***
— А ты не особо ладишь с людьми, да? Росинант так и рассказывал. Ло попытался увернуться от нелепо высокого профессора заклинаний, но тот сжал его плечо длинными пальцами, удерживая на месте. — Можно сказать и так, — ответил Ло, хмуро покосившись на чужую руку в своем личном пространстве, и Дофламинго только шире ухмыльнулся. Ло не понимал, что он сделал, чтобы заслужить этот странный разговор по душам, учитывая, что его заклинания на уроке были идеальны, — как бы он хотел, чтобы Корасон вообще не упоминал о нем своему брату. Еще раз, что за слово он использовал, описывая Донкихота Дофламинго? А, точно. Безумный. — Имей в виду, пацан, — сказал Дофламинго, декан его факультета; спешащие мимо к выходу из класса студенты бросали на них любопытные взгляды. — Слизеринцы не любят слабаков, а ты сейчас слабое звено. На твоем месте я бы это исправил, пока тебя не сожрали целиком. — Слабое звено? — повторил Ло, недовольно сощурившись. — Как это, я слабое звено? С насмешливой улыбкой Дофламинго прислонился к своему столу, скрестив руки на груди. — Ну же, Трафальгар, если ты не можешь понять даже это, возможно, я переоценил твой потенциал. Ло на секунду замолчал, сжав губы в тонкую линию, затем поднял с пола сумку и без единого слова вышел из класса; всю дорогу его сопровождал смех Дофламинго. Ло решил, что Дофламинго ему не нравится. Ни капли.***
— Вверх, — к счастью для Ло, метла влетела ему в руку с первой попытки: Багги орал на всех студентов, у которых не получалось, и некоторые из них были с факультета Ло. Например, девочка рядом с ним — Нами — смогла только заставить метлу кататься по траве, та упорно отказывалась прыгать к ней в руку. Ло не мог сказать наверняка, стоило ли благодарить его врожденные способности к полетам (сомнительно, потому что квиддич вообще его не интересовал) или он просто был более сосредоточен и лучше контролировал свою магию, но у него не было ни малейшего намерения взлетать в воздух. Насколько он знал, этот предмет был потерей времени. — Жалкое зрелище, почти вы все! — прокричал тренер Багги; складывалось полное впечатление, что либо он ненавидел свою работу, либо ему нравилось орать на напуганных детей, а возможно, и то, и другое. — Ло, — зашипела Нами, с беспокойством поглядывая на Багги, пока тот расхаживал по полю. Он как раз собирался наорать на длинноносого гриффиндорца, выглядящего так, будто сейчас обмочит штаны. Вот вам и храбрость. — Как ты это сделал? Ло уже был готов ответить, что на самом деле он не знает, почему у него получилось, а у нее нет, когда его отвлекла какая-то возня в ряду учеников напротив. — Усопп не виноват, что ты ужасный учитель, — другой гриффиндорец — Ророноа — огрызнулся на Багги. — Хватит его запугивать. — Десять баллов с Гриффиндора! — взвыл Багги, его лицо покраснело почти в цвет его носа. Теперь возмутился и светловолосый хаффлпаффец рядом с Ророноа, они оба встали по обе стороны от Усоппа и с презрением смотрели на тренера по полетам. — Можешь засунуть эти десять баллов себе в… — Следи за языком, Черная Нога! Ло услышал, как Нами вздохнула: — Эти идиоты сами напрашиваются на неприятности. — Ты их знаешь? — с любопытством поинтересовался Ло, и только она открыла рот, чтобы ответить, их заглушил вопль. — Отстань от моих друзей, ТЫ, БОЛЬШЕНОС! Поле поглотила полная тишина, все взгляды обернулись к потенциальному самоубийце — гриффиндорцу рядом с Ророноа. Ло не знал как его зовут, но подумал, что это не имеет значения: если судить по кровожадному взгляду Багги, он был все равно что трупом. — Ты посмел… — голос Багги дрожал от явно клокочущей под кожей ярости. — ТЫ МАЛЕНЬКИЙ… Багги попытался схватить мальчишку за плечи, но тот вывернулся из его хватки, все еще крепко сжимая метлу, и побежал через поле; его друзья одобрительно орали и улюлюкали, вскоре к ним присоединились остальные студенты, исключая слизеринцев. Ло восхищенно наблюдал, гадая, что могло быть на уме у мальчишки, и