***
Проснувшись позднее обычного, светловолосая девушка посмотрела в зеркало и ужаснулась. Волосы ее ужасно запутались, а на голове было какое-то птичье гнездо. Девушка привела себя в порядок и вышла из комнаты прямо в своей белой коротенькой открытой ночнушке. Та пошла искать сестру, но перед этим решила забежать на кухню перекусить, где встретила слегка сбитого с толку и уже подвыпившего Райто. — Что, уже сделал подарок моей сестренке? — саркастически засмеялась Аканэ. — Боже, это до такой степени тупануть. Составить компанию? — Пожалуй. Сегодня коньяк. — Сегодня я не пью, только не в День Рождения Мизу, — ответила блондинка, открывая холодильник. — Не волнуйся, я трезвая тоже могу говорить о политике, — после этой фразы светловолосая услышала смешок. — У нее еще и День Рождения. Теперь ясно. А когда твой? — Через три дня, — ведьма все еще лазила в холодильнике, поэтому вампир не смог увидеть ее подозрительную ухмылку на лице. — Замечательно, — грустно проговорил Райто, опустошая стакан. — Скажи спасибо, что не жизнь ей подарил. — Кажется, моя жизнь принадлежит только тебе, — блондинка уже взяла из холодильника два йогурта и фрукты и села за стол напротив парня. — Что ты имеешь в виду? — Я, может, и тупой, но не настолько же. Ведь ты всех тут выпотрошишь через три дня. Единственное, что понять я не смогу, так причину. Но пока ты бессильна… я распробую тебя на вкус, — после вампир мгновенно оказался около ведьмы и повалил ее со стула прямо на пол, и теперь нюхал ее шею. Не кусая девушку, Райто начал спускаться ниже. Уже в следующую секунду Аканэ почувствовала резкое покалывание: вампир кусал бедро ведьмы. Блондинка, как обычно, наслаждалась укусом. По-другому, наверное, она не могла. Выпив достаточно крови, вампир встал и взглянул на девушку. Бретельки упали с плеч, обнажая ее грудь еще больше, ноги подкашивались и на лице виднелась довольная улыбка. Ах да, вампир успел даже рассмотреть трусики девушки. Они были белыми… (Соавтор извращенец ><) — Точно не хочешь выпить? — он помог встать с пола Аканэ. — Ты хочешь трахнуть меня пьяную? — недоумевая и смеясь, спросила ведьма. — Было бы неплохо. — Обидно, наверное, когда никто не дает… Даже шлюха до мозга костей. — Ты сейчас о себе? — парень хотел просто пошутить, но он и не думал, что психика ведьмы так повреждена. — А ты видишь в этом доме еще шлюх? Себя можешь не считать, — блондинка опустила глаза, наполненные болью. В комнате царило молчание, которое прервала Аканэ. — Налей мне стаканчик.***
Девушка рыдала в одном из коридоров особняка, прислонившись к холодной стене. Все ее внутренние сомнения вышли наружу. Она винила себя в смерти родителей. Она ведьма. Она могла тогда убить обидчиков. Но она этого не сделала. Ни отец, ни мать тоже не сделали ничего, хотя наверняка могли. Мизуки не была уверена, владели ли они магией, но зато она — да. Не в том возрасте, конечно. Но все равно, почему она не испытала столь сильных эмоций, которые бы смогли защитить родителей. Это было больнее всего. Прятать переживания внутри было легче, когда рядом не находилось ничего, хоть близко напоминающего родителей. Почему отец запомнился ей с ножом? Она не знала. Она не знала также, почему кинжал Субару, не совсем похожий на отцовский, вызвал в ней такие эмоции. Да и почему беловолосый вообще решил подарить ей нож в ее День Рождения? «А, он ведь и не знал. Как странно», — подумала девушка и вмиг почувствовала. Она опять в норме. Больше всего ей сейчас хотелось увидеть сестру, ведь именно сегодня произойдет самое интересное. — Ты чего тут делаешь? — старшая сестра испугалась, увидев слезы. — Я искала тебя, — Аканэ села рядом. — Субару подарил очень плохой подарок, — всхлипнула