Ну же!

— Ты меня бесишь! Дай сюда! — Аналогично, дорогая, аналогично, — Хеймитч криво усмехается и протягивает мне бутылку. Мы не пили три дня и решили это отпраздновать. Это первая бутылка и первый мой глоток. Хеймитч выпил уже две третьих. — За нас! — ухмыляюсь я и делаю большой глоток, дыхание перехватывает, но быстро справляюсь с собой. Хеймитч смотрит на меня и хмурит бровь. — Не хмурься и не читай мне нотаций, — сразу предупреждаю я. Он подходит и садится рядом. Обнимает меня за плечи одной рукой. — Я и не думал, ты взрослая девочка, пора думать своей головой. Я смеюсь, Хеймитч не стал читать мне нотаций? Что-то новое. Я поворачиваю голову, желая сказать, что думаю, о его благородстве и натыкаюсь на его губы. Он притягивает меня к себе и я, почему-то, не отстраняюсь. Хеймитч толкает меня на диван и сильнее впивается в мои губы. Тут, во мне просыпается разум, и я пытаюсь его оттолкнуть, он приподнимается и смотрит прямо мне в глаза, ошалевшим взглядом. Я толкаю его в плечи и встаю. — Мне лучше уйти, — бормочу и подхожу к двери. — Стой, — и откуда у него такая реакция? Его рука захлопывает дверь прямо перед моим носом, я разворачиваюсь и оказываюсь между ним и дверью. Он стоит слишком близко и мне неловко от этой близости, от поцелуя, хочется сказать что-то, что покажется бравадой, но не даст ему понять, как я напугана. — Стой, — чуть слышно произносит мужчина и смотрит прямо мне в глаза. Я ловлю себя на мысли, что его глаза похожи на штормовое небо, такие же пронзительно серые. Я не могу отвести взгляд и кажется это походит на наглость, а может на мою слабость. Хеймитч молчит, и я, совершенно не понимаю, зачем и что на меня нашло, касаюсь кончиками пальцев его щеки. Он не брился два дня, и щетина колет мои пальцы. Возникает мысль о его скулах, губах. Хочется потрясти головой, чтобы выгнать эти мысли, но он так близко. Я чувствую ногой его ногу. Плечом его руку, подпирающую дверь. — Извини меня, — я не понимаю, за что он извиняется, я уже почти забыла поцелуй, но с его голосом вспыхивает в голове и ощущение его губ. Ну же, Китнисс, сделай же что-нибудь. Твержу я сама себе. Но в голове пусто. Я тянусь и впиваюсь в его губы. И он отвечает. Теснее прижимает меня к двери. Руками гладит кожу под моей рубашкой, сжимая талию. Я хочу большего, и совсем сносит крышу, когда я чуть кусаю его за губу и обнимаю за шею. Мужчина с глухим стоном обхватывает меня за талию и приподнимает, я обвиваю ногами его бедра и прижимаюсь. Стон повторяется, а с ним и глухой голос Хеймитча: — Ты понимаешь, что еще секунда, и я тебя уже не отпущу… Вместо ответа я с силой сжимаю его шею под волосами и проникаю языком в его рот. Я хочу его. Хочу ощутить себя живой, в этом мертвом водовороте под названием жизнь. — Ну же, Хеймитч… — требую я в его губы. И он, как будто очнувшись, отходит от двери, неся меня, словно я ничего не вешу, к кровати и кладет на неё, сам, прижимаясь сверху. Я глухо постанываю в его губы, после каждого укуса его зубов. А он снова и снова покусывает мои губы, чуть оттягивая и снова отпуская. Хеймитч отстраняется и стягивает футболку, я расстегиваю рубашку и снимаю штаны. Он пожирает меня глазами, рассматривая каждый шрам, на моей совсем не идеальной коже. Мне становится стыдно, и я закрываю пальцами самый некрасивый из них. Он глухо смеется, так что меня пробирает до костей, и убирает мою руку. — Не стоит прятать то, что я миллион раз представлял себе в пьяном угаре, думая о тебе и твоем теле, — он наклоняется и касается губами моей шеи, покусывает плечо. Отодвинув лифчик в сторону, целует грудь, сосок. Я сжимаю пальцами его волосы и бормочу: — Мне не надо этого, будь собой. Я хочу тебя, а не этой паршивой нежности! Он утробно смеется, так что у меня мурашки бегают по коже, и кусает за сосок. Рукой залазит в мои трусы и ласкает пальцами клитор. Я выгибаюсь, сильнее раздвигая ноги. Прикусываю тыльную сторону ладони. Хеймитч смотрит на меня и убирает руку. Прикрываю глаза и в этой темноте ощущаю, как его руки стягиваю с меня остатки одежды, как на секунду оторвавшись, он нависает надо мной и вновь целует в губы. Как головка члена чуть входит в меня. Я приподнимаю спину и подаюсь на встречу. Мысленно шепча, ну же! И он реагирует, резко входит, сжимая мои плечи руками. Еще и еще, до самого предела. — Сильнее! — он вдалбливается в меня, по-другому это не назовешь. Бешеный ритм его тела и моё сердце готово выпрыгнуть из груди. Я выгибаюсь от оргазма, но он и не думает сбавлять темп. Я чувствую, как пальцы касаются клитора. От этих ощущений я схожу с ума и только и могу, что стонать. Его ритм и пальцы снова доводят меня. Я сжимаю его плечи, в пустой попытке оттолкнуть, открываю глаза и ловлю его затуманенный взгляд. — Ну же! — он с громким стоном кончает прямо в меня и, замедляясь, не отрывает взгляда от моих глаз. — Этого ты хотела? — хриплым шепотом спрашивает он. — Почувствовала себя живой? Он усмехается и встает. Берет бутылку и делает несколько глотков. — Ты меня бесишь, дорогая. — Аналогично, аналогично, — я тяну руку и получаю бутылку. Делаю пару глотков и голой иду за следующей бутылкой.