Возвращение кота

      Сэр Ланселап Второй пропал. Андерс, всерьёз забеспокоившись, разыскивал его по всему Киркволлу: он обшарил каждый закоулок зловонной Клоаки, исследовал каждый переулочек Нижнего города и высматривал Ланселапа и в гордом Верхнем. Целитель расспрашивал всезнающих Авелин и Варрика, но все поиски были безрезультатны.       Опечаленный и уставший, Андерс вернулся в лечебницу, словно опустевшую без кота, который стал для мага поистине лучом света в царстве листов манифеста, целебных трав и унылых лиц.       Однако на этом напасти не закончились: как только маг воротился в лечебницу, на её пороге предстал Хоук. Сдвинутые брови, сощуренные глаза и сжатые губы - всё в лице его говорило о том, что Защитник явно не в духе. Причина же - очередной манифест - крепко стиснута в руке.       - Андерс! Чтоб тебя!       - Что случилось? - целитель обеспокоенно посмотрел на Хоука, закусывая нижнюю губу и нервно теребя перья на мантии, заодно очищая их от рыжей шерсти.       - Прекращай эти штуки, - Защитник ещё крепче сжал манифест и резко выпустил его из руки. Изжёванный клочок бумаги мягко опустился на грязный пол лечебницы.       - И не подумаю, - не дрогнувшим голосом произнёс маг, глядя на гостя уже не с беспокойством, а с решимостью и тихой яростью.       - Да? - гневно протянул Хоук, подходя всё ближе и ближе к Андерсу. - Думаешь, что этими бумажками или какой-то там чудесной революцией ты чего-то добьёшься? Ты пытаешься доказать всем, что маги не опасны, но чем, а? Идеей о революции? Собственным примером? Ха! Да ты сам прямое доказательство того, что маги слабы, глупы, опасны и нуждаются в присмотре храмовников. В первую очередь ты опасен!..       Андерса начинало трясти, но он всё так же решительно смотрел на неистово жестикулирующего Хоука.       - Как долго ты сможешь контролировать Справедливость? И что произойдёт, когда он возьмёт полный контроль над тобой? Будет чудом, если хоть кто-то в городе уцелеет, - губы Защитника искривились в страшной ухмылке.       - Хоук... - Андерс чувствовал, как что-то закипало глубоко внутри и почти готово было вырваться наружу.       - Не лучше ли было бы тебе подохнуть где-нибудь здесь, в этой грязной Клоаке? Решил бы сразу несколько своих проблем, - смех, которым разразился Хоук, был злобным, пробирающим до косточек.       Это было последней каплей. На коже и одежде мага появлялись голубые светящиеся прожилки; глаза, полностью покрытые таким же сиянием, словно загорелись, и уже Справедливость, глядя прямо в смеющиеся глаза Защитника, свирепо проревел:       - ПРОЧЬ! ВОН!       Хоук усмехнулся, поклонился и вышел из лечебницы как ни в чём не бывало.       Фенрис смерил его презрительным взглядом.       - Как будто ты лучше меня, - заметив на себе взгляд эльфа, фыркнул Хоук и, не желая задерживаться в Клоаке, побрёл прочь. Поражённый, Фенрис некоторое время удивлённо и тупо смотрел в трухлявые доски дверей лечебницы, а кот в его руках зло шипел вслед Хоуку.       Решившись, эльф открыл дверь и переступил через порог. Андерс не обратил никакого внимания на нового посетителя: он стоял, чуть скорчившись и обхватив голову руками, и что-то бормотал себе под нос. Очнулся он только тогда, когда кот, заметив целителя, радостно замяукал и высвободился из хватки Фенриса. Это был рыжий худой кот с огрызком вместо вероятно когда-то пушистого и длинного хвоста и с багровым широким шрамом на левой щеке.       - Как?.. - Андерс, не меняя позы, недоумевающе глядел то на эльфа, то на Ланселапа.       - Я... Просто... Я нашёл его у дверей особняка и взял к себе. А потом Варрик сказал, что ты потерял точно такого же кота, - Фенрис говорил тихо, запинаясь и всё сильнее краснея.       Ланселап, походивший около Андерса и поласкавшись к нему, перенёс своё внимание на клочок бумаги, выброшенный ещё Хоуком, и стал гонять его по всей лечебнице. Андерс улыбался, смотря на эту игру, и совсем не заметил, как эльф быстро подошёл к нему и взял за руку. Фенрис наклонил голову и молчал, продолжая держать мага за руку. Андерс, с нежностью глядя на смутившегося эльфа, свободной рукой ласково провёл по серым волосам Фенриса и, наклонившись, тихо прошептал лишь одно слово:       - Спасибо.