Драбблы по BTS

      Чонгук до боли похож на озлобленную уличную кошку, ту самую, с проулка между магазинами, которая провожает тебя недоверчивым взглядом, а если попробуешь подойти к ней — шипит и убегает.       И Сокджину это всё веет каким-то далеким-далеким детством, когда он, грязный, исцарапанный и в разорванной футболке, но счастливый донельзя, появлялся на пороге дома с очередной облезшей худющей кошкой, и «мам, можно её оставить, ну можно, ну мам, ну пожа-алуйста».       Мелкий какой-то очень колючий, очень злой и очень в себя. Намджун снова проявляет чудеса отсутствия юмора и неудачно шутит что-то про переходный возраст, и язык Чонгука опять работает быстрее мозга. Завязывается словесная баталия, в которую от нехер делать встревает Юнги, и это, вообще-то, грозит если не армагеддоном, то мордобоем точно. Благо, хёны на то и хёны, что старше и, по идее, умней, но у лидера полное отсутствие интеллекта во взгляде и кровоточащая от такого неуважения гордость, а Шугу просто некому комфортить — Чимин с Хосоком опять убиваются в зале. И мелкий шипит озлобленной, загнанной в угол собаками кошкой — дергающегося в разные стороны хвоста не хватает для полной картины, — и очень хочется подойти и погладить, если бы не выпущенные когти.       Поэтому Сокджин подсылает к Намджуну Техена, мол, менеджер-хён звал, срочно, вот прям совсем-совсем, а Юнги отваливает самостоятельно — комфортиться об мокрого и уставшего после тренировки Чимина.       Чонгук пинает в бессильной ярости диван, что-то бормочет под нос и уходит на лестницу лупасить стену. Лучше б он, правда, вместо кулаков об неё башкой приложился, как заметил когда-то Юнги, пока Сокджин в очередной раз заклеивал пластырем с покемонами мелкому костяшки — «что за детский сад, хён, ну», — но стену Чонгук третирует регулярно, а если ему ещё и мозги, сильно эгьё и Намджуном покалеченные, отшибёт — менеджер выпишет люлей всем причастным и не очень.       Сокджин выскальзывает на лестницу следом за ним, удерживая безопасную дистанцию: мелкий сейчас — противотанковая мина, где и как рванёт — не понятно. Но Чонгук то ли перебесился по дороге, то ли просто заебался настолько, что позволил Сокджину упасть рядом и потрепать себя по волосам. И тому почему-то стало чертовски жаль вечно шпыняемого мелкого, который толком и защититься не может: субординация, будь она неладна. Или просто не знает, куда деваться из угла, в который его с завидной периодичностью загоняют старшие. Сокджин хмыкает аналогии с кошкой и зачем-то отмечает, что она хоть и бредовая, но донельзя правильная, а потом цедит сквозь зубы: — Ублюдки. — Они самые, — слишком обреченным вздохом отзывается Чонгук, и Джину почему-то кажется, что он упорно пытается сдержать слёзы. — Хочешь, я с ними поговорю? Чонгук недвусмысленно хмыкает и отзывается не без яда: — У тебя что ни разговор, то раздача люлей, хён. Сокджин пожимает плечами и смотрит куда-то вперед, когда его обнимают поперёк груди и выдыхают куда-то в плечо: — Просто защити меня в следующий раз от них, хён. Окей? — Окей, — отвечает Сокджин и думает, что эту дикую кошку удалось приручить пока только ему.