Captivated

Выскочив из ванной комнаты, Лухан уже было собрался накричать на О Сехуна, спокойно читавшего газету. Чёрт, это ещё больше взбесило Лухана, потому что с каких это пор он один должен проходить через нервный срыв? Конечно, у него было предчувствие, но получение информации — это совсем другое. Он сел рядом с Сехуном, который всё ещё читал газету. — Что показал тест? — спустя некоторое время спросил Сехун, почувствовав напряженный взгляд, направленный прямо на него. — Результат положительный, — прошипел Лухан сквозь стиснутые зубы. Если бы он не знал его лучше, то подумал бы, что Сехун просто наблюдатель, не имеющий к данному событию никакого отношения. — Это всё твоя вина- — О? — Сехуну хватило наглости ухмыльнуться и положить газету на стол. — Моя вина? Я помню, как кто-то просил меня просто сделать это, потому что он не мог дождаться, когда же я засуну- — Что... неправда, — Лухан повысил голос, чтобы прервать Сехуна, и приложил руки к горящим щекам. Сехун придвинулся к нему ближе, всё ещё ухмыляясь. Лухан почувствовал запах одеколона мужчины, сидящего так близко. Это было что-то резкое, мускусное и приятное, отчего Лухану вдруг захотелось схватить мужчину и- так, стоп, на повестке дня есть гораздо более важная проблема. — И что нам теперь делать? — Лухан задал вопрос на миллион долларов. — Мы оставим ребёнка, — просто ответил Сехун. После ответа у Лухана появилось нестерпимое желание ударить его по лицу, потому что он вообще знал, о чём говорил? Разве он не должен был вложить больше мыслей в свой ответ? — Ты серьезно? — вспылил Лухан. – Нет, ты ведь несерьезно, правда? Ты хочешь оставить ребенка и вместе создать семью? — А в чем проблема? — Сехун приподнял бровь. — Если ты хочешь этого ребенка. Лухан сдался, усаживаясь обратно на диван. Он хотел ребенка, и парень должен знать об том, но создание семьи с Сехуном — совершенно другая проблема. – Ты, ублюдок, как давно знаешь об этом? — Две недели, — искренне сказал Сехун. Ну, конечно. Поэтому-то он и хорошо воспринял эту новость. Этот ублюдок узнал об этом намного раньше, но не видел никакой нужды рассказывать Лухану. — Почему ты мне не сказал? — Лухан вновь поднялся на ноги. Ему в голову пришла отличная идея: взять Сехуна за галстук и задушить им его. — Потому что в этом нет необходимости, со временем ты бы заметил, — пожал плечами Сехун. — Оставишь ли ты ребенка или нет — всё зависит от тебя. У меня назначена встреча, так что не торопись и прими решение. — Что, если я скажу, что не хочу этого ребенка? — тихим голосом спросил Лухан, закрыв лицо руками. Отнимая руки от его лица, Сехун приподнял его подбородок. — Ты не станешь этого делать. — Ты не знаешь, чт… — его моментально прервали, когда Сехун поцеловал его, глубоко и крепко. Поцелуй, о котором Лухан будет думать весь оставшийся день. — Я знаю тебя лучше, чем ты знаешь сам себя, Лухан. Просто запомни одну вещь: тебе от меня не сбежать, — произнеся это предложение, Сехун вышел из дома, а Лухан подумал, что ему следовало бросить вазу в его чертову голову. Уход из дома очистил его разум, потому что если бы Лухан пробыл там ещё одну минуту, то сошёл бы с ума. Он нервничал и был расстроен, а настроение напоминало американские горки. В одну секунду он хотел плакать, а в другую — яростно выплеснуть гнев на Сехуна. Этот чёртов придурок находился на встрече и, следовательно, легко избегал праведного гнева Лухана. Поэтому, чтобы оградить себя от мыслей типа «а что если», Лухан решил прогуляться и пофотографировать. Фотографирование всегда его успокаивало, оно было своего рода антистрессом, поэтому он не стал этим заниматься как основной работой; он работал художником. Ему нравилось воплощать вещи на чистом полотне и смотреть, как они оживают. Эта любовь передалась ему от матери, тогда как фотография была чем-то, что он унаследовал от своего отца. Один или два раза он рассматривал возможность стать фотографом, но он не хотел испытывать давление, снимая фотографии, которые ему были неинтересны. Он не хотел задыхаться от своего противострессового средства, поэтому выкинул эту идею из головы. Фотография твердо заняла место его хобби, в то время как рисование стало для него источником дохода. Он открыл галерею, позволяя Чондэ вести все дела и сотрудничать с заинтересованными покупателями, а сам он старался что-нибудь создавать каждый месяц. До настоящего времени у него всё шло