ТРЕК!!! http://vk.com/yamochki_na_tvoih_shekah?w=wall-75444168_19
Сразу на повтор.
"Ты правда насколько эгоистичен, что сумел поступить так со мной? Я действительно заслуживаю такого обращения, Гуки? Ты правда считаешь, что поступил правильно? Знаю, как сложно было тебе, потому что сейчас мне так же тяжело. Какого хрена ты сломался? Ты думаешь, мне легко? Ты хочешь сказать, что любил меня? Любил бы - не поступил бы так!
Прошу тебя, вспомни. Вспомни, что было с нами. Вспомни нашу первую встречу. Услышь меня.
- Простите, вы последний?- спросил ты, пустым глубоким взглядом осматриваясь в приёмной.
Я тогда ещё не сразу ответил тебе, подумал, мол какого хрена ты начал со мной разговаривать. Помню, я посмотрел на тебя с большим пренебрежением, а ты засмеялся мне в лицо. Я правда растерялся. Тогда, не дожидаясь ответа, ты просто сел на кресло напротив. Я пристально изучал тебя в тот момент. Ты положил руки на колени и стал смотреть в окно. Что-то высматривал там. Словно ребёнок, которому купят игрушку, а не преданный жизнью человек на приёме у психиатра. Ты долго смотрел в окно, а потом прикусил нижнюю губу. Знаешь, в тот момент я подумал: "жаль, что ты не гей". А ты резко перевёл взгляд на меня и перестал улыбаться. Секунда, две, три... Я не выдержал сильной похоти в твоём взгляде. Так вот ты какой, больной ублюдок.
Помню свои ощущения в тот момент - будто ударили по голове кирпичом. Я перекинул ногу на ногу, чтоб ты не видел реакции моего тела на твой взгляд. Начал водить пальцами по боковому шву джинс. Жутко нервировала атмосфера между нами, накалённый до предела воздух, и моё отношение к какому-то психу. Чертовски привлекательному, психу.
- Чего тебе?- я не хотел, чтобы мой голос срывался.
- Я бы ввёл в твой анус свой указательный палец, а ты бы начал постанывать. Как сучка. А потом бы заставил тебя облизать вот этот мой палец,- ты показал большой палец левой руки.- Ты бы стоял на четвереньках, а я бы потрахивал тебя в зад своим прекрасными пальцами. Потом бы я сделал тебе минет,- каждое слово ты чеканил и произносил одержимо, чуть ли не шёпотом.
Я серьёзно напрягся. Не понимал, где нахожусь сейчас. Мой член набух, а мозг пытался противоречить этому бреду. Помню как твой взгляд снова поменялся на совершенно невинный и немного потерянный. Ты засмеялся на всю приёмную.
- Успокойся, парень, - произнёс ты. - Я просто прикалываюсь. Будь проще, не заморачивайся.
Как же я пожалел тогда, что это была всего лишь шутка. Больной ублюдок.
Я просто закрыл глаза и попробовал успокоиться: представил себя, идущего босиком по песку, как советовал врач. Ветер, песок, тепло и нежные звуки волн...
Кто-то потрогал меня по плечу. Медсестра сказала, что врач ожидает. В приёмной больше никого не было. Странно, почему ты не дождался тогда своей очереди.
А после приема по пути домой я зашел в супермаркет, и, когда доставал деньги из кармана, то нашел записку с номером и словами: "Ты такой же больной ублюдок, как и я. Поговорим?"
Помнишь, как на следующий вечер я позвонил тебе? Ты поднял трубку:
- Алло! Говорите.
А я просто молчал. Господи, я так распереживался, что дышал слишком громко.
- Когда будешь готов говорить, поговорим. Хочешь, мы просто помолчим? Ты можешь дышать в трубку.
Я закивал головой, и, хотя ты никак не мог видеть этого, ты засмеялся.
- Ты такой смешной, когда нервничаешь. Как тогда,- твой тон с невинного превратился в сексуальный, но лишь на миг.
