Салют

Салют в Сейретей — явление редкое, но сегодня какой — то мега важный праздник, который Ренджи предстоит провести за бумагами. Красноволосый зевнул и тут же закрыл рот, недовольно морщась — вчера Ичиго тренировался с другом в рукопашной борьбе и слишком сильно ударил его по скуле. Теперь там красуется сине- жёлтое пятно. И все-таки у Куросаки мощные защиты и быстрые точные атаки. За окном стоял вечер, когда юноша вылез из-под за стола. Довольно хрустнул пальцами, потянулся, наклонил голову к одному плечу до щелчка, и ко второму. «Сейчас бы размяться по — нормальному» — подумалось Абараю, и, спустя пару мгновений в кабинет лейтенанта рыжим вихрем, залетел Ичиго. — Я тебя не отвлекаю? — временный синигами приблизился к столу, у которого стоял его друг. — Да нет, я закончил уже, а что? — юноша с интересом уставился на Куросаки. — Может, пойдём потренеруемся? — выпалил тот, как будто смущаясь. — Ага, чтобы ты мне вторую скулу разукрасил, — усмехнулся Ренджи, — на меня знаешь как смотрели? — Я случайно, честно, — рыжий потер шею, опуская глаза, а потом поднял их, спрашивая, — очень больно? — Да как тебе сказать, — Абарай отвел взгляд, осматривая кабинет, и замер от неожиданности, когда временный синигами, неслышно приблизившись, аккуратно коснулся головы друга холодными пальцами, от чего красноволосый вздрогнул. Он не обращал на это никакого внимания раньше. Или это от того, что он никогда не брал рыжего за руку? Ичиго аккуратно стал выцеловывать по краю синяк, приговаривая: — Пусть у Айзена поболит, пусть у Гриммджо поболит, а у Ренджи перестанет. И с удивлением Абарай отметил, что боль и правду проходит. Когда Куросаки закончил, он с ехидицой спросил: — У кого ворожбе обучался? — Мама похоже делала, — отвел взгляд рыжий, а потом взглянул на часы. — Ой, — выдал он, чуть бледнея. — Чего 'Ой'? — поинтересовался лейтенант шестого отряда, наблюдая за другом. — Скоро салют! — временный синигами схватил не сопротивлявшегося друга за запястье и потащил из кабинета. Нет, на салют они успели, заняв место на одной из крыш. Ичиго сидел и, широко раскрыв глаза, наблюдал, как в ночном небе распускаются всевозможные цветы и мифические животные. В какой-то миг красноволосый перевел взгляд на друга. Или не просто друга? Вспомнить хотя бы, как сердце бешено билось, когда он увидел его улыбку в первый раз, как оно сладостно замирало от мысли побыть вдвоем с рыжим, как начинало выстукивать сумасшедший ритм, стоило Куросаки его обнять. Ему нравился Ичиго. Не как синигами, как парень. Нравились его черты лица и движения, характер и привычки… Абарай на столько глубоко ушел в себя, что сразу и не обратил внимания на то, что уже пять минут гипнотизирует профиль рыжего. — Ренджи, — начал трясти за плечо друга временный синигами. — Ась? — встрепенулся тот, да так неудачно, что стал падать назад с крыши, случайно вцепился в руку Куросаки, утягивая его за собой. Упали они мягко — на старые матрасы, которые очутились там чудесным образом. Неожиданно для самого себя, рыжий синигами отметил, что падал Ренджи, а на матрасы приземлился первым он. Но тяжесть чужого тела была приятной, Абарай поднялся на руках, опираясь по обе стороны от тела Куросаки. Внезапно что — то щелкнуло в голове красноволосого лейтенанта и он перенес вес вперед, закрывая своей тенью голову лежащего под ним юноши. — Ичиго, — позвал Ренджи, и стоило тому посмотреть прямо перед собой, как синигами из шестого отряда аккуратно поцеловал его в губы. Просто коснулся, но рыжий — неожиданно для Абарая — обвил его шею руками и, прикрыв глаза, наклонил голову, едва касаясь языком губ красноволосого. Тот, отойдя от ступора, в который впал после проявленной инициативы временного синигами, углубил поцелуй. Воздух кончался, юноши отстранилась друг от друга, и вновь слились в танце языков, не замечая довольных двух Кучик, выглядывающих из-за угла.