Почему бы и нет

Линдси выглядела настороженной: — Ну не знаю, Брайан… Он выпустил дым из легких. — У меня должна быть возможность говорить, что я попробовал все. Она забрала косяк. — Это отстой. Он сел и надулся: — Мой член — не отстой. — Ну, на вкус и цвет... Брайан снова лег: — И чем же он отличается от большого, прекрасного, искусно созданного вибратора? Она задумалась. — К нему прилагается парень. Он вздохнул: — И правда. И вырвал у нее косяк. — А ты подумай об этом, как о новом блюде. Линдси сморщила свой белый англосаксонский протестантский носик: — Почему бы тебе просто не сказать всем, что мы это сделали? Брайан взглянул на нее сквозь облако дыма: — Я никогда не лгу. Линдси закатила глаза. — Расскажи это профессору О`Рурку, которому ты заливал, что не успел в срок сдать работу, потому что твоя мама сломала ногу, вместо того чтобы рассказать, как ты накануне вечером не мог вытащить свой член из задницы какого-то парня, — она снова взялась за косяк и глубоко затянулась. — Кстати, еще одна причина, почему твой член — отстой. — Я пользовался презервативом, — резонно заметил Брайан. — И в этот раз тоже надену. Она без энтузиазма шлепнула его по руке: — Ты даже не хочешь этого. — Как и ты. И поэтому мы должны сделать это. Брайан говорил очень, очень искренне, что всегда вызывало в Линдси сильные-сильные подозрения. — Какая связь? Он рывком поднял себя с пола, пересек комнату, подойдя к ее крошечному холодильнику, и уставился на полупустые полки. — У тебя, блядь, вообще никакой еды нет? Линдси встала, подошла к комоду, и, достав маленькую коробочку, открыла ее, протягивая Брайану. Его глаза загорелись. — Еще одна причина, почему это должна быть ты. Линдси озадаченно посмотрела на коробочку. — Потому что я храню шоколадных мишек в ящике с нижним бельем? Брайан пробормотал что-то утвердительное полным шоколада ртом. Линдси уселась на кровать, рассматривая лицо Брайана. Потом перевела взгляд на его длинные, сухопарые руки и длинные, стройные ноги. — Не знаю… — и, засомневавшись, умолкла. — Видишь. — Убедительность вернулась к нему. — До тех пор, пока ты не хочешь трахнуться со мной, а я не хочу трахнуть тебя, но мы оба хотим сказать, что мы хоть раз попробовали, мы идеально подходим друг другу. — Я уже пыталась, — напомнила ему Линдси. — Дважды. Однажды с тем парнем, что хотел устроить тройничок со мной и Ребеккой, и еще в старших классах. Она свернулась на кровати, засунув ноги под край подушки. — Ну, по крайней мере, один из нас будет знать, что делать. Она фыркнула. — О да, Великий Брайан Кинни признается в том, что не все знает о сексе. — Я спокойно признаю, что ничего не знаю о кисках. Оставляю это тебе. — Он нахмурился. — Если ты действительно не хочешь… Она покачала головой. — Умоляю тебя. Ты тоже не хочешь. Ты просто считаешь, что должен сделать это. Брайан согласно кивнул, и пьяная от кайфа улыбка тронула его измазанные шоколадом губы. — Тогда давай трахаться. Она уставилась на него. Она думала о его ресницах, и о том, что это охуенно несправедливо, что такие ресницы достались парню. Не то чтобы Брайану они были не нужны. Она думала о Ребекке Туччи и теплых ночах, и действительно ли это не будет отличаться от вибратора, за исключением того, что принадлежать он будет Брайану, а не обхвачен пальцами ее подружки. — Ну, — снова сказала она с сомнением. — Думаю, это будет не самая ужасная вещь из тех, что я делала. Брайан засмеялся и начал расстегивать джинсы. — Впервые мне пришлось так потрудиться, чтобы с кем-то переспать. — Полагаю, что обычно ты не пытаешься переспать с лесбиянками, — она стянула с себя рубашку. Он снял через голову футболку и пожал плечами. — Но у меня и с натуралами никогда не было проблем. Линдси захохотала и выпуталась из джинсов. Когда все было кончено, Брайан нагнулся к полу, нашел косяк и раскурил его. Он дал ей затянуться первой и забрал его обратно. Так они какое-то время и лежали, глядя на дым. Брайан взглянул на ее лицо, освещенное фонарями с улицы. — Ну и ну! Она захихикала. — Вот почему наркотики — зло. Он вскинул бровь. — «Марихуана: твой путь к гетеросексуализму». Она ударила его. — Чтобы это произошло с нами, потребуется больше, чем один косячок и быстрый трах. Брайан нахмурился. — Быстрый трах? Господи, а сколько обычно вы, дайки, этим занимаетесь? Линдси забрала у него косяк и глубоко затянулась. Когда она, наконец, выдохнула, то улыбнулась ему сквозь дымку. — Долго. Очень, очень долго. Брайан прикусил губу и молча поблагодарил тех богов, что скрываются в этих маленьких спальнях общежития, что он не лесбиянка.