I don't love you,but always will...

Я не люблю тебя, но всегда буду... Микаэла с самого начала играла белыми фигурами, а Коннор черными. Всегда первые, всегда лучшие, победители...Они могли себе позволить абсолютно все! Все, кроме... любви. Ведь любовь не терпит в своем проявлении эгоизма, тщеславия, подлости,лицемерия и измен. Возможно, существуют некие попытки сгладить конфликт между победой и любовью, примирив их на короткий срок, но как только линию Маннергейма пересекает желание сорвать очередной трофей, любовь хлопает дверью, оставляя победителей тешить свое эго в карцере одиночества. Микаэла отчаянно цеплялась за победу, вырывая надежду у Коннора из подноса. Она с изощренным удовольствием наблюдала, как лукавая ухмылка на губах парня расползается в гримасу негодования, а янтарные глаза тлеют от злости. Коннор знал как сделать ей больно, он вновь и вновь ранил ее язвительными ремарками, добавляя в них каплю сарказма и пощечину унижения. Но Микаэла снова рвалась в бой, чтобы заново ощутить его пронизывающий взгляд, почувствовать его длинные пальцы, хрустящие на ее запястьях. Он также не смел отступить назад и поощрял ее попытки мазохистки. Коннор так привык к их ежедневным распрям, к ее тонким запястьям, к ее мятной коже и шоколадным губам, которые всякий раз возникали в миллиметре от его собственных, доказывая что-то. Я не люблю тебя, но всегда буду... Микаэла никогда никого не любила, не потому что не хотела, а потому что ни проигрывала собственному сердцу, она же победительница по жизни. Коннор считал любовь глупой мишурой и атрибутикой больных на голову романтиков, готовых положить на жертвенный алтарь себя ради другого. У нее был Эйдан и мечты о счастливом замужестве, у него был Оливер и горизонты адреналиновых планов. Она заворачивалась в горячую от ночных нег простыню и закрывала глаза, чтобы встретиться с НИМ во сне. Он выливал приготовленный Оливером чай и варил крепкий кофе с ароматной шоколадной пенкой, потому что ОНА любит экспрессо. Микаэла засыпала на диване, она знала, что Коннор накроет ее пледом, не признавая, а иногда стыдясь своей заботы. Она была частым гостем в их с Оливером доме, только для того, чтобы быть ближе к нему. Он дразнил ее и провоцировал, заставляя краснеть, только для того, чтобы завести ее безмолвный мотор по имени сердце бешено биться, не от стыда, а от его обжигающего дыхание у ее затылка. Я не люблю тебя, но всегда буду... Коннор и Микаэла не заметили, как заключили перемирие, переходя из разряда соперников в единомышленников, в коллег по «несчастью». Они найдут выход, ведь теперь их двое. На дисплее ее телефона их общее фото со студенческого костра. Она укладывается поудобнее на его плечо, ей так спокойнее. В то время как Коннор щелкает пальцами по клавиатуре в поисках новых улик в очередном преступном деле. Он сам толкает ее в объятия нового парня, облегченно вздыхая на короткое время, словно пытаясь обмануть самого себя, и убедить в этом ее. После Коннор как обычно идет в ближайший бар и напивается в хлам, чтобы стереть из памяти ее счастливые глаза, ее имя, ее лицо, ЕЕ...Микаэла напряжена и нервничает, когда Коннор знакомит всех с Оливером, она сухо улыбается в ответ, подавляя обжигающие глаза слезы.Она напряженно съеживается, ломая идеальный маникюр за обивку кожаного дивана, когда Коннор оставляет на щеке Оливера свой поцелуй и что-то шепчет ему на ухо. Коннор бежит от себя и от НЕЕ, шлепая по лужам. Микаэла кричит ему в след, но гром заглушает слова, оставляя только гробовую тишину, синхронный стук сердец и разверзшуюся пасть черно-белых ночей. Бесцветных, гнетущих, промозглых и бесконечных черно-белых ночей...Девушка заключает его мокрое лицо в свои ладони, он закрывает глаза, смыкая зубы, чтобы подавить тянущийся из глубины души крик, от которого вот-вот лопнут легкие. Он знает, что перешел черту, но отступать слишком поздно. Она тянет его за руку по винтовой лестнице, подпрыгивая как школьница. Он резко разворачивает ее к себе, сжимая до хруста плечи. Проходит целая вечность, пока две пары глаз сверлят друг друга, исследуют каждый сантиметр мокрых лиц, намереваясь проникнуть в голову, а из нее прямиком в лабиринты грудной клетки добраться до сердца и произвести свой выстрел. Девушка немного подается вперед, почти невесомо касаясь губами бледного лба. Коннор истерично смеется, пока они оба не оказываются на пороге квартиры. Он подхватывает девушку на руки и укладывает на кровать, повержено падая рядом. Она убирает спутавшуюся челку, проводит пальчиком по его носу, подушечками пальцев касается губ, прочерчивая линию к подбородку. Он гладит ее волосы, рассыпавшиеся по подушке, перехватывает ладонь девушки и целует ее, прижимая к щеке. - Я не люблю тебя, - шепчет Коннор, уплывая в сон от сладкого запаха шоколадных волос и танцующих на карнизе капелек дождя. - Но всегда буду, - вторит ему Микаэла, свернувшись у него на груди.