Телохранитель

Наутро Янгу показалось, что перед ним тот самый, привычный Раш, который остался на Судьбе. Волосы были короче, и, разумеется, никакой бороды, но что-то, самое главное, уже изменилось, превратив профессора Раша, которого он наблюдал последние два месяца, в доктора Раша. Янг даже почувствовал себя виноватым. Понятно, что через какое-то время всё это и так случилось бы, но теперь казалось, что это он отнял у дока последние недели счастливого неведения. Подбросив Раша до университета, Янг занял наблюдательный пост неподалёку. Конкурент должен был рано или поздно объявиться, не в обычае люшианцев отказываться от дела после одной-единственной неудачной попытки. У Раша сегодня был довольно плотный график до самого вечера. Янг знал об этом по опыту наблюдений, но не стал перебивать, когда Раш начал излагать свои планы на день. В конце концов, это были чуть ли не первые сказанные им слова за это утро. Проводив его взглядом, Янг надвинул на лицо бейсболку и задремал. Обычно он уезжал и возвращался только к концу занятий, полагая, что в университет люшианец врываться не рискнёт, но сегодня решил остаться. Может быть, удастся заметить конкурента раньше, чем он перейдёт к активным действиям, и перехватить. Подвергать Раша новым потрясениям не хотелось. Вчера во время попытки похищения док выглядел слишком напуганным, Янг никогда его таким не видел. То ли этот Раш был более чувствителен, то ли к тому моменту, когда их с Янгом пути пересеклись, он научился лучше скрывать свои переживания. Открытость — вот что удивляло в этом Раше больше всего. Янг всегда считал, что скрытность — практически вторая натура дока. Но теперь он своими глазами увидел, что это не так. Во всяком случае, не было так всегда. Янг невольно задумался, как бы сложились их отношения, останься Раш вот таким, как сейчас. Ну, в смысле, как до вчерашнего дня. Смогли бы они поладить? Или острый язык дока сделал бы своё чёрное дело? Его разбудили звонкие голоса студентов, с воплями промчавшихся мимо. Янг потянулся, повертел затёкшей шеей и внезапно замер. По дороге мимо него неторопливо ехал знакомый фургон. Янг даже разглядел морду того же головореза за ветровым стеклом. Фургон свернул за угол, и Янг выскочил из машины, жалея, что не догадался дать Рашу рацию. Куда тот мог пойти во время перемены? Из аудитории его, конечно, не вытащат, но подойти в коридоре, пригрозить спрятанным под курткой пистолетом и увести могут запросто. — Вы не видели до… профессора Раша? — спросил Янг у группки студентов, быстро добежав до столовой и убедившись, что Раша там нет. — Он, наверное, в курилке, — пожав плечами, сообщил длинноволосый парень в очках. — Эй, мистер! — окликнул он рванувшего по коридору Янга. — Не в студенческой курилке, в преподавательской! — он ткнул пальцем налево. — Спасибо! — крикнул Янг, сворачивая налево. Он всё же чуть не опоздал. Подбегая, услышал вскрик Раша и, не замедляя хода, вломился в курилку. Раш лежал на полу, и Янг первым делом наградил выстрелом из зата склонившегося над ним громилу. Это едва не стало роковой ошибкой, поскольку люшианец успел отпрыгнуть в сторону и выстрелить. Янг ушёл от выстрела перекатом и снова нажал на спуск. Ветвистый разряд вонзился в руку люшианца, заставив его выронить оружие, а Янг тут же вогнал новый разряд ему в грудь. Люшианец рухнул как подкошенный. — Жить хочешь? — спросил Янг, склоняясь над подвывающим от боли громилой. — Тогда чтоб я тебя больше не видел. Он выстрелил третий раз, и тело люшианца бесследно растаяло в воздухе. У громилы залязгали зубы и полезли из орбит глаза. Янг придал ему ускорение, подтолкнув стволом зата, и больше пояснений не понадобилось. Визг шин подсказал, что громиле успешно удалось убедить сообщника не связываться с такими опасными людьми, которые могут просто заставить тебя исчезнуть, тихо и быстро. Янг присел на корточки возле Раша, пощупал пульс и без особой надежды похлопал дока по щекам. Чем бы его ни вырубили, вряд ли рассчитывали на то, что придётся приводить похищенного в сознание так скоро. А значит, остро вставал вопрос, как незаметно переместить его домой. Янг выглянул на улицу. С этой стороны университет