Оскомина

— Я могу это сделать, — голос Элронда почти не дрожит. — Можешь, — соглашается Маглор, и в его мелодичном голосе не слышно ни тени дрожи: лишь безразличное спокойствие. — Я могу! — повторяет Элронд чуть резче. Он слышит, как за его спиной Элрос затаивает дыхание. Элронду даже не надо на него оглядываться — он и так знает: сейчас его брат-близнец беспокойно теребит нижнюю губу, а его серые глаза широко распахнуты. Левой рукой он чуть сжимает пальцы Элроса, переплетённые с его собственными. Его ладони взмокли от пота, и сдержать дрожь в руках не получается, как он ни силится. Острие охотничьего ножа погружается в шею Маглора, и красные бусины крови выступают по краю сверкающей стали. Маглор сидит на пятках, совершенно неподвижно, повернув голову к одному из своих приёмных сыновей. Его дыхание спокойно, выпрямленная спина расслаблена, руки — те самые руки, что убаюкивали Элронда и Элроса, кормили их, купали, вытирали им слёзы; те самые руки, что не оставили от их семьи никого, кроме сгинувших родителей — покоятся на коленях. Рука Элронда вздрагивает. Капля крови медленно соскальзывает вниз по шее Маглора, и мальчик невольно следит за ней взглядом, пока она наконец не впитывается в воротник, оставляя на зелёной ткани чёрное пятно. Он делает глубокий вдох, слышит за спиной всхлипывание Элроса и крепче сжимает пальцы на рукояти. Потом отводит руку, и выпавший из онемевшей ладони нож звякает о камни. Маглор поднимается на ноги, отряхивает колени и поворачивается к ним. Его лицо печально, как всегда — но не гневно. — Скоро Маэдрос вернётся с охоты, — говорит он таким тоном, словно ничего особенного не произошло, и Элронд лишь молча кивает. Элрос вцепляется в его руку, и братья уже почти готовы сбежать… — Элронд, — произносит Маглор, и мальчик застывает на месте. — Ты уронил, — говорит Маглор, протягивая ему нож рукоятью вперёд. Оцепеневший Элронд автоматически принимает его, и рука приёмного отца, рука убийцы легко ерошит его волосы; а потом Маглор уходит прочь. Его кровь отблёскивает красным на острие ножа.