Мизуки. — Я так рада, что ты тут. — Плохой подарок? Еще бы ты рада не была, я ведь святая. Шлюха, но святая, — блондинка засмеялась. — Ты самая лучшая, во всем, — смеялась Мизуки, хотя у нее еще текли слезы. — Мы так близки к свободе, а я раскисла… Но ничего, все пройдет… — Ладно. Уверена, что подарок у него лучше, чем у меня, — Аканэ щелкнула пальцами, и в ее руке оказалась упаковка с красками, альбом и подвеска. Все эти вещи до этого лежали под кроватью в комнате. — Денег нам не выдают, поэтому это все, что я смогла найти. Пришлось сбежать в ближайший магазин, а потом еще и перед Рейджи отчитываться… Так, а что тебе Субару подарил? Он знал, что у тебя День Рождения? — Нет, не знал, — улыбалась Мизуки. — Это кинжал, ужасно старый и очень красивый. Тебе понравится, пойдем. Я ведь тебе тоже подарочек сделаю… Девушка за руку повела Аканэ в подвал, а там они зашли в какую-то комнату. Светловолосая стояла, ничего не понимая, а ее сестра уже достала что-то из шкафа. — Вот, я успела его дошить, пока не ходила в школу, — Мизуки держала в руках черное платье. Тем временем у Аканэ на глазах наворачивались слезы. — Оно прекрасно, — проговорила старшая сестра и бережно взяла платье. — Рада, что тебе понравилось. Кстати, ты ведь готова? Ну, к ритуалу, — замялась Мизуки, подозрительно оглядываясь. Сестра только хищно улыбнулась, добавив: — Ты ведь вчера разговаривала с кем-то до того, как я пришла? — эта улыбка все еще не сходила с ее лица. — Да, с подопечным… точнее с союзником. Я буду заменять одну из ведьм в ритуале, — девушка светилась от счастья, но на ее лице появилась печаль. — Только вот… Мы ведь не подумали о том, что эти стервы нас свяжут. — Что случилось с другой ведьмой? — Аканэ будто бы и не слышала вторую часть. — Охотники. Хайнц пообещал разобраться, — Мизуки стала серьезной. — Хотя лучше не верить ему. Он хитрый, точно оставит тех в живых. — А убили кого? — Марию. По-моему, ты с ней только однажды виделась, и то вы не разговаривали, — пожала плечами младшая сестра. — Странно, что этой идиотке вообще удалось выжить до сих пор, — лицо Аканэ вновь приняло безразличный вид, пока та не посмотрела на платье. — Что же, пора похвастаться обновкой. — Угу. А я тут тоже кое-что приобрела. Прогуляться в этом платье и умереть, — засмеялась Мизуки. Сестра только молча посмотрела на сестру, в глазах ее виделось волнение и возмущение. Аканэ поспешно отвернулась. — Что же, пойду исповедуюсь, — и быстро переодевшись, поклонилась и ушла. Мизуки крутилась в зеркале, о чем-то думая. Она остановилась и обратилась к своему отражению: — А кому исповедоваться-то? Да и кого можно увидеть в той церквушке, что стоит рядом? Наклонив голову вбок, она постояла так пару минут, а после вернулась в нормальное состояние, опять кружась перед зеркалом. Ей очень нравилось платье, которое она нашла в шкафу в своей новой комнате. Обо было белым и невероятно длинным. Шлейки были ромбовидными, они плавно переходили и на само платье. Это была тонкая работа искусного мастера, и женщина, которая носила это изделие, была невероятно красивой, скорее всего. От этого Мизуки хотела оставить платье себе, чтобы оно просто хранилось у нее. — Тебе идет, — за ее спиной послышался совсем уж неожиданный голос Канато, — но оно принадлежит не тебе. — Я потом верну, — улыбнулась Мизуки, смотря на вампира в зеркале. — Сначала заплати цену, — мальчик не дожидался ее ответа и мгновенно укусил. Светлоглазая закричала, у нее потекли слезы, но Канато все также продолжал ее пить. Девушка крепко закрыла глаза, а когда разомкнула их — никакого вампира и в помине не было. — Сука. Уже в своей комнате Мизуки наклеила пластырь на шею. Она была сильно раздражена и, решив немного