переходил в кампус, но дорога к нему вела через парк, так что со стороны кампуса это место не просматривалось. Идеальное место для похищения. Янг перегнал машину, вынес Раша и уложил его на заднее сиденье, а поблизости так и не появилось ни единой живой души. *** Глория тронула щёку Раша тыльной стороной ладони и вновь провела по его лбу влажным полотенцем. Пригладила волосы, беспокойно вздохнула. — Всё будет хорошо, — неуклюже попытался утешить её Янг. — От разряда электрошокера ещё никто не умирал. Помогая ей снять с Раша куртку, он заметил на шее красное пятно и понял, что дока вырубили не наркотиками, а обычным разрядником, поставленным на оглушение. — Разве от разряда электрошокера люди теряют сознание так надолго? Янг мысленно чертыхнулся, признавая её правоту. А ведь домой он Раша привёз всего около часа назад, до того больше четырёх часов они кружили по городу. Янг надеялся, что док придёт в себя, прежде чем в университете закончатся занятия, и Глория ничего не узнает. Но Раш до сих пор не подавал признаков жизни, лежал пластом, его лоб был горячим, а дыхание — поверхностным. Не может же быть у него индивидуальной реакции на люшианский разрядник! Тогда док не выдержал бы пыток, когда Кива выбивала из него имя. Или ему чертовски повезло, что он в тот момент находился в теле Телфорда... — Ну, это более мощный электрошокер, — нехотя признался Янг, чтобы не затягивать паузу слишком уж надолго. — Да и муж у вас... Хлипковат. — Он преподаватель в университете, — сухо сказала Глория. — Не стоит ожидать от него подготовки спецназовца. Янг ещё раз мысленно чертыхнулся. Обижать эту женщину вовсе не входило в его планы. Но Янг сейчас остро чувствовал свою вину, а справляться с этим чувством он никогда толком не умел. Что касалось Раша, Янг так и не научился правильно оценивать его физические кондиции. Док постоянно ставил его в тупик, то оказываясь куда выносливее, чем можно было бы предположить, то вдруг, наоборот, слабее. В этот момент Раш наконец шевельнулся, потёр рукой лицо и открыл глаза. — Что случилось? — Всё позади, — успокоил Янг. — Вы в безопасности. — Неужели? — Раш со стоном сел и сжал плечо таким знакомым жестом, что Янг замер. Неужели действительно неизбежность, и плечо у дока болело именно после этой попытки похищения? Жаль. Ведь это означает, что изменить ничего не выйдет. — Этот человек вас больше не побеспокоит, — заверил Янг. — А другие? — Это не так просто, попасть сюда. — А обратно? — неожиданно спросила Глория, повернувшись к нему. — В смысле? — Теперь вы вернётесь в своё время или?.. Янг прочитал в её глазах такую отчаянную надежду, что у него перехватило дыхание. Ей хотелось, чтобы кто-то был рядом с её драгоценным Ником. Чтобы защитил, спас, оградил — даже от того, от чего не существует спасения. Раш тоже поднял на него взгляд, и внезапно Янг подумал о том, как же они похожи с женой. Сухарь-математик и скрипачка. Казалось бы, что между ними вообще может быть общего? Но сейчас Янг отчётливо видел, что математика и музыка, по сути, их единственное различие, а общее у них всё остальное: образ мысли и сила духа, способ реакции на события и представления о правильном укладе жизни, жизнерадостность, любовь, забота друг о друге... — Ну... — Янг откашлялся. — Я бы мог уже возвращаться, если бы знал способ это сделать. Так что... — Вы отправились сюда, не придумав, как вернуться? — вскинул брови Раш. Янг лишь развёл руками, ожидая насмешки, но Раш молчал, сосредоточенно покусывая губу. Это напомнило Янгу их расставание, и он торопливо зашарил по карманам. — Вот. — Он протянул Рашу флэшку и листок. — Ты дал мне их на случай удачи. — На случай удачи? — повторил Раш, рассматривая листок. — Хм... Блокноты, шифры... Это должно быть что-то простое. Он поднялся с кровати и отправился на кухню. Янг последовал за ним. — Кислота. Самое простое — кислота, — бормотал Раш, роясь в кухонных шкафах. — О, подойдёт. Он плеснул в блюдце немного лимонной кислоты, развёл её водой и осторожно макнул край листка. Тут же вытащил его, встряхнул, удовлетворённо хмыкнул, увидев проступающие буквы, и обмакнул листок уже целиком. — Мне это ничего не говорит, — пожал