удивляясь, что он не знает кого-то настолько колоритного по имени, когда тот вскочил на метлу и стрелой взмыл в воздух. Он улетел, так что преследовавшему его Багги оставалось только в ярости материться. На долю мгновения все замерли в благоговении, чтобы затем взорваться аплодисментами — все, кроме Ло, который, завороженный, молча наблюдал. Ликующий смех мальчишки прорывался сквозь аплодисменты, пока он делал широкий круг по полю, отпустив метлу и раскинув руки; он выглядел свободным как птица, и его глаза сияли жизнью в солнечном свете. Ло посмотрел на Нами, которая так же не сводила с мальчишки глаз, и похлопал ее по плечу, привлекая внимание. Она с трудом оторвала взгляд от мастерски летящего гриффиндорца и вопросительно посмотрела на Ло. На самом деле, у него был всего один вопрос. — Как его зовут?***
На втором курсе он все так же слыл нелюдимым одиночкой. Нами была его единственным настоящим другом на его собственном факультете: казалось, ее совершенно не смущал его бесстрастный характер; были и другие, Пенгвин с Рейвенкло и Шачи с Бепо — оба хаффлпаффцы, но если не считать их, Ло никогда по-настоящему не старался поладить с другими слизеринцами, и его мало волновало, что его считали чужаком. Он поступил в Хогвартс, чтобы учиться, а не чтобы быть милым с другими учениками. Если ему понадобится чья-то помощь, он просто найдет способ добиться ее шантажом или — в ином случае — уговорами. От дружбы было мало толку, да и Ло не слишком интересовали его сокурсники. Хотя, может быть и был по крайней мере один человек, к которому стоило присмотреться; один особенный гриффиндорец, он приковывал внимание Ло, балагуря и валяя дурака на уроках, он вихрем проносился по коридорам и быстро создавал себе репутацию, которая сильно разнилась в зависимости от собеседника. Ло, например, спроси вы его, сказал бы, что Луффи был самым интригующим учеником их курса. Однако студенты Слизерина дали бы куда менее лестный ответ. — Вы только гляньте на этого тупицу, — насмешливо проговорил Беллами, в кои-то веки он и его подхалимы застали Луффи одного и окружили его прямо посреди коридора. — Что-то не так? Твои друзья далеко и некому тебя защитить? Ло стоял в собравшейся вокруг них небольшой толпе и молча наблюдал, гадая, не стоит ли ему вмешаться? Это была не его драка, но Беллами был с его факультета. Насколько бы ему ни было наплевать на Слизерин сам по себе, но когда его соученики вели себя подобным образом, это бросало тень и на Ло. — Эй, свали уже с дороги! — ответил Луффи; кажется, его совершенно не беспокоили угрожающие позы окруживших его слизеринцев, вместо этого он нервничал из-за чего-то еще. — Я опять опаздываю на Трансфигурацию, на этот раз мне точно назначат отработку! — Тц, что, думаешь, можешь так просто нам приказывать? — зло огрызнулся Беллами, разворачиваясь к своим друзьям. — Этот пацан думает, что вся школа принадлежит ему, только потому, что его брат — важная шишка в Хаффлпаффе. От Ло не укрылось напряжение, появившееся в линии плеч Луффи — он отмечал даже малейшие изменения в его поведении. — Не говори гадостей об Эйсе. Это был первый раз, когда Ло видел Луффи настолько серьезным; он осознал, что не может отвести взгляд. Беллами же, кажется, напротив, полностью упустил подспудную угрозу в голосе Луффи и продолжил насмешки. — Ха, будто ты сможешь остановить меня. Все знают, что он просто-напросто врун, хочет такую же чистую кровь, как у нас; бесполезный, бездарный, никчемный грязно… Раздался хруст сломанных ударом кулака костей, по толпе прошел общий вздох. Неожиданно для себя Ло обнаружил, что встал перед Луффи прежде, чем друзья Беллами успели направить на него свои палочки; костяшки Луффи были запачканы кровью, его лицо потемнело от ярости. — Экспеллиармус,— Ло недолго думая небрежно разоружил всех троих слизеринцев, проигнорировав последовавшие изумленные взгляды. По его мнению, у Слизерина была плохая репутация среди учеников всех остальных