- Давай я угадаю твоё имя. Хотя нет, ты сам скажешь мне его, когда захочешь. Давно у тебя не было никого?- моё дыхание явно стало громче и напряжённее. - Секса не было давно, по тебе видно. Я имею в виду кого-то близкого? Душами, а не только телами? Кого-то, кто ласкал бы твою душу своей? Кто смотрел на тебя не просто с похотью, а уважением? Кто готов был бы бросить самое важное дело, просто когда тебе слишком херово для жизни? Кто мог бы объятиями не просто показать своё хотение близости, а сердечный поцелуй? Кто одним поцелуем мог бы выразить нежность и поддержку, а не только похоть? Кто с болью в глазах обрабатывал бы твои разбитые костяшки пальцев, потому что ты просто снова не сумел быть сильным? С кем бы вы вдвоём были безумно слабы, но сильны как никогда? Кто рассказал бы тебе о ночном небе, глядя в форточку твоей однокомнатной? Кто сдержал бы приступ парой фраз или прикосновений? Кто просыпался бы с тобой в одной постели не потому, что вы просто хорошо занимались сексом, а потому что хочется вдыхать аромат потной кожи другого? Кто понимал лишь один твой взгляд? С кем бы вы были одни на всём целом свете и одиночество перестало вообще существовать? Который любил бы...
Резко оборвавшиеся слова нависли пустотой над моим разумом.
Я сидел на кухонном полу, не двигаясь, на протяжении всех трёх часов, пока мы молчали в трубку. Даже не прислонил телефон к другому уху. Даже не курил. Мы молчали. Как два маленьких котёнка, оказавшихся выброшенными посреди шумного проспекта в промокшей коробке, молчали, душами прижимаясь друг ко другу. Будто в этом молчании заключалась та истина, которую мудрецы ищут веками. И здесь не могло быть ошибки - мы встретились, чтоб спастись. И не ошибиться снова. Не ошибиться никогда.
Как, помня всё это, ты можешь сейчас так поступить со мной? Ты же обещал, что вместе мы можем ошибиться. Что я сделал не так? Где прокололся? Неужто ты до сих пор винишь меня в том, что случилось на нашу годовщину?
За неделю ты был вынужден уехать в свой родной городок. У тебя умер отец. Когда ты уезжал, я видел, что ты разбит. Я понимал, что тебе тяжело даже не смотря на то, что вы не были с отцом близки. Также я понимал, что будет плохо мне без тебя.
- Может быть ты лучше останешься? - с томящей надеждой спросил я.
- Ты сейчас слишком эгоистичен, - ты посмотрел на меня как на кретина.
- Ненавижу, когда ты так смотришь на меня. Я что , говном обмазан? На мне проказа? Я отвратителен тебе?
Почему я закипаю всегда, когда не нужно?
- Чимми. Даже если ты будешь лежать в помоях, я всё равно буду любить тебя. Просто помни о том, что...
- Почему я вынужден отпускать тебя к уже несуществующему "отцу", который всё время гнобил тебя и превратил в морального урода? Ведь это же он сломал твою жизнь!- в тот момент кровь закипала во мне от возмущения и страха и неуверенности в том, что ты вернёшься ко мне. Ненавижу себя.
- Перестань.
- Перестань ты! - я стукнул кулаком по стене, а ты вздрогнул, как испуганный мальчишка.
- Я не твоя собственность, хён. У меня есть чувства, которые ты должен уважать.
Как же холодно и отчётливо ты произнёс эти слова. От их холодности меня бросило в жар. Я просто развернулся и ушёл на кухню, громко хлопнув дверью.
Я слышал, как ты пнул ногой свой чемодан. Через минуту дверь хлопнула. Мы так и не попрощались нормально.
Ты понимаешь, что произошло? Параноик оставил параноика. Котёнок перебежал в другой угол грязной коробки. Души отвернулись, продолжая держаться за руки. Молчание превратилось в испепеляющую сознание тишину. Я думаю, ты тоже плакал.
Я думаю. И я ошибаюсь. Я накручиваю себя, мол ты найдёшь там утешителя в лице друга детства. Я виню себя, что испортил твоё и без того нелёгкое состояние. Я бешусь на себя. Почему я такой урод? Ошибаюсь каждый раз. Ты говорил, что те, кто любит, никогда не ошибаются. Тогда что же это? "Ошибок не бывает, хён". Сразу вспоминаются твои блестящие глаза и прекрасная улыбка...
Тебя не было уже 6 дней. Тогда я подумал, что ты обиделся и оставил меня. Так скверно на душе стало тогда. Я был не просто подавлен, я был раздавлен, размазан, разможжён, избит, покалечен, уничтожен... Я вспомнил все самые противные моменты, когда мы вздорили с тобой. Я плакал. От беспомощности. От собственной низости. Посмотрел бы кто со стороны, сказали бы: "Этот парень жалок. Что вообще он делает на этой планете? Таким неудачникам, как он, здесь нет места".
