Не думать

Ланнистер со своим подручным, наконец, покинул зал, и Дорану очень хотелось запустить кубком ему вслед. Разумеется, он не стал этого делать: ни Ланнистер, ни уж тем более несчастная посуда не были виноваты в отвратительном поведении Элларии, да и недостоин подобный поступок главы великого дома и принца Дорна. Просто все шло наперекосяк. Эллария словно с цепи сорвалась; Ланнистер с его внезапным визитом и клятвами, которым Доран не доверял ни секунды; к тому же ноги снова болели, пусть не так сильно, как бывало раньше, но никто не даст гарантии, что через пару дней суставы не разбухнут и Дорану не захочется выть от боли. Доран почувствовал, как сильные руки легли ему на плечи, и немного успокоился. Тристан и Мирцелла ушли еще раньше, и в комнате Доран остался один, если не считать Арео, но к постоянному присутствию капитана он привык настолько, что уже не обращал на него внимания. — Хотите, я со всем разберусь, принц? — спросил Арео, медленно разминая напряженные плечи Дорана. Если бы все было так просто. Если бы все проблемы решались с помощью секиры или копья. Рассуждения о копьях уводили мысли в другую сторону — туда, куда Доран не хотел возвращаться снова. — Тогда что я могу для вас сделать, принц? — правильно истолковав его молчание, поинтересовался Арео. — Заставь меня забыть обо всем этом, — честно ответил Доран. Он не имел в виду ничего конкретного, просто хотел хоть на время перестать думать о смерти Оберина, об Элларии и змейках, о Джейме Ланнистере, о Дорне — обо всем вообще. Но Арео воспринял эти слова как приказ, и, надо признаться, приказы он всегда выполнял отменно. Как он успел переместиться из-за спины Дорана и очутиться прямо перед ним, тот не заметил. При своих размерах Арео был потрясающе ловким, наверное, иначе выдающимся бойцом просто не стать. Впрочем, хорош он был не только в бою. Арео опустился на колени перед Дораном и принялся быстро развязывать его пояс, а затем и шнурки на штанах. Доран откинулся на софе и прикрыл глаза. О том, что их могли увидеть, он не волновался. Во-первых, ничего, кроме слухов, которых и так уже полно, за этим не последовало бы; во-вторых, Арео можно было доверять в вопросах уединения. Если он без стеснения лез в штаны Дорана, то о приватности точно позаботился. Арео наклонился ближе, заставляя Дорана развести колени — ровно настолько, чтобы не причинить неудобства. Он высвободил пока еще мягкий член Дорана и медленно задвигал по нему рукой, тем временем языком он заскользил у основания члена, иногда спускаясь к яичкам и посасывая то одно, то другое. Доран только тяжело дышал. Он никогда не удивлялся умениям Арео, но вот откуда тот знал, как именно любит Доран, оставалось загадкой. Впрочем, капитан отлично справлялся со своей задачей — думать не хотелось. Арео провел пальцами по его животу, затем снова спустился вниз, слегка сжал яички, заставив Дорана всхлипнуть, и, наконец, взял в рот. Сдерживаться Доран даже не пытался, он стонал, когда Арео плотно обхватывал его член губами и скользил, пусть неглубоко, но быстро, совсем не помогая себе руками, что особенно заводило Дорана. Сам он оставался неподвижным — ноги отзывались болью на неосторожные движения; да и было в этом особое удовольствие — отдавать всю инициативу. Почувствовав, что Доран близок к развязке, Арео стал двигаться медленней, — как всегда делал, когда принц был на грани, — заглатывая его член почти до основания и снова выпуская изо рта полностью. И это было еще одна особенность, которая просто сводила Дорана с ума. Понадобилось всего несколько таких движений, чтобы Доран излился Арео в горло, и тот, не задумываясь, проглотил. — Я справился? — поинтересовался Арео, завязав на Доране пояс. — Вполне, — согласился тот. — Но я не отказался бы избавиться от мыслей и на ночь. — Как прикажет мой принц, — бесстрастно ответил Арео, помогая Дорану пересесть в кресло.