факультетов. Неважно, было ли это справедливо или нет, факт оставался фактом — их не любили. За месяцы, проведенные в Хогвартсе, он наконец понял, что хотел сказать ему Дофламинго тем кратким разговором в начале первого курса. Он предостерегал Ло, говоря о важности союзников и связей, которые будут более чем полезны в дальнейшей жизни — хотя он и имел в виду других слизеринцев. Однако они мало интересовали Ло. Он уже решил, что по-настоящему стоящие связи следовало искать на других факультетах: они двигались вперед, тогда как упрямо следующий традициям Слизерин закостенел в своих методах. Луффи же в свою очередь станет силой, с которой магическое сообщество будет считаться, — это Ло мог сказать уже сейчас. Если и была сторона, оказаться на которой в итоге было выгоднее всего, то это, без сомнения, была сторона Луффи. Разумеется, его личная заинтересованность в харизматичном неугомонном мальчишке никак не повлияла на это решение. Или так он предпочитал думать. — Трафальгар! — держась за нос, заорал Беллами, пока его дружки под руки поднимали его с пола. — Какого черта ты вытворяешь? — Это моя реплика, — спокойно ответил Ло, продолжая держать их под прицелом палочки. — Задираешь кого-то средь бела дня? Ты позоришь наш факультет. — Почему ты… Ло проигнорировал его и наконец развернулся лицом к мальчишке, ради которого он только что практически предал свой факультет. Он понятия не имел, чего ждать, но явно не широкую сияющую улыбку. — Спасибо! — Луффи лучезарно ему улыбался, и Ло неловко пожал плечами, не зная, что сказать перед лицом этого ослепляющего оптимизма. — Я сделал это не для тебя, — ответил он, убирая палочку обратно в карман джинс и избегая смотреть в глаза Луффи, вместо этого он наблюдал за тем, как друзья уводили бросающего злобные взгляды Беллами; толпа вокруг них начала потихоньку расходиться. — И все же, знаешь, это было реально круто! Как ты разоружил этих парней, и вообще, — Ло снова пожал плечами и зашагал на следующий урок. Луффи последовал за ним. — Ты Ло, да? На этих словах Ло остановился как вкопанный, смерив Луффи долгим взглядом. Он даже не думал, что Луффи может знать, как его зовут: да, конечно, он был одним из лучших учеников почти по всем предметам, но обычно не привлекал много внимания на уроках из-за своего отстраненного поведения. — Откуда ты знаешь мое имя? Луффи улыбнулся и в шутку пожал плечами, подражая Ло. — Ты знаешь мое? — Луффи, — не задумываясь, ответил Ло и немного смутился, когда Луффи хихикнул. Во время их общих уроков он наблюдал за Луффи несколько больше, чем можно было бы списать на платонический интерес; в нем просто было нечто притягательное, но самому Луффи не стоило об этом знать. — Ага, Луффи, — жизнерадостно ответил Луффи и вдруг подхватил Ло под руку. — Давай дружить, Ло! Ло подозревал, что ему не оставили выбора в этом вопросе, так что промолчал.***
Вскоре Ло выяснил, что он был не единственным, с кем Луффи подружился в подобной манере. По правде говоря, большая часть его нынешних друзей сблизилась с ним в похожих обстоятельствах, и никому из них так же не дали выбора. Из-за этого Ло было чуть-чуть легче, но в то же время — тяжелее. Луффи вообще притягивал к себе многих, и через него Ло доводилось знакомиться с этими людьми. Одним из них был Эйс, до смешного популярный брат Луффи. — Он и правда привязался к тебе, а? — заметил учившийся на пятом курсе Эйс; он подсел к Ло на трибуне на поле для квиддича и сейчас наблюдал за тем, как Луффи тренируется со своей командой. Луффи с его неудержимым талантом к полетам выбрали новым ловцом, как только он перешел на второй курс. В данный момент он в шутку запустил отобранным у одного из сокомандников кроффлом в Ророноа, тот деревянной битой отбил его прямо в кольцо. Слегка ошарашенный Ло поднял глаза от лежащей на коленях книги. — Да? — уклончиво ответил он, не придавая значения своему сбившемуся пульсу. Эйс недоверчиво на него посмотрел. — Да ты