Чувство любви.

В последнее время Лёня как-то странно смотрел на Толика. Это было связано с тем, что у Лёни при виде Толика тело вздрагивало. Сам Кузнецов стал замечать это недавно. Он мог в упор рассматривать Толю, то в чём он одет, как ходит, что делает; он не мог ничего упустить. Питерский только сейчас стал замечать это странное поведение Лёни и решил спросить, что с ним не так. Лёня на секунду замешкался, а потом как ни в чём не бывало развернулся и утопал из главного зала пионерии. — Я что, сам с собой разговариваю, а? — Крикнул вслед Толя. — Ну и катись колбаской! — уже тише добавил он. Кузнецов сам был в одубенении от такого. Защитная реакция может? Кто знает… День выдался нелёгким, шла вторая неделя подготовки к открытию пионерского лагеря. Ребята только начинали восстанавливать старый зал, а дядя Илья уже строил огромные планы на эту пионерию, и вместо того, чтобы помочь детям, лежал на постели Женьки и мечтал. Дело близилось к вечеру. Все мелкие уже спали. Женьки на двухъярусной, Вовочка на кровати-раскладушке, а Лёне с Толей достался матрас на полу. Только Лёне было особо не до сна. Он молча лежал и думал о Питерском, размышлял у себя в голове на тему дружбы, вспоминал, как они раньше за девушку чуть не подрались. Однако не всё было так весело и беззаботно. Сейчас он даже заговорить с Толиком не может из-за своей внутренней непонятно откуда взявшейся замкнутости. Со всеми разговаривает, а с Толиком не может. Бред. Неужели он что-то к нему чувствует? И это чувство, как ему кажется, совсем не дружеское. Ну не может же дружеское чувство воплощаться в том, что Лёне нравится всё в Толе, от его причёски до незамысловатого характера? Может это просто влюблённость, которая скоро пройдёт? Переходный возраст и все дела… А если нет? Тогда как быть? Мы же не в Европе, где разрешены однополые отношения. Да и вообще это неправильно, против природы. Не факт даже, если Лёня расскажет ему о своих чувствах, то он ответит ему взаимностью. Лучшее, если пошлёт куда подальше, худшее — до драки может дойти. Потом же сам Лёня и разрушит так долго строившиеся дружеские отношения с ним. Он повернулся к Толику лицом. Тот спокойно спал, немного посапывая. Лёню рассмешила эта картина. В голове барьером вставал вопрос: дотронуться до Толи или нет. Так хотелось почувствовать его кожу, ощутить это непонятное чувство. А вдруг он проснётся, и что тогда будет? Поймёт ли он Лёню правильно? Ещё немного подумав, и, взвесив все «за» и «против», Лёня всё же решил притронуться к его щеке. Он легонько коснулся пальцами рук щеки спящего. Такая мягкая кожа. Это чувство, чувство любви, оно отзывалось где-то в голове Лёни. Ему было приятно просто прикоснуться к Толику. Он слегка поглаживал его щёку. То ли во сне, то ли наяву Питерский, осознавая, что его гладят по щеке, попытался потянуться так, чтобы рука Лёни оказалась у него на шее. «Неужели не спит?». Сердце пропустило удар. « Да нет, спит, спит по любому». Лёню изрядно напугала эта ситуация, и он убрал руку. Он попытался заснуть, но ничего не получалось.Было ощущение того, будто бы его рассматривают. Открыв глаза, Лёня увидел, что Толя внимательно разглядывает его. Сердце снова пропустило удар. « Не спал.» — И что это было? — Шёпотом спросил Толя. У Лёни глаза стали размером с пять рублей. Все слова вылетели из головы. Заика, снова. Сердце начинало биться быстрей. Он не знал что и сказать. Глубоко вдохнув в себя воздух, Лёня попытался объяснить ему эту, довольно-таки глупую ситуацию. — Я, эм. У тебя на щеке грязь была, и я стёр её, вот. — Заикаясь, шёпотом ответил он. — Грязь, значит. Ладно, спи давай— Презрительно посмотрев на Лёню, Толя закрыл глаза. « Фух, пронесло. Неужели поверил?» Лёня громко выдохнул. Но какое-то напряжение всё равно оставалось. Закрыв глаза, он стал прокручивать в голове эту сцену. Кузнецов перевернулся на спину. Так было намного легче заснуть, но сон всё равно не желал приходить. Ничего кроме Питерского в голову не шло, и признаться, Лёню это начало порядком бесить. Эти мысли.