О вкусах не спорят

— Посейдон! — в который раз позвал Аид. Он уже почти час бродил по Атлантиде в поисках брата, но никто так и не смог ему сказать, где же сейчас бог морей. Эта игра в прятки начинала утомлять. Но Аид не привык сдаваться, не достигнув цели — а потому решил в третий раз обследовать Храм Посейдона, заглядывая во все комнаты. Где-то же он должен быть. Аид, уже порядком уставший от хождения по коридорам и комнатам, добрался до личных покоев брата. Владыка Преисподней к этому времени готов был разразиться гневной тирадой, не слишком-то подходящей богу. Посейдон ведь сам звал его в гости, а теперь прячется от него! Аид открыл дверь в покои брата хорошим пинком ноги. — Посейдон, мать твоя Рея! — громко выругался Аид, и здесь не обнаруживший брата. — Такая же моя, как и твоя, брат мой, — раздался откуда-то задумчиво-недовольный голос Посейдона. — Это сейчас не важно! Ты... где вообще? — Аид почувствовал себя глупо, стоя посреди пустой комнаты. Однако он тут же пришёл в себя, стоило только Посейдону появиться из-за красочного гобелена с обнажёнными русалками. Почему-то при взгляде на него у Аида каждый раз возникало чувство ревности. — Мы тебя уже три часа зовём, ищу, а ты... Ты... — от возмущения Аид даже забыл, что именно и какими словами хотел сказать брату. — А я тут делом занят, — перебил его Посейдон. — Ты чего без предварительного звонка? — Ты же сам говорил, что Мы можем приходить, когда угодно. Вот. Мы пришли, — объяснил Аид. Посейдон вздохнул про себя. Иногда с Аидом было очень и очень непросто. Особенно когда тот чего-то хотел. — Хорошо, хорошо. Пойдём в гостиную, я распоряжусь, чтоб принесли чай. Будешь? С твоими любимыми конфетами, — Посейдон мягко улыбнулся Аиду. Тот взял брата под руку и улыбнулся в ответ. — С удовольствием, — ответил Аид, а потом всё же задал вопрос, который терзал его вот уже несколько дней: — Скажи, зачем у тебя в спальне висят эти русалки? — Ну, как зачем? Красивые же, — смутился Посейдон, так и не сумев отцепить от своей руки Аида. — Но почему именно голые русалки? — не отставал Аид. — А какими же им быть? И вообще, почему это у меня в спальне не может висеть то, что мне нравится? — возмутился Посейдон, не понимая, к чему Аид ведёт этот странный разговор. — Хотя бы одетыми. — Где ты видел одетых русалок? И, в конце-то концов, что, по-твоему, у меня должно висеть в спальне? Твой обнажённый портрет? — вспылил Посейдон. — Да, — не моргнув и глазом, ответил Аид, чем вогнал в краску Посейдона. — Я, знаешь ли, на портреты любуюсь. Они будоражат моё воображение. А тебя я... — Посейдон коснулся пальцами подбородка Аида, приподнимая и заставляя смотреть себе в глаза, — предпочёл бы не в виде портрета, а... — Так в чём дело? — тут же оживился Аид, обнимая брата за шею и прижимаясь к нему. — А чай? — опешил Посейдон. Иногда его пугала такая активность Аида. — В Тартар чай, потом попьём, — усмехнулся Владыка Преисподней, утаскивая Посейдона в его же спальню. Повелитель Морей лишь хмыкнул, не сопротивляясь. Спорить с Аидом было бесполезно. — И всё-таки мой портрет здесь смотрелся бы лучше этих русалок, — заметил Аид уже в спальне, снимая плащ. — Или ты хочешь сказать, что портрет меня не будоражит твоё воображение? — Ну что ты, — улыбнулся Посейдон, притягивая к себе Аида и попутно расстёгивая застёжку на мантии брата. — Но оригинал мне нравится куда больше портрета. Аид довольно заулыбался, тоже начиная раздевать брата, стремясь поскорее избавить его от ненужной в данный момент одежды. После чего они повалились на большую мягкую кровать, целуясь так, словно не видели друг друга целую вечность. Посейдон перехватил инициативу, покрывая горячими поцелуями шею и плечи Аида, оставляя на бледной коже яркие отметки. Аид, прикрыв глаза от удовольствия, выгибался навстречу поцелуям, прижимая к себе Посейдона. Длинные волосы Повелителя Морей щекотали, дразня и соблазняя, в то время как чёрные локоны Владыки Преисподней разметались по небесно-голубым простыням, будоража воображение Посейдона. Он провёл рукой по груди брата, словно изучая, задерживаясь и уделяя особое внимание самым чувствительным местам, ловя сладкие стоны Аида. Было так приятно его дразнить, особенно после этой глупой сцены ревности к гобелену с русалками. Однако при взгляде на такого соблазнительного Владыку Посейдон понял, что сегодня поиграть не получится. От вида распростёртого под ним Аида Посейдон слишком сильно возбудился, чтоб продолжать дразнить брата. Он накрыл его губы поцелуем, обнимая, прижимая к себе одной рукой, а второй поглаживая по боку, переходя на бедро и приподнимая ногу Аида. Владыка Преисподней обнял Посейдона за шею, выгибаясь и прижимаясь к нему, руками зарывшись