шутишь? Добрую половину времени он не затыкается о тебе: всегда Ло то, Ло се, Ло такой умный, Ло такой клевый — не заметил? — О, — Ло моргнул и посмотрел на Луффи, который теперь беспечно рассекал воздух, совершенно не беспокоясь из-за того, что капитан, Юстасс Кид, распекал его. — Нет, не особо. Луффи пролетел мимо трибун и помахал рукой. Ло предположил, что он машет своему брату, так что не стал отвечать. Улыбка Луффи погасла, и он бросил хмурый взгляд в их направлении. Эйс слегка толкнул его локтем в бок, от чего Ло вздрогнул. — Эй, знаешь, он только что помахал тебе! — Мне? — Ло перевел взгляд с поднимающего брови Эйса на Луффи, который кружил над полем, выписывая разнообразные безумные фигуры и трюки на метле. После каждого переворота или финта он смотрел в их направлении. Ло этого не понимал. С чего бы Луффи пытаться впечатлить его, а не своего брата? — Пф-ф, — вздохнул Эйс. — Вы двое безнадежны! Было сложно не согласиться.***
— Я не врубаюсь! Было уже поздно, и библиотека должна была вот-вот закрыться, но Луффи все еще не понимал теоретических основ трансфигурации змеи в кошелек, а Ло пытался не отвлекаться на то, как его глаза мерцают в свете свечей. — Это потому что ты не читаешь как следует, — Ло терпеливо указал на учебник на столе перед ними. — Сила палочки, помноженная на концентрацию, разделенная на массу тела, которая… Он услышал за собой зевок, и спустя мгновение почувствовал тяжесть на своем плече, а боковым зрением заметил копну темных волос. — Которая? — пробормотал Луффи, когда Ло не смог закончить предложение, у него из головы напрочь вылетело все, что он собирался сказать. Было сложно дышать, когда из всех запахов оставался только запах волос Луффи. — Которая… — он пах травой с квиддичевого поля. — Которая… — Ло никогда не осознавал, насколько ему нравится этот запах. Луффи поднял голову с плеча Ло и с любопытством посмотрел на него. — Эй, ты весь красный. Слова застряли у него в горле. Кажется, в последнее время такое часто случалось, когда Луффи был поблизости. — Давай… давай закончим на сегодня, — в конце концов смог промямлить он, вдруг заинтересовавшись неимоверно увлекательными царапинами на краю стола. — Уже поздно. Позже этим вечером, когда пришла пора спать, Ло понял, что не способен заснуть. Запах свежесрезанной травы все не исчезал.***
На третьем курсе, при всем своем безразличии к прогулкам вне замка, Ло, сам не понимая как, каждый выходной оказывался в Хогсмиде. У него никогда не хватало духу отказаться: Луффи улыбался в этой своей неотразимой манере — и Ло обнаруживал, что уже с трудом бредет по самому глубокому снегу просто потому, что Луффи хотел пополнить свои запасы сладостей на неделю. Обычно их сопровождали друзья Луффи или Ло, но иногда они были только вдвоем, и если Луффи хотел поделиться с ним сдобными котелками, то Ло не возражал. — Ты выглядишь замерзшим, — заметил Луффи по дороге обратно в замок, чавкая лакричной палочкой. — И чья это вина? — сухо ответил Ло, пытаясь подавить дрожь. — Ты не позволил мне вернуться в гостиную за курткой потеплее. Луффи схватил его за запястье, и Ло остановился. Тогда Луффи снял свой желто-красный шарф, накинул ему на шею и крепко обмотал. У Ло не было слов, он осторожно коснулся шарфа, будто он был сделан из фарфора; непостижимым образом вместе с горящими щеками в его тело возвращалось тепло. — Лучше? — спросил Луффи, между его бровей пролегла едва заметная складка. Ло на секунду замер, прежде чем натянуть шарф на нижнюю половину лица. — Я надеюсь, ты понимаешь, что теперь он мой. Луффи легко засмеялся и снова зашагал к замку. Он так и не получил обратно свой шарф, но, кажется, не возражал.***
