Игра слов

Вудли Пойндекстер ревновал, и это чувство брало в нем верх над прочими, будоражило. Каса-дель-Корво дает достаточно пространства для глухого одиночества, с которым не так-то легко справиться при помощи повседневных дел. Гости приезжают нечасто, да и нет ничего хуже приступа кипучей ярости в тот момент, когда нужно мудро улыбаться гостям и изображать честного отца семейства. А приступа было не избежать, когда слуга объявлял: приехал Зеб Стумп, с ним сейчас говорит масса Генри, или с ним Луиза, или Кассий, или с ним кто угодно – какая разница, если ему не сорваться к выходу в тот же момент и не встряхнуть как следует этот пыльный мешок с костями? Вудли не раз пытался отыграть назад, всеми силами скрывал, лежало у него на сердце. Но приходил Зеб, приносил убитых куропаток или дикого индюка, прошитого дробью, и Вудли начинало казаться, что это его подстрелили: только смертельное ранение могло бы оправдать ту решительную, горячечную прямоту, которую он себе позволял в личном разговоре. Каждый раз получалось так, что это он, Вудли Пойндекстер, настаивал и подталкивал Зеба к непозволительной ни для одного, ни для второго близости, а Зеб – что Зеб? Он ухмылялся, отводил взгляд и всем своим потрепанным видом выражал как будто бы удивление: как, мол, простому охотнику, да еще такое предложение, мистер Пойндекстер, даже не знаю, что тут ответить. А взгляд, Вудли точно знал, у него довольный, едва ли не самодовольный. И Вудли на это не мог не ответить: да я знаю, старый развратник, до каких развлечений ты охотник. А Зеб снова смеялся: дескать, мое дело – идти по следу, сидеть в засаде и метко стрелять, а Вудли резко возражал: в молоденьких офицеров ты глазками стреляешь, за ними следишь, а уж как, что и кому засаживаешь… На этом диалог всегда приходилось обрывать, потому что Зеб начинал унимать приступ ревности, доказывать свою преданность, в которую Вудли никогда не верил. Свободный охотник прерий, что с него взять? Сегодня здесь, в прохладе кладовой Каса-дель-Корво, где пахнет землей, луком и травами, а завтра – где-нибудь на берегах Аламо, или в форте, или прямиком в преисподней, с него станется, старый черт-искуситель. Вудли Пойндекстер ревновал и каждый раз требовал: возвращайся. А Зеб добродушно посмеивался: умрешь без меня с голоду? И Вудли кивал: еще как умру, но от какого именно голода – не уточнял, оставляя это до новой встречи.