Госпожа

Шелест листьев, посвистывание птиц и тихое стучание разгоняли тишину глуши Прибрежнего Леса, названного в простонародье Золотым за особый вид деревьев, что прорастал там. Первое посылали стоящие невдалеке деревья, яблоки чьих предков укатились уж слишком далеко, вторые были естественны так же, как слияние душ, а природа третьего была бы неизвестна, если бы путник не приподнял поля шляпы, рассматривая что-то вдали. Это давало возможность увидеть женское лицо, на котором застыло сосредоточенное выражение, а так же несколько локонов темных волос, выбившихся, видимо, из косы. В ее голове было всего две мысли — найти короля, который не появлялся слишком долго — около двух недель он не давал знаков и не посылал ворона, что было действительно странным — и не заснуть, ибо сон в данном случае становился противоположностью безопасности. Пустая проселочная дорога, вокруг — сжатые поля, местами поросшие странными кустами, но только на границах, не задевая земли селян, такие заманчивые и прекрасные, так и хотелось прилечь в сени таких, вытянуться, высвободив из-под шляпы уши, перестать прятать хвост под плащом и потянуться, успокаиваясь и расслабившись, а потом — заснуть, свернувшись калачиком… «…И проснуться от ласок каких-нибудь чужих грязных рук. Нет уж!» — прервала свою мечту Алексения, возвращаясь к здравому смыслу. Есть место, в котором души, словно светлячки, проводят свое время вне тела, ожидая перерождения. Иногда две души сливаются и отправляются в одно тело, становясь единым. Вот так и рождаются друиды. Их судьба предрешена, и поэтому их антропоморфные черты возникают при получении души, а потом уже рождение. Обычно, душа человека доминирует над душой животного, но иногда, в периоды бурных действий гормонов, животное берет верх, а оно жаждет пищи, так что если ты очень обидел друида-медведя, тебя могут разорвать в клочья. Чтобы ограничить близких от этого, они дают обет целомудрия, не желая подвергать никого подобному риску, но от этого многие из них не переставали быть привлекательными в сексуальном плане для многих людей — и не очень. Долгая дорога измотала ее, но все же взгляд светло-серых глаз был направлен вперед, вдаль, высматривая что-то за границами вселенной. Две мысли — король, сон, король, сон, король, безопасность, король, король, король — бились в голове почти что дробью барабанов на празднествах, но в какой-то момент Алексения вздрогнула и ускорила шаг, и ее занимала лишь одна мысль — старое здание борделя, показавшегося вдалеке. Борделей в Элуне было смехотворно мало, и если и были, то в такой глуши, что случайно на них наткнуться было почти невозможно. Запрета на них не было, просто после войны и Великой Депрессии, вызванной почти четырехсотлетним отсутствием Генриха, этот бизнес был в упадке. Комната была слабо освещена, но собеседники сидели в свете настольной лампы, и их было видно. Один — мужчина в королевской дорожной одежде. Широкие рукава рубашки были слегка испачканы, а волосы растрепаны, но это не мешало ему выглядеть воистину по-королевски, даже восседая на простом деревянном стуле, а не резном троне. — Я обошел уже всех купцов на Рынке, а ты знаешь, что во время Карнавала от них отбоя нет, — он явно был настроен достаточно серьезно. — Ну, я знаю, где можно достать подобную вещицу, но это будет стоить недешево, — его собеседница уселась в кресло и, положив ногу на ногу, весьма ехидно ухмыльнулась. — Я заплачу любые деньги ради нее, — он хотел было добавить что-то еще, но вдруг входная дверь открылась: — Простите, Госпожа, — дверь приоткрыла одна из служанок, — она здесь… Разговоры резко прекратились, даже птицы решили замолкнуть. Одним движением женщина предложила собеседнику прошествовать под кровать, а сама поправила прическу. Кивнув, служанка спустилась в холл и вскоре послышался тихий голос: — Она наверху, — маленькие сапожки быстро застучали по винтовой лестнице, и остановились у тяжелой двери — судя по странноватому запаху, буковой. Друидка постучала, и, выпрямившись по струнке и, проверив состояние