Я хочу иначе

      В этих четырех заплесневелых стенах мне только и оставалось ждать своей смерти, перебирая старые воспоминания, осторожно, чтоб не смазать случайным, посторонним штрихом. Мои мальчики... Это единственное, о чем я с упоением думал целыми днями, сидя здесь.

***

Иногда, когда находил в себе достаточные силы, я приводил домой из Французского квартала не одного, а сразу двух сладких детей ночи. Юноши всегда были под кайфом, плохо соображали или не хотели соображать. Еще живые они напоминали мне хорошеньких кукол, для которых мастер не пожалел сил. Так было и в ту ночь. Только попав в прихожую, они слились в единое целое, поедая друг друга горячими ртами. Это было прекрасно, но я хотел иначе. Оказавшись между ними, я тут же почувствовал жар тел, жаждавших немедленной разрядки. Мальчики липли ко мне, касались кожи губами, невероятно сексуально растягивая нити слюны. Но я хотел иначе. Наконец я смог отправить одного их них в ванную, оставшись с другим гостем наедине. Почувствовав свою значимость и исключительность в этой ночи, он с еще большей похотью принялся целовать меня, прижимаясь так плотно, будто желал проникнуть в меня сквозь поры кожи. Я почти расслабился, невольно пуская всё на самотёк. В конце концов, можно было обойтись и этим. Дать им то, за чем они наивно пришли ко мне, при этом подразнить себя изысками, но так и не попробовать их на вкус... Горячая ладонь, оказавшаяся у меня под поясом штанов, быстро привела меня в чувство. Ведь после перерыва в три недели, думаю, я заслужил подобную компенсацию из двух замечательных детишек. Я уже не мог их отпустить. - Не будем торопиться, у нас впереди целая ночь. - я тихо произнес и, незначительно отстранив его от себя, уложил на постель. Податливое и одурманенное тело лишь тихо засмеялось и заключило меня в крепкие объятия. Его звали Мико. Он был довольно молод, пожалуй, даже слишком, для тех, с кем я имею дело во Французском квартале. Крепкое, еще не затравленное наркотой тело, трепетало от каждого прикосновения. Не смотря на свое экзотическое имя, кожа Мико была исключительно белоснежная, как я люблю. Длинные крашенные пряди иногда цеплялись за шипы пирсинга на его губах и незваными гостями вторгались в небрежный поцелуй. Если бы я смог удержать себя от убийств, я бы до конца своих дней наслаждался только им одним, настолько он был хорош. Но я не мог, не мог да и не хотел. В этом особенный толк и своя привлекательность. Еще один липкий поцелуй, и его рот наполняется кровью, я чувствую долгожданный железный привкус на языке. Рана на горле быстро расползается, и тело подо мной начинает биться в последних конвульсиях. Из ванны всё еще слышен звук включенной воды. Прекрасно, время еще есть. Я мягко целую все еще дрожащие губы моего любовника, будто забирая последние искры угасающей жизни. Сидя верхом я чувствую его эрекцию. Мой милый... Я еще успею насладиться тобой сполна. Еще теплый, но уже не такой буйный он остается на постели в одиночестве. Не надолго, конечно. Я никогда не позволяю своим гостям скучать. В душевой меня ждет еще один замечательный подарок. Еще одно дитя сумеречных улиц. В теплой воде мальчишку совсем разморило: он стоял, облокотившись о кафельную стену, и вяло перебирал узловатыми пальцами по груди. Его звали Алан. Он был совсем не похож на своего дружка, я бы даже сказал, его полная противоположность. Худой, но не менее красивый, он стоял под душем с закрытыми глазами. Черный карандаш растекся по щекам темными полосами, как если бы парень плакал. Печальный ангел. Вот я уже стою с ним под струями воды, он рассеяно обнимает меня, мягко целует, не открывая глаз. Казалось бы, что может быть лучше. Но я хочу иначе. В свободной руке возникает лезвие и вода мгновенно окрашивается всеми оттеками алого. Ненадолго его руки сильней сжимают меня в объятьях, будто я могу помочь. Но нет, мой мальчик: чем ты ближе ко мне, тем меньше шансов спастись. Вскоре Алан медленно оседает по стене на дно ванны, оставляя за собой яркий след, который быстро смывает водой. Добро пожаловать, мой ангел. Вскоре они оба в моей постели. Если они были любовниками, то это им чертовски шло. Да и сейчас это выглядит весьма притягательно. Обнаженные тела, едва касающиеся плечами, обращены лицом друг к другу. Я придвинул Мико ближе, так, чтобы он поцеловал заплаканного юношу. Их бледные губы соприкоснулись. В этот момент я действительно их любил. Это воспоминание, пожалуй, одно из самых ярких, что я бережно храню до сих пор. Полунапряженные пенисы обоих любовников легко отдали мне вязкую и уже остывшую жидкость. На вкус она немного горчила: чего они только ни успели попробовать за этот вечер... Еще какое-то время я целовал их, стараясь не вспоминать, как то же самое делал, пока их губы были горячими и полными похоти. Пару часов назад я страстно желал увидеть их здесь, в своей постели, вторгнуться в плоть, оставлять следы от укусов на коже... Но теперь, видя, как они прекрасны рядом друг с другом, я не мог осквернить их, нарушить гармонию. Я положил их вплотную, переплел ноги, как если бы лежал с одним из них сам. Руками они касались щек и плеч друг друга. Будто уснули после самого долгого и изнурительного секса в их жизни. Я сидел рядом с ними, гладил обоих по волосам, неотрывно наслаждаясь безупречной композицией. Без меня бы они не стали такими. Смерть была им к лицу.