успокоиться, взяла книгу, и вышла прогуляться. Зайдя в сад, она медленно осматривалась: искала подходящее место на траве, так как не очень хотела читать в беседке. В это же время за углом стоял чуть смущенный парень с цветком гвоздики в руке. Ему очень хотелось увидеть Мизуки, обнять ее… Но вот он никогда раньше такого не делал, а потому стеснялся. Она, тем временем, остановилась и вздохнула, опустив плечи. Парень выглянул и увидел до боли знакомый силуэт. До боли, чувства одиночества и обиды. Заплетенные волосы, длинное платье, опущенные плечи и неимоверно грустный взгляд, направленный вдаль. Он увидел мать. Так похожа, что, будь у его возлюбленной белый цвет волос и красные глаза, он бы перепутал сейчас этих совершенно разных людей. Субару и не заметил, как цветок упал на землю, а сам он схватился за голову. Ему давно не было так плохо. Теперь он и не знает, как относиться к светлоглазой милой девушке. Мизуки услышала шум рядом и пошла на него. Но там уже никого не было, а на земле лежал красный небольшой цветок, идеально подходящий этому платью и, возможно, обладательнице этого платья. Настоящей обладательнице. Кристе.***
Светловолосая девушка проходила по самой, наверное, пустой и заброшенной части двора. Она не бывала здесь, но ей нравилось то спокойствие, та тишина, что царили здесь. Она даже решила повременить с посещением небольшой церкви. Перед тем, как выйти из особняка, девушка зашла в комнату и забрала кинжал, который Субару подарил её сестре. Она рассмотрела его. Конечно, этот кинжал был невероятно похож на нож отца, поэтому было ясно, почему у Мизуки началась истерика. По щеке Аканэ слезинка уже спускалась на подбородок. Ей бы хотелось вернуть нож отца. С самого детства отец учил её оборонять себя, он изучал с ней психологию и часто говорил про свой нож. Этим ножом он очень дорожил… Девочке всегда нравились уроки и рассказы папы, иногда она даже умоляла его поучиться еще немного. Он рассказывал ей про подлость, лицемерие и обман, про зло, которым наполнен этот мир. — Он не должен был умирать, верно? — девушка услышала голос Шу. Её как будто насильно вытащили из объятий воспоминаний, которые так нравились девушке. — Никто из них не должен был умирать, — ответила девушка, пряча кинжал. — Ты хоть знаешь, что это за штука? — вампир подходил ближе к ведьме, а та отдалялась от него. Он мог бы в мгновение ока оказаться у нее за спиной и отобрать нож, но боялся её спугнуть. — Уверена, что у меня хватит смелости хотя бы попытаться тебя им зарезать, — блондинка уперлась в стену спиной. Её сердце стучало, как бешеное; ей казалось, что она вот-вот умрет. Сильные руки обхватывают её шею, Аканэ закрывает глаза, ожидая худшего. Однако вампир просто наклоняет её голову, одна рука его спускается на талию, другая — на плечо. Клыки впиваются в шею девушки. Она влюблялась в вампира и отлично понимала это. А возможно, уже полюбила…***
— Субару… Сзади парня обняли девичьи руки, которые побледнели еще больше с момента приезда в этот дом. Мизуки заметно похудела, да и весь ее вид был болезненным. Но сейчас она пришла утешать вампира, а не он ее. От ее неожиданного прикосновения Субару совсем забыл про свою психологическую травму. Обернувшись и увидев платье, он отвернулся. Мизуки, не понимающая, в чем дело, спросила: — Со мной что-то не так? Я тебе не нравлюсь? — Сними его! — прошептал злой вампир, стараясь не сорваться. — Платье? — удивилась девушка. — Л-ладно… Мизуки отвернулась от парня. Аккуратно она сняла бретельки, и платье слетело вниз, оставив светлоглазую обнаженной. — Подай что-нибудь, — вся красная, она стояла и протянула назад руку, чтобы беловолосый дал ей какую-нибудь вещь. Ошарашенный Субару мгновенно