Сердце куклы

      Итак, сестра Пирата куда-то пропала. Чика младшая испугалась и разозлилась на неё одновременно. «Ну, мне это вообще „нравится“… Сначала заставила совершить это грязное дело, а потом взяла и скрылась! Подруга, называется! Теперь ещё и Суд… Сама опозорилась, и меня опозорила… И, главное, где она? Где? Может… может, с ней что-то случилось… Может, она в беде…» — по этим мыслям было видно, как Чика переживает за подругу. И это несмотря на то, что она ей сделала! Фокси совершила покушение на убийство, чуть не убила Мари руками Чики, не выполнила свою часть договора (а она должна была «звать на помощь») и, в итоге, скрылась! Ты, дорогой читатель, спросишь, а как Чика вообще смогла беспокоиться о такой деспотичной и, казалось бы, невоспитанной особе? Я отвечу: жалость. Именно она. У Чики было доброе сердце, но дружба с Фокси тщательно скрывала это. И, теперь, когда Фокси не было, Чика могла стать… Прежней. Да, раньше Чика была другая. Раньше она всё время бегала за старшей сестрой, стараясь чему-то научиться, что-то понять. Помогала малышам, избавляла их от лишних переделок. Гуляла с Фокси старшим, когда было свободное время… Но вот подруг у неё никогда не было, и однажды Фокси, уже прославленная своим гадким характером, подошла к невинной тогда ещё девочке (ей было около десяти, а Фокси было двенадцать) и сказала:       — Привет, Чика!       — О, п-привет, Фокси… — Чика побаивалась сестру Пирата.       — Слушай, помоги мне, пожалуйста.       — Эм-м-м… Д-да, конечно, ч-чем я могу помочь?       — Завтра Первое апреля, знаешь? — явно издалека начала Фокси.       — Ну, д-да, знаю…       Фокси очень нравилось, что Чика её боится. Она это чувствовала. Она это видела.       — Так вот, Чика, ты же знаешь, что в этот замечательный праздник принято разыгрывать людей, так?       — Ну, д-да, знаю… — девочка почуяла опасность и даже начала повторяться.       — Так вот, у меня идея. Разыграем моего старшего брата. Ты подложишь ему на стул, который стоит в нашей спальне, гвоздь, остриём вверх. Я же любезно заведу его в комнату и предложу выпить чая, садя прямо на этот стул! Вот умора-то будет! — и девушка захохотала.       — Но Фокси твой родной брат и мой… друг… — заволновалась Чика.       — Ну, и что? И, да, я знаю, что ты любишь его. Но как? Он на три года тебя старше!       — Возраст значения не имеет… — засмущалась Чика.       — Ага, то есть ты хочешь сказать, что полюбила бы сорокалетнего мужика, да? — Фокси неудержимо захохотала, опять.       — Я… я…       — Что? Ха-ха-ха! Ты такая глупая!       Девочка не выдержала. На её глазах уже проступали блестящие капельки слёз, стекающие ручейками по разгорячённым от досады и смущения щекам. Никто ещё так не унижал Чику младшую. Никто. Фокси был ей гораздо больше, чем друг. Она действительно любила его доброй любовью, которая отличалась сильнейшей взаимностью. Юноша и защищал её, и помогал ей, а когда девочке становилось грустно, то брал её на руки и качал, подбрасывая в воздухе и ловя сильными руками… Вся грусть вмиг забывалась!.. Так что сейчас… Сейчас Чике было так обидно, так горько… Она отвернулась от Фокси, а последняя недоуменно посмотрела на это и резко развернула беднягу за плечо, больно впиваясь в нежную кожу своими необыкновенно острыми от природы когтями:       — Эй, ты чего? Ты реветь вздумала?! — рассердилась она. — А ну-ка быстро перестала! Слышишь?! Перестань, сказала!       Фокси буквально орала на неё, отчего комок слёз в горле только увеличивался, и девочка уже рыдала. Рыдала от унижения и боли. Причём и моральной, и физической. Оказывается, Фокси продавила ей кожу до крови, и ранки больно щипало.       — Ты что, не слышишь меня? Хватит! — но Чика не переставала заливаться слезами и заплакала только сильнее. Вдруг в ней проснулось чувство гордости, и она сквозь слёзы погрозила обидчице маленьким кулачком:       — Это тебе хватит! Я не позволю тебе сделать больно тому, кто мне дорог!       — Что ты сказала?! — и в глазах сестры Пирата появилось яркое жёлтое свечение — тот самый взгляд, чуть не ослепивший беззащитную девочку. Чика остолбенела, ноги её подкосились, глаза смотрели на Фокси удивлённо и с ужасом.       — Вот так-то. Теперь ты сделаешь то, что я велю?       — Д-да…       — Хорошая девочка. До завтра… И запомни, если ты расскажешь моему брату о нашем плане, то я из тебя рулет сделаю, поняла?       — П-п-поняла…       — Молодец. Ты — то, что мне и нужно, — и Фокси ушла.       Чика села на стул. Ноги тряслись, из плеча текла кровь, голова кружилась, из глаз текли слёзы… Фокси не убила Чику, нет… Она научилась управлять взглядом. Теперь он мог не только убить, но и загипнотизировать, заставить повиноваться, наслать порчу и многое другое… Но хороших вещей он делать не мог…       Тут, как видишь, очень вовремя, однако случайно, в спальню зашёл Фокси и увидел ту картину, о которой сообщила я только что:       — Чика? Ты? Господи, с тобой всё нормально? — юноша подбежал к ней. — Почему из плеча кровь идёт? Почему вся трясёшься?       Девочка хотела было сказать: «Это всё… Фокси… Твоя сестра…», но, вспомнив грозный наказ, лишь тихо проговорила:       — Я упала… И ударилась плечом…       Однако Пират всё же видел, что это не простые ссадины на плече девочки. Это следы когтей. Она не упала, её кто-то поцарапал.       — Мне кажется, что ты врёшь. Скажи правду, — серьёзным голосом сказал юноша.       — Я… Я… Я говорю правду, честно…       — По голосу Пират всё же слышал, что девочка врёт, при чём врёт не по своей воле. Он сам решил выяснить, в чём дело, и не мучить больше её вопросами. Вместо этого Фокси взял её на руки и, поглаживая по голове, сказал:       — Не бойся. Всё будет хорошо. Пошли за пластырем.       Пират наклеил девочке пластырь на плечо (он украдкой взял его) и успокоил. Чика спала. Но сон её был тревожен…       На следующее утро план Фокси младшей сработал. Её брат сел на гвоздь, и ему было очень больно. Тень Фредди украдкой взял перекись и бинт и помог другу. Пират злился на сестру, но он не знал главного… Она заставила Чику принимать в этом участие. Но самое страшное не в этом… Чике понравилось. Ей понравилось то, как они с Фокси «разыграли» её брата. Доброта начала затуманиваться. Затуманиваться злобой, недоброй хитростью и коварством. Это взгляд Фокси постарался, я тебе скажу. И год за годом сама девушка превращала Чику младшую в то, чем она была до совсем недавнего времени…       Вот так вот! Я поведала тебе, дорогой читатель, историю Чики младшей. Это очень важно, так как без этого ты бы никогда не узнал, как Чика стала такой… Ну, а теперь к основной теме.       Ребята поочерёдно проверяли, как идут дела у Марионетки. Но во время визита Кексика Карла она сказала мальчику кое-что интересное:       — Малыш, я помню, она говорила: «Прости…»       — Кто — она?       — Чика… Чика младшая…       — Так она сожалела?       — Наверно… Ещё мне показалось, что она плакала… А Фокси… А она… Она уплывала…       — Куда? Скажи, куда?       — Я не помню… Не помню, — и Мари жалобно застонала.       — Ладно, ладно, всё хорошо. Мне пора идти. Сейчас придёт моя сестра.       — Хорошо. Пока, Карл!       — Пока, Мари!       Карл не стал рассказывать то, что поведала ему Марионетка. Он знал, где он это скажет, и когда он это скажет…       А между тем мы совсем забыли про очень важную фигуру происходящего. Фокси для Веселья. Её брат искал её, но нигде не мог найти. Пират оббегал все окрестности пиццерии и вдруг вспомнил очевидную вещь:       — У меня же есть телефон! Фокси наверняка свой взяла с собой. Она без него не выходит. Сейчас позвоню…       — Не получится, друг мой, — сказал вдруг подошедший Кролик Бонни.       — Почему?       — Она же тебя не боится. Твои слова для неё будут иметь столько же смысла, как, если бы ты прокричал их в воздух.       — Хм-м-м-м… — Фокси задумался. А, нет, я знаю, Бонни! Да, ты прав в чём-то, но ты всё-таки кое-чего не знаешь…       — Чего?       — Она боится меня в одном случае: если я пьяный.       — Но ты же не пьяный! — недоумевал друг Пирата.       — Мысли шире! Она ведь не будет меня видеть, она будет только слышать то, что я говорю. Если я притворюсь пьяным, то она, как миленькая, прибежит сюда по моему приказу.       — Ты гений, Пират! — восхитился Бонни.       — Ага, — и Фокси набрал номер сестры, не забыв прокашляться. Вскоре трубку взяли. Начался очень оригинальный диалог:       — Алло? Это вообще кто? Конь в пальто? — спросил Фокси, стараясь нести как можно более отборный пьяный бред. Он даже хрюкнул для большей убедительности. Бонни в стороне тихо покатывался со смеху.       — Ал-ло? Фокси? Это ты?       — А ты до сих то пор не поняла? Так, короче, слушай, сестричка, ну-ка быстро топай своими ножками в сторону пиццерии, где бы ты там не прохлаждалась! Поняла? Ик! А то я тебе… Ик! А то я тебе такую взбучку задам… Всю жизнь… Ик! Помнить будешь! Я понятно объясняю, или повторить? И, запомни, если… Ик! Если не придёшь, я тебя везде найду! Ик! — Пират икал так реалистично и старался говорить как можно более заплетающимся языком. На сестру это сильно подействовало.       — Х-хорошо… Иду, иду, братик… — голос по ту сторону трубки робел с каждым словом.       — Вот так-то! До скорого! Ик! — и Пират положил трубку, посмотрев на друга Кролика, который уже давно катался со смеху.       — Ты… так смешно… Ой, не могу… Сейчас живот от смеха лопнет! — глядя на него, Фокси сам разразился безудержным смехом. На их зов пришла Весенняя:       — Мальчики, вы чего… смеётесь? — недоуменно спросила она.       — Мы… Мы Фокси младшую нашли… — успокоившись немного, сказал Пират. — Скоро она будет тут!       — Где вы её отыскали? И как?       — Методом «пьяный братец», как же ещё! — Бонни еле стоял на ногах от смеха.       — Это как это?       — Да я позвонил ей, притворившись пьяным, она испугалась и сказала, что уже идёт!       — Умно! Значит, мы можем начинать Суд сегодня?       — Думаю, да, — ответил Кролик.       — Тогда хорошо, говорю брату, — и Бонни ушла. Юноши тоже пошли по делам…       А тем временем Фокси бежала со всех ног к пиццерии. Она очень боялась брата. Вот через четверть часа она уже была у ворот здания… Робко открыв дверь, она вошла внутрь. Незаметно проскользнув в спальню, она думала, что там никого не будет, но там сидели и целовались Игрушечная Чика и Пират. Чика увидела «подругу» и оторвалась:       — Фокси, смотри, кто пришёл!       Пират обернулся:       — Ну, ничего себе! Какие люди! И без охраны!       — П-привет, братик…       — Пошли к Золотому Фредди. А ты, милая, — Фокси обернулся к своей девушке, — оповести всех о том, чтобы шли в гостиную. Будем начинать Суд.       — Хорошо, — Игрушечная поцеловала парня и вышла из комнаты. На сестру Фокси она даже не взглянула…       Через двадцать минут начали Суд. Сегодня был короткий день, и пиццерия закрылась.       — Итак, сегодня мы судим Фокси для Веселья и Игрушечную Чику за попытку убийства Марионетки. Наш товарищ Тень Бонни уже показывал записи, где они разговаривали о совершении инцидента. Прошу предъявить ваши аргументы в доказательство виновности или невиновности любой из сторон, — так начался Суд со слов Золотого Фредди.       — У меня есть доказательства, — час Кексика Карла настал. — Мари сказала мне, что Чика повторяла: «Прости…» и плакала, когда её топила.       — Это могло быть и специально сделано, — возразил младший брат Кролика.       Дальше около получаса длились разбирательства, и Чику и Фокси младших признали виновными, как и ожидалось. Настала минута чистосердечного признания. Обе сознались. Тогда Фредди (Золотой) вынес приговор:       — Я выношу виновным следующий приговор: заработная плата, меньшая на пятьдесят процентов, в течении трёх месяцев. Все свободны. Спокойной ночи, — все разошлись спать (некоторые малыши уснули уже ближе к концу заседания, и их несли на ручках), оживлённо обсуждая прошедшее только что событие. Кому-то приговор показался слишком милосердным, кому-то — наоборот…       Уснули все, кроме Фокси младшей. Её голову посетила одна очень страшная мысль, которая не давала покоя вплоть до утра…