Я помню, тогда было около 10 вечера. Я открыл форточку. Холодный воздух быстро заполнил небольшую комнату, перемешавшись с сигаретным дымом. Я сел на краю постели, достав из тумбочки то, что поклялся никогда больше не использовать. Положил свёрнутую ткань на колени. Развернул. Облизал покусанные и почти обескровленные губы. Закрыл глаза. Выдохнул. Взял лезвие.
Я плакал. Боль никчемности существования переполняла меня, била в виски, душила вместе со слезами. Главное порезать точно вену. Слёзы мешали мне правильно приложить лезвие , но всё же я сделал первый порез.
Боль оказалась сильней, чем я помнил, но я не стал останавливаться. Я только сильнее прикусил губу. Снова провёл по запястью. В голове возникли твои слова: "Даже если ты ошибёшься, я всё рано буду любить тебя". Хорошо. Я приложил лезвие, для того чтобы снова проскользить им по своему запястью...
Холодными дрожащими пальцами ты аккуратно сжал мою руку и выкинул из нее лезвие.
- Ты что, сумасшедший? Как ты можешь такое творить?- ты кричал на меня. - Разве мы встретились для того, чтоб умирать у друг друга на глазах? Хочешь убить и меня?
Я чувствовал, что слёзы неприятно начали стекать по подбородку. Я улыбнулся. Ты выбежал на кухню за аптечкой, при этом крича что-то типа "ты мне нужен". Я был нужен тебе. Да, я определённо улыбался.
- Прости меня, Гукки.
Ты вернулся из кухни. Ты обработал мои пока ещё неглубокие раны. Аккуратно забинтовал запястье.
- Посмотри на меня, попросил ты.
Мне было тогда безумно стыдно.
- Перестань кусать свою губу, на ней живого места не осталось. Чимин, - ты взял своими прекрасными пальцами мой подбородок. - Посмотри на меня. Всё хорошо.
Я поднял глаза. Господи, как же глуп я был! Что на меня нашло? Я почти уже было отказался от этого прекрасного человека!
- Чимин, я люблю тебя, - ты глядел серьёзно, не по-детски. Ты был взволнован и серьёзен как никогда. - Ты нужен мне.
"И я люблю тебя, Чон Чонгук".
- Прости, - я снова опустил глаза.
Помню, как тогда ты обнял меня. Безумно нежно и трепетно. Так, будто это я хрупкий макне, которого нужно оберегать. Я чуть было не сберёг его и себя. Я чуть было не убил нас. Я чуть было не ошибся...
Тогда ты говорил, что не бросишь меня ни за что. Говорил, что моя зависимость от нанесения увечий самому себе - детский лепет. Что избавиться от неё мне раз плюнуть. Нужно просто быть счастливым. С тобой это вполне возможно. Только вот проблема в том, что сейчас ты перечеркнул это всё. Куда делась твоя уверенность в жизни? Жизнь - тварь, которая по скотски отбрасывает тех, кто однажды не сумел выстоять. Но ты всегда плевал на неё такую, во всём искал позитив. Только вот свой штамп на тебе она оставила. Твой взгляд. Даже в минуты счастья и наслаждения какая-то глубинная печаль не покидала тебя. Я мог чувствовать тебя насквозь. А теперь ты лишил нас возможности быть сильными
слабыми вместе.
Вспомни сейчас, ради нас. Помнишь, как мы упивались, лаская друг друга? Ты любил, когда я шептал тебе на ухо. Ты знал, что люблю я. Помнишь ту августовскую ночь?
Форточка как всегда была открыта. Ветер колыхал занавеску. В комнате было душно и пахло твоим гелем для душа. Ну, или мне так казалось. Кажется, это была пятница. Каждый вечер пятницы мы смотрели старые фильмы. Это был наш летний августовский обряд. Дань сентиментализму. Ты настоял на этом. В тот вечер мы как раз досмотрели "Титаник". Ты был особенно чувствительным и ранимым к таким романтичным вещам. Ты плакал, утирая слёзы о мою футболку. Ты был ребёнком. Как в тот первый день нашего знакомства. Я обнял тебе и поцеловал в макушку. А ты поднял голову и так пристально посмотрел на меня... Твои глаза были красными от слёз , а губы были неприлично невинными и сексуальными.
- Хён, а что если бы эта ночь была последней в нашей жизни?
Я убрал высыхающую слезу с твоей щеки:
- Но ведь это не так, Гукки.