Они слишком пошлые, слишком странные для него, и в какой-то степени ужасные.Вдруг он почувствовал какое-то движение на матрасе. Наверняка Толя во сне ворочается. Спустя некоторое время он почувствовал чужое прикосновение к своей щеке. «Неужели? Я сплю?» От неожиданности Лёня распахнул глаза. Сверху вниз на него глядел Толя, поглаживая того по щеке. — Ч-чт-что ты делаешь? — Опять начал заикаться Лёня. «Это, это просто невозможно! Бред, я сплю. Это сон. Это глупый гейский сон, сука!» Глупые убеждения ни к чему. Он знал, чувствовал, что это не сон. — С щеки грязь убираю.- Насмешливо шёпотом отвечал Толя, — Какой же ты пугливый, Лёня, заикаешься. Боишься меня чтоль? — Толя внимательно смотрел в глаза Лёни, от чего тот попытался отвернуть голову, но Толя резким движением, ухватив за подбородок Лёню, заставил его взор обратить на себя. Кузнецову становилось страшно. Очень страшно. — То-то я смотрю, ты не просто так перестал со мной разговаривать. Думал, что ты на меня обиделся. А тут всё ясно стало. Щёки Лёни пылали. Он понял, что его спалили. Он не мог подобрать слов, чтобы ответить Толе, что это всё нелепая случайность. Теперь он всё знает. Что-то ему подсказывает, что тут слова не нужны. — П-прости. — Прожигающий взгляд Толи заставлял его сердце сжиматься. Лёня не хочет, не хочет, чтобы это случилось. Это будет ужасно, не по дружески, не по братски.Что потом про него будет думать Питерский? Сомнения терзали его душу. — Ты очень странный, Лёня. — Толя не мог больше ждать, он решил проверить, правдивы ли его теории на счёт Лёниной ориентации. Он поцеловал Лёню. Сам Лёня явно того не ожидающий сначала ничего не понял, но спустя всего каких-то пять секунд стал отталкивать Толю руками, но тот даже не собирался разрывать поцелуй. Нагло прижавшись вплотную, Питерский продолжал его целовать. Сопротивление Лёни было не долгим. Вскоре он перестал упираться руками в тело Толика. Лёня стал отдаваться возбуждению, неожиданно нахлынувшему на него. Он неумело отвечал на поцелуй. Этот поцелуй был для него первым опытом. Лёня обвил руками спину парня, чувствуя его тело. Это было неожиданно, но вместе с тем так желаемо и восхитительно. Он никогда бы и не подумал, что Толя станет инициатором поцелуя. — Так и есть.- Оторвавшись от Лёни произнёс Толик. — Прости, я-я не хотел, чтобы это случилось, просто… Бред. Прости пожалуйста.— Откинувшись на подушку прошептал Лёня. Ему представлялось, что сейчас Толя просто ударит его, но этого не произошло. Он услышал самые неожиданные для себя слова. — Нравишься мне.— Толик сильно обнял Лёню. — Я, честно, боялся тебе в этом признаться, думал сочтёшь педиком, но я не мог сдержаться, понимаешь? Сука. Это так сложно. Да ты сам таким оказался! — Понимаю. — Уже более-менее спокойно, почти без запинок ответил ему Лёня. Он тоже на сколько возможно сильней прижался к парню. Лёнины руки оказались в волосах Питерского.« Как камень на душе свалился». Оба были счастливы. Вот оно, чувство любви, взаимной любви. Этот момент близости был недолгим. Питерский отпустил брата, и лёг, повернувшись к нему лицом. Для них время остановилось. Они не расцепляли руки, и ещё долго смотрели друг на друга, но потом сон наконец-то взял над ними верх и они, прибываемые в счастливом настроении уснули. Этот момент навсегда отпечатается у них в памяти. Утром, когда все проснуться, Вовочка расскажет дяде Илье, что Лёня и Толя ночью обнимались, а они с красными румянцами на щеках будут нагло врать дяде Илье и всем остальным, что ничего подобного не было.