, — зашипел Дэвид, — держи себя в руках! Ты выпадаешь из образа. Бояться он должен меня!       — Ага, — раздраженно откликнулся Киллиан, — неверно мы распределили роли, дружище. Помнится, твой грозный вид никогда не останавливал меня от ухаживаний за твоей дочерью. Так с чего бы вдруг этот трюк сработал с ним?       — Потому что сейчас речь идет о моей внучке!       — То есть, опыт появился? — иронично протянул Киллиан, а затем, помрачнев, бросил грозный взгляд на Томаса. — Не забывай, что я — отец, и я…       В этот момент дверь распахнулась, и в гостиную влетела Хоуп — светлые волосы в беспорядке рассыпаны по плечам, тонкие губы дрожат, но в голубых глазах сверкают молнии.       — Ты в порядке? — тихо спросила она, и Томас облегченно выдохнул — спасен! Расправив плечи, он выпрямился на стуле и впервые потянулся к чашке с чаем. Сделав глоток, он с вызовом стянул песочное печенье из вазочки и состроил равнодушное лицо — мол, обо мне и не стоило переживать.       — Папа! Дед! — крикнула Хоуп. — Вы опять?!       — Не понимаю о чем ты, милая, — Томас с удовольствием отметил, как Дэвид и Киллиан Джонс засуетились, бросая в его сторону самые дружеские улыбки. Дэвид прикрывал кобуру рукой, Киллиан Джонс прятал руку с протезом за спину. Томас хмыкнул.       — Зато я, кажется, понимаю, — раздалось из холла, а затем в комнату вошел Генри Миллс. Именно в дом брата побежала за помощью Хоуп. Томас знал, что Генри частенько выручает Хоуп, и, видимо, этот раз не стал исключением. – Вы двое ревнуете Хоуп и всячески пытаетесь отвадить ее друга. Скажите, я не прав?       Дэвид отвел взгляд, Киллиан Джонс нахмурился. Оба молчали. Томас стянул еще одно печенье и спрятал его в карман – на потом.       — Слушайте, игра в плохого/доброго копа — это перебор, — нейтрально заметил Генри.       — Конечно, — мрачно согласился Киллиан Джонс. — Твой дед отвратно играет, не поверил ему ни на йоту…       — Что?! — возмутился Дэвид, но неожиданно замолк, словно ошарашенный чем-то.       — Снежка тоже так говорит? — понимающе шепнул Киллиан, но Томас услышал. Ничего не понял, но запомнил. Как и в случае с печеньем — на всякий случай.       — Хоуп— взрослая девочка, — продолжил между тем Генри.       — Мне уже десять! — решительно подтвердила Хоуп и метнула в сторону отца и деда такой взгляд, что те разом скисли.       — Так что позвольте ей самой решать, с кем проводить время, — весомо закончил Генри и, кивнув сестре, покинул уютную гостиную Джонсов.       Хоуп схватила Томаса за руку и потащила за собой. Томасу показалось, что он слышит недовольное мужское сопение вслед, но не был в этом уверен.       — Спасибо, — тихо сказал Томас, когда они оказались на крыльце, и легонько сжал ладонь Хоуп. — Это было… круто!       — Вчера ты меня спас от чайки на пляже, сегодня —я тебя от своих родственников. Мы всегда будем выручать друг друга из неприятностей, — беззаботно отмахнулась Хоуп; в ее глазах запрыгали чертики.       Томас широко улыбнулся в ответ. В присутствии Хоуп ему всегда хотелось улыбаться, наверное, поэтому он постоянно смешил ее — не хотелось выглядеть глупо, улыбаясь в одиночку, так и дурачком прослыть можно. Впрочем, не все ли равно, что о нем думают, если у него есть такой друг, как Хоуп?       Не расцепляя рук, они быстро нагнали Генри.       — Я тебя обожаю! — воскликнула Хоуп и Томас вздрогнул, прежде, чем понял, что она обращается к брату.       — А я — тебя! – засмеялся Генри. — В конце концов, никто не поймет тебя лучше: ты бы видела лицо мамы, когда я сказал, что женюсь на Вайлет…       Хоуп быстро закивала, но Томас видел, что она уже не слушает брата. Нервно покусывая губу, она поглядывала в сторону заброшенной детской площадки — в ее голове явно зрел план новой авантюры.       — Ладно, стрекоза, беги уже, — вздохнул Генри, заметив нетерпение сестры.       Хоуп улыбнулась так обаятельно, как умел только Киллиан Джонс, а затем рванула с таким азартом, с которым в былые годы Эмма Свон носилась за преступниками. Томас хотел было последовать за подругой, но на его плечо опустилась тяжелая рука Генри Миллса.       — Не так быстро, молодой человек…       Томас вздрогнул и попытался припомнить, где прежде слышал эти интонации. Не смог.       — Как ты понимаешь, тебе не стоит обращать внимание на выходки Дэвида и Киллиана. Они никогда не причинят тебе вреда.       — Я знаю, — кивнул Томас и замер, заметив, как Генри недобро прищурил глаза.       — Другое дело — я, — елейно продолжил Генри. – Если ты не знал, то я — Автор, и несмотря на то, что я не люблю вмешиваться в истории, но иногда… Иногда это все же случается.       По спине Томаса поползли мурашки.       — Простите, сэр?       — Ну что ты, Томас, — покачал головой Генри. — Зови меня просто… Автор.       — Простите, не понимаю вас, Автор.       — Обидишь мою сестру, и я со всем пристрастием подкорректирую твою историю, — серьезно проговорил Генри.       — Я учту, — после паузы ответил Томас и получил от Генри благосклонный кивок.       На ватных ногах Томас неуверенно шагнул в сторону качелей, на которых уютно расположилась Хоуп. Девочка помахала ему рукой и широко улыбнулась. В этот момент Томас понял, что, несмотря на всю сумасшедшую семейку Джонсов, он ни за что не бросит ее. Потому что она — его друг. И потому что, когда она улыбается, ему хочется подарить ей весь мир.       Мир подарить он ей не мог, но вот угостить стянутой печенькой — это ему было по силам. Так он и поступил.       Генри Миллс задумчиво смотрел на двух детей, сидящих бок о бок на лавочке качелей. Его губ коснулась мягкая улыбка и, прежде чем отвернуться и отправиться домой, он негромко проговорил:       — Добро пожаловать в семью, Томас. Добро пожаловать в семью…