просто прекрасно, и у него не было желания ничего менять. Теперь же это было невозможно ввиду того, что в нём находилась маленькая жизнь, и, чёрт, ему опять захотелось задушить Сехуна, снова и снова. Хитрый мерзавец должен был просто сообщить ему, что он беременный, вместо того, чтобы держать это в секрете. Выбрасывая из головы все мысли про Сехуна, он начал расхаживать вокруг, снимая ещё больше фотографий и пытаясь вдохновиться для следующей картины. Но если быть предельно честным, Лухан не встретил бы Сехуна, если бы не Бэкхён. Они принадлежали разным мирам, и шансы на то, что они могли встретиться, были практически нулевыми. Но судьба распорядилась так, что, вопреки всему, им удалось встретиться. Всё началось тогда, когда Бэкхён умолял Лухана пойти с ним за компанию в закрытый клуб для избранных. Клуб был предусмотрен для богатых и привилегированных, и не у многих людей было членство данного клуба. Бэкхён получил наводку о том, что в клубе занимались продажей наркотиков, и позвонил Лухану, чтобы тот поддержал его. Лухан согласился, потому что он всё равно ничем таким важным не был занят, а Бэкхёну действительно нужна была его помощь. Не говоря уже о том, что его друг должен был ему нечто большее, нежели просто обед, за обеспечение долгожданной поддержки. Одевшись в костюмы, они встретились на входе в клуб. Он не спрашивал, как Бэкхёну удалось достать клубную карту, впрочем, лучше оставаться в неведении некоторых вещей. Проследовав за Бэкхёном в клуб, он мог сказать, почему это место было таким популярным. Всё было первоклассного уровня, выпивка — наивысшего качества, а оформление внутреннего убранства не уступало по дороговизне. Все люди, находящиеся там, выглядели важными и эгоцентричными, как будто они были лучше других. Лухан среди них выделялся как бельмо в глазу, а Бэкхёну, в свою очередь, довольно хорошо удалось вклиниться в толпу. Он запоздало вспомнил, что его друг из богатой семьи. — Оставайся здесь, если мне понадобится твоя помощь, я отправлю тебе сообщение, — прошептал ему на ухо Бэкхён, прежде чем выбежать Бог знает куда. Лухан просто сидел в баре и потягивал верджин скрюдрайвер, потому что это был легкий напиток. Отшив ещё одного мужчину, который пытался его соблазнить, он уже направлялся в уборною, но по пути туда его остановили двое мужчин в черном. Их одеяние буквально кричало о профессионализме, и Лухан попытался сбежать, но вскоре понял, что бежать ему было некуда. Его разум фанатично молился о появлении Бэкхёна, которого нигде не было видно. Сглатывая, он позволил, чтобы его повели; один мужчина шел впереди него, второй — сзади. Они зашли в лифт, и один из мужчин вынул карточку и провел её через сканирующее устройство, перед тем как нажать на кнопку. Напряжение было таким густым, что его можно было проткнуть ножом, и Лухан поклялся, что если он выберется отсюда живым, то никогда больше не последует за Бэкхёном ни ради каких секретных вылазок. Они добрались за несколько минут, и один из них вытолкнул Лухана из лифта. Как только он оказался снаружи, двери лифта почти сразу закрылись, и, как он предположил, это и было его местом назначения. В огромном офисе было окно, демонстрирующее вид ночной Кореи. Если бы ему дали шанс, то он бы с удовольствием нарисовал эту картину, но перед ним сейчас стояли более важные вопросы. В помещении находился мужчина, который смотрел на него так, словно он был добычей, и чье лицо было настолько красивым, что, вероятно, бесчисленное количество женщин и мужчин бросились бы ему на шею. — Твои парни были слишком грубы, — Лухан старался держаться смело. Он был вынужден, так как у него было чувство, что если он покажет какую-либо слабость этому мужчине, то на него накинутся и просто-напросто убьют. — Тебе действительно следует их дисциплинировать. — Может тебе лучше предложить, как мне дисциплинировать тебя вместо них? — хриплым голосом спросил мужчина, и из-за этого у Лухана пробежали мурашки по позвоночнику. — Мне не нужны никакие дисциплинир- — Позволю себе не согласиться: непослушных детишек нужно наказывать, — это одно предложение содержало много смысла; мужчина встал и подошел к Лухану. — Где твой друг? — Кто? — Лухан находился в замешательстве, молясь, чтобы Бэкхёну удалось поскорее смыться оттуда. Именно этот парень виноват в том, что он прямо сейчас был в этой комнате, но он не хотел, чтобы его друга поймали. — Твой друг, — вновь