***
Лилия Романова не могла назвать себя большим любителем романов «плаща и шпаги». Нет, конечно, когда ты целыми днями предоставлен сам себе в пустой квартире, и у тебя есть огромная библиотека и безлимитный доступ в Интернет, то выбирать не приходится. И ты читаешь, смотришь и играешь во всё подряд, так или иначе погружаясь в пучину искусства. Однако, Лиля больше любила что-то, принадлежавшее к современной культуре и бывшее близким к современности. Например, «Американскую историю». Ну, или стимпанк. Или ещё что-то, действие которого разворачивалось не раньше, чем в начале-середине XIX века. Правда, это был пока единственный раз, когда она жалела о том, что так и не смогла понять основных его канонов: много ли Мэри-Сью, особенности типичных ГГ (благородство или нет, особое оружие или нет и прочее в этом духе), особенности описания эпох и так далее. «По крайней мере, в моих мыслях есть какая-то логика», — подумала Лиля, пытаясь не только быстро бежать, но ещё и успешно уворачиваться от его атак. Если он не намеревался её убить (а он скорее всего собирался сделать это, как подсказывала всё та же логика), то нанесение физического вреда точно входило в его планы. Другой проблемой была темнота. Они смогли настигнуть персонажей — вернее, Лиля случайно заметила человека в странном плаще неподалёку от какой-то замороженной стройки в Новой Москве — только под вечер. Летняя ночь, к сожалению, надвигалась неотвратимо, а освещения, кроме скрывающейся за тучами луны, не предвиделось, в отличие от ям и коварно торчащей арматуры и просто строительного мусора. Фонарики из глаз не работали по нескольким причинам: опыта у Лили пока хватало только на то, чтобы использовать чистый цвет вблизи источника света, которого тут не было. Да и толку от этой способности было мало: цвет из глаз слепил её, пусть и ненадолго. В такой ситуации закономерным итогом было то, что в итоге Лиля обо что-то споткнулась. Визг спугнул стаю голубей, сидевших ближе к полупустой улице, а Лиля, кубарем катясь по склону в яму, подумала, что с её везучестью она просто обязана на что-нибудь напороться. Возможно, даже левым боком или шеей. В какой-то момент мир прекратил считать её ребра и вертеться перед взором. «Интересно, я умерла?» — отстранённо подумала она, глядя в темноту и ожидая, когда темнота начнёт смотреть на неё. — «Пожалуй, нет. Конечно, можно допустить, что зомби чувствуют боль… Нет, это как-то глупо и нелогично — иначе с какого фига зомби так трудно убивать в играх?» — Лиля! — голос учителя и звук шлёпанцев приближались, как восстановление тамариной коллекции плесени. Она приподнялась на руках и ясно ощутила ушибы в обеих коленках. — Всё в порядке. — добавилась боль в правой половине лица. — Ты их поймал? — Да пёс с ними, вроде поймались. Ты в порядке? — он осторожно взял её за плечи. — Сможешь идти сама или мне тебя понести? — по тону голоса, он приходил в своё нормальное упоротое весёлое расположение духа. — Да вроде смогу. — Артур встал первым и протянул Лиле руку. Она сначала попыталась встать на коленки, но пискнула от боли и снова упала бы на землю, если бы Артур вовремя не подхватил её, взяв на руки. Это казалось слишком странным даже для Артура, но тем не менее это происходило здесь и сейчас. Боль в коленках и лице, а также отсутствие положительного опыта падания с кровати во время сна были тому подтверждением. Он поднялся по склону, стараясь даже не наклонять Лилю к земле. Книга смирно лежала у края ямы и не рычала. — О, она его всё-таки съела, — безучастно заметил он, опуская Лилю к земле, чтобы она смогла взять книгу в руки и запечатать. — Ар… То есть, Соловей, я сама могу идти. Не так уже сильно я ушиблась. — к тому же, Лиле было неприятно и немного стыдно, что Соловей нёс её так. С точки зрения литературы эта сцена была красивой, романтичной и многообещающей как почва для дальнейших романтических отношений. С точки зрения логики и отношений «ученик — учитель» это было слишком глупо. Даже для Артура, который не человек. К тому же, Лиля была смущена из-за взглядов, которые на неё бросали люди в метро (у неё не было никакой физической возможности смыть с себя грязь, а правая половина лица собиралась перерасти в роскошный фингал, если оставить это без вмешательства Яды). — Поедем ко мне? Помоешься, отдохнёшь ото всех. — судя по всему, Артур даже тут не осознавал двусмысленности этой фразы. — А мне не прилетит от Ангелины или от Зиновия? — Лиля осторожно потрогала распухшую часть лица, рассматривая оцарапанные до крови коленки. Соловей на это только фыркнул, беспечно отмахиваясь. — Почему это ты не можешь прийти ко мне в гости? К тому же, там должен быть Саша. — у мага серых чернил до сих пор не зажили руки, а так как задание не было авральным, Яда временно запретила ему полевую деятельность, а остальные студенты объявили ему настолько явный бойкот, что он не мог нормально жить в Настоящей Библиотеке. В конечном счёте Саша на самом деле жил с Артуром, а не в общежитии уже задолго до того, как Лиля вообще узнала об ордене книгочеев. С Тамарой и Зоей отношения у неё были нормальные за исключением некоторых моментов. Проблемы доставляла в основном Тамара со своими глупыми розыгрышами, которые устраивались исключительно от скуки из-за домашнего ареста. Лиле пока было трудно свыкнуться с таким положением дел. Даже с учётом того, что Тамару успокаивала (иногда даже с применением воспитательных методов по шее) Зоя. Предложение Артура было заманчивым, к тому же Ангелина Евгеньевна спокойно относилась к тому, что с Сашей в свободное время очень близко общалась Инга (степень близости общения пока оставалась невыясненной). Это можно было назвать их собственной компанией, а учитывая, что они проводили время вместе не так часто из-за плотного графика обучения и дежурств по городу, это было простительно.***