плечами Раш, разглядев символы и цифры. — То есть это, вероятно, даты и время, но символы мне незнакомы. Программа набора, пароль... Набора кого? Янг взял листок в руки и с трудом сфокусировал на нём взгляд. Адрес Врат. Даты и время. Пароль к программе набора. Флэшка. Это был билет домой. И этот билет своими руками вручил ему Раш. Причём не этот Раш, которого он, пусть и не без огрехов, но лишь спасал, а тот Раш. — Мне так жаль... — вырвалось у него. — И ничего не изменить? Я имею в виду — там? — сочувственно спросил Раш. — Что? — Когда Глория спросила, охранял ли ты меня там, ты ответил, что это было твоей обязанностью. Но ты облажался, верно? — Да, — кивнул Янг. В конце концов, это действительно было верно. В каком-то смысле. — Там я мёртв? — бесстрастно спросил Раш. — Нет, — торопливо мотнул головой Янг. — Нет! Но... Тебе пришлось хлебнуть лиха. И... Я тебя подвёл. — Ну... — Раш криво улыбнулся. — Ничто не причинит мне боль сильнее, чем... — Он бросил взгляд в сторону комнаты, где осталась Глория, полез за сигаретой, обнаружил пустую пачку. — Сейчас. В куртке была ещё одна... Раш вышел, а Янг налил себе стакан воды из-под крана и залпом опустошил его. Глупо, в общем-то, просить прощения у человека, который ещё не знает, за что прощать. Хуже того, не вполне честно... Тут Янг насторожился. До его слуха донёсся странный звук, словно что-то скользнуло по стене. То ли Раш уронил куртку, то ли хлопнулся в обморок сам. — Раш, всё в порядке? — позвал Янг, выходя в коридор. Куртка действительно лежала на полу, а Раша не было. Ещё пару секунд Янг простоял в ступоре, а потом выскочил на улицу. Опознать в этих амбалах люшианцев не составило труда, поэтому, даже не увидев самого Раша, — его, вероятно, уже засунули в одну из машин, — Янг не усомнился в том, что док не выскочил за сигаретами. Это был провал. Такой полный и окончательный, что Янг зажмурился от раздирающей голову боли. Может быть, так и переписываются воспоминания? И сейчас Янг забудет задиристого, вредного, неугомонного всезнайку Раша, останется лишь с памятью о тихом профессоре, которого пытался защитить от какой-то угрозы, но не сумел спасти? Прошло несколько минут, машины давно скрылись за поворотом, но никаких изменений в воспоминаниях не происходило. Янг всё ещё помнил и Икар, и Судьбу, и Раша. Своего Раша, такого, каким он стал через пару лет на Судьбе. Значит, будущее осталось прежним? Но как? *** Риган с любопытством смотрела на пленного тау'ри. Когда его привезли, она чуть не отдала приказ на ликвидацию группы захвата. Никто не смеет так издеваться над главой клана! Но Мирко, её старший помощник, имеющий своего информатора среди тау'ри, подтвердил, что захвачен нужный человек. Вот этот дохляк? Лучший учёный тау'ри? Впрочем, его глаза Риган понравились. Они были наглыми. Боялся он отчаянно, но страх не лишал его разума. К сожалению, на его язык страх тоже не действовал. Когда Риган объяснила тау'ри, к какой великой тайне ему позволено будет прикоснуться своими ничтожными руками, он скривил губы и заявил, что предложение лестное, но он не заинтересован. А через секунду, поднимаясь с пола и зажимая разбитый нос, добавил, что при таких методах заинтересовать учёных он больше не удивлён тем, что тайна так и осталась тайной за столько лет. Мол, наука не терпит... Дальше Мирко слушать не стал, и сейчас тау'ри извивался на полу у ног Риган, подхлёстываемый разрядами трезубца. Сделав Мирко знак остановиться, Риган присела возле уткнувшегося носом в пол пленника, запустила пальцы в длинные волосы и рывком развернула его лицо к себе. У тау'ри вырвался ещё один стон, но затем он приподнялся, упрямо сжал дрожащие губы и с вызовом взглянул в глаза Риган. Она лишь улыбнулась в ответ на этот вызов и похлопала тау'ри по щеке, превратив последний хлопок почти в пощёчину. — Займитесь им, — кивнула она, поднимаясь. — Только не поджарьте ему мозги, это единственное, что есть в нём ценного. В глазах тау'ри мелькнуло непонимание и — наконец-то — всепоглощающий страх. Но было поздно, Риган уже не надеялась на действенность обычных методов укрощения. С промывкой мозгов будет надежнее и проще. Лишь бы мальчики не