повторил мужчина. — Я пришел сюда один, — солгал Лухан, надеясь, что он звучал достаточно убедительно. — Я и понятия не имею, о каком друге ты говоришь. На лице мужчины отразился едва заметный намёк на улыбку, и это напугало Лухана. — Что же мне тогда с тобой делать? Такой милашка. — Иди к чёрту, — ядовито выплюнул Лухан. — Если продать тебя, то это будет потерей, — сказал ему мужчина, совсем не обескураженный Луханом. — Может, просто оставить тебя в качестве игрушки? — Ты не посмеешь. — Хочешь проверить? Я горю желанием увидеть, как ты сломаешься и будешь меня умолять. Интересно будет на это посмотреть, — слова послали очередную порцию мурашек. Мужчина, стоящий перед ним, определенно был опасным. — Ублюдок- — Меня называли и похуже, — ухмыльнулся мужчина. — А сейчас давай-ка мы проведём полный обыск. Нам бы не хотелось, чтобы ты сделал компрометирующие фотографии моего клуба, не так ли? — прежде, чем Лухан смог пропищать протест, мужчина начал его лапать, залезая под рубашку и трогая его везде, где только можно, в то время как Лухан предпринимал попытки вырваться из его хватки. Сцепив сзади него руки, мужчина начал раздвигать ноги Лухана. — И даже не будешь умолять меня не делать этого? Хм? Лухан закусил губу, отказываясь издавать какой бы то ни было звук. — Неподатливый до самого конца, интересно, — мужчина сделал шаг назад и отпустил Лухана. — Не вмешивайся в дела, которые тебя не касаются, иначе в следующий раз ты так просто не отделаешься, я тебя уверяю. — Ублюдок- — А вот за это требуется наказание, — мужчина припал ко рту Лухана безо всякого предупреждения. Его поцелуй был чувствительным, доминирующим, поцелуй, которым хотели пометить, и Лухан был не в состоянии оттолкнуть его. В голове Лухана творилась полная неразбериха, его ноги превратились в желе, а вкус мужчины смешался с его собственным. Если этот человек хотел, чтобы Лухан его запомнил, то он проделывал фантастическую работу. Спустя некоторое время, он отошел назад и посмотрел на Лухана, задержав на нём взгляд, прежде чем наклониться к нему ближе. — Меня зовут О Сехун. Не забудь. Если Лухан думал, что он видел О Сехуна в последний раз, то он ошибался. Сехун проявил к нему интерес и несколько раз появлялся из ниоткуда, подъезжая на своей дорогой машине к Лухану. Конечно, Лухан отказывался садиться в его машину, но, чёрт, мужчина каждый раз затаскивал его туда. Каждый раз он целовал Лухана до потери сознания, ломая его стену и превращая её в пепел. Его соблазнение было медленным и дразнящим, он доводил Лухана до исступления до тех пор, пока не останавливался и не восхищался его рук делом. Были времена, когда Лухан хотел просто схватить его и съездить по физиономии. После этих поцелуев и поддразниваний мужчина приглашал Лухана на ужин. Это стало таким невыносимым, что, в конце концов, Лухан сдался, бормоча тихое «пожалуйста». Остальное, как говорится, история. Теперь же он ждёт ребёнка от О Сехуна, мужчины, сказавшему ему, что он хочет вместе создать семью. Но семья без любви? Это не та среда, в которой он хотел, чтобы росли его будущие дети. Не говоря уже о том, как он должен рассказать детям, что их отец авторитет криминального мира? Чёрт, проблемы продолжали накапливаться одна за другой, и Лухан был истощен. Он направился к одной из свободных лавочек, решая взять небольшой перерыв. Он уставал гораздо быстрее по сравнению с прошлым, и Лухан ненавидел своё состояние. Он откинулся назад и посмотрел на небо. Небо было чрезвычайно красивое сегодня ночью, заполненное звёздами. Ночное звёздное небо. Прошло много времени с тех пор, как он находил время ценить маленькие радости жизни. — Довольно прохладно, тебе следует лучше о себе заботиться, — произнёс Сехун, вдруг появившись перед ним. Мужчина сбросил с себя куртку, надевая её на худое тело Лухана, прежде чем застегнуть молнию до конца. — Я оставлю ребёнка, — сказал своё решение Лухан. — Я оставлю этого ребёнка, и тебе лучше принять участие в его воспитании, потому что я не собираюсь делать это один. — Я даже и подумать не мог об этом, — засмеялся Сехун. — Тогда кем мы будем приходиться друг другу? — Я пока не знаю, но мы это выясним, — ответил Лухан, позволяя Сехуну поддержать его, хотя в другом случае он бы от этого отказался. Лухану могло понадобиться всё мировое время, чтобы выяснить, кто же они друг для друга, но, по крайней мере, он не будет делать это один.