Тогда ты отпрянул от меня, серьёзно и с вожделением посмотрев. Ты сел мне на колени, приблизился вплотную к моему лицу и прошептал прямо в губы:
- Покажи мне как сильно ты любишь меня, хён. Покажи мне это так, будто завтра мы не проснёмся и у нас есть лишь эта ночь.
Я накрыл твои губы своими. Я целовал нежно, еле касаясь, раздразнивая тебя. Своими прекрасными пальцами ты провёл по моим плечам. Я продолжал томить тебя поэтому на ухо прошептал тебе: "Приготовься, Чонгук, сегодня ты будешь задыхаться от наслаждения". Ты только томно ахнул и всем телом подался вперёд, так что наши члены касались друг друга. Но я не собирался так быстро закончить всё. Я оттолкнул тебя на бок, скинул свою футболку и быстро снял и твою. Я сел сверху, ёрзая и возбуждая тебя с каждой секундой всё больше. Ты прошептал что-то типа "хён, пожалуйста, быстрее". Я согнулся над тобой и начал тебя целовать. Наши языки выводили узоры на нёбах друг друга, они трахались друг с другом. Ты сжал своими ладонями мой зад, когда языком я провел дорожку по твоей шее, потом ключице. Я немного привстал, чтоб наши члены не соприкасались, а ты недовольно прокрыхтел, мол я слишком жесток. Правой рукой ты поытался прижать меня к себе всем телом, а левой провёл рукой по моему члену.
- Не играй так со мной. Сейчас я главный,- я завёл твои руки тебе над головой и прижал их к кровати.
Я снова навис над тобой и прикусил твою нижнюю губу. Ммм... Какими сладкими были твои губы в ту ночь. Затем я велел тебе держать руки над головой и начал спускаться вниз, оставляя засосы на ключицах, кубиках пресса. Я пощекотал твой пупок своим языком. Тогда я велел тебе снять с себя штаны. Ты послушно снял их, тяжело дыша, прилёг и облокотился на локти, как я указал тебе. Тогда я стянул с тебя боксёрки. Ты дышал громко, от нетерпения и предвкушаемого удовольствия. Я взял твой член в свою руку и, наклонившись, нежно поцеловал его головку. Я посмотрел на тебя - ты закрыл глаза и облизнул губу. Тогда я взял его полностью в свой рот и сначала немного посасывал, как леденец, потом облизывал его от основания к головке, щекотал его головку своим языком, но когда ты просто взвыл, что хочешь большего, то я заглотнул его полностью и стал двигаться вверх вниз. Я старался смотреть на тебя, видел как ты скомкиваешь от удовольствия простынь, как запрокидываешь голову назад, как из приоткрытых губ звучит не только тяжёлое дыхание, но и стоны. Одной рукой я поглаживал твоё бедро, мне нравилось удовлетворять тебя. Когда ты был на пределе, резко посмотрел на меня. Ты кончил в меня с моим именем на губах, а я проглотил всю сперму, которая брызнула мне в горло. Ты кончил глядя мне в глаза. Я облизнул губы. Ты упал на спину, тяжело дыша.
-Хён, Позволь... позволь мне отблаго..дарить тебя, - ты не мог привести дыхание в норму.
Помню, как ты подсел ко мне, обнажённый и такой прекрасный. Ты расстегнул ремень моих джинс, я привстал на коленях, и ты приспустил мои трусы. Ты посмотрел прямо мне в глаза. В них я увидел вселенную. И себя. Ты опустился вниз к моему члену, открыл рот и шумно выдохнул. Затем снова поднялся вверх.
- Ляг, пожалуйста, - прошептал ты мне прямо в губы. Я послушался.
Ты стянул с меня джинсы с трусами. Лёг на меня сверху. От прикосновения наших обнажённых тел меня охватила почти что дрожь. Больной ублюдок. Мой любимый.
Ты склонился к моему уху и облизнул мочку. Сначала ты начал посасывать её, а потом прикусил. Языком ты прошёлся за ухом, а потом вывел своё имя на моей шее. Ты провёл пальцем по моим ключицам, поднялся к губам. Я поглаживал твою спину и плечи. Ты положил свой палец мне в рот, я начал его посасывать. Ты томно улыбнулся и выдохнул.