в шелковистые волосы. Прикосновения брата пробуждали желание, которому Аид просто не мог сопротивляться. Повинуясь брату, он закинул ногу ему на бедро, страстно отвечая на поцелуй. Посейдон, чувствуя, что долго не сможет сдерживаться, на мгновение оторвался от сладких и нежных губ Аида, протянул руку и достал из тумбочки начатый не так давно тюбик со смазкой. На прелюдию и подготовительные ласки уже не было сил. И когда он стал столь несдержан? Посейдон сам себе поразился, насколько обычно холодный и отстранённый Аид мог быть жарким в постели, сводя с ума Посейдона одним лишь своим обнажённым телом. И он ещё хочет, чтоб Посейдон повесил здесь его портрет? Тогда Повелитель Морей точно потеряет покой и сон! Посейдон выдавил немного смазки на руку и, разведя ноги Аида в сторону, принялся ласкать его вход, смазывая и немного проникая пальцами внутрь, чтобы растянуть. Они уже давненько не были вместе, занятые подготовкой к сражению с Афиной. Посейдон вовсе не желал причинять брату боли, но и слишком сдерживаться тоже не хотел. Решив, что братец достаточно подготовлен, Посейдон выдавил ещё немного смазки и, нанеся её на свой член, плавно вошёл в Аида. Владыка Преисподней прогнулся, застонав громче и подаваясь бёдрами навстречу Посейдону. Ему так не терпелось полностью ощутить его член в себе, наслаждаться каждым движением и проникновением. Посейдон на мгновение замер, наслаждаясь теснотой и жаром внутри Аида, а потом начал двигаться, сперва медленно, но с каждым толчком всё ускоряя темп. Аид вцепился в плечи Посейдона, подхватывая ритм, двигаясь навстречу брату. Он не сдерживал стонов удовольствия, всем своим видом показывая, насколько ему хорошо в объятиях брата. Посейдон наслаждался происходящим, довольно улыбаясь и целуя Аида так, чтоб не прерывать столь упоительных и приятных его слуху стонов. Аид был таким чувственным и страстным в его руках, что, казалось, они могут провести так вечность. Посейдон резко потянул на себя Аида, заставляя того сесть. Аид обнял брата крепче, не останавливаясь. Их губы снова слились в страстном поцелуе. Посейдон гладил Аида по спине, слегка царапая в порыве страсти, чувствуя, что разрядка уже близка. И знал, что Аид чувствует то же самое, ускоряя движения, садясь на его член до самого конца. Аид выгнулся, громко вскрикнув от наслаждения, кончая одновременно с братом, чувствуя, как горячее семя Посейдона заполняет его. Ради этих моментов, ради этой близости Аид готов был преодолеть всё на свете. И он знал, что его Посейдон чувствует то же самое. — Брат мой, — прошептал Посейдон, повалив Аида на кровать и продолжая его обнимать, прижимая к себе. Страсть постепенно утихала, уступая место сладостной истоме. Аид устроился поудобней в объятиях Посейдона, довольный до неприличия. — Посейдон, так где ты был два часа, что я искал тебя по всей Атлантиде? – внезапно вспомнил Аид, посмотрев в глаза брата. — А, ну… — замялся Повелитель Морей. Он никогда не рассказывал Аиду о своём тайном увлечении. Аид пристально смотрел в глаза брата, иногда поражая Посейдона своей настойчивостью. Если Владыка чего-то хотел, то бесполезно было менять тему или отговаривать его. – Пыль протирал. — Пыль? И не слышал, как я тебя звал? – удивился Аид. — Я был в секретной хобби-комнате, — ответил Посейдон и тут же пожалел об этом. — Ты никогда не рассказывал мне о своём хобби, — обиженно поджал губы Аид. — Сперва эти русалки, теперь секретное хобби. Я хочу посмотреть. Посейдон лишь обречённо вздохнул. Отговаривать Аида было бесполезно. Накинув лёгкий халат и предложив то же сделать брату, он повёл его к тайной комнате, святая святых Атлантиды, где хранил свою драгоценную коллекцию. Аид завернулся в плащ Посейдона и проследовал за ним. — Это... Что!? — Владыка на мгновение даже дар речи потерял. Небольшая комната была завешана постерами, фотографиями, портретами, уставлена фигурками, а у одной из стен стояло несколько манекенов с платьями и ростовая кукла. И всё это было посвящено... Афине! — Моя коллекция, — как-то даже виновато ответил Посейдон, смотря в пол. — Ты... Ты! Да как ты вообще можешь коллекционировать её, когда у тебя есть я?! — Аид пылал праведным гневом, ревностью и возмущением. Он-то надеялся увидеть здесь что-нибудь с собой. — Это просто коллекция, — Посейдон, ласково улыбаясь, притянул к себе разгневанного брата. — Мне не нужна коллекция тебя. Ведь у меня есть оригинал, не идущий ни в какое сравнение со всем остальным. Посейдон быстро поцеловал Аида, таким образом заткнув ему рот и предотвратив всякие возмущения. От долгого и страстного поцелуя Владыка Преисподней почувствовал, что теряет нить разговора, и всё, чего ему сейчас хочется — продолжить их приватный вечер.