перестарались. *** Вряд ли Янг решился бы на эту затею, если бы не уверенность: раз он помнит Икар и Судьбу — это значит, что всё у него получилось. На Земле пока никто не знал этот клан люшианцев, но вот источник Телфорда поделился информацией столь щедро, что не возникало ни малейших сомнений — он считает её совершенно бесполезной для землян. В результате Янг оказался практически во всеоружии: он знал положение базы, знал, как туда проникнуть, знал имена главарей и даже пароли. Оставался лишь вопрос времени. Понадобилось больше двух часов на то, чтобы раздобыть тел'так с гипердвигателем, и всю дорогу до планеты Янг думал о том, что люшианцы успеют сделать с Рашем за эти два часа форы. Картины представлялись нерадостные. Тогда Янг принимался снова вспоминать Судьбу, убеждался, что Раш в его воспоминаниях остался Рашем, и это немного успокаивало. Проникнуть на базу незаметно ему не удалось. То ли пароль всё же оказался неверным, то ли полковник как-то выдал себя, но первый же встреченный патруль схватился за оружие, и пришлось прокладывать себе дорогу с помощью зата и С-4. Ситуация осложнялась тем, что Янг понятия не имел, где держат Раша, а оба люшианца, которых он сумел отловить и допросить, сотрудничать не пожелали. Оставалось положиться на удачу. Янг ещё раз вызвал в памяти лицо Раша, передающего ему флэшку в зале Врат Судьбы, и вломился в очередной зал. Зал оказался какой-то лабораторией, и Янг сразу же прикипел взглядом к одному из аппаратов, под колпаком которого смутно угадывался знакомый силуэт. Пришлось покрутиться, чтобы вывести из строя охрану и местных учёных, не сильно отличавшихся от охраны в плане любви пострелять по движущейся мишени, и не задеть тот самый аппарат. Зато остальные Янг не щадил, и к концу этого забега лаборатория напоминала полигон после испытаний: всё сверкало, искрило, дымило и норовило свалиться на голову или хотя бы под ноги. Отодвинув колпак, Янг с облегчением убедился, что ему не показалось: это действительно Раш, и он жив. Освободив дока от ремней на запястьях и щиколотках, Янг с сомнением посмотрел на мигающую огоньками панель, от которой к голове Раша тянулась путаница проводов. Что это за прибор, Янг догадывался, но вот как его отключить — понятия не имел. Время поджимало, так что Янг попросту оборвал все провода и затормошил Раша, пытаясь привести его в чувство. — Давай же! — пробормотал Янг. Конечно, можно было вынести дока, просто перекинув через плечо, но неизвестно, сколько люшианцев им встретится на обратном пути, и лучше бы Янгу иметь свободными обе руки, да и Рашу нелишне будет дать оружие. Ресницы дока наконец дрогнули, он поморщился, потирая висок, и приподнялся, с недоумением оглядываясь. — Где я? — хрипло спросил Раш. Потрогал запёкшуюся под носом кровь. — Что случилось? — Некогда, — дёрнул его за рукав Янг. — Пошли, нужно выбираться отсюда. — А вы кто? Янг повернулся к нему, собираясь сказать, что док выбрал крайне неудачный момент для шуток, но осёкся. Раш не лгал. В его глазах было искреннее недоумение, и он совершенно одинаково не узнавал эту обстановку и Янга. — Некогда, — повторил Янг, испытывая странно острое чувство потери. — Пошли. К сожалению, толку от Раша при обратном прорыве было немного. Он едва держался на ногах, а когда Янг толкнул его за угол, выводя из-под обстрела, вовсе отключился. *** — Ник? Ник, ты слышишь меня? Ещё не открывая глаз, Раш услышал голос Глории и почувствовал, что она держит его за руку. Это было самое главное. Остальное было неважным, но вполне обыденным: мерное попискивание кардиомонитора, наволочка под щекой, больничный шум, донёсшийся из открытой в палату двери. Раш приоткрыл глаза и слабо улыбнулся. «Не плачь», — попросил он одними губами и снова закрыл глаза. — Всё будет хорошо, Ник, всё будет хорошо… Глория гладила его по щеке и по волосам. Он всё ещё слышал слёзы в её голосе, но сказать, что всё действительно будет хорошо, он обещает, не было сил. *** — Готов? — Глория поправила лацкан его пиджака и провела рукой по плечу, словно смахивая невидимую соринку. — Со мной всё хорошо, — тихо сказал Раш, ловя и целуя её руку. — Честное слово, в следующий раз я обязательно буду