В прихожей не горел свет, но из дальней комнаты был слышен шёпот, перемежавшийся смехом. — Просто будем вести себя тихо. — улыбнулся Артур. — Ты помоешься, а я приготовлю тебе одежду. — Лиля едва не икнула вслух, вспомнив, что их знакомство началось с того, что Артур переодел её, пока она была без сознания. — Знаешь… Я, наверное, сама подберу что-нибудь, когда помоюсь. — Хорошо. — благодушно улыбнулся Соловей. Шорты были порваны в двух местах — а учитывая, что они были короткими, выглядело это очень плохо. Майка была просто испачкана. Хуже всего пришлось самой девушке: коленки были ободраны до крови, уже свернувшейся неприятной на ощупь тёмной корочкой, были оцарапаны руки. Ну, и лицо. Когда она дошла до зеркала ванной, обширная область уже начала лиловеть. При нормальном освещении было видно, что правая щека точно будет сплошным синяком, но можно было попытаться спасти область под глазом, чтобы не совсем пугать соседей по общежитию. Лиля включила воду и залезла в ванную. Что было забавно, на полочке под зеркалом стояло много средств по уходу за волосами, но по Артуру не было сильно заметно, чтобы он ими пользовался. Впрочем, следовало не забывать о том, что это Артур. Она уже успела намылить голову ближайшим шампунем, когда дверь была распахнута настежь. В проёме стоял, уперев руки в бока, Артур. — Лиль, тебе помочь? — Ааа! — Лиля выронила шланг душа, прикрывая одной рукой грудь, а другой промежность. Вода, «срикошетив» от ванной, полетела в стену, Лилю, и на пол. — Артур, ты что творишь?! Сейчас же выйди и закрой дверь! — Да ла-а-адно тебе, — беспечно протянул маг, заходя в ванную и закрывая дверь, — там нет ничего интересного. К тому же, я тебя уже видел без этого! — в этот момент от стыда Лиля готова была забиться под ванну вот так: мокрой, голой, и с намыленной головой. — Ты можешь меня не стесняться. Если что, я никому не расскажу про то, какой у тебя размер. — хитро сказал он, подмигивая перепуганной ей. — А так я хотел узнать, какой чай ты будешь. Ну, и спинку потереть, если надо. — он самым невинным образом улыбнулся. «И почему я не удивлена тем фактом, что для него такое поведение нормально?» — она осторожно нагнулась за душевым шлангом, когда Артур поднял его и буквально вложил ей в руку. — Я же тебе говорил, что ты можешь меня не стесняться хотя бы потому, что я — не человек. — в этот момент он на секунду стал грустным. Лиля грустно вздохнула. С тех пор, как она узнала о настоящей природе своего учителя, она почти не думала над этим вопросом, хотя чисто по внешним данным он был ей глубоко симпатичен (по поводу внутренних она так и не пришла к определённому выводу). — Прости. — она осторожно выпрямилась в полный рост и обнаружила, что в такой ситуации их глаза находятся на одном уровне. — Всё никак не могу к этому привыкнуть. Ты… слишком сильно похож на человека. Красивого человека. — он слушал её с таким внимательным соучастием, что она невольно застопорилась. — Мне сложно принять то, что ты — персонаж. Нет, вернее, я это понимаю умом, но… — …но всё равно пытаешься применять ко мне нормы человеческой морали, хотя так делать не стоит. Да ладно, я не обижаюсь. — его зрачки на долю секунды превратились из круглых в кляксовидные, но быстро вернулись в изначальное состояние. — Если ты так стесняешься, я сам могу раздеться. — Соловей стянул через голову свитер, оставшись голым по пояс. Лиля удивлённо моргнула, рассматривая рельефную мускулатуру мага. Такое было не грех и потискать. Правда, вспомнив о том, что она тут стоит в неглиже, Лиля покраснела ещё больше и постаралась не думать о мускулистой груди учителя (и уж тем более о том, что там располагается ниже пояса, чтобы ситуация не переросла в фарс). — Наверное, это будет лишним. — пробормотала она, изучая свои коленки. — Боюсь, если я увижу тебя голого, то засмущаюсь ещё больше. — Тогда я не буду тебя смущать. Так какой чай тебе сделать? Я нашёл фруктовый, чёрный, зелёный, ягодный и имбирный. — Давай, наверное, ягодный. — подумав, ответила Лиля.***
Лиля стыдливо прятала руки в рукавах свитера Соловья. Он сидел рядом с ней за кухонным столом, так и не утрудившись надеть что-то взамен снятого свитера. Она старалась не смотреть на него. Чай из пакетика заваривался в чашке. На столе лежала открытая недоеденная шоколадка. На улице зашелестел летний дождь. В дальней комнате снова засмеялись. — Почему ты не пьёшь чай? — светски поинтересовался учитель. — Он ещё не заварился. — чувствовать себя на месте Капитана Очевидность было несколько нетривиально. — О. Никогда не думал о том, что это так сложно. — он начал выстукивать по столешнице какую-то мелодию. Лиля отломила часть плитки. — Ты будешь? — Персонажи не едят. По крайней мере, в привычном значении этого слова.