Аккуратно ты сдвинулся вниз. Ты привстал, согнул в коленях и раздвинул мои ноги. Ты горел от возбуждения, но твои пальцы как всегда были такими холодными... Ты провёл рукой внизу моего живота, спустился к бёдрам, а потом начал поглаживать их. Ты опустился к моему набухшему члену и провёл языком вдоль. Мурашки пробежались по всему телу. Потом ты сильно вдохнул и заглотил его по самое основание. Ты двигался вверх-вниз, трахая свой рот моим членом. Как же было приятно! Ты постанывал как проститутка в дешёвом мотеле, но делал это с такой любовью и заботой... Я запустил руки в твои каштановые волосы, и поддерживал ритм. Я был уже готов кончить, но ты резко прекратил двигаться. Рукой ты убрал мои с твоей головы и выпустил член изо рта. Я застонал от недовольства, а ты просто улыбнулся и перевернул меня на бок. Ты сразу же прилёг сзади, холодными пальцами начиная разрабатывать мой анус. Я не понимал ровным счётом ничего, что происходит. Я не разобрал твоих слов, я только чувствовал твоё горячие дыхание на моей шее. Рукой ты коснулся головки моего члена и собрал немного смазки, которая успела выделиться, и снова ввёл свои холодные прекрасные пальцы в меня. Ты прикусил кожу на шее, я застонал от нетерпения. Ты попросил меня дотянуться до тумбочки и взять оттуда крем. Дрожащими руками я достал его и отдал тебе. Ты выдавил немного, размазал и наконец-то вставил в меня свой член. Ты обнял меня, держась за моё плечо, и медленно вплотную вошёл. Я прикусил губу. Ты начал двигаться медленно и мучительно, я ощущал каждый миллиметр твоего члена. Я чувствовал, как каждый раз входя до самого конца, ты задевал простату. Моё громкое дыхание перемешивалось с твоими постанываниями. Ты начал двигаться быстрее, медленно выходя и резко входя. Толчок, толчок, толчок... Я был на пределе. Своим тазом я двигался навстречу твоему. Это было слишком приятно для меня. Я перестал сдерживаться и вздохи превратились в постанывания, постанывания в стоны, стоны в крики. Из романтичного ты превратился в страстного, но нежность никуда не ушла. Ты трахал меня сильно, с вожделением, входил в меня как никто и никогда. Я готов был прямо там умереть вместе с тобой! Пусть бы меня разнесло на кусочки - вот насколько прекрасно мне было в тот момент! И вот ты перестал обнимать меня, левой рукой ты взял моей член, чтобы убить меня своим прекрасными прикосновениями, а правой обхватил мою шею. Ты придушивал меня, хотя мне и без этого не хватало воздуха. Толчок, движение руки, толчок, движение руки, наши стоны, нехватка воздуха. Ты двинулся вперёд сильно, всем тазом, сильнее сдавил моё горло, сжал мой член и...
Мы кончили. Я громко простонал, ты сильно сглотнул. Твоя хватка ослабла и я снова смог дышать. Я перевалился на живот, а ты на спину. С минуту мы лежали и шумно дышали, сглатывая слюну, которой не было. Я повернул голову к тебе, а ты посмотрел на меня и сказал:
- Сегодня ты задыхался от удовольствия, Чимин.
Никто никогда не трахал меня так, как ты. Никто никогда так не прикасался своими вечнохолодными пальцами к моей горящей коже. Никто никогда не кончал, глядя мне в глаза. Никто никогда так не вдыхал запах моих рыжих волос. Никто никогда не смотрел на меня так в минуты наибольшего удовольствия. Никто никогда так меня не любил. Никто никогда не мог сделать меня счастливым. Но после встречи с тобой я стал таким.
Знаешь, Гукки, я не понимаю, почему ты поступил так сейчас. Ты меня оставил. Но ты мне нужен. Да, мы с тобой могли быть слабыми по одному. Но ведь вместе мы сильные, правда же? Ты сам так говорил.
Да, мы с тобой психи. Я болен аутоагрессией, а ты - кодеиновой зависимостью. Мы психи. Больные ублюдки. Мы ошибались и жизнь нас наказала. Но мы захотели стать свободными, нормальными, здоровыми... Мы пришли за помощью к врачу, а нашли лечение друг в друге. Да, были периоды, когда нам было безумно тяжело, ведь никакая зависимость не проходит бесследно. Мне было плохо весной, тебе осенью. Прошлые проблемы, которые давно не существовали, всплывали с новой силой. Мы психи, поэтому мы оправданно можем слетать с катушек из-за обострений. Но ведь мы же были с тобой вместе. Мы могли быть сильными вместе. Вместе мы не могли ошибаться, ты внушил мне это. Я верил тебе. Доверял своему странному, страстному, нежному макне. Мы заботились друг о друге. Мы были едины прежде всего душами. Тебе было плохо. Почему ты закрылся от меня?
