Фокусник

Он всегда был словно тень, темная и неприметная, скрытная и таинственная, но при этом к нему тянуло, на него хотелось смотреть. Истина в этом проста, людей всегда привлекали тайны и секреты. Он сам был огромным секретом. Никто не знал ни его настоящего имени, ни его прошлого, ни теперешнего, ни уж тем более его будущего и его самого. Иногда люди не знают даже самих себя. Они не понимают, чего хотят, что им нужно, что они должны делать. Странно, не правда ли? А ведь это все происходило и с вами, и с ними, с ним. В своей натуре он был чудаковат, а выглядел, как и каждый человек. Правда он казался немного заболевшим. Высокий, худой, бледный, слегка ссутуленный. Темные волосы, короткая стрижка, одет в черные брюки, жилетку, пиджак, темно-зеленый галстук и белая рубашка, старые потертые башмаки. Лицо не особо привлекательно: высокий лоб, слегка крючковатый нос, уставшие темно-синие глаза, что чаруют, взгляд, который пронзает вашу плоть, тонкие губы, нечетко выраженный подбородок, и немного зловещая улыбка. Выходя на сцену театра, или даже просто на центр потрепанного кабака, может даже сидя за барной стойкой, он творил чудеса. Кого-то это забавляло, кого-то удивляло, а некоторых приковывало к месту, шокировало, заставляло биться сердце быстрее, а разум задуматься о том, что происходило. То, что творил этот человек нельзя было описать. Может быть, это был просто фокус, иллюзия, самый обыкновенный трюк, обман, или нет? Магия? Возможно. Но боюсь, узнать ответ на этот вопрос будет трудно, даже невозможно. Вот в зале шум и гам, люди медленно проходят, садятся на свои места. Они в предвкушении, они ждут чуда. За этим все собственно и пришли сюда, в этот небольшой театр. В зале резко гаснет свет, настает волнующая тишина, и тяжелый занавес, сделанный из ярко-алого материала, поднимается, открывая путь в тот потусторонний интригующий мир магии. Сцена в полумраке, ее освещают лишь затухающие огни. Та же тишина, в которой можно услышать, как бьются сердца людей сидящих в театре. Там, между кулис мелькнул чей-то силуэт, раздался скрип доски, и появляется он. Медленно выходит, становится у самого края сцены, где нет светящихся ламп, там есть только тень. Люди видят его глаза, черные зрачки, осматривающие полный зал. Он таинственно улыбается, и эта его улыбка пугает, а через секунду его лицо вновь становится серьезным. Достает из кармана обыкновенный маленький темно-красный резиновый шарик, вертит его в руках, играется с ним и с публикой. Он демонстрирует в последний раз мячик публике, взяв его двумя длинными тонкими пальцами, потом подбрасывает предмет вверх. Немного и мячик коснется земли, но он ловит его, мгновение, движение рукой и шарика нет. И что дальше? Где же престиж? А вот и престиж. Он держит в ладони не шарик, а птицу, белого голубя. Это лишь разминка, самые простые легкие и именно трюки. Сейчас он показывает трюки с платками, цветами, часами, кольцами. Кажется, это последний трюк на сегодня. Он спускается со сцены в зал, прочесывает первые ряды в поисках дамы, у которой должен быть шелковый платок с кружевами. «Ах, миледи, сидящая в третьем ряду на том конце зала, не одолжите ли вы мне свой платок?» - казалось, скажет он, но вместо него это сказали его глаза. Юная дама подает ему платок, а взаймы он нежно целует ей руку, удаляется и вновь поднимается на сцену. Несколько простых манипуляций, и платка нет. Зато есть маленький букетик цветов. Он бросает букет даме, у которой одолжил платок, и потом указывает на мужчину в первом ряду. Напыщенный старый джентльмен лениво поднимается с кресла и обшаривает свои карманы. «Что же это? Это не мой платок?!» - глаголет мужчина, найдя у себя женский платок, - «Миледи, держите! Это ведь ваше. Я его не брал! Клянусь!». Девушка забирает свой платочек и смущенно отводит взгляд. Джентльмен садится и успокаивается. Публика, довольна фокусами, аплодирует. Опять вопрос. Где же магия? Когда? О вот этот момент. Он отходит от края сцены, опять осматривает публику, словно гипнотизируя ее, и делает легкий поклон. Улыбается, вытирает лоб, на котором появились капельки пота, носовым платком, и сейчас начнется чудо. Он ничего не говорит, собственно, как и не говорил, и не скажет. Вытягивает руку вперед, его тело напрягается, на шее проступает жила, сосредоточен, внимателен. Ожидание. В зале никто не может и пошевелится, все очарованы, даже напуганы. На сцене театра, воздух начинает сгущаться, дышать становится тяжело, перед ним выплывают нечеткие фигуры, силуэты, как и он сам. Все проясняется, опять ожидание, опять мгновение, и люди видят целую картину: улица, по которой проезжают разные повозки, дамы, ходят под ручку вместе со своими мужьями, вокруг счастливых семей бегают детишки. Картина меняется, и это уже пейзаж: небольшая деревушка окутана солнечными лучами, милые домики, по небу плывут белоснежные тучки. Все это исчезает и на сцене появляется женщина. Она прекрасная, необыкновенная, гордая, взгляд не жесток, добр. Женщина будто сошла со страниц тех самых старых романов. Он стоит, уставший, истощенный, будто мертвый. Глаза уже не устрашают, в них видны слезы. Серебряная капля соскальзывает по холодной щеке, падает на деревянный пол, и она расцветает: черный, адский цветок страдания. Неизвестная женщина оборачивается, смотрит на него. С алых губ слетают слова, и это видение разбивается на тысячи кусков, как хрусталь, исчезая. Он, опустив голову, скрывая свою боль, кланяется, вновь улыбается. Занавес опускается, свет озаряет зал, а люди замерли. Они не в силах оклематься. Магия? Иллюзия? Что это было? Неизвестно. На то она и тайна. Спустя несколько минут, публика встает, взрывается аплодисментами, а он так и стоит за занавесом, склонившимся пред смертью и горем, пред злом и страданьями. Судьбы еще сложнее, чем фокусы, трюки, и они требуют еще больше жертв. Никто не в силе вернуть кому-то жизнь. Никто.