На четвертом курсе Ло понял, что у него проблема, когда даже Корасон начал замечать, насколько часто в своих письмах он пишет о Луффи. — Честно говоря, звучит так, будто ты немного влюблен в него, — громко прочитала Нами; она удерживала вне досягаемости Ло письмо, которое тот получил от своего опекуна. — И я совершенно не против! Надеюсь, ты понимаешь, что независимо от того, кого ты лю… — Акцио письмо, — наконец рявкнул Ло, резко взмахнув палочкой, и бумага практически вырвалась из рук Нами, так, что, пытаясь ее удержать, она почти упала с дивана в слизеринской гостиной. — Эй, я его читала! — возмущенно вскрикнула Нами, на что Ло ответил холодным взглядом. — Ты слишком любопытная. — Ой, да ладно, как будто тебе есть что скрывать, — фыркнула Нами. — Всем понятно, что вы с Луффи… — Друзья! — отрезал Ло. — Просто друзья! Ее это не убедило.***
Он ясно помнил первый раз, когда сумел успешно воплотить телесного патронуса; это было дополнительное задание от Шанкса, который заметил, насколько просто в этом году ему давалась школьная программа по Защите от Темных Искусств. Сперва было сложно сказать наверняка: птица широкими кругами летала по подземельям, поражая соучеников Ло, даже несмотря на то, с какой неохотой они обычно признавали его заслуги. В конце концов, они не могли отрицать, что у него был необыкновенный талант к магии. Только после тщательного изучения Ло выяснил, что на деле его Патронус оказался вороном. Как и еще одного его знакомого. Корасон будет веселиться целую вечность, стоит ему об этом узнать.***
Толпа безудержно ликовала, когда гриффиндорские игроки спикировали на поле, чтобы приветствовать своего ловца; в одной руке он крепко сжимал золотой снитч, в другой — держал кубок по квиддичу, который передал ему директор Ньюгейт. Ло просто смотрел, он вообще остался бы на трибунах, не притащи Нами его с собой. Он не чувствовал, что в тот момент для него было место рядом с Луффи: зачем бы ему даже смотреть на Ло, если лучший друг сейчас нес его на плечах; Зоро снизу ухмылялся Луффи, а Луффи сверху усмехался в ответ. Ло с Нами, как и Эйс, и еще целая куча других друзей Луффи, на которых Ло даже не считал нужным обращать внимания — они все толпились на краю поля, пока Луффи несли в их направлении. Ло был просто еще одним лицом среди многих желающих поздравить его, и не самым важным. Эта мысль уязвляла, и, хотя ему следовало бы радоваться, что Луффи был так счастлив своей победой, Ло не мог веселиться. Когда Луффи опустили на землю, а вокруг него дружно столпились друзья и фанаты, — Ло понял, что не вынесет больше ни секунды и уже повернулся было, чтобы уйти, когда… — Ло! — Луффи потянулся к нему, схватил за руку — брошенный кубок по квиддичу забыт на траве — и спустя мгновение Ло почувствовал, что в его ладонь вжимают нечто круглое и твердое. Улыбка Луффи ослепляла, но через секунду он пропал: его унесло толпой — еще больше людей жаждало его внимания. Ло остался стоять в стороне; он посмотрел на снитч в своей руке. Тот самый маленький мячик, который Луффи, поймав, поцеловал.***
В начале пятого курса Шанкс попросил его показать своего патронуса остальному классу как образец того, что будет частью их С.О. В. Ло послушался, и другие ученики набросились на него с вопросами, спрашивая, как ему это удалось. Он отделался туманными ответами, только пересказывая то, что Шанкс уже объяснял, и ничего больше. Никому не нужно было знать, что его ворон сиял немного ярче при воспоминании о золотом с красным шарфе.***
На пятом курсе стало сложнее спать, все из-за снов. Дыхание на губах, мягкий смешок над ухом, касание пальцев вниз по спине — он стал накладывать заглушающее заклятье на кровать после того, как его начали дразнить из-за звуков, которые он, видимо, издавал ночью. Хотя это и не спасало от снов: со временем они становились только хуже — или лучше, смотря как на это посмотреть. Иногда он просыпался слишком рано и движением палочки задергивал полог кровати, чтобы скользнуть рукой в трусы, слишком неудовлетворенный, чтобы переждать возбуждение. Но в эти моменты было сложно притворяться, что на проносящихся в его сознании картинах были лишь смутные, не принадлежащие никому конкретному изгибы и конечности, как и в его