дал ей свою майку, так как в комнате не было ничего, кроме мебели. Спустя некоторое время молчание прервала девушка. — Ну и что такого в этом платье? Оно принадлежало твоему прошлому? — Оно принадлежало матери, — тихо отвечал парень, сидя в кресле. Он не смотрел на Мизуки, и той это не нравилось. Хотя она была рада, что вампир не заметит ее злости. — Мило. Она была красивой женщиной, да? — весело спросила светлоглазая, хотя на самом деле ей хотелось вскрыться. — Да, очень… — Субару сильно сжал кулаки. — Ты любил ее, а она тебя? — девушка спрашивала так, словно допрашивала. Ей было не так уж интересно говорить о прошлом. Мизуки всегда была привязана к будущему. Ей нравилось мечтать, строить планы, делать неожиданные вещи. Больше всего она не могла терпеть нытье о прошлом. Потому сейчас она решила как можно быстрее разобрать проблемы парня. Зачем ей это? После она хочет поговорить о их совместном будущем. Если таковое будет. — Она тоже. Только из-за отца ее психика нарушилась, и временами она просила меня покончить с ее жизнью, — вампир держался за голову, и девушка не могла понять, плачет он или нет. — Это она тебе дала нож… то есть кинжал? — Мизуки и сама была на грани, чтобы не убиться. До нее стало доходить, почему Субару к ней тянется. — Да. Покачав головой, девушка произнесла: — Я думаю, что теперь ты готов меня выслушать. Что бы я сейчас не сказала, что бы не сделала в будущем, знай: я в своем уме. Не злись на меня, не бей и не перебивай, хорошо? Субару кивнул, не понимая, что она сейчас будет делать. Мизуки стала напротив него и смотрела прямо в глаза. — Пока я тебя спрашивала, ты должен был понять. Я думаю, ты и раньше это осознал. Ты сравниваешь меня с матерью, но я — не она. Твоя мать была слабой, красивой и беззащитной. Она не могла постоять за себя. Я, может, и кажусь не очень сильной, но я всегда продумываю шаги. Ничего не выходит из-под моего контроля. Если меня изнасилуют — значит так надо. Если кто-то в этом доме умрет — так нужно. Единственное, что может здесь действовать свободно, — моя сестра. Я сняла платье только потому, что так захотела. Если я хочу его носить, я буду. Не думай, что сможешь мною управлять, если, конечно, имеешь достаточно мозгов. Девушка властно и холодно говорила, все также зорко смотря на Субару. — Не ищи во мне ее. Мы разные, даже если наши желания были схожими, даже если наша история схожа. Ты, блин, лучше в Юи ищи мать. Она-то точно имеет с той общие черты. Ты не любишь меня. Тебе кажется. Я видела любовь, и она не такая. Ту можно заметить сразу, а ты обратил на меня внимание потому, что я к тебе подошла. Если бы мне больше нравилась внешность Райто, Аято или Рейджи, боже, я бы к ним подобрала другой характер. Признаюсь, ты мне симпатичен, я в тебя влюблена, но это лишь первое впечатление. Это совсем скоро пройдет, и к вам приедет новая невеста, которая из-за твоего гнева умрет слишком быстро, а за ней еще, и еще, и еще… Так будет вечность, и, в конце концов, ты будешь жалеть, что отдал кинжал мне. Но не переживай. Мы, ведьмы, определенно позаботимся о вас, когда настанет наша эра, а охотники перестанут быть опасностью. Если ты не в курсе, ваша раса заключила с ведьмами союз: вампиры защищают ведьм от охотников, а ведьмы — от внешних воздействий. Благодаря нам о вас ходят только слухи, охотники на вампиров не могут вас найти и так далее. Знаешь, я понимаю, что ты страдал в детстве от неадекватного поведения матери, а теперь хочешь найти себе подобие той, чтобы восполнить пустоту внутри. Но я совсем отличаюсь. Даже если взять просто меня и тебя, то найти сходство очень сложно. Я редко злюсь, Субару, очень редко. Однако тебе удалось меня разозлить. Никогда я так