дорожного костюма — плачевно выглядевшего дорожного костюма, но Повелительницу это не волновало — прислушалась к шагам в комнате. Послышался шорох, будто кто-то повернулся от окна или зеркала, напуганный неожиданным звуком, а затем медленное, но громкое постукивание. Не удержавшись, друидка поморщилась, узнавая Госпожу Софию. Эта женщина — нет, даже так — эта Женщина славилась на все королевство обширной сетью борделей и своей неприступностью. Те немногие, которые могли похвастаться ночью, проведенной с ней, лгали — это она провела ночь с ними, но никак не наоборот. Госпожа, соответствуя своему имени, была известнейшей доминанткой, и от нее без следов плетки не уходил никто. И в то же время она была прекрасна, и никто никогда не отказывался от ее компании. Ее внешность действительно поражала — острые неженственные скулы, делавшие ее более и более привлекательной, чем любимых всеми узколобых смуглокожих южанок — коса вокруг головы, в которую их длинные волосы ложились с почти непринужденной легкостью, были виртуозно выделены и лишь обращали внимание на естественно-алые губы, будто бы идеально испачканные кровью. Носила она тонкие одеяния, развевающиеся за ней легким флером, и не было понятно, где заканчивались они, а где начинался запах трав. Но по всеобщим отзывам, под матовой прозрачностью скрывалось нечто прекрасное, обтянутое кожаными ремнями или полосками замшевых костюмов. Она единственная носила обувь с толстой подошвой, поднимавшую ее на несколько дюймов от пола. Ходила она размеренно и медленно, обворожительно покачивая бедрами и слегка двигая руками, но тишь так, чтобы подчеркнуть остальные движения. Она открыла дверь и, увидев посетительницу, приподняла брови. Та не дала Госпоже ничего объяснить, и, даже не поздоровавшись, задала мучивший ее вопрос: — Где король? — губы Госпожи Софии были поджатыми, взгляд — остекленевшим, но излучавшим интерес. Никогда Повелительница Эльфов не врывалась в ее покои в мятом, запыленном дорожном костюме, плаще и шляпе в руке. Зачем ей последняя в такой ветреный день? «Ах, да, она же друидка, » — мысленно удивилась своей забывчивости София. Друиды ценились, а те немногие — были ли они вообще? — кто не давал Обета, ценились более всего. В голове Софии мгновенно созрел план, сводивший с ума. — Позвольте пропустить вас в комнату, госпожа, — она изысканно поклонилась и отступила, пропуская друидку вовнутрь, — что занесло вас сюда? — тут уже пришел черед Алексении удивляться. Комната явно не являлась личными покоями Госпожи, а скорее рабочим пространством. Огромное количество разнообразных плетей, веревок и ремней заставляли напрячься, а потрясающие цепи с кожаными браслетами на концах, свисающие с потолка, поражали воображение. Сдержав улыбку, та лишь обернулась на хозяйку комнаты. — Я хотела бы знать, Король всея Элуны Архангел Генрих Вита. Как вы знаете, Госпожа София, — друидка говорила медленно и уверенно, не теряя королевского достоинства и слога, — я очень ценю его и не хотела бы потерять, и, если быть честной, — усталость брала свое, и Алексения не могла долго сдерживать эмоции, — мне хотелось бы, чтобы король был только моим, — закончив монолог, она нарочито небрежно поправила прядь волос, выбившуюся из прически. — Что ж, — тем же тоном ответила ее собеседница, — я могу предложить вам сделку. — Я слушаю, — поджала губы Повелительница Эльфов. — Я думаю, вам известны мои методы, — нежно прикоснувшись к шее собеседницы, София посмотрела той в глаза, — я слышала, вы не давали обет, так что… — Более чем известны, София, — друидка сосредоточилась на своих ощущениях, и, собрав все силы, двинулась неестественно быстро. Женщина не успела ничего понять, и в том числе — когда звякнули цепи и браслеты сомкнулись на ее запястьях. — Позвольте узнать, когда вы последний раз видели его, — улыбнувшись, она направилась к стене, где на полках, окрашенных в приятный болотный цвет, по размеру были расположены кожаные плети. — Не так давно, — София даже не собиралась сопротивляться, хотя для виду цепи потянула. Заметив это, друидка усмехнулась, изящно изогнув губы и продемонстрировав клыки, а затем, что-то про себя отметив, сняла дорожный плащ, не утруждаясь тем, чтобы после этого поднимать его с пола, и бросила рядом шляпу. Один разворот — и легкая девятихвостая плеть с узелками на концах кожаных хвостов, оказалась в ее руке, второй — и первый удар пришелся по левой руке Софии, блаженно выгнувшейся и застонавшей от боли. — Насколько? — после второго удара, оставившего новые девять полос, видные даже сквозь широкие рукава платья, друидка опустила плеть и обошла собеседницу, становясь у нее за спиной и расшнуровывая внешний корсет платья. Несколько простых движений заставили его опасть на пол, и вот, размахнувшись, она обрушила новый удар, на этот раз на тонкую кожу спины. — Недавно, королева, — услышав это обращение, Алексения поморщилась и снова свистнула плетью по воздуху, вновь ударяя Софию по спине. Та застонала, выгибаясь и всхлипывая. «Это что такое?» — нахмурилась она, подходя к женщине со спины и обнимая ее чуть пониже груди и пуская в ход мягкий черный хвостик. Пройдясь по стройным ногам, он почти сразу проскользнул меж них, и, мягко огладив промежность величайшей доминантки, снова соскользнул вниз, освобождая путь для длинных пальцев Повелительницы Эльфов. «Она Божественна!» — думал Король, стараясь не двигаться в тесном подкроватном пространстве, хотя безумно хотелось сменить позу, и тихо восхищаясь доминантностью Алексении, слушая стоны Софии и представляя все это в свое разыгравшейся фантазии. О том, что холод внутри приносит неземное наслаждение, оповестил комнату громкий стон Госпожи Софии, выгнувшейся в руках Алексении. Та лишь добавила еще один палец и, рукояткой плети раздвинув ноги партнерши, легла меж них на пол, мягко разведя пальцы внутри нее. Новый стон музыкой сорвался с ярко-алых губ, а друидка лишь опустила ушки, чуть заводя их назад и распахивая огромные глаза, обрамленные темными ресницами. Доминантке нельзя было смотреть вниз, там она наткнулась бы на подобный взгляд, от которого ее не мог спасти никто. Вдруг та убрала пальцы, и, проскользив хвостиком по ногам женщины, приставила их к ее рту. — Недавно — это когда? — мягким движением разомкнув манящие губы, друидка заставила собеседницу облизать свои пальцы, явно мечтая унизить. Язык проскользил по каждому, старательно собирая влагу, и, явно довольная, она отошла, чтобы сполоснуть руки в чаше с водой. — Меньше недели назад, — наконец ответила изнывающая от желания женщина, опять потянув на себя цепи. — Точнее! — не сдержавшись, повысила голос Повелительница Эльфов, и, замахнувшись, снова ударила Софию девятихвостой плетью, и, подойдя, села меж ее ног, а затем, слегка подняв голову, мягко подула, заставляя собеседницу тихо застонать. — Сегодня, — удовлетворенная ответом, Алексения замолчала, поднимаясь и вводя разом три пальца. Нескольких простых движений хватило для того, чтобы женщина достигла пика с довольно громким стоном. — Куда он пошел? — мягко и уже спокойно поинтересовалась друидка, относя плеть на место и, вернувшись, расстегивая браслеты. София почти упала, но была подхвачена и мягко переведена на кровать. Знаком остановив ее попытку ответить, Алексения быстрым шагом подошла к стойке со снадобьями. — Всегда хотела знать зачем они. Теперь знаю, — совершенно серьезно прокомментировала она, смазывая жидкостью каждый след. Мягкие прикосновения заставили Госпожу улыбаться, и хотя жжение оставалось неимоверное, только что доставленное ей наслаждение компенсировало все это с лихвой. Наконец вернувшись в относительно хорошее состояние, она, наконец, ответила: — Король направился в Портовый город. Если вы поторопитесь, то сможете его догнать, — едва дверь хлопнула и послышался стук каблучков Алексении, спускавшейся по лестнице, под кроватью послышалось шуршание. -Ну, вот тебя и поимели, Госпожа, — отряхнувшись, король поправил кожаные штаны в районе паха и протянул Софии ее одежду. — И тебе это очень понравилось! — Госпожа провела рукой по шее короля. — Беги, может догонишь её.