снах. Было сложно притворяться, что он не фантазировал о паре теплых карих глаз, следящих за ним, пока он трогал себя, что прижимающееся к нему в мечтах поджатое обнаженное тело не принадлежало вполне определенному мальчишке с сердцем льва и самой солнечной улыбкой. Но настоящей проблемой это стало, когда эти сны, и образы, и фантазии просочились в его дни; когда Луффи сидел рядом с ним в библиотеке и, читая книгу, поворачивал голову именно так, что обнажалась кожа на его шее. Разум Ло совершенно покидал его: что если он потянется и прямо сейчас поцелует его туда, в изгиб шеи? Как отреагирует Луффи? Как он поступит? Оттолкнет ли его, испытает ли отвращение, прекратит ли их дружбу? Такая вероятность была, какой бы малой она ни казалась, каким бы приветливым ни был Луффи, насколько бы близко они ни подходили к черте. Ло не знал. Такие вещи были недоступны его пониманию; ему было удобнее просто оставить все как есть. Но что, если он отбросит все эти соображения и поцелует его, прямо сейчас, на одну крохотную секунду? Что, если он поставит на эти улыбки, эти взгляды, на этот шарф и на этот снитч? И что, если это окажется выигрышной ставкой? Что, если Луффи поцелует его в ответ?***
Примерно в конце пятого курса его патронус превратился из ворона в обезьяну.***
— Ну что ж, опиши нам его, — Цезарь, профессор зелий, нетерпеливо поторопил Луффи, остальные ученики наблюдали; он стоял перед классом над котлом, из которого спиралью вился пар. Кажется, Луффи не спешил; он охотно вызвался добровольцем, чтобы вдохнуть небезызвестное любовное зелье — важная тема в программе их шестого курса. Ло совершенно оцепенел. — Оно пахнет мясом, — с улыбкой начал Луффи. — Но еще морем, и вроде бы моей метлой, и… — он замолк. — И? Луффи развернулся и посмотрел на Ло широко распахнутыми глазами, будто даже сам этого не ожидал. — Оно пахнет тобой. В классе раздались насмешки: возмущенные крики пополам с сюсюканьем, затем — стук упавшей на пол книги, выскользнувшей из загорелой руки, шаги, возглас Луффи… Ло с грохотом захлопнул за собой дверь классной комнаты.***
— Ты не можешь вечно от него бегать, — очень рассудительно указал Пенгвин, за что заработал свирепый взгляд; они с Ло гуляли по территории Ховартса — в этот воскресный полдень на улице наступала ранняя весна и светило солнце. — Хочешь поспорить? — съязвил Ло, перекатывая золотой снитч между пальцами. — Я не понимаю, — продолжил Пенгвин, игнорируя его замечание. — Ты ему нравишься. Он от тебя без ума. Он влюблен в тебя. Это должно было быть мечтой, ставшей явью. — У меня нет времени на такую чушь, как свидания, — раздраженно пробормотал Ло. — Я здесь только, чтобы учиться, все остальное не важно. Ты же знаешь, я обещал… — Да, это я понимаю! — нахмурился Пенгвин. — Правда, я восхищаюсь тобой, ты делаешь для них все возможное, но тебе не кажется, они бы хотели, чтобы у тебя была и своя жизнь? — Не веди себя так, будто все знаешь, — наконец огрызнулся Ло, он резко остановился, сердито глядя в лицо другу. — Я сказал родителям, что они будут мной гордиться, и именно так я и поступлю. Я поклялся Лами, что… — слова застряли у него в горле, и Ло замолчал. Пенгвин только вздохнул, покачав головой. — Их давно нет, Ло. Но у тебя все еще осталась твоя жизнь, и она стоит того, чтобы ее прожить. Чего ты так боишься? Он так и не получил ответа.***
— Какого черта ты здесь делаешь? Ророноа Зоро будто недовольный телохранитель преградил ему путь к проходу за Полной Дамой. Раньше Ло настолько часто бывал в гриффиндорской гостиной, куда его постоянно затаскивал Луффи, что знал ее почти так же хорошо, как и свою. — Я бы хотел поговорить с Луффи. Ророноа, чьи волосы совершенно не вязались с цветами его факультета, посмотрел на него с такой яростью, что Ло почти поверил, что он и в самом деле пытается просверлить ему в голове дырку. — Черта с два! — Это не имеет к тебе отношения, — резко сощурился Ло, противопоставляя свой спокойный ответ неистовому гневу Ророноа. — Да ты хотя бы представляешь, насколько подло ты с ним поступил? — грубо рявкнул тот, не впечатленный его словами. — Проваливай, урод. — Я не знаю, в чем твоя проблема, Ророноа, но лучше бы тебе сейчас отойти. — Или что? Попробуешь заставить меня? Последовала краткая пауза. Они вскинули руки с зажатыми волшебными палочками, прокричали заклинания: одно ударило Ророноа в грудь и отбросило его на стену — голова громко врезалась в кирпичную кладку. Второе задело плечо Ло, оставив глубокий порез. Спустя секунды несколько гриффиндорцев высыпало из гостиной, еще некоторые — те, что наблюдали за ними с лестницы — даже направили палочки на Ло; тот быстро понял, насколько самоубийственно с его стороны было приходить сюда в одиночку и пытаться пробиться силой. Он должен был поговорить с Луффи: он не мог больше выносить разлуку. Больше никаких походов в Хогсмид, больше никаких попыток Луффи впечатлить его на тренировках по квиддичу, больше никаких поздних занятий, никаких улыбок, никаких взглядов, никакого Луффи. Ло принял решение вырезать его из своей жизни, а теперь обнаружил, что истекает кровью, будто лишившись жизненно важного органа. — Какого черта ты делаешь, Трафальгар?! — Кто-нибудь, приведите Шанкса! — Я знал, что он такой же, как остальные. — Ага, никогда не доверяй слизеринцу. Держась за затылок, Ророноа с оторопелым видом поднялся с пола. Одежда Ло покраснела от крови. Если они продолжат драку, то потенциально она может оказаться смертельной. Ророноа всегда его недолюбливал, и эти чувства были взаимны; тем не менее это был качественно новый уровень враждебности. Как бы сильно ему ни хотелось поговорить с Луффи и все уладить, он знал, когда следует отступить. Под настороженным взглядом Ророноа Ло спрятал палочку в карман, признавая поражение. — Хорошо, — Ло проигнорировал жгучую боль в плече. — Я уйду. — Ло? Его взгляд метнулся к показавшейся в проходе фигуре; сердце пропустило удар, мгновение — и мир Ло сосредоточился только на нем, вращался вокруг него, будто вновь обретя центр. — Луффи, — голос Ло почти сорвался, ему почти не верилось, что это происходило наяву. Что ему действительно дали шанс все исправить. — Я… — Ты ранен. Ло моргнул: — Что? — Твое плечо, — ответил Луффи, когда подошел к нему и, слегка нахмурившись, посмотрел на рану. Затем он вытащил палочку и ткнул в нее, проигнорировав шипение Ло. Луффи оглянулся на настороженно наблюдающего за ними Ророноа. — Неплохо ты его, а? Ророноа — самодовольный ублюдок — только ухмыльнулся. — Луффи, — начал Ло, несмотря на то, что чувствовал себя как в бреду, несмотря на бабочек в животе, несмотря на удушающий жар в груди, — я должен… — Да, знаю, — резко перебил его Луффи, схватил Ло за запястье и потащил к лестнице к немалому разочарованию Ророноа, хотя тот и не стал вмешиваться. — Ты можешь извиниться в лазарете, окей? Этого… этого он не понимал. Почему Луффи вел себя настолько беспечно? Последние несколько месяцев Ло практически игнорировал его существование после того, как в прямом смысле сбежал, бросил его одного перед целым классом, во время своего рода спонтанного признания в любви, просто потому что был трусом. А теперь, стоит ему показаться всего раз, — и Луффи прощает его, даже не выслушав извинений? Так просто? Ло без возражений позволил Луффи тащить себя всю дорогу вниз по лестницам, никто из них не проронил ни слова; Ло — потому что не знал, что сказать, а Луффи — потому что, возможно, не видел необходимости. Как только они оказались в лазарете, Куреха мигом дала ему лекарство; Ло сел на одну из кроватей, зелье действовало и теперь как бы сшивало его рану. По правде говоря, он мог бы вылечиться и сам, но Луффи не дал ему такого шанса. — Больно? Ло поднял глаза на Луффи, тот сидел на краю кровати напротив и с некоторым любопытством наблюдал, как стягиваются края раны. — Немного, — признался Ло, было не слишком приятно ощущать постоянное жжение. Они опять