смотреть и налево, и направо, прежде чем шагнуть на дорогу. Всё по правилам! — Если по правилам, то направо и налево, — улыбнулась Глория. — Точно! Забыл. — Пойдём проветрим твою многострадальную голову, — предложила Глория, уходя от скользкой темы. Ей казалось невероятным подарком судьбы, что муж забыл события последней недели и вновь стал прежним. Но в то же время это было тяжело. — Да, не помешает, — согласился Раш, галантно оттопыривая локоть. — На следующей неделе будет ещё хуже, поскольку о моей амнезии наверняка пронюхают студенты. Придётся поломать голову, отделяя реальность от фантазий и придумывая достойный ответ. Думаю, лидировать будет версия похищения инопланетянами, коварно стёршими мои воспоминания. А то авария — это как-то банально… Глория смеялась, хотя у неё щемило в груди. Она бы не отдала эти воспоминания ни за что на свете. Только они и давали ей сейчас мужество улыбаться. Ник, её Ник будет летать среди далёких звёзд! Он будет исследовать другие галактики. Он переживёт её уход. Это было самое главное. *** 2012 год Сложно было осмыслить, что для всех окружающих два с половиной месяца твоей жизни заняли ровно три дня. Янг бродил по коридорам Судьбы, пытаясь найти отличия. Связавшись с Землёй и доложив о возвращении, он еле отвязался от Картер, казалось, вознамерившейся сделать из него лабораторную мышь. По её словам, теперь Янг был единственным человеком, способным заметить изменения реальности, произошедшие из-за его действий в прошлом. Для всех остальных новая реальность была единственной. Пока отличий не наблюдалось, и это Янга вполне устраивало. Так было легче смириться с мыслью, что не изменилось абсолютно ничего. В том числе и для них с Рашем. Янг успел пообщаться уже со многими, но док ему не встретился ни на мостике, ни в столовой. Конечно, не такое уж это событие, его возвращение, чтобы встречать с фанфарами, но это яснее всего показывало, что амнезия у Раша не прошла. В какой-то момент Янг испугался, что на самом деле попал в альтернативную реальность, где никакого доктора Раша нет и никогда не было на Судьбе. Но Илай, болтавший с Хлоей на обзорной палубе, при упоминании имени Раша круглых глаз не сделал и ничего не переспросил. Пожал плечами и сказал, что видел дока вместе с Броди, кажется, они направлялись к комнате с Креслом. Янг, разумеется, немедленно помчался туда, гадая, что ещё мог затеять Раш. Увидев его сидящим в Кресле с закрытыми глазами, Янг цветисто выругался. — Ну а ты что думал, я тебе на слово поверю? — неожиданно спокойно сказал Раш, не открывая глаз. — Не мельтеши, подожди ещё немного, я уже почти нащупал ключик к этой блокировке. Он умолк, а Броди смущённо кашлянул. — Простите, сэр, я не успел предупредить. На этот раз мы сузили канал настолько, что он всё слышит. — Да, я заметил, — буркнул Янг. — Что за блокировка? — Ну, он был уверен, что вспомнит хоть что-то новое, — тихо сказал Броди, пожимая плечами. — Но вспомнил только, что, кажется, что-то забыл. Полдня провозился с каким-то аппаратом в медотсеке, потом попросил Ти Джей просканировать его мозг. Вроде они что-то там нашли, какую-то область, и Раш решил, что это заблокированные воспоминания. Ну и вот… — он подбородком указал на Кресло. — Говорить о человеке в его присутствии вообще-то неприлично, — сказал Раш, открывая глаза. Электроды отодвинулись от его висков и убрались на место за изголовьем. Янг с некоторым трепетом взглянул в глаза Рашу. Тот слегка учащённо дышал и молчал, но что-то в его взгляде стало другим. Янг почувствовал, как взмокли ладони. — Ну… — хрипловато сказал Раш, быстро поднял и опустил брови, тряхнул головой, словно пытаясь справиться со слишком большим объёмом свалившейся на него информации. — Извинения приняты, мистер Дойл. У Броди вытянулось лицо от изумления, а Янг почувствовал, что он не в силах сдержать улыбку. Он подал руку, и Раш без колебаний ухватился за неё, выбираясь из Кресла. Броди вопросительно переводил взгляд с одного на другого, но они стояли молча. Обсуждать тут было нечего. И в то же время им слишком многое предстояло обсудить. Правда, теперь это ни одному из них не казалось тяжёлой и неприятной обязанностью.