много за свою жизнь не говорила. И знаешь, что самое смешное? Я, черт возьми, еще и чувства к тебе испытываю. Люблю и ненавижу. Хотя ни того, ни другого мне не нужно… Конечно, чувствами не управляют. Я прекрасно понимаю это. Возможно, потому в детстве, вместо того, чтобы разозлиться и возненавидеть убийц моих родителей или же плакать, я спокойно позволила им забрать нас с сестрой. Даже там я не сопротивлялась их издевательствам. Аканэ же все время это делала, не переставала с самого начала. Ее любовь к свободе меня впечатляет. Именно потому я решила, что буду действовать только из-за ее чувств. Мои не важны. Ты когда-нибудь делал что-то не для себя, м? Ты ведь даже мать не убил из личных побуждений. А ей так хотелось выбраться из клетки… Так ведь? Карл Хайнц запирал здесь всех своих жен, — Мизуки сощурила глаза и улыбнулась, когда увидела неподдельное удивление парня. — Я с ним в последнее время очень часто общалась. Вы все такие невнимательные, что это было проще простого. Светлоглазая повела рукой по волосам, тяжело вздохнув. — Так вот, сегодня будет одно событие. Не смей мешаться. Я тебя мгновенно убью, и глазом не моргнув. Спасибо, что выслушал. В следующую секунду Субару остался один в комнате, пораженный в самое сердце.***
Шу оторвался от шеи девушки, но все еще не отпускал ее. Он смотрел на лицо, на котором впервые читалось смущение. Аканэ быстро это заметила, а в следующую секунду оно вновь выражало лишь безразличие и пустоту. Вампир взял девушку за руку. Та на мгновение почувствовала что-то холодное. — С Днем Рождения. После того, как убьешь меня, хотя бы не забывай, — парень отпустил руку ведьмы, а та взглянула на свою ладонь. В ней лежало кольцо, а рядом с ним — цепочка. Продев через последний предмет золотое кольцо с небольшим красным камнем, Аканэ надела цепочку на шею и заплакала. — Совсем скоро я вновь не буду такой чувствительной. Вновь стану той безэмоциональной сукой. Я могу это сделать сейчас, но не хочу, — светловолосая замолчала, сжимая кольцо. — И почему же? — вампир внимательно следил за девушкой, следил за каждым ее мелким движением. — Потому что хочу, чтобы ты увидел меня такой, почти что настоящей, — не прикасаясь вампира руками, девушка поцеловала его. — Больше не позволю себе быть такой снова, — воздух был будто пропитан грустью. — Перед сестрой ты такая, да и перед тем парнишкой была. — Моя сестра не совсем такая, какой кажется. Порой я думаю, что она меня и вовсе не любит. Но я к ней привязана и была привязана к Кэзуки. Может, к нему даже и больше, в свое время, — Аканэ села на землю. Светловолосый вампир присел рядом и продолжил слушать: — Он понимал меня… Знаешь, он почти никогда не говорил мне про свою семью, и примерно за неделю до отъезда из церкви я поняла, в чем дело. — Как он попал в церковь? — Он рассказывал, что его мать убили. — Ты веришь? — Верю, но, думаю, он жил в церкви и до ее смерти. Он там родился. И самое ужасное, что отец Леонард был его отцом. Как жаль, что это я поняла слишком поздно. — Зачем ты рассказываешь мне все это? — блондинка смотрела на небо. — Не знаю. Ах да, — Аканэ вставала, — убийство братьев в мои планы не входит, только ублюдка, который убил Кэзуки. И еще… — на лице ведьмы засияла добрая улыбка, но почти сразу же исчезла, будто ее и вовсе не было, а глаза девушки стали совсем пустые. Сейчас она напоминала робота, что очень огорчило Шу… Светловолосая пошла туда, куда собиралась пойти с самого начала, в церковь. Зашла в церковь блондинка с видом опытной дамы, будто ей было вообще за сорок. В лице она почти не переменилась, никаких признаков старости, но казалось, будто она повзрослела. — Тренируешься, сученька? — сказал с легкой ухмылкой на