замолчали. Надо сказать, Ло предпочел бы терпеть в десять раз большую боль от раны, чем еще хоть недолго выносить это неловкое напряжение (которое, кажется, чувствовал только он). Он посмотрел на Луффи, который взглянул на него в ответ, и глубоко вздохнул. — Луффи, прости меня. — Знаю, — просто ответил Луффи. И… и что тут предполагается отвечать? — Ну и? Теперь все хорошо? — Ло произнес это, подпустив изрядную долю сарказма в голос, что, кажется, прошло мимо Луффи. — Ага, — улыбнулся тот. У Ло голова шла кругом. — Да что с тобой не так? — наконец он взорвался, словами не передать, насколько его выбивала из равновесия эта ситуация. — Я обращался с тобой по-скотски, я сбежал от тебя, а потом столько времени притворялся, что тебя не существует — как ты можешь так легко об этом забыть?! Луффи не сразу ответил: он встал, подошел к Ло и уселся на кровать рядом с ним; тот наблюдал за ним со смесью недоверия и злости, хотя злость и была направлена только на самого себя. — Потому что, — с улыбкой сказал Луффи, — я посчитал, что рано или поздно ты придешь ко мне. Чтобы поговорить или чтобы вернуть мой шарф. И снитч. — Ты невероятен, — прошептал Ло, пряча лицо в ладони, чувствуя, что его сейчас действительно может хватить удар. Луффи был нереален. Он просто… это не было… как кто-то подобный вообще может существовать? Через несколько секунд его запястья обхватили чужие пальцы, отводя ладони от лица; и Ло вновь с трудом вспомнил, какие функции в организме выполняли его легкие, когда Луффи склонился к нему и поцеловал. Так просто, так легко, полное прощение. Всего лишь поцеловал, чмокнул в губы, словно не было ничего естественней. Словно так и должно было быть. Лицо Ло постепенно приняло все известные человечеству оттенки красного. Нежный, невинный, как он и представлял. Да, так и должно было быть, и могло быть гораздо раньше, если бы он не был таким трусом. Луффи выжидающе смотрел на него, он широко улыбался, а его щеки слегка покраснели, что выглядело совершенно очаровательно. Ло вздохнул, будто выдыхая все сомнения и тревоги, позволяя напряжению покинуть его кости, и прижался губами ко лбу Луффи, может быть все еще не слишком уверенно, все еще немного робко, но Луффи только хихикнул, довольный уже этим малейшим знаком внимания. Луффи, который, кажется, просто знал, что Ло нужно время. Луффи, который так просто простил и принял его. Луффи, о котором он однажды задался вопросом: что, если он поцелует в ответ? Он никогда не думал, что все это время надо было спрашивать: что, если он поцелует первым?***
Седьмой курс был учебой на рассвете, потому что они были слишком заняты ночами. Седьмой курс был полон поцелуев, что были на вкус как пламя, и рук, что горели еще жарче. Седьмой курс был именами, вырезанными на Гремучей иве, что останутся там на долгие годы после их ухода. Седьмой курс был слаще рая и слишком скоротечен. — Чем займемся после выпуска? — пробормотал Ло, прослеживая невидимый узор на обнаженной спине Луффи, тот лежал рядом на животе, спрятав руки под подушку. В звании старосты школы были свои преимущества: например, личная комната — такая, как эта. — Давай путешествовать! — с сонной улыбкой ответил Луффи и слегка дернулся, когда кончики пальцев Ло коснулись изгиба его поясницы. — Я всегда хотел побывать в Египте. — Только Египет? — Нет, мы начнем с Египта и потом… потом мы… Эй! — Ло только рассмеялся, когда Луффи хлопнул его по руке, спустившейся слишком низко; на его лице отражались смешанные чувства. Он повернулся на бок, лицом к Ло. — Я пытаюсь думать, перестань меня отвлекать! — А ты точно не хочешь, чтобы тебя отвлекли? — предложил Ло, обнимая Луффи за талию и притягивая ближе для ленивого поцелуя, тот удовлетворенно мурлыкнул, но затем, кажется, передумал и слегка отклонился. — Но Египет… — не слишком уверенно возразил Луффи в губы Ло. — Египет может подождать, — с улыбкой ответил Ло. — Как и остальной мир. Седьмой курс был самым счастливым.