Я мог бы помочь тебе. Вместе мы бы выкарабкались. Ты по полной загрузил себя прошлыми ошибками. Но ты не должен винить себя каждый день из-за ошибок, которые ты сделал в прошлом. Потому что то. что прошло, не имеет значения. Потому что сейчас есть только мы с тобой и мир вокруг нас. Он для нас, а мы друг для друга.
Были. Потому что ты сдался. Чонгук, я не понимаю, почему ты сдался?! Неужели я так и не смог доказать тебе, что люблю тебя? Неужели я оказался настолько слабым. что ты не смог довериться мне? Ты говорил, что мы с тобой не можем ошибаться, поэтому всегда будем счастливыми. В чём мы ошиблись? Когда я сделал что-то не так, что ты закрылся от меня? Я дорожил тобой, как никем на свете. Ты - моё дыхание.
Я ненавидел жизнь и людей. Я просто хотел, чтоб все оставили меня в покое. Я ненавидел жизнь и своё тело. Ты заставил меня думать. Ты заставил меня наслаждаться моментом. Ты заставил меня перестать быть скептиком и циником. Ты научил меня любить себя. Ты поселил во мне любовь. Ты взрастил во мне чувствительность. Ты показал мне мир взаимного уважения и безграничной любви. Ты показал мне мир, в котором любовь существует. Ты показал мне, что мы были созданы друг для друга. Чонгук, я люблю тебя. Я не понимаю, почему ты оставил меня, почему не опёрся на моё плечо, когда оно было свободно для тебя каждую секунду? Просто вспомни нас. Вспомни как мы жили друг другом. Вспомни, как я смотрел на тебя. Я уважал тебя. Но если ты не вернёшься сейчас, то я перестану уважать тебя. Если ты окончательно сдашься, значит всё, что мы пережили вместе, было ошибкой. Но ведь ошибок не бывает, так? Не погуби нас. Не погуби меня... Выстой.
***
Слёзы стекали по лицу Чимина и падали прямо на бумагу, исписанную нервной рукой. Он поставил точку и отбросил ручку на кровать. Он больше не мог писать из-за потока слёз, хлынувшего из его уставших глаз. Он рыдал, обхватив лицо руками. Он хотел рвать на себе волосы, кричать, но сил на это не было. Ему было так больно от осознания того, что Чонгук почти оставил его одного, что никакая физическая боль не смогла бы перекрыть душевную. Да и не хотел больше себя резать. С Чонгуком он вылечился, макне сотворил с ним чудом. Чимин стал более сильным, но ослабел. Потому что Чон Чонгук был его смыслом, его силой, его неошибкой. Поэтому сейчас Чимин не разрежет себе запястье вдоль, чтоб успокоиться. Но если Чонгук сдастся окончательно, то Чимин перестанет дышать. Разве может такая любовь быть ошибкой?
***
Запыханный, бледный парень с растрёпанными рыжими волосами влетает в холл больницы, не обращая внимания на возмущённые крики медсестёр, мол нормы приличия надо знать. Он бежит сломя голову, расталкивая посетителей и обминая пациентов, на 3 этаж. Он сворачивает в коридорах не мешкая, следуя уже выученному за две недели маршруту. Эти две недели он мучил себя вопросами где он мог ошибиться и почему не сумел уберечь. Эти две недели он надеялся, что чувства Чогука к нему достаточно сильны для того, чтоб продолжить их историю счастливым концом
началом.
С конвертом в руках, в котором лежит то самое вчерашнее письмо, заплаканное солёными слезами.
Чимин распахивает дверь палаты.
Тишина. Белые стены. Открытая форточка.
Надежда. Сомнения. Слеза на щеке рыжеволосого.
Колыхающаяся от ветра занавеска. Аккуратные шаги. Звук кардиомонитора.
Письмо брошено на пол. Рука Чонгука в руке Чимина. Мокрая от слёз простынь.
Никто никогда не любил друг друга так, как эти двое. Ни у кого больше никогда не будет такой истории, как у них. Никто никогда не поймёт, в чём ошиблись эти двое. Чонгук теперь всегда будет рядом с Чимином. А они так и не разобрались в том, кто из них ошибся.
- Где же я ошибся?