лице Райто. — Именно, — теперь и лицо Аканэ было украшено улыбкой, она покружилась немного и прошла в глубь церкви. Через некоторое время она села на лавку. — И как ты собираешься убить своего священника? — Изящно, — ведьма подозвала вампира пальцем к себе, тот подошел. Взявшись за галстук, который был надет поверх неопрятно застегнутой рубашки, светловолосая притянула лицо парня ближе к своему. — Не боишься, что я убью тебя раньше? — ведьма поцеловала Райто. — Тогда прихвати выпивку. А еще желательно презерватив со шлюхой, — вампир, кажется, вовсе не расстроился. — Я не подойду? — Ммм, ты будешь лучшим предсмертным подарком, — Райто улыбнулся и исчез на мгновение, а вернулся с бутылкой шампанского и двумя бокалами. — Прямо-таки настоящий джентльмен. Пытаешься меня напоить? — Аканэ взяла бокал. — Сученька, можешь не пить. Но это ведь всего шампанское. — И то верно, что может случиться плохого? — блондинка уже выпивала второй раз за день и боялась потерять рассудок. Осушив стакан, светловолосая услышала звон разбившегося стекла. Райто вновь навис над нею, одна его рука обхватывала талию девушки, другая — легла на грудь. Губы Аканэ вновь растянулись в улыбке…***
«Я такая идиотка… Черт подери, что же я наделала? Наговорила столько глупостей, часть из которых — полная чушь. Ненавижу ее, ненавижу эту идиотку», — думала Мизуки, смотря на себя в зеркало. Отражение, словно отвечая ей, безумно улыбалось, а после из уст девушки посыпались слова, обращенные к той маленькой девочке, что еще осталась внутри. — Ты отпугнула его, Мизуки. Все было правильно. Это ради сестры, помнишь? «Разве? Я люблю ее, но хотела ли она, чтобы я жертвовала всем для нее? Неужели было обязательно все говорить Субару?» — Он не подходит мне. Я не такая, — ухмылялась вторая личность. — Хватит задавать себе вопросы, лучше действовать. — С кем ты разговариваешь, сумасшедшая? — сзади послышался голос вампира. Девушка обернулась и увидела Субару, с его обычной сердитой гримасой. Она улыбнулась, хотя ей вовсе этого не хотелось. — Милый, я думала, ты будешь отходить от моей речи еще несколько часов… Зачем пришел? — Я подумал, что ты абсолютно права. Бесишь меня, но говоришь правду. Я действительно видел в тебе образ матери… — внутри у девушки больно кольнуло в сердце, но внешне она этого показать не могла. — …Но разве так не бывает? С самого детства у нас зарождаются идеалы, и моим являлся ее образ. То, что с тобой порой происходит, я смогу выдержать. Меня не волнует, хочешь ты быть рядом или нет, но ты моя. Никто не притронется к твоему телу и душе, кроме меня. Мизуки облизнула губы, подошла вплотную к парню и поднялась на носочки. — Ты такой милый, когда говоришь что-то стоящее и откровенное, — шептала она, носом упершись ему в шею. — Однако, как бы ты не старался показаться сильным снаружи, внутри тебя сидит маленький мальчик, боящийся сближения с кем-нибудь. — Могу сказать тоже самое о тебе, — тихо ответил парень, вдыхая запах волос девушки. Не то чтобы они пахли как-то по-особенному, но ему нравилось чувствовать близость с Мизуки. Субару стал медленно кружить девушку, ведь в голове у обоих играла одна и та же мелодия.***
— Не увлекайся, сладенький, — ведьма вырвалась из объятий вампира. Почему? Она знала ответ, конечно же, но не хотела даже думать об этом. На лице Райто сияла игривая улыбка. — Еще свидимся, сученька, — и парень исчез. Может, я бы и написала о том, что он оставил светловолосую наедине со своими мыслями, но девушка абсолютно ни о чем не думала тогда, да и была не совсем одна… — И что же ты задумала? — по телу блондинки побежали мурашки. Она быстро развернулась и побежала от парня, пытаясь выбраться из церкви, но кто-то схватил ее…