Подмена

Арима откладывает отчеты в сторону, бумага трещит у него под пальцами. Дверь за спиной Сасаки захлопывается, замыкая электрический контур, бегущий по периметру кабинета. Напряжение ощутимо скачет в пределах нормы. Арима неподвижно сидит в кресле, шевелятся только его пальцы на подлокотниках. Черные волосы и красная рука – об этом ему уже известно из отчетов. — Следователь Особого Класса Кишо. — Каждое слово Сасаки начинается с заглавной буквы. — Вы хотели видеть меня? – каждому жесту сопутствует неестественная улыбка. — Да, Кандидат в Особый Класс Сасаки, — каждый слог Аримы изолирован от предыдущего, — я хотел видеть Вас, — в каждом жесте сквозит холодная вежливость. В тишине слышно, как гудит наэлектризованный воздух, волоски на руках встают дыбом. Арима смотрит исподлобья, Сасаки – сверху вниз. — В отчете написано, что Вы в одиночку расправились с гулем SSS-ранга «Сова», — Арима опирается скулой на указательный палец. — Если в отчете так написано, значит, я действительно расправился с ним в одиночку, — безобидно парирует Сасаки, разглядывая оставленный кончиком ногтя след на белой коже. — Это… достойно похвалы. Столкнувшись взглядами, они пронизывают друг друга своими улыбками. — Я вижу, что Вы и правда потеряли руку, а Ваши волосы потемнели, — констатирует Арима с настолько нескрываемым разочарованием, на какое он способен, — это все перемены, что произошли с Вами? Сасаки с удовольствием касается черных волос на затылке, демонстрируя задумчивость. — Да, это все перемены, Следователь Особого Класса Кишо. О других ведь не написано в отчете. — Верно… — Арима касается взглядом отчета и снова возвращается к видимым изменениям в Сасаки, — пожалуйста, не стойте, присаживайтесь. Сасаки осматривает кабинет — по стенам тянутся шкафы, перед ним стоит стол и на единственном стуле сидит сам Арима спиной к чернильному окну. — Но ведь здесь некуда сесть, — неловко усмехается Сасаки. Арима изображает искреннее удивление. — Неужели? У Вас ухудшилось зрение, Кандидат в Особый Класс Сасаки? Над ухом щелкает искра, контур слабо коротит. — Во время операции мой череп был пробит и, кажется, я правда стал видеть гораздо хуже, — Сасаки трет глаза подушечками пальцев и смаргивает, прежде чем снова осмотреть кабинет: дверь, шкафы, стол, стул, окно. — В таком случае, — Арима медленно снимает очки, складывает их и протягивает Сасаки, — подойдите и возьмите мои очки. Может, в них Вы разглядите? Сасаки обходит стол, Арима поворачивается к нему в кресле, убирает одну ногу с другой. Сасаки надевает очки, дужки которых еще теплые, и видит перед собой слишком четкое лицо Аримы, слишком блестящие глаза, колени, разведенные под слишком малым для удобства сидящего углом. — Теперь Вы увидели, куда можете присесть? — приказывает Арима, и Сасаки нетерпеливо облизывает заднюю поверхность зубов. Он садится к Ариме на колени, и его ударяет током прямо в губы. Арима сжимает его голову в своих ладонях, и черные пряди скользят меж белых пальцев, он заставляет его раскрыть рот еще шире и тщательно распробует его слюну, вгрызается в узкую нижнюю губу, пытаясь ощутить подмену на вкус. Но подмены нет, и Арима ищет ее в уголках безучастного рта, на подрагивающих веках, за ушами и в глубине ушной раковины, на проступающем рельефе горла. И не находит ровным счетом ничего. Сасаки соблюдает субординацию и вежливо целует его в ответ, заботливо поворачивает голову и откидывает ее назад, сжимает красные пальцы на плече Аримы, а человеческие — на бедре. Арима то и дело задевает свои же очки у Сасаки на переносице. Стекла мутнеют от навязчивого дыхания и тут же становятся чистыми. Руки Аримы складываются у Сасаки на лопатках, он тяжело дышит ему в ключицы. Сасаки искоса смотрит над склонившейся седой макушкой на содержимое стола, и по одной выуживает цитаты под грифом «Совершенно секретно». — Гуль SSS-ранга, с которым я сражался на крыше — это писательница Такацуки Сен. Арима выпрямляется в кресле, щурится и затягивает ослабленный галстук. — Разве Вы не почитатель ее книг? — Я был им когда-то, но больше нет, — Сасаки привыкает к очкам, и мир вокруг теряет гипертрофированную резкость. — Это к лучшему, — Арима двигает коленом, Сасаки понимает команду и встает, — я полагаю, что ее устранение будет поручено именно Вам. — В ином случае я бы сам настаивал на этом, — Сасаки обходит стол с другой стороны и поправляет воротник. — Ваши стремления заслуживают уважения, Кандидат в Особый Класс Сасаки. — С завтрашнего дня я — Следователь Особого Класса Сасаки. В разряженном воздухе больше не чувствуется напряжения, ток в контуре спадает до нуля. — Это значит, что мы будем равны с Вами, — нарочито громко произносит Сасаки, кланяется и поворачивается к двери, — всего хорошего, Арима-сан. — До свидания, Хайсе. — Цепь размыкается. Арима недоверчиво смотрит в отчеты, облизывая еще влажные губы. Сасаки остается за закрытой дверью и нетерпеливо вытирает красной рукой слюну Аримы из уголков своего рта. — Совсем забыл вернуть очки.