Часть 1
22 марта 2016 г. в 03:58
«Рано или поздно — они все сдаются, даже самые крепкие», — с легкой жалостью подумала Фарангис, когда Кубад прикрыл глаза и уронил голову, сползая щекой по её ключице. Она вздохнула и передвинула голову собутыльника повыше, на плечо.
— … и если б только глаза, — с таким же сожалением вздохнул Кубад, продолжая начатую тираду, — что я, мало карих глаз в своей жизни видал? Да каждая третья шлюха… — Фарангис громко хмыкнула, и рыцарь, очнувшись и вспомнив, что пьёт в компании прекрасной дамы, выпрямился, извинился и поспешил налить обоим.
— Зря я вам всё это рассказываю. Обещал ведь слушать сам… — он тёр лоб, безуспешно разгоняя хмель. Жрица сделала глоток, мысленно заключив пари с винным джинном — допьёт ли Кубад свой стакан до дна.
— Я не люблю говорить о себе, — улыбнулась она и мягко сжала его плечо в утешение. — Но я умею слушать. А вы долго носили это внутри.
Кубад расхохотался, хрипло и невесело.
— Долго… не поймёшь, то ли вечность, то ли пару часов. Проклятая двойственность. Когда одинаково радуешься, что не видишь и что встретил, наконец. Или вздрагиваешь от звуков голоса и боишься обернуться, чтобы убедиться, кто из них за спиной.
— Они очень похожи?
— Нет, — Кубад слепо смотрел в стакан. — И да. Словно дэвы вернули душу с того света. Даже матерят меня одинаково! И я вижу в нём ту же дурную верность друзьям и короне во взгляде.
— А разве у вас её нет?
— Нет. Я же всё равно дезертир. Я могу уйти в любой момент, — он перевёл взгляд на Фарангис и усмехнулся: — Не верите?
Фарангис покачала головой.
— И я теперь не верю. Если когда-то оставлял кусок сердца на поле боя, трудно вновь решиться на подобное. — Он допил вино. Джинн, крутящийся рядом, признал своё поражение, и Фарангис довольно улыбнулась.
Но руки у Кубада уже подрагивали, и она отобрала бутыль и сама налила по новой.
— Спасибо, прекраснейшая! Ваше здоровье!
— И ваше. Обоих. — Кубад хохотнул и выпил до дна.
— А ведь если бы Шапур знал, он бы меня погнал прочь заботливыми пинками.
— Такие бывают? — она рассмеялась.
— Бывают. И, — он подмигнул, — вы также владеете этим искусством. Отгоняете, чтобы не привязываться. — Фарангис смутилась. Она не думала, что кто-то заметит.
— Но его нет, пинков нет, и я обречён, — Кубад откинулся назад, прислоняясь спиной к крепостной стене. С сожалением заглянул в стакан, отставил его и спросил: «Можно я всё-таки?..» — но даже не дождавшись разрешения, прилёг головой на её колени. В этом действии сейчас не было и намёка на интимность. Фарангис сочувственно погладила его по затылку. — Я полежу так недолго и пойду. Я сильный, — как-то совсем по-детски обречённо добавил он.
— Конечно, — сказала она, и Кубад почти сразу заснул. Жрица и сама прикрыла глаза, а потом решила, что поступает неразумно, ведь камни уже начинали остывать. Она свистком подозвала к себе пролетающего мимо духа и отправила с небольшим поручением.
Несколько мгновений спустя Исфан поднялся к ним на стену по ступеням, словно всё это время был где-то неподалёку. Окинул взглядом открывшуюся картину. Хмыкнул:
— Я провожу его, госпожа Фарангис?
— Я буду вам очень благодарна, — она помогла ему аккуратно поднять Кубада на ноги. Тот сперва пробурчал что-то возмущённое, но уложил голову на плечо Исфану, втянул носом запах кожи и довольно улыбнулся, так толком и не проснувшись.
Или притворяясь, что спит. Он ведь в самом деле был сильным.
— Как вам удалось остаться трезвым, господин Исфан? — Фарангис улыбнулась.
— Проклятый менестрель вылакал всё моё вино, — Исфан скривился и перехватил Кубада поудобнее. — Он просил передать вам, что вы столь же прекрасны, сколь злы и жестокосердны. Несколько раз. А потом отрубился. — Он укоризненно глянул на Фарангис: — Он ужасно ревнует, когда вы пьёте с марзбаном.
Она понимающе кивнула.
— А вы?
— Что — я? — он дёрнул бровью, будто удивляясь вопросу.
— Ревнуете?
Парня на мгновение бросило в краску, но он быстро совладал с собой.
— Вы же знаете, госпожа жрица. Я к вам совершенно равнодушен